Понимаю, что это не совсем правильно, звонить вот так запросто и просить о встрече. Особенно после того, как сама сказала, что не хочу с ним видеться. Но выдумывать сложные многоходовые планы я не хочу. Я хочу просто с ним поговорить. – Я могу говорить, Надь, – голос мягкий и холодный одновременно. Обиделся? Вряд ли, на Влада это не похоже. А может у него что-то стряслось? С ним или с сестрой? При одной только мысли об этом начинают дрожать руки, и ломит под рёбрами. Я не знаю сестру Влада, даже не видела её ни разу, но переживаю, как за родную. А ещё очень хочу познакомиться. – Встретиться, нам нужно встретиться! – выпаливаю на одном дыхании. Никак не могу унять волнение. Трясусь, но при этом не чувствую холода. Наоборот, мои щёки горят. – Хорошо, ты где сейчас? – Я скину адрес, – оглядываюсь по сторонам, в поисках названия кафе или, в крайнем случае, номера дома. Набираю сообщение и скидываю локацию парню. Боковым зрением выхватываю припаркованную тачку недалеко от входа. Она бросается в глаза, во-первых, потому что выглядит слишком шикарно. Вряд ли её хозяин может быть гостем этого простого заведения. А во-вторых, парковка перед кафешкой практически пустая, и сложно не заметить такую дорогую тачку. А ещё мне кажется, я этот автомобиль уже видела… – Надя! – на противоположной стороне улицы притормаживает машина Влада. Сам он машет мне рукой, высунутой из приоткрытого окна. Ничего себе, это я столько времени чужую тачку рассматривала? Или просто Влад быстро приехала? Может он был где-то неподалёку? Чернышевский выходит из машины и идёт ко мне навстречу. Даже приятно немного, что он не сидит тупо в машине в ожидании, пока я сама к нему подойду. Светофоров в этой части города нет, но зато рядом с кафе есть пешеходный переход. На всякий случай смотрю по сторонам, как мама в детстве учила, и только потом перехожу улицу. Как это происходит, я не понимаю. Звук пробуксовки колёс, толчок, удар копчиком об асфальт. И в себя я прихожу лежащей на земле и прижатой к холодному дорожному покрытию сильным телом. – Вот же… – Влад изрекает проклятия вслед уезжающему автомобилю. – Ты как? – парень приподнимается на руках, нависая надо мной всем телом. Обеспокоенно всматривается в моё лицо. Поднимается, потягивает ладонь и помогает мне встать. Он пытается отряхнуть и поправить мою одежду, а я – хотя бы осмыслить происходящее. – Это что, меня чуть машина не сбила? – шепчу пересохшими губами. Опускаю глаза и вижу, как дрожат мои руки. Кисти буквально ходят ходуном. – Тварь, я его уничтожу! – ругается Чернышевский. Вытаскивает из кармана куртки телефон, набирает чей-то номер. – Кто это был, Влад, кому ты звонишь? – дёргаю его за руку, привлекая внимание. – Тсс, – парень прикладывает палец к моим губам. Я замираю. Дыхание останавливается от этого горячего прикосновения. И Влад не торопится убирать руку, очерчивает пальцем контур губ, жадно рассматривая их. – Ты в своём уме? – парень резко убирает руку, когда на его звонок отвечают. Знать бы ещё, кому он там звонит. – Что значит, тачка не у тебя? Да ты… – Влад изрекает не совсем цензурные проклятия в адрес оппонента. Впервые вижу его таким. Злым, заведённым, решительным. Обычно Влад более степенный и спокойный, а сейчас словно вышел из себя. – Я понял, – его голос гаснет, а через секунду переходит на глухой рык, – сейчас буду. Влад – Привет, Влад, ты сильно занят? – встревоженный голос Надюши заставляет меня нервничать. А её просьба встретиться и вовсе выбивает из колеи. Разумеется, я хочу увидеться с девушкой, поэтому быстро бросаю все дела и прыгаю в тачку. Хорошо, место, где меня ждёт Надя, недалеко, и я добираюсь минут за десять. Замечаю её, стоящую возле простенького кафе. Такую маленькую, беззащитную, хрупкую. Такую мою… Хочется схватить её в охапку и увезти далеко-далеко, защитить от всего. В первую очередь от себя. Уверен, меня она теперь боится не меньше, чем остальных мажоров. Сам не знаю, что мною движет, но стоит только затормозить машине, я тут же выпрыгиваю наружу и иду навстречу Наде. Не вижу ничего и никого вокруг кроме её светлых развевающихся волос, нежного, но немного бледного лица. Она оглядывается по сторонам и переходит дорогу. А потом происходит какой-то треш, иначе я это назвать не могу. Хорошо, что благодаря баскетболу у меня на подсознательном уровне развит инстинкт самосохранения. И даже если я осознанно не замечаю какую-либо опасность, это делает за меня мозг. Чёрный тонированный спорткар стартует с пробуксовкой и, не сбавляя, а наоборот, набирая скорость, мчится в сторону Нади. Рефлексы срабатывают на отлично, я успеваю оттолкнуть девушку, накрыть её своим телом и даже посмотреть вслед удаляющейся тачке. Этот спорткар я узнаю из тысячи. Это машина моего брата, Чернышевского Никиты. И это он сейчас пытался то ли запугать Надю, то ли на самом деле причинить ей вред. Поднимаюсь сам, помогаю встать девушке. Пытаюсь привести её в порядок и не выдать эмоции, которые бушуют в груди. Она дрожит, как осиновый листок на ветру, ей и своих эмоций выше крыши. А тут ещё я со своими психами… Но держать себя в руках непросто. Поэтому набираю номер Никиты. У Нади начинается паника, которая грозит закончиться первоклассной истерикой. Она задаёт невпопад вопросы, игнорируя тот факт, что я звоню по телефону. Прикладываю к её губам указательный палец, мягко прошу помолчать. Мне самому сейчас непросто, а надо успокаивать и себя, и её. Надюша замирает, а я не могу оторваться от её тёплых губ. Очерчиваю контур, мысленно успокаивая разбушевавшуюся фантазию. Никита вовремя отвечает на звонок. – Ты в своём уме? – с трудом сдерживаю себя, чтобы не выражаться при девушке. – Не ори, – шипит брат в трубку, – я на совещании вместе с отцом, он пытается приобщать меня к семейному… – Да мне плевать! – продолжаю орать не своим голосом. Отвешиваю Никите пару ласковых, когда он заявляет, что спорткар не у него. Усаживаю Надюшу в машину и срываюсь с места. Их игры перешли все допустимые границы. И сегодня они за это ответят. Паркуюсь возле бизнес-центра, в котором работает двоюродный брат моей матери и отец Никиты по совместительству. Брат уже ждёт меня на порожках центра, прямо под огромной вывеской стоит. – Посиди здесь немного, хорошо? – стараюсь не грубить, но голос подводит. В итоге получается слишком сухо и чопорно, но Надюша послушно кивает. Моя умничка, понимает всё. На ходу закатываю рукава, намереваясь начать разговор на языке кулаков. Брат даже не двигается с места, словно нарочно пропускает удар в челюсть. Падает на ступеньки. Из центра тут же вылетает кто-то из прихвостней его отца, но Ник жестом руки сигнализирует мужчине, и тот возвращается в помещение.