По дороге до общаг она взахлёб рассказывала маме о всяких перлах, что выдавала Муха при проверках текстов. — Кстати, надо хоть твой подарок посмотреть, а то мы даже не распаковывали ничего. Подорвались на зачёт. Всё таки хорошо что ты всё быстрей решила, чем планировала, — сказала мама, когда она вошли в комнату. Кира согласилась. В большой коробке и правда оказалось что-то вроде мини-духовки, только электрической, размерами пятьдесят на сорок пять и высотой в сорок сантиметров. Кира достала инструкцию и внимательно прочла. — Ну… получается, что в ней можно мясо запекать и булочки делать… Единственное, что ставить особо некуда… — Поставим на холодильник? — предложила мама. Они так и сделали. — Не знаю, выдержит ли розетка, — с некоторым сомнением протянула Кира. — Она еле-еле вытягивает одну плитку и одновременно чайник уже не поставить, иначе всё сгорит и оплавится. Видишь чёрное пятно на стене? Это как-то Таша решила чай попить, когда я что-то варила на плитке. — Ну, попробуешь, — подала плечами мама, — Не понравится, так как-нибудь папа к тебе приедет и домой увезёшь. — Ну ладно. Слушай, вчера я была совсем разбита и хотелось просто лечь пластом, а сегодня уже ничего так… расходилась, да и у тебя уже впечатления должны были улечься. — сказала Кира и выразительно посмотрела на маму: — Так что рассказывай, как всё это смотрелось из зала? — Ой… Я так переживала, — прижала руки к груди мама. — Там вообще всё было непонятно, что там судьи решают. Никаких оценок. Только получается объявили как и вам. И за девочек некоторых так болели, так кричали, что тоже было непонятно хорошо они выступают или не очень. Но вообще всё было замечательно, только ведущий какой-то… не знаю, странный какой-то и на драматическом конкурсе как-то… будто он там звезда первой величины. Мне даже показалось, что он ту девочку в светлом платье до слёз довёл, которая ещё после тебя выходила. — А… Машу? — задумалась Кира, вспомнив, что «номер четыре» — тоже первокурсница из экологов, которой она пообещала фотки, и правда выглядела расстроенной. Маше досталась роль Клеопатры в совершенно незнакомой Кире трагедии «Антоний и Клеопатра». Кто эти герои она знала, но чисто по истории, на этом всё, а ведь в школе она прочла книгу с лучшими трагедиями Шекспира, так как на интеллектуальных играх любили задавать вопросы про английского драматурга и его творчество. То ли данной пьесы в той книге не было, то ли та совсем не отложилась в памяти. Но, по идее, Маше роль чисто по внешности очень подходила — у неё была смуглая кожа, чёрные чуть вьющиеся волосы, тёмно-карие глаза, тонкий нос с маленькой горбинкой и красивые чёрные выразительные брови. Сделать стрелки и подводку была бы вылитой египетской царицей. Но Маша как-то не обыграла свою внешность и, видимо, вдобавок Гавриил сбил её с текста. — Да… как будто выкобенивался… — продолжила мама. — Не знаю даже как объяснить. И с другими девочками тоже. Можно сказать только ты была главной в вашей паре и вела. А ещё у тебя каждую реплику было хорошо слышно, правильно говорила в зал. У других некоторые слова слышно не было и это мне на пятом ряду, а задние ряды вообще половины не слышали, так как всё время выкрикивали, что громче-громче. Так что мне вообще очень понравилось как ты играла. Это было здорово. И одновременно смешно и классно. — Мне повезло, что досталась именно эта роль, — кивнула Кира. — Но я что-то такое и ожидала, наверное. Это же был, как его называет Домнин «Гаврюша-КВНщик». Я кажется писала тебе о нём. — А… О… Поняла, — кивнула мама. — Так вот он какой… Н-да. — Да, он и правда «звезда факультета» и, видимо, соответствовал, — хмыкнула Кира, кивнув сама себе: предчувствия её не обманули. — А так всё было очень живенько, вы выступали, потом песни пели, танцевали, снова вы. Всё красиво. Танцевали все интересно. Но в основном все в парах, ты одна на сцене, но такую красоту делала, что я еле опомнилась, чтобы сфотографировать. Кадр или два сделала. — Кстати, у тебя сколько кадров на плёнке осталось? — встрепенулась Кира. — Так… три штуки, — ответила мама. — Или нет, два уже, я же один кадр с вашей этой Мухой сделала. — Давай тогда их «добьём» и поедем в город. Там возле главного корпуса есть фотоателье, печатают кадры не очень, подальше в «Кодаке» лучше делают по качеству. Но зато проявляют плёнку всего за час. Даже за сорок минут бывало. Отдадим на проявку, и сходим или съездим до автовокзала за твоим билетом домой и вещи в камере хранения оставим. Потом, если что вернёмся посмотрим плёнку и закажем фотки. Ну или я потом закажу. — Я же тоже хочу фотографии, — вздохнула мама. — Похвастать и вообще в семейный альбом. — Тогда купим билет на попозже рейс. В четыре двадцать неплохая «Сетра» едет, большая и вместительная. И быстро, всего за три с половиной часа доезжает. Посмотришь плёнку и может успеем несколько кадров напечатать, если несколько, они быстро делают. Можно пожертвовать качеством. И ты их с собой заберёшь, а я потом ещё закажу, чтобы девочкам показать. Ну или в письме пару фотографий отправлю, если не успеем и подвернётся хороший рейс. Я обычно только после трёх успеваю, так что хорошо помню только те, что попозже. Но ни за что нельзя ехать на трёхчасовом рейсе: он через объезд едет и заезжает ещё туда и сюда, собирает народ с ближайших деревень, и по итогу приезжает почти вместе с «Сетрой». — Ага, понятно, — кивнула мама, — тогда собираемся и поедем. На том они и порешили. Глава 23. Новый виток жизни За окном совсем стемнело, но Кира так и не решилась включить свет. Она легла на кровать, вспоминая сегодняшний день. Маме купили билет на четыре двадцать. Успели и погулять по городу, и разобраться с фотографиями. Заглянули в ту самую пиццерию с неудачного свидания, чтобы поесть, так что рассказ об ананасовой пицце вышел особенно аутентичным. Только в этот раз Кира действительно насладилась едой. Она проводила маму и поехала в ДК Ленина: смотр им назначили в пять вечера, так что она как раз успела, к тому же сразу поехала в кроссовках, новых полуспортивных штанах и топике с накинутой поверх тёмно-синей толстовкой, чтобы не переодеваться и не таскаться с одеждой. Руководителя «Фабрики Танца» звали Владислав Игоревич Серебрянников. Кире сложно было сказать, сколько тому было лет, но он был бритым налысо — скрывающим лысину, в квадратных очках-хамелеонах, которые темнеют на солнце и светлеют в помещении. На смотре Владислав Игоревич показывал им движения — даже ещё круче, чем Женя, и им нужно было их повторить. Самым классным оказалось то, что все движения, которые они разучивали из разных направлений, собирались в один танец. И этот танец под руководством Владислава Николаевича они и станцевали. Их новый руководитель показал очень крутые вещи и обещал всему научить. Киру в клуб «Фабрика танца» приняли. Но сказали, что занятия начнутся с сентября, а летом надо тренировать все связки и проходки, чтобы не забыть. Возвращаясь, Кира вышла на остановке у магазинов, пробежала через тропинку в лесу и прокралась вдоль общаг. Митя стоял на пригорке и ждал автобус, который Кира получается, обогнала. Хотя, возможно, так случилось потому, что автобус иногда стоял у магазинов подольше, синхронизируясь со своим расписанием. Длинный «сорок первый» с гармошкой как раз закрыл её тайное и стремительное проникновение в общежитие. — Марина Николаевна, добрый вечер, если кто-то будет спрашивать про меня, скажите, что не видели, ладно? — жалобно попросила Кира. — У меня завтра-послезавтра ещё два зачёта и куча консультаций перед экзаменами, мне готовиться надо, а не гостей принимать. — Ну ладно, не выдам, — усмехнулась вахтёрша, оторвавшись от вязания носков. — Мама-то уехала? — Да, уехала, я её провожала как раз, — ответила Кира и поспешила к себе. Несмотря на то, что солнце садилось около десяти, в комнате было не особо светло, но, в принципе, всё видно. Она раскрыла шторы, попила чай и даже подклеила фотографии в альбом, усевшись на кровать ближе к окну. Конкурс был во вторник, но по какому-то «случайному стечению обстоятельств» Даша отменила встречу клуба практической психологии и назначила её на четверг, то есть завтра, и вроде как общую — завершающую сезон — вместе с другой группой, из которой когда-то перешёл Вася. Кира была рада лишнему поводу сбежать от назойливого внимания Мити. Но и то, что в итоге она не пропустила последнюю встречу клуба, тоже радовало. Кажется, Кира ещё даже не успела по этому поводу расстроиться, когда заметила по календарю совпадение. Какое-то время она была уверена, что двадцать девятое мая — это понедельник. А потом Даша объявила о переносе и Кира поняла, что их конкурс тоже во вторник. — Кстати… я тут вспомнила, — встрепенулась Кира, вспомнив об их давнем уже разговоре с Гримом. — Так что там насчёт твоей теории? Про освобождение? Она подтвердилась? — Да… Подтвердилась. Только для изменений тоже нужно накопить энергию. Повезло с этим конкурсом. Тебя просто бомбардировали потоком маны. И я смог её собрать и сохранить. — Маны? — удивилась Кира. — Для простоты твоего понимания, назовём эту энергию маной, — хмыкнул Грим. — Я видел такие определения в твоей памяти. Это наиболее близко. — Духовная энергия, которую используют для магии? — переспросила Кира, вспомнив свой трактат по «Парапсихологии». — Поэтому я себя так чувствовала странно? Мне, в принципе, приятно, когда мне хлопают или когда хвалят, но тогда… я чувствовала… даже не знаю что. Странную наполненность. — Пока манипуляции с маной могу проводить лишь я, но и ты со временем научишься. И тогда… Тогда я смогу вернуться за Ней. Кира сглотнула от того, как ощутился самый краешек его тоски. — Значит, все те желания, которые ты исполняешь, это манипуляция с маной? — спросила она. — Это почти самая примитивная энергия, и у нас её почти не используют, точней, её заменили более продвинутые… технологии, — помедлив, ответил Грим. — Но если знаешь основы и очень прижмёт, научиться несложно, особенно… в моём состоянии. — И как её собирать? Эту ману? — спросила Кира. — Самый простой способ: направленные любовь, восхищение, радость, вдохновение, положительные эмоции. — То есть я всю жизнь считала, что моя цель в жизни «сделать мир лучше и красивее», её достижение одновременно будет помогать мне? — немного удивилась Кира. — Примерно так, — ответил Грим. — Это в какой-то степени резонирует в твоих энергоканалах, и сбор маны даётся намного легче. Конечно, без моей помощи у тебя бы не выходило накапливать и сохранять больше, чем пять-десять процентов, но если кое-что изменить… В общем, ты действительно… получилась в чём-то уникальной. — Ну спасибо, — хмыкнула Кира, невольно вспомнив те «эксперименты» в космосе. Ей повезло. А теперь она что-то вроде примитивной батарейки, которая однако, хорошо держит заряд. С другой стороны, Грим сказал, что она когда-нибудь сама сможет управлять этими вероятностями, а значит, стоит учиться, чтобы всё получалось. С этими мыслями её сморил сон. * * * «Выпускной» в клубе психологии был практически просто вечеринкой со знакомством с другой группой и парочкой общих упражнений. Кира веселилась, общаясь со своей семьёй, принесла свой альбом и показывала фото с конкурса, как вдруг в двери открытые из-за того что было довольно жарко, заглянула слишком знакомая курчавая голова. — Митя? — подошла Кира. — Ты что вообще здесь делаешь? — возмущённо, но тихо спросила она. — Пришёл тебя встретить, ты говорила, что в четверг у тебя здесь собрание, а то уже несколько дней тебя не видел, — невозмутимо ответил Митя, улыбаясь. — Уходи, мы ещё не закончили и вообще… — Здравствуйте, я Митя — парень Киры, — совершенно её не слушая её, вошёл в малый актовый зал Митя. Кира только рот открыла от такой наглости, но возмущаться и говорить «нет, это не мой парень» показалось совсем глупым, так что она промолчала, вымучено улыбнувшись. — Здравствуйте, Митя, — Даша многозначительно посмотрела на Киру. Остальные тоже нестройно поздоровались. — Ладно, я видимо, уже пойду, — вздохнула Кира. — Давай, пока, Кирочка, — обнял её Комсорг. Остальные тоже попрощались, обнимая и желая успехов, и выражали желание увидеться в следующем учебном году. Кира машинально кивала и бормотала благодарности, в голове набатом бил колокол возмущения, что Митя пытается проникнуть в её жизнь и лезет, куда его не просят. Его уже не просто «много», а «отвратительно много». — Кирочка, может, кусочек тортика с собой возьмёшь? — спросила Даша. — Своего кавалера угостишь. — Обойдётся без тортика, — мрачно буркнула Кира, засовывая альбом в пакет. Не успели они выйти за дверь, как Митя полез с поцелуями, явно демонстрируя на открытую дверь в клубе свои «права». — Хватит, — оттолкнула его Кира. Дико бесило, что взять и помочь с пакетом Митя не додумался, а как лезть целоваться это всегда пожалуйста «и совершенно бесплатно». — Больше не ходи туда, — заявил Митя, когда они сделали пару шагов по коридору. — Что? — Кира не поверила своим ушам. В голове не укладывалось, как вообще кто-то, какой-то там парень, который даже не нё парень на самом деле, и вообще её никто, смеет ей указывать, что ей делать, а чего не делать.