Гариконы! Распахнула глаза, всматриваясь в ночную тьму. Они защищают таких, как я! Попыталась вспомнить рассказ Астеша о гибели семьи Салтьер. Что же там такое было… Было! Нет, наоборот. Не было. В его рассказе не упоминались гариконы. Почему они не защищали семью темных шаенов? Не защищали, потому что… Озарение острой молнией резануло по моему сознанию. Мысль, недавно ускользавшая, внезапно стала яркой картинкой. И мне стало жутко. Жутко настолько, что я вцепилась руками в подоконник. И все же. Гариконы! Все это время бывшие рядом. Тенями ходившие в лесу и у стен замка. Они были там, в темноте ночи. Ждали меня и вслушивались в каждое движение, ощущали каждый мой шаг, слово, чувствовали ментально. Они должны были быть с семьей Салтьер. Но их не было. Я кинулась к выходу. Что бы там ни внушал мне Астеш, теперь я точно была уверена: мне необходимо поговорить с Дарьером. В его комнату я вошла с высоко поднятой головой и тяжело бьющимся сердцем. Он стоял посреди комнаты, спиной ко мне. – Доброй ночи, – произнесла дрожащим голосом. – Я ждал вас, моя леди, – тихо ответил он. – Я пришла. Мой преданный слуга повернулся. Старческие морщины практически стерлись с его лица. Он был все тем же Дарьером – и совсем не похожим на него. Прямой, с темным взглядом, в котором я только теперь увидела те самые глубоко спрятанные искорки. Едва различимую воронку искр. Вернее сказать, он позволил мне их увидеть. – Хотите узнать, почему я все это время молчал? – Хочу, – сказала, вдруг отчетливо понимая, что до ужаса боюсь его ответа. – Я знаю, что кроме меня выжил еще один темный шаен. И подозреваю, что он виновен в гибели семьи Салтьер. Дарьер невесело усмехнулся. – Совершенно верно, моя маленькая леди. Но всего один вопрос перед тем, как я все расскажу. Как вы догадались? Я подошла ближе, старясь присмотреться к новому для меня Дарьеру. – Гариконы. Они пошли за мной. Они ценой собственной жизни защищали меня перед Астешем, без страха, без тени сомнения. Так же они должны были защищать и семью Салтьер. Но я как-то упустила из рассказа Астеша, что они там были. Или не упустила? Гариконы не защищали семью. И вот тут пришла мысль… Очень страшная мысль. Они не защищали род Салтьер, потому что у них был приказ. Приказ того, кого они слушались беспрекословно. Приказ очень сильного темного шаена. – И вы решили, что этот шаен – я?! Я хмуро смотрела на Дарьера. – У вас есть другое объяснение? – Есть, – странным глухим голосом ответил слуга. – И, пожалуй, вам тоже пора узнать. Я слышал о приглашении государя Горда. И чувствую, что это не самое худшее, что вам предстоит. От того, как вы сейчас поймете меня и насколько поверите, зависит ваша жизнь. И не только. Я встала напротив Дарьера. Посмотрела ему в лицо и произнесла: – Говори. Я слушаю. Он ответил мне столь же прямым взглядом и сказал с чувством какой-то гордости: – Во-первых, я рад, что вы дожили до этого дня. Честно признаюсь, иногда сомневался, что смогу вас обезопасить. Я нахмурилась. – Во-вторых… – Он помолчал и добавил: – Поздравляю вас, моя леди, с днем рождения! Глава 22 В покои Астеша я вернулась, когда луна уже давно ушла за полночь. Генерала, к счастью, не было, что заставило меня ощутить хоть какое-то облегчение. Все тело горело после встречи с Дарьером. Кто знал, что будет так обжигающе больно, когда сила, запечатанная столько времени, разольется по венам? Когда она вывернет мне кости, показывая истинный лик. И только незнакомая мне магия Дарьера не позволила упасть там, в его комнате, хрипя и выплевывая сгустки печати. А как же невыносимо больно было в момент закрытия моего становления от чужих глаз! Тогда Дарьер сказал: – Пока вы не прибегнете к магии, никто не сможет ее увидеть. Но теперь она в вас, вся, что есть, вся, что я смог собрать и вложить. Выплеск может быть сильным, поэтому раскрывайтесь, только если и правда станет понятно, что иного не избежать. Держитесь, моя леди, и помните, что я вам говорил: вы не темная. Света в вас больше, чем можно предположить в темной шаенке. И это наш козырь. Тот, что поможет вам в трудную минуту. Верьте в себя и свой свет. Я слушала его слова, врезающиеся осколками в помутившееся от боли сознание. – Знайте, ваша жизнь стоила жизни всей семье. И только на вас вся надежда. Вы сможете противостоять той силе, что уничтожила нас. Держитесь и верьте в себя, моя леди. Я стояла в комнате Астеша, все еще прокручивая в голове события, произошедшие в комнате Дарьера. Перед глазами плыли круги: черные, белые, цветные. Я едва держалась на ногах. И все же подошла к окну. У меня еще оставалось неоконченное дело. Прикрыла глаза, отправляя ментальный вызов. Ответ раздался сразу же, многоголосым воем гариконов. Приказы я отдавала строгие, короткие. Если Дарьер рассказал правду, то встреча с Гордом – не самое худшее, что меня ожидает. Я слишком мало знаю свою магию. А значит, гариконы – моя единственная надежда. Последняя надежда в случае столкновения с силой, настолько превосходящей мою. Хотя Дарьер и пытался уверить меня в обратном. Но что может сделать девочка, только что прошедшая становление и едва познакомившаяся со своей магией, против силы многолетий – познанной, властной, хитрой, беспощадной? На ватных ногах я дошла до кровати. Подумала и разделась, оставив только замысловатое ажурное белье мадам Гошри. А потом и его скинула. Ложилась с безумным, бьющим в виски пульсом и захлебывающимся от волнения сердцем. Ждать пришлось долго. Но уснуть я все равно не смогла бы. Астеш вернулся ближе к рассвету. Раздеваться не стал. Прошел к окну, оперся на стекло руками и опустил голову. Я медленно поднялась, подошла к нему. Дрожа от собственной смелости, положила руки ему на плечи. Он повернулся и тут же растерянно отстранился, созерцая меня. Распущенные волосы вряд ли прикрывали мою наготу. Астеш напряженно сглотнул и охрипшим голосом тихо произнес: – Сегодня трудный день, Киара. Вам нужно отдохнуть. – Сегодня, возможно, мой последний день, – прошептала я. – Не откажите в том, чего я, может быть, уже никогда не испытаю. Он резко наклонился и схватил меня в объятия. Жар дыхания обжег мой висок. Горячие поцелуи осыпали лицо. – Не смейте, Киара, – зашептал прерывисто. – Не смейте так думать. Вы будете жить, слышите меня? Как же горячи были прикосновения Астеша! Как желанны… Я потянулась к его губам. Обвила руками шею. – Нет. – Он перехватил мои запястья. Заглянул в глаза. – Я не могу этого сделать, Киара. – Но я же сама прошу. Он грустно улыбнулся. – Нет, моя девочка. Но я обещаю: как только вам исполнится… – Исполнилось, – смотря прямо ему в глаза, шепнула я. – Сегодня мне исполнилось восемнадцать. И прошу вас… Голос сел. Астеш недоверчиво смотрел на меня. Я сильнее прижалась к нему. Хотела. Желала только одного – послать к черту все предрассудки и стеснительность. Забыть о предстоящем дне и растаять в объятиях моего чудовища. – Астеш, я не могу сейчас рассказать вам всего. Но сегодня гариконы ответили на мой ментальный приказ, а они не сделали бы этого, не исполнись мне восемнадцати. – Откуда вы знаете? – Он попытался заглянуть в мои глаза. – Не спрашивайте. – Я отвела взгляд.