Сахли нахмурилась, явно не слишком желая отвечать, но все же сказала: – По ночам вам не стоит ходить по замку без сопровождения кого-либо из шаенов. Я так понимаю, она сейчас намекала на господина. – Но ведь вчера… – Вчера, – отрезала Сахли, – вы шли в моем сопровождении, это дозволено. Ого, неужели я все-таки ошиблась и моя камеристка – шаен? – И еще, леди Киара, – проговорила она хмуро. – Ваше одеяние… Я бы посоветовала нечто более… – Открытое? – с отлично слышимым сарказмом поинтересовалась я. Сахли закашлялась и недовольно выдавила: – Траур на вас вызывающе излишен. – А мне кажется, самое то, – сказала я как можно более ровным тоном и вошла в отрытую камеристкой дверь. Завтрак проходил в одиночестве. Хотя меня это более чем устраивало. И не смущал длинный, покрытый белой скатертью стол, уставленный слишком большим количеством еды для одной небольшой леди. Мне следовало хорошо подкрепиться. На сытый желудок как-то лучше думается. Тем более что над столом витали просто дивные ароматы. Я уже и позабыла, когда видела подобные деликатесы. С удовольствием съела теплой ветчины в сыре, закусила оливками в кляре, добавила несколько мелко порезанных жареных кабачков, все это время мысленно восхищаясь поваром. Просто язык можно откусить от вкуснотищи такой. Положила в креманку клубничного пудинга и уже потянулась к мороженке, когда мне на ухо голосом Сахли прошептали: – Леди столько не едят. Я чуть мороженкой не подавилась. Но ложку в него воткнула уверенно. Вот не испортите вы мне аппетит. А Сахли добавила: – Господин с лордом Хайном вернулись. И господин желает вас видеть. Прямо сейчас. Аппетит все-таки пропал. Я угрюмо посмотрела на десерт, но упрямо притянула его к себе и с завидным упрямством доела. Последнюю пару ложек засунула в себя с трудом. Но не оставлять же вкуснотищу. Встала. Только сейчас поняла, что Сахли в чем-то права. Я явно переела. Ик. Ох, что-то тяжко мне. Вяло посмотрела на камеристку. – Запейте, – посоветовал она. Я взглянула на компот в хрустальном графине и поняла, что ни капельки в меня не войдет. – Отдышусь, – махнула рукой. – Ведите меня к господину. Знакомиться будем. * * * Шли медленно. Я чувствовала, как уверенно пытается вернуться на свободу жареный кабачок, приправленный оливками и щедро разбавленный мороженкой. Мне было дурно. Кто же, скажите на милость, подает такие завтраки? Это же какое-то издевательство. Я, конечно, понимаю, что не стоило есть так много, но все было таким вкусным… Вот только почему-то теперь при мысли о еде к горлу подкатывала дурнота. Еще с господином – не знаю, как зовут, сейчас познакомимся – общаться. А мне бы полежать. Сахли открыла дверь и отступила в сторону. – Будьте добры, леди Киара, проходите. Я замерла у самого порога. Сердце забилаось быстрее, а дыхание участилось. Даже дышать трудно стало. Сейчас я войду и увижу его. Того самого, имя которого не знаю. Сейчас познакомимся. Моего господина. Шаена. Чудовище, возжелавшее получить тело невинной девушки на свое ложе. А возможно, не только тело, но и душу. Меня бросило в жар, а следом – в холод. – Проходите же, леди Киара, – настойчиво проговорила Сахли. Я бросила на нее напряженный взгляд, вдохнула, выдохнула и вошла. И сам этот шаг, казалось, отрезает мою бывшую жизнь от будущей, в которой уже не будет девчонки Киары, любящей лазить по деревьям и сбегающей во тьме за травами. Гоняющей мяч в жухлой листве и готовящей снадобья со старым слугой. Ворующей яблоки из соседнего поместья, потому что там они слаще, и отдающей нищему, постучавшему в дверь, все свои детские сбережения. Играющей с соседскими мальчишками в лапту и плачущей над очередным украденным из библиотеки романом. Все закончится за этим порогом. Всего секунда, начисто лишающая меня детства. Пусть оно прошло рядом с нелюбимой и не любящей тетушкой и сестрами. Но оно было. А юности не было. Как-то разом я вошла во взрослую жизнь. И уже не вернусь обратно. Не будет у меня встреч под луной с первым возлюбленным, и пылких признаний не будет. Хотя я об этом и не думала никогда, но и о том, чтобы быть проданной и стать ночной жрицей шаена, тоже как-то не мечталось. Вот только меня не спросили. Нужно принять ситуацию и ее как-то разрешить, а для этого нужно забыть, что еще вчера я чувствовала себя ребенком, молодой леди, у которой вся жизнь впереди. Теперь моя жизнь за этим порогом. И я вошла. Это оказался рабочий кабинет. В отличие от спальных комнат, обставлен он был строго. Стол, кресло, шкафы с книгами. Пара кресел у стены, между ними – столик. Окно узкое и высокое, наполовину зашторенное темными портьерами. – Доброе утро, леди Киара, – судя по голосу, меня встретил лорд Хайн. – Доброе утро. – Я присела в реверансе. – Ик, – вырвалось несдержанно. Я прикрыла руками рот и бросила встревоженный взгляд на мужчину. Он смотрел строго. – Я вижу, блюда нашего повара вам понравились. – Ага, – ответила тихо. – Ик. Он нахмурился. – Попить дать? – Нет, – обреченно покачала головой. Лорд Хайн обошел меня и стал совсем недовольным. – Почему вы снова в этом ужасном платье? Куда смотрела ваша камеристка? – Она здесь ни при чем, – выдавила я, задерживая воздух, чтобы прекратить икоту. – Ик. – Не помогло. – Извините, лорд Хайн. – Я-то извиню, – раздраженно бросил он. – Но вы ведь знали, что сегодня у вас знакомство с господином и… – А кстати, где господин? – прервала я его гневную тираду. Лорд Хайн проглотил нотацию и уже спокойнее произнес: – Ему необходимо подготовиться. Я невесело усмехнулась. Снять шкурку чудовища и предстать милым и пушистым? Вслух же произнесла: – Хочет выглядеть лучше, чем есть на самом деле? Он монстр? А может, страшен? К чему готовиться? Может, у него глаза косые или рот кривой? Скажите мне. Хотя… не говорите. Не все ли равно, каким будет мужчина, возжелавший против воли лишить меня чести? У Хайна от моих слов повело щеку. Я же, не обращая внимания, продолжала: – Даже если у него лицо в шрамах и он чудовище, я все равно ему продана. Значит, мое отношение, как и его внешность, не имеют никакого значения. – Лицо в шрамах! – внезапно и язвительно прозвучало у меня над ухом. Этот голос заставил меня вздрогнуть. Поворачивалась медленно. И уперлась носом в грудь. Вернее, в серебряную пуговицу на черном жакете. Немного отстранилась. Стряхнула с пуговицы несуществующую пыль и, не поднимая головы, пролепетала: – Извините, если обидела. Эмоции, знаете ли. – Эмоции?! – прозвучало в ответ. – Посмотрите на меня, леди Киара, – повелительный тон, которым это было сказано, не предполагал отказа. Я подняла голову. И не смогла сдержать тихого возгласа. – Ах. Простите меня. Передо мной стоял мужчина. Высокий. Крепко сложенный, с широкими плечами. С военной выправкой. В черном костюме. Руки были заложены за спину. Черные волосы зачесаны назад и связаны в хвост. Глаза – темно-синие, с яркими искорками в глубине, жесткие и неприязненные. Судя по виду, ему чуть более сорока. А лицо… Ох, лицо. Мужчина был привлекательным. Вот только, распарывая щеку от середины и уходя к виску, по лицу тянулся пугающий шрам. – Я… – Почти потеряла голос. Даже икать перестала. – Простите мою грубость, лорд… – Лорд Астеш Райен, – подсказал он. – Но вы будете называть меня просто – господин.