-Многим Пантелеймон Кондратьевич, многим. То, что я вам сейчас скажу, в руководстве страны знают, это не секрет, я сам лично об этом говорил товарищу Сталину, просто это не для всех. Незачем понапрасну нагнетать обстановку и давать поводы для паники. -Право слово, заинтриговали вы меня Дмитрий Григорьевич. -Уж как есть. По моим прогнозам у нас на носу война, всё, что я прикидывал, уже сбылось, поэтому я более чем уверен, что Германия в этом году начнёт войну с Францией и разгромит её, после чего уже в следующем году нападёт на нас. -Почему вы так уверены в этом? Я могу допустить войну с Францией, тем более, что технически Германия и так находится с ней в состоянии войны, ведь после того, как в прошлом году французы объявили войну немцам, официального мира они так и не заключили, но почему по вашему немцы выиграют, ведь в Империалистической войне они проиграли французам? -Тут Пантелеймон Кондратьевич не всё так просто, как кажется. Да, в прошлой войне немцы проиграли, но не одним французам, а целой коалиции стран и более того, на момент подписания капитуляции на территории Германии не было ни одного вражеского солдата, наоборот, это Германия оккупировала вражеские территории. Воевать немцы умеют, а потому они быстро разгромят французов, думаю им понадобится для этого не больше трёх месяцев. А вот затем уже примутся за нас, считаю, что они нападут на нас весной — летом следующего года. -Вы уверены в этом? -Более чем, впрочем долго ждать не придётся, не позднее середины лета, а то и раньше, Гитлер нападёт на Францию и вы сами убедитесь в правоте моих выкладок. Нападение Германии на Францию началось 10 мая 1940 года, причём немцы напали не только на одну Францию, но и на Бельгию с Голландией тоже, и уже 25 июня 1940 года Франция капитулировала. Разумеется наш герой всё это знает, но прямо заявить Пономаренко о этом он не может, его после этого просто посчитают или сумасшедшим, или провокатором, именно поэтому он и вынужден преподносить это несколько расплывчато с указанием примерных дат. -Хорошо, возможно вы и правы, но что вы хотели от меня, вы ведь не просто так пришли, я прав? -Да, вы правы, а хочу я от вас помощи в создании укрепрайонов. -Простите, Дмитрий Григорьевич, но это не относится к моей компетенции, чем же я смогу вам помочь? -Многим, Пантелеймон Кондратьевич, очень многим, в Минске расположены различные предприятия, в том числе и металлургические. Сейчас вы можете просто обдумать мою просьбу и прикинуть, как её выполнить, когда убедитесь, что я прав. Ничего сверхъестественного от вас я не прошу. Вот посмотрите, я специально набросал рисунки необходимого, это бронекапсулы для полевой обороны. Их сделать можно на любом металлургическом производстве, вот это пулемётная капсула, это стрелковая потерна, это противотанковый капонир для пушки, а это наблюдательный пункт для командования. Если эти бронекапсулы есть в наличии, то отрыть окопы и установить их на позициях можно в считанные дни, особенно если будет инженерная техника, а её выпуск уже начали на Кировском заводе в Ленинграде. Также необходимы будут и пиломатериалы для окопов. Даже если вы начнёте производство бронекапсул осенью, то до следующей весны их можно будет сделать достаточное количество, а установить можно будет быстро при нужде. -Хорошо Дмитрий Григорьевич, я подумаю. -И еще, сейчас, по мере поступления новой техники, мы будем выводить из строя старые танки, но полностью списывать их не будем, есть задумка переделать их в неподвижные огневые точки и здесь тоже нужна помощь ваших предприятий. Необходимо будет сначала демонтировать с них всю ходовую часть и двигатель, а затем сделать в корме и стенке моторного отсека проход, а также навесить дополнительную броню на башню. После чего этими танками будут укреплена оборона мостов, бродов и стратегических узлов. Будем закапывать их в землю и превращать таким образом в эрзац доты. Как говорится — дёшево и сердито, зато можно быстро значительно усилить полевую оборону. -Это мы сделать сможем, и вообще, сделаем всё, что будет в наших силах. Попрощавшись с Пономаренко я ушел, а Пантелеймон Кондратьевич задумался. Просьба Павлова была необычной, да и по слухам, которые бродили в верхах, Сталин прислушивался к его мнению. По любому сначала надо посмотреть, нападёт Гитлер на Францию или нет, а уже потом решать, что делать. Хотя в просьбе Павлова нет ничего невыполнимого, просто придётся скорректировать кое какие планы да и запросить добро наверху, всё же это расходы не только денег, но и материалов и в одиночку он такой вопрос решить не сможет. В целом встреча с Пономаренко мне понравилась, понятно, что в одиночку он такой вопрос решать не будет, проконсультируется в Москве, но поскольку это должно пойти на усиление обороноспособности, то думаю одобрят, и я оказался прав, месяц спустя, 21 мая, мне позвонил Пономаренко и сказал, что получил в Москве разрешение на производство для армии бронекапсул. Но это были, так скажем, дела хозяйственные, а были и военные. Зная о той деятельности, что устроят здесь агенты Абвера, я решил с самого начала максимально затруднить им тут жизнь. Во-первых, издал приказ запрещающий бойцам в одиночку передвигаться вне расположения своих частей, минимум втроём, тут уже труднее одновременно убить или захватить всех троих. Во-вторых, в армейские патрули вне населённых пунктов отправлять не меньше отделения и только с бронетехникой. Тут немцам будет трудно закосить под патруль, по крайней мере армейский, бронетехники нашей у них нет, а её пропажа сразу станет известна, это вам не просто грузовик угнать. А в населённых пунктах патрули всё из того же отделения, а это десяток — полтора бойцов при командире. В-третьих, озаботился созданием нормальной службы охраны тыла. Слишком хорошо я знал, что могут натворить в тылу противника хорошо обученные и снаряжённые диверсанты, а немцы в этом толк знали. Всеми правдами и неправдами постарался привлечь для этого бывших пограничников, кто недавно демобилизовался из армии, к сожалению, таким образом мне удалось получить лишь с полсотни бойцов, а это в условиях округа капля в море. Остальных пришлось добирать из частей, причём не кого попало, а то неповоротливые пентюхи мне в ней не нужны. По мере возможностей сюда отбирали охотников, тут как говорится два в одном, даже три, меткий стрелок, лесовик, знающий лес и наконец неплохой следопыт. Но на этом я не ограничился и значительно расширил кинологическую службу, которая до этого была считай никакая. Конечно моментально результата не получить, собачкам сначала вырасти нужно, но за полгода точно все потребности закроем. По штату в каждом взводе необходимо было иметь пару собак с проводниками, а желательно и больше. Забегая немного в перёд скажу, что уже к осени служба охраны тыла была полностью сформирована и укомплектована всем, включая и служебных собак, которые как раз за эти месяцы подросли и были выдрессированы. Здесь мне неоценимую помощь с подготовкой собак оказали пограничники, вернее их инструктора по дрессировке служебных собак. И разумеется служба охраны тыла получила автотранспорт, учитывая, что в основном они будут действовать в лесах и на своих двоих, то и снабдили их в основном открытыми колесными бронетранспортёрами, в основном именно для транспортировки личного состава. В отличии от армейских машин, имевших камуфляжную расцветку, эти машины просто красили в зелёный цвет, а на борту шла надпись «Военная комендатура», так как она как раз к ней и относилась. Кроме того, все разведбаты в частях не сидели на месте, а прочёсывали леса, да и так по дорогам мотались мангрупы из пары бронетранспортеров с двумя десятками бойцов при оружии. Результаты не замедлили сказаться, было захвачено и уничтожено много бандитов и националистов, в том числе и агентов Абвера. Правда были конфликты с госбезопасностью, накрученные мной командиры проверяли чекистов, не делая скидок, и под прицелом автоматов и самозарядных винтовок. Всё это послужило поводом для визита в республиканское управление НКВД к её начальнику, комиссару государственной безопасности 3-го ранга Цанаве. 19 мая 1940 года, республиканское управление НКВД, Минск. -Добрый день Лаврентий Фомич, вот решил заглянуть к вам для решения небольших недоразумений, которые случаются у наших людей. -Здравствуйте Дмитрий Григорьевич, хороши недоразумения, ваши бойцы вообще обнаглели сверх всякой меры, моих людей под прицелом автоматов проверяют, даже не смотря на то, что они сотрудники органов госбезопасности. -Так они действуют по моему приказу, к тому же откуда им знать, настоящие это сотрудники НКВД или фальшивые. -Как это фальшивые?! -А вот так, взгляните. С этими словами я достал из планшета, который взял с собой, с десяток удостоверений сотрудников НКВД и высыпал их на стол перед собой. Цанава придвинул их к себе и стал их изучать. -Не знаю таких сотрудников, Дмитрий Григорьевич, откуда у вас эти удостоверения? -Как раз от моих патрулей, да вы эти удостоверения поподробней рассмотрите, ничего странного в них не замечаете? -Спецметки нет. -А ещё? Мои бойцы ваши спецметки не знают, но тем не менее определили, что документы фальшивые. -Не знаю. -А вы своё удостоверение достаньте и посередине откройте, а потом с этими сравните. Цанава достав собственное удостоверение, раскрыл его посередине, также раскрыл и фальшивое и только тогда понял, на что я ему намекал. -Скрепки! У меня они ржавые, а тут блестят, как новые. -Именно, вы ещё на дату их выдачи посмотрите. -Выдано судя по дате полтора года назад. -А скрепки, как новые. Теперь понимаете, почему мои бойцы так проверяют ваших сотрудников? Ведь по логике вещей, если засылать к нам агентов, то лучше всего под личиной тех, кого будут проверять в последнюю очередь, иил вовсе не станут этого делать, то есть сотрудников госбезопасности. -Дмитрий Григорьевич, а раньше вы мне это сказать не могли? -Извините Лаврентий Фомич, но так у меня доводы для вас весомей, вы ведь могли мне и не поверить без доказательств. Но я вовсе не против совместной работы с вашим ведомством, ведь дело одно будем делать. Думаю, что делать патрули из одних ваших людей не очень хорошая идея, противник легко сможет сработать под них, думаю лучше, если ваши люди войдут в состав моих патрулей, скажем по одному вашему сотруднику, которого привезёт знакомый патрулю командир, по самому патрулю. Скажем каждый день мы будем присылать к вам транспорт, который будет забирать ваших людей и отвозить их в комендатуру, где их и будут распределять по патрулям, а потом отвозить назад. Так невозможно будет подсунуть в патруль фальшивого сотрудника НКВД. -А что, идея хорошая, вы правы, делить нам с вами нечего, тут вы правы, одно дело делаем, сегодня же пришлю к вам в комендатуру своего сотрудника, он всё и обговорит, когда и сколько наших сотрудников забирать. -Вот и чудесно, надеюсь больше претензий к нам нет? -Теперь нет, у вас всё? -В принципе да. -Тогда всего вам хорошего Дмитрий Григорьевич. Вот так, ещё один важный вопрос решил, причём хорошо, по мирному, а то еще воевать с госбезопасностью накануне войны затея хреновая. А затем потянулись монотонные будни, но и я не сидел сиднем всё это время в штабе. Все войска округа усиленно учились, я, имея достаточно времени, и зная ход предстоящих действий, набросал план будущих боевых действий. Разумеется в полном объёме он не выполним, ведь как только начнётся война и я сделаю свои ходы, то ответные ходы противника могут быть не теми, на которые рассчитываю я. Но даже так, командование частей стало тщательно изучать предстоящий театр военных действий. Командиры частей лично, правда с соответствующей охраной бывали на местах предстоящей обороны и изучали местность, в том числе и как их может обойти противник. Памятуя о том, что в тот раз зачастую немцы обходили наши части по считавшимися непроходимыми болотам, приказал уделить этому особое внимание. Дело в том, что из-за жаркого лета многие болота высохли и стали проходимы, как для живой силы противника, так даже и для различной техники. Всё это, не желая заранее нагнетать обстановку, я преподносил решением провести весной следующего года здесь большие манёвры. А для перестраховщиков, так манёвры будут на расстоянии в 100 — 300 километров от границы и не должны провоцировать немцев. А тем временем в Минске начались работы по производству бронекапсул и переделки старых танков в неподвижные огневые точки. Пока всё это просто складировалось, но с начала мая следующего года будет быстро установлено на свои места. С Кировского завода прибыла партия инженерных машин, 30 машин разграждения с краном вместо башни и 20 траншеекопателей с дополнительными отвалом и ковшом экскаватора сзади. Этого, плюс с десяток инженерно-строительных батальонов вполне хватит для строительства линии полевых укреплений. Сам я носился по частям с проверками, по пустякам не докапывался и на внешний вид бойцов внимания не обращал, а вот на их боевую подготовку и учёбу, наоборот, самым тщательным образом. Правда случались корнфликты с политуправлением, им дико не понравилось сокращение времени на политучёбу. А я просто не хотел терять такое дефицитное время на этих звездунов, бойцы и так достаточно мотивированы, а если среди них и есть гниды, то политруки всё равно их не перевоспитают, так что незачем терять понапрасну время на этот звездёшь. За это время мой кортеж раз пять попадал под обстрел, но охрана каждый раз давила нападавших огнём. Во всех случаях это оказались националисты, но три пулемётных бронетранспортёра, со взводом охраны, не оставляли им ни малейшего шанса. Ещё повезло, что ни разу не закладывали фугасы, так как его машина не выдержит, но и так приятного было мало, когда по броне моей машины стучали пули, ощущение ещё то. Мы в таких случаях просто прибавляли скорость, стараясь побыстрее покинуть опасную область, а пулемёты бронетранспортёров во всю работали на подавление противника. Одновременно с этим связывались с ближайшей частью и вызывали поисковые группы. Кроме чисто боевых частей, для этого привлекалась и служба охраны тыла, тут они действовали сообща. Вот так и летело время, пока в начале августа я не взял отпуск, а то за последние несколько лет всё времени не было, а тут решил на Чёрное море съездить. Попутным военным бортом сначала вылетел в Москву за семьёй, а вы что подумали, что я с ППЖ поеду отдыхать? Нет, только с семьёй, уже из Москвы на поезде выехали в Феодосию. Конечно такого, что было в моё время, тут ещё нет, но санатории и дикие туристы уже есть, хоть и не в таких количествах. Надо пользоваться моментом и возможностями, так как в ближайшие лет пять точно так уже не отдохнёшь. Жена и дети были в восторге, кроме самого малого, но тот ещё почти ни чего не понимает. В последних числах августа снова поезд, уже на Москву, перестук колёс, запах угля, чай в металлических подстаканниках и сушки. Я наслаждался каждым мигом общения с семьёй, так как теперь это будет уже не скоро, разве что постараюсь весной хоть на неделю к ним вырваться, поскольку в свете предстоящей войны категорически не хотел их присутствия в Минске. Всё хорошее имеет свойство заканчиваться и вот я опять в поезде, но уже один и еду из Москвы в Минск. Потихоньку бойцы чистили леса, постоянные манёвры и учения позволяли не только быстрее обучать бойцов, но и кроме того, что знакомили их с будущим театром военных действий, заодно охотились и за националистами. Кроме стандартных постов с бронетехникой, в лесах и на дорогах делали и скрытые посты, которые обычных прохожих и проезжих не проверяли, а охотились на бандитов и националистов. Все эти усилия стали приносить свои плоды, количество нападений и диверсий неуклонно сокращалось. Осенью я снова попросил Пономарёва о встрече, надо было немцам сюрприз готовить, и тут мне требовалась помощь руководства, так как мои бойцы всё не сделают, да банально материала для моей затеи не будет. -Здравствуйте Пантелеймон Кондратьевич, я снова к вам за помощью. -Приветствую Дмитрий Григорьевич, что на этот раз? -Да хочу немцам сюрприз сделать, смертельный сюрприз, да один не смогу, помощь ваша нужна. -И что за сюрприз? -Да вот хочу им ложные цели подсунуть, со следующей весны сделать вид, что у нас все самолёты, танки и артиллерия исключительно в местах дислокации сосредоточены, а для этого надо их макеты сделать. В принципе мои бойцы и сами могут макеты сделать, вот только для этого материал нужен, а у нас его очень мало, вот и нужна ваша помощь. -И что надо? -В основном пиломатериалы, можно любую некондицию, им всего пару месяцев постоять, да старый брезент. -Это чтобы, как начнётся, немцы ваши обманки бомбили? -Верно, а мы по краям зенитки поставим, да на обратном пути их перехватим. -Хитро придумано, хорошо, поможем, давайте вашу заявку, заодно и со строительством макетов поможем. Вы по-прежнему уверены в войне? -Да, Пантелеймон Кондратьевич, уверен, сами же видите, как я и говорил напали немцы на французов, всю Европу под себя подмяли, англичане им не страшны, те на своём острове сидят безвылазно, а сил для войны на континенте у них нет, вот теперь можно смело и на нас лезть, не опасаясь удара в спину. -Как бы я хотел, что бы вы ошибались. -Я бы сам это хотел, но это зависит не от нас, а мы можем лишь приготовиться к предстоящему и чем лучше приготовимся, тем потом прольём меньше крови своих людей. Пономарёв отдал распоряжение, и нам выделили пиломатериалы, да и работников тоже дали, немного, но их помощь была неоценима. Все работы шли на закрытых территориях, разработав чертёж, бойцы и рабочие изготовляли детали, которые и складировали, а собирать их будем весной, когда снег сойдёт. Незаметно пролетела осень, затем быстро шла зима и вот уже Новый Год на носу, взяв неделю отпуска, я рванул в Москву к семье и праздник встречал весело, не хотелось грустить. Это время вообще пролетело мгновенно, кажется, что только приехал, а уже пора уезжать назад. Остаток зимы пролетел также быстро и как только стаял снег, и температура поднялась, как начался незаметный вывод войск в леса. Вместо выводимых танков и орудий, их места занимали макеты, и хотя они вроде как и были накрыты масксетями, но немецкие авиаразведчики, которые регулярно летали над нами, не смотря на наши протесты, фотографировали стоящую в парках технику и орудия. На аэродромах было тоже самое, самолёты вывели на небольшие полевые аэродромы, а на их местах стояли или уже списанные самолёты, выработавшие свой ресурс, такие стояли открыто, или их макеты под масксетями и брезентом. Время неумолимо тикало, с каждым мгновением приближая неизбежное, а я пытался вспомнить, что я мог забыть и что ещё можно сделать в оставшееся время. Кроме самой техники, в леса вывезли и склады, организовав их в местах будущей обороны. За прошедший год все уже привыкли, что в лесах постоянно рыскают военные, а потому ни кого было не удивить, что, то тут, то там оказывалась запретная зона. Это хорошо помогало скрыть передислокацию наших войск, конечно пока не начнется, не узнаешь, как хорошо сработала твоя уловка, но я надеялся, что противник не смог вскрыть мои приготовления к предстоящей войне. Первого июня меня вызвали в Москву к Сталину. 2 июня 1941 года, Кремль, Москва. -Здравствуйте товарищ Сталин.