– Приехал, Славочка! Вот радость-то какая! – Здравствуйте, Анастасия Гавриловна, – киваю на автомате и прохожу к гримерке брата. А вслед мне несется удивленное. – Так ты меня помнишь! «Я все помню», – огрызаюсь мысленно. И стукнув для приличия в дубовую дверь, вхожу к Марку. В гримерке брата, как всегда, толчется народ. Вносят цветы. Вон и моя корзина громоздится около окна. Кто- то разливает шампанское. Галина, отвернувшись, болтает с кем-то по телефону. А сам виновник торжества, скинув фрак, раскинулся в широком кресле. Пьет кофе из маленькой расписной чашечки и внимательно смотрит на жену. – Что там, Галя? – спрашивает требовательно. – Ничего страшного. Инна паникует, – докладывает она и, обернувшись, осекается. Кладет руку на белоснежный рукав мужниной рубашки. – А-а, это ты, – как ни в чем не бывало поднимается мне на встречу брат. – Спасибо, что зашел. Подхватывает бутерброд с черной икрой с блюда. Прихлебывает кофе. Много лишних движений… Лишь бы не подать руки. Стараюсь не замечать. Хотя на душе противно. Из-за кого ты обиделся на меня, брат? Из-за Влады Полетаевой? Безродной чужой девицы? Пусть красивая, не спорю. Но мы-то с тобой родные! – Как узнал, так сразу приехал, – улыбаюсь довольно. Когда мне надо, я плевать хотел на условности. – Спасибо-спасибо, – светски кивает Марк. Не раскрывает объятия для блудного брата. Держится отстраненно как с каким-то левым посетителем. Улыбаясь, смотрю на постаревшего мальчика. Вон уже и седина на висках. И мешки под глазами. А все такой же неугомонный живчик. Звенит третий звонок и голос в динамике зовет всех на сцену. Брат быстро отставляет чашку и бутерброд. Вытирает льняной салфеткой длинные тонкие пальцы и спешит на выход. Стою истуканом. Интересно, что предпримет Марк. Обойдет меня и выставит себя посмешищем. Или все-таки пожмет руку. Но мой дорогой брат неотразим и непредсказуем. Быстрым шагом он подходит ко мне. По-свойски постукивает по предплечью и смотрит искренне улыбаясь. – Рад был повидаться, Слава. На банкет не зову. Ну что тебе делать среди богемы? Только время терять! Вот так поворот! Я, конечно, не рассчитывал. Марк выбегает в коридор и спешит на сцену. Замечаю торжествующий взгляд Галины. Нет, она мне точно не помощник. А когда-то я любил ее как родную сестру. Ладно, проехали. Естественно, после такой встречи любой бы уехал прочь и никогда бы не появлялся. Но я поступаю иначе. Досижу второй акт до конца, а потом покину эту хижину Мельпомены. Успеваю занять свое место в зале, прежде чем гаснет свет. Смотрю на худую фигурку брата, размахивающего палкой на сцене. И неожиданно вспоминаю бабушку. Она вот никак не могла понять, что это за работа такая. Под классическую музыку думается легче. И если первое отделение я постоянно чувствовал на себе чей-то взгляд, то сейчас сижу совершенно спокойно. Влада, смешная морская свинка. Я ведь тебя вычислил. Это ты пялилась на меня. Больше некому! Айфон слабо вибрирует в руке. Читаю сообщение от Гриши и от раздражения сжимаю челюсти. – Он отвез ее по адресу: Майский переулок, 9. Интересное кино! Именно там находится дом моей матери. Большой особняк с террасой, где теперь живет Марк и куда я лично заказывал белый рояль. – Ошибки быть не может? – печатаю под аккомпанемент оркестра. – Исключено, – приходит ответ и следом фотка кованых ворот. «Прекрасно», – губы сами растягиваются в кривую усмешку. – На банкет мне не идти. Вот спасибо, Маркус. А в отчий дом могу заехать. Не пустить не имеют права. Я там до сих пор прописан. И половина дома принадлежит мне. Скоро встретимся, Владочка! Поговорим. Прости дорогая, но я привык настаивать на своем. Заодно и с мужчиной твоим познакомлюсь. Свели гнездышко у меня под крышей? Так я разорю. Не в первой! Как только концерт заканчивается, решительно поднимаюсь с места. Меня тут уже ничего не держит. Ловлю удивленный взгляд брата, раскланивающегося перед возбужденной публикой. Ну прости, Маркус. Ты меня в гримерке макнул, а я тебя – перед всем залом. Позор, конечно! Но ты переживаешь! А пока будешь хомячить на банкете, я совершу набег. Твоя лучшая ученица не пострадает. Клянусь своей треуголкой! – Досье на Полетаеву где? – выходя на улицу, на ходу отрывисто бросаю Грише. – Так дома оставили… Я лично запер в сейф в Сестрорецке. Еще спросил вас… – А, точно! – морщусь нетерпеливо. – Хотел перечитать дорогой. И снова размышляю о Владе. Что за мужик? В досье вроде ничего не было. И какой адрес там указан? Точно не Марка. Странно все. – Позвони детективам, которые проводили расследование. Пусть продублируют мне на почту, – прошу помощника. – Надо уточнить пару моментов… – А сейчас куда? – На Майский, – киваю водителю. И как только машина тормозит около знакомых ворот, решительно подхожу к отчему дому и нажимаю кнопку звонка. – Кто там? – спрашивает незнакомый женский голос. Что сказать? Хозяин приехал? – Мне нужна Влада Полетаева, – выпаливаю на автомате. – Она давно уехала! – отрезает женщина недовольно. – Куда? – К себе! Все! Беседа закончена. Можно, конечно, вызвать пацанов из ЧОПа и взять родной дом штурмом. Но не хочу. Потом пойдут слухи. Да и себя дураком выставлю перед Марком. В кармане трезвонит сотовый. Вглядываюсь в экран. Дорогой братец. – Говорят, ты под моими окнами… – Под своими, брат, – отрезаю лениво. – Если ты еще не забыл, имею право… Вот хотел переночевать. – Поезжай в отель. Не пугай прислугу, пожалуйста. Хочешь, я отплачу номер? – Да пошел ты, – огрызаюсь раздраженно и добавляю устало. – Я завтра уеду. Хотел с тобой поговорить. Помириться… – Ну прости, – беспечно вздыхает Марк. – В следующий раз как-нибудь. У меня гастроли начинаются. Буду в Питере через неделю. Можем встретиться. – Звони, – улыбаюсь я довольно. Расхаживаю перед домом, в котором родился. Сейчас он уже отреставрирован и отштукатурен. Но все равно мой! Уезжать я никуда не собираюсь. Тянет меня сюда. Влада там. Нутром чувствую. Тем более братец всполошился. Словно курица наседка попытался увести хищника подальше от цыплят. Тебе меня не переиграть, Марк! Даже не думай. Закончив разговор с братом, снова чувствую на себе взгляд. Инстинктивно задираю голову вверх. Шторка в одном из окон еле-еле шевелится. Ясен пень, за мной наблюдают. Неужели, Влада? Что-то настораживает меня в показной холодности брата и в экстренном свидании Полетаевой. Тут что-то не так…