Чтоб исчезнуть и вновь возродиться. Мне хватило бы только взгляда, Мне хватило бы просто вдоха, Но нельзя, не нужно, не надо: Умирать — слишком больно и плохо… — вслух прочитала Кира первые два четверостишия и не смогла продолжать от того, что сдавило горло. Даже сейчас, спустя столько времени, всё ещё наворачивались слёзы и было тяжело дышать. — Это последний? — нарушил её одиночество тихий голос Грима. — Да, последний, — Кира погладила большим пальцем печатные буквы, которыми она скрупулёзно выписывала стихи из черновиков. Блокнот под пятым номером был «чистовиком». Этот последний стих она переписывала трижды из-за расплывшихся от слёз чернил. — Твои стихи довольно гармоничны, — похвалил Грим. — И похожи на твои рисунки. — Такие же иррациональные? — фыркнула Кира, успокоившись. — Возможно. Но в памяти и когда ты читаешь их, они отличаются. Как будто открывается больше, чем просто текст. Сложно объяснить. — Думаю, я поняла, — хмыкнула Кира. — Память хранит факты, а душа хранит воспоминания… — Было бы интересно посмотреть, как ты их пишешь, — заметил Грим. — Тем более что ты так и не выбрала, какой стих взять на прослушивание. — Да… — Кира встряхнулась. — Ты прав, надо, наконец перелистнуть эту страницу и написать что-то новое. * * * — Тоже пришёл на прослушивание? — удивилась Кира, увидев Домнина возле двести двадцатого кабинета. — Ну вот ещё! — всплеснул руками Домнин. — Просто хотел посмотреть… И это, твои стихи послушать. — М… Ладно, — приняла эту причину Кира. Староста действительно был любопытным, так что, возможно, и правда просто хотел послушать и посмотреть, как что будет проходить. — Смотри-ка, наш Гаврюша-КВНщик тоже здесь, — прошептал Домнин, когда они вошли в аудиторию, полную народа, и присели за парту. — А его разве не отчислили? — удивилась Кира. — Он же ни один экзамен не сдал. — Ты чего? Он же теперь звезда факультета, — возбуждённо зашептал Домнин, который, кажется, знал все сплетни из деканата, — благодаря этому Гаврюше наша факультетская команда КВН впервые за много-много лет выиграла кубок университета и прекрасно выступила на городском КВН, они там куда-то прошли, так что кто Гаврюшу отпустит. Будет сдавать так до пятого курса, как всякие эти КВНщики, массовики-затейники и спортсмены. Такое постоянно практикуют. — Я и на лекциях его видела всего пару раз, — хмыкнула Кира, вспомнив, как однажды, ещё в сентябре, они общалась. Она сказала, что тоже в школе писала сценарии к КВНам, но «Гаврюша» тут же поспешил спустить её «с небес на землю», сказав не сравнивать школьный КВН в «каком-то захудалом Мухосранске» и то, чем занимается он, тем более, что в сценаристах их команда совершенно не нуждается. Мягко говоря, сразу отшил. Но, видимо, Гавриил или как его ещё звали «Гаврик» действительно знал «как сделать хорошо», раз команда выиграла, а это было главным. * * * — Ну, Гаврюша, ну и козёл! — разорялся Домнин, когда они шли до остановки, Лёша решил проводить Киру и пошёл с ней аж до общежитий. — У тебя такие классные стихи, а он эту Машку на декламацию поставил. Там у неё всё хромает и ритм, и рифма, всё, короче, фу просто. Она его подруженция просто. — Ты так в этом уверен? — удивилась Кира. Отказ её немного расстроил, но не так сильно, как Домнина. — Да я знаю её, Машку эту, она у них тоже тусит среди КВН-щиков, вот и взял её по блату, ты её стихов, что ли, не слышала? — Слышала, но вдруг я придираюсь и чужие воспринимаю не так, как свои. Свои кажутся хорошими, потому что свои, близкие, понятные, родные и не замечаешь огрехов, — объяснила Кира. — Знаешь, как в чужом глазу соринку замечаешь, в своём бревна не видишь. — Нет уж, точно там никакая не соринка, — категорично помотал головой Домнин. — Корявые у этой Машки стихи. Ко-ря-вы-е! Фу просто! — Ну, тогда считай, что ты меня утешил, — засмеялась Кира. — Панибратство выйдет факультету боком. Может быть, просто я нашему Гавриилу не нравлюсь, мало ли, детская травма какая-то. — Было ощущение, что он тебя вполуха слушает, даже и не слушает вовсе, потому что всё уже было решено. Это не честно, — надулся Домнин. — У меня тоже такое ощущение возникло, — кивнула Кира и встряхнулась. — А значит… Какой смысл расстраиваться? От меня ничего в этой ситуации не зависело. — Ну только если так, — вздохнул староста. — Но всё равно ты была лучше этой Машки-какашки и не смей расстраиваться. — Спасибо, не буду, — засмеялась Кира. — Можно было и без обзывательств обойтись. Пойду сейчас на общажную вечеринку и буду веселиться. — А, точно, у Лузгиной день рождения, — кивнул Домнин и оглянувшись, сказал. — Ой, вон сорок первый идёт. — Тогда пока, как раз успеешь до остановки, пока он в горку поднимается, — поторопила его Кира, махнув рукой и поворачивая по тропке к общежитию. После того, как она «добила» рождественскую плёнку в общежитии, девчонки стали как-то лояльней к ней относится. Катя вот на день рождения свой позвала. Тоже повод «добить» их субботнюю встречу «семьи». А на восьмое марта начать новую плёнку. Кира уже купила билеты: восьмое марта выпало на четверг, пятница была рабочей, но по договорённости с преподавателями они перенесли две практики и одну лекцию на неделю — каждый день по дополнительной паре. Всего-то на полтора часа дольше время учёбы, зато четыре выходных подряд. Впрочем, некоторые готовы были и прогулять один день, так что преподаватели в основном шли навстречу тем, кто хотел и родных навестить, и учёбу не пропустить. Когда в пару с Домниным встала староста Марина, их дуэт в этом смысле стал очень «пробивным». Кира ещё не видела своих родных по-настоящему. Как показала практика, на фотографиях это всё же совсем не то, как когда смотришь на живого человека и видишь его целиком, его жесты, мимику, движения глаз. Иногда люди были красивей, чем ей представлялось или ощущалось, иногда — наоборот. Например, оказалось, что очень многие девочки пудрились или чем-то мазались и пытались скрыть таким образом угри или прыщики на лице. Вообще Кира разглядела у окружающих кучу разного: родинок, родимых пятен и просто кожу здоровую или не очень, носы различных форм и размеров, глаз всевозможных цветов, даже ресницы у всех имели свою длину, густоту и оттенки — на фотографиях такое точно не увидишь. Раньше, если быть достаточно близко, на пятне лица можно было увидеть провалы глаз и рта, а сейчас всё это было таким настоящим, чётким и ясным, что захватывало дух. * * * — А ты, Кира, оказывается, такая весёлая, — с удивлением протянула Катя, когда они, немного запыхавшись после очередного конкурса, предложенного Кирой, и серии фотографий, снова сели за стол попить чай. — Хотя и не пьёшь. Кира чуть не поперхнулась куском торта от внезапности, впрочем, ответа от неё и не ждали. На дне рождения у Кати были её соседки: две Оли и Таня, которая то ли ночевала постоянно, то ли что, вроде жила в пригороде. А ещё Света и трое парней — как раз из тех, кто отставал по учёбе и за которых Катя всё решала. Один из них, Дима, явно расстроился, когда Кира сказала, что не пьёт, и у неё возникло ощущение, что Катя вообще позвала её для этого парня или по его просьбе. Впрочем, когда после первых тостов за именинницу Кира предложила провести конкурсы, никто не отказался и все участвовали, расслабившись от вина. Правда, Кира на всякий случай сама наливала себе чай и сок в кружку, которую принесла с собой и всегда допивала всё до конца. Не хотелось бы, чтобы ей что-то подлили или попытались споить. Когда закончились две бутылки вина и парни достали водку, Кира попрощалась с Катей и улизнула в свою комнату. — Ой, привет, — Кира чуть не столкнулась у своего блока с ещё одной Катей. Только Голевой — из первой группы. — Ты ко мне? Или… — Я к Стасу и Андрею ходила, они в этом блоке живут, — ответила Катя. — А ты?.. Ты тоже где-то на девятом живёшь? Однокашница выглядела какой-то как будто расстроенной и мялась, словно и хотела поговорить, и не знала, как начать разговор. — Хочешь в гости? — улыбнулась Кира. — Я вот здесь живу, в блоке напротив, в девятьсот девятой. * * * На следующий день, во вторник, в клуб практической психологии они с Катей шли вдвоём, заранее встретившись у кабинета геодезии. Вчера они разговорились, и у них оказалось много общих взглядов на жизнь, на учёбу. А потом Катя сказала что-то вроде «знала бы ты, сколько у меня проблем» и Кира ответила, что любые проблемы можно решить или попросить помощи в их решении. Рассказала про Дашу, Контакт и клуб практической психологии. Катя моментально зажглась и захотела тоже пойти в клуб. Так что Кира привела её к Даше перед занятием. Оказалось, что как раз в пятницу будет новый Контакт и без этого в клуб не попасть, так что Катя решительно записалась туда, сказав, что всё равно пока не хотела ехать домой и даже ещё не покупала билеты. — Привет, Кира! — кто-то налетел на неё с объятиями. — Ой, привет, Вася! — слегка удивилась Кира, увидев парня из своего городка, которого смогла разглядеть. image9.pngВытянутое лицо, узкий нос, карие, близко посаженные глаза, выразительные брови, почти сросшиеся редкими волосками, тёмно-русые волосы, бледная кожа. Вася был на год её старше, поэтому учился уже на втором курсе в госуниверситете на странной специальности «прикладная математика», над которой Кира смеялась и спрашивала, куда же можно приложить математику. Они познакомились, когда она училась в десятом классе. Вася был из другой школы и играл в сборной их города по интеллектуальным играм, а после смены состава, поступившего в ВУЗы, Киру, Ксюшу и Андрея пригласили играть в «Городке». Всё же их школьная команда «Сфинксы» вошла в двадцатку лучших команд области и даже участвовала в финале чемпионата, куда как раз и набирали двадцать лучших. В том году, после десятого класса, это были незабываемые майские праздники, полные интеллектуальных игр, развлечений и тесного знакомства с командой «Городка», одновременно соперников и земляков. Впрочем, особыми соперниками они не были: «Городок» занимал пятую строку в общем рейтинге, а они — двадцатую. Они играли в карты на желания, загадывали друг другу загадки, «данетки» и «персонажей», и, можно сказать, за пять дней почти стали друзьями. В одиннадцатом классе обновлённый «Городок» занял в общем зачёте лишь двадцать первое место и команда так и не попала на чемпионат области, и из-за этого было очень обидно. До последней игры сезона они были на уверенной десятой позиции среди трёхсот команд области, но ухнули на дно после откровенного слива игры капитаном, доставшимся в «наследство» от старого состава. Позже именно от Васи они узнали что их капитана — Сергея Шемета — пригласили в другую сборную при условии, что их команда не пройдёт в финал чемпионата. И что в конечном итоге всё это было подставой: Шемета кинули, а за «слив» устроители и вовсе дисквалифицировали с игр на три года, но «заказчика» вроде как так и не нашли или искать не стали. Вася сказал, что так ослабили сильную команду, чтобы в чемпионат прошёл кто-то, кто болтался в районе двадцатки. Обидно было до слёз. Вася в прошлом году проводил у них на зимних каникулах интеллектуальные сборы, а потом как-то проводил Киру до дома и когда приезжал на выходные раз в два месяца, заглядывал к ней, рассказывал про общагу, про университет. Именно Вася рассказал о клубе практической психологии, в который сам начал ходить в прошлом году, благодаря чему Кира сразу пошла на Контакт, увидев в объявлении знакомое название. — Ты что здесь делаешь? — спросила Кира. — В смысле, я так давно тебя не видела, неожиданно было увидеть тебя в клубе, да ещё и среди новичков. — Да вот, решил, что по вторникам мне в клуб ходить удобней, чем по четвергам, — ответил Вася, улыбаясь. — Даша разрешила. И ты тут оказалась… Показалось, что Вася что-то недоговаривает, но к ним подошли Комсорг и Олишна, а также другие ребята из «семьи». — Привет, Кирочка, — как-то странно выпятил грудь Комсорг, и Кира с удивлением посмотрела на его бейджик. — «Серёжка»? Комсорг, ты Серёжка? — захихикала Кира, не сдержавшись. — Я думала, Комсорг это твоё имя по паспорту, папочка. Типа родители ностальгировали по коммунизму и всё такое… Остальные тоже захихикали, хлопая Комсорга по плечам. — Решил, что надоел этот ник и хочу, чтобы звали по имени, — широко ухмыльнулся Комсорг, оглядывая «семью» и сверкая отсутствующим передним зубом. Кира сначала очень удивлялась тому, что Комсорг нисколько не стесняется широко улыбаться, однажды она даже удовлетворила своё любопытство, спросив, собирается ли Комсорг как-то свой зуб восстанавливать. Тот сказал, что зуб потерял по глупости в драке, но восстанавливать его не будет, вроде как не комплексует по этому поводу и ему не мешает. Через какое-то время Кира тоже почти перестала замечать, привыкнув к именно такой улыбке. — Серёжек много, а Комсорг один, — хихикнула Кира. — Но если тебе так хочется, то конечно, придётся с этим смириться. — А мне так больше нравится, — сказала Олишна, взяла Комсорга под руку и положила голову на плечо.image10.png — Это то, о чём мы думаем? — спросила Марьян. — Не знаю, о чём вы все думаете, мои детки-извращенцы, но мы с Олишной теперь встречаемся, — снова улыбнулся Комсорг, то есть теперь Серёжка. — О-о-о! — хором грянула «семья» и по традиции начали аплодировать. Глава 15. В лучших традициях…