– Очень. Но сейчас нам пора обратно в Париж. И ты ведь сможешь снова заглянуть в клинику, где лежит Степа, и узнать последние новости? * * * Заглядывать не понадобилось. Когда они вернулись в антикварный салон Барбары, та, покалякав с кем-то по телефону, доложила: – Ситуация без изменений, он все еще в искусственной коме… Но наметилась положительная динамика! Возможно, завтра или послезавтра его будут выводить из комы, и тогда он сможет наконец дать показания и обелить тебя! – Быть разыскиваемой полицией преступницей не так-то, в сущности, и накладно, – самонадеянно заметила Лиза, прогоняя печальные мысли. Она пододвинула к себе конверт, извлеченный ею из-под барельефа с графским гербом, и поняла: несмотря на поздний час и усталость, надо продолжить. Маникюрными ножницами вскрыв конверт, она первым делом извлекла выпуклый предмет, который там находился, – это был небольшой старинный ключ с витиеватой бородкой. – Но к чему ключ? – закричала Барбара, вся в клубах дыма, а Лиза, вынимая очередную открытку, спокойно сказала: – Ну посмотри, бородка ключа ведь представляет собой букву «М». Думаю, это ключ от замка тайника с «Моной Лизой», от чего же еще? И путь к нему укажет нам новая шарада твоей бабушки. Ну что же, что же… Барбара пробормотала: – Раз есть ключ с «М», то должен, следуя этой логике, быть и с «L». Лиза только пожала плечами, и обе искательницы приключений уставились на кусочек картона, на котором был изображен импозантный остроконечный собор, надпись над которым гласила: Milano. – Ну да, это однозначно Миланский собор! – подтвердила Барбара. – Я там бывала, и не раз… Лиза, в Милане еще ни разу не бывавшая, заметила: – Наверняка опять уловка и фальшивый след. Но, смотри, еще три маленьких изображения. Что тут у нас? Господи, слева какой-то жук! Прямо как у Эдгара Алана По в «Золотом жуке»! Только черепа, через глазницу которого его надо с дерева вниз бросать, еще не хватает! Так и есть, на открытке имелось изображение весьма устрашающего жука с удлиненным телом, похожими на сабли округлыми крыльями и огромными усищами. – Так, так, так… – пробормотала Барбара. – Энтомологией бабушка вообще-то, по рассказам теток, не увлекалась… Лиза продолжала рассматривать мелкие картинки. Та, что в центре изображала красный головной убор, и она даже знала, какой именно: кардинальский берет. И, наконец, справа виднелся герб, причем достаточно жуткий: извивающийся ярко-синий змей с увенчивавшей его золотой короной то ли проглатывает, то ли изрыгает наполовину скрытого в его пасти человека. Лиза, пододвинув к Барбаре ноутбук, сама вооружилась мобильным. – Что же, процедура уже отработана и себя зарекомендовала. Думаю, возьму на себя герб, а ты – жука. То, что посередине головной убор кардинала, ты ведь согласна? – Но какого именно? – спросила Барбара, и Лиза, уже отправившись на просторы Всемирной паутины, заявила: – Это мы сейчас и узнаем! И через пару минут победоносно воскликнула: – Ясно, чей это герб! Герцогского рода Висконти, которые – и тут все сходится – до 1447 года правили Миланом. Именно Миланский собор изображен на открытке, так ведь? Барбара, двумя пальцами стучавшая по клавиатуре ноутбука, вздохнула: – С жуками – проблема! Их тысячи, нет, десятки тысяч, и они все так похожи друг на друга и на того, что изображен здесь! Лиза же, просмотрев результаты нового запроса, отрапортовала: – Итак, к вопросу о том, какого кардинала берем, можно предположить: кардинала Висконти. Например, Джованни Висконти, который даже был деканом Коллегии кардиналов, то есть самым главным из них, в конце тринадцатого века. Ну или его дядя, Теобальдо Висконти, занимавший папский престол четыре с небольшим года в семидесятые годы того же тринадцатого века под именем Григория Десятого. Хотя – нет, подожди, этот Теобальдо, ставший папой, кардиналом до своего избрания не был, что, вообще-то, нетипично, но вполне допустимо, а всего лишь архиепископом Льежа… Барбара проронила: – Думаешь, нам надо в Льеж? Последний раз была там лет тридцать назад… Лиза, у которой от сведений о сделавших церковную карьеру представителях семейства Висконти голова шла кругом, заявила: – Нет, Льеж вряд ли имеет отношение, потому что Теобальдо кардиналом не был. Берет может указывать только на другого Висконти, его племянника, умершего в 1277 году. Так, где он умер? В Риме, конечно. Интересно, а могила сохранилась? Интернет по этому поводу выдать определенного ничего не мог, и Лиза простонала, читая все новые и новые сведения: – А знаменитый режиссер Лукино Висконти, оказывается, потомок этого знатного рода. Может, имеется в виду он? Он не снимал случайно фильмов про своих предков или на религиозную тематику? – Вряд ли «Рокко и его братьев» или «Леопарда» можно отнести к числу таковых, – промолвила Барбара, зевая. – Хотя надо бы пересмотреть, может, в фильме имеется какое-то указание или есть эпизодическая фигура кардинала, который что-то говорит или куда-то едет? Но вот его «Людвига», хоть убей, пересматривать не буду: не люблю я все эти надуманные страсти безумного короля. Лиза, так и не отыскав, где именно был похоронен умерший летом или осенью 1277 года кардинал Висконти, пробормотала: – Ну хорошо, его дядя, Теобальдо, был после самого долгого периода незанятого папского престола избран главой католической церкви в городке Витербо. А скончался и погребен в Ареццо. Ага, даже его помпезная усыпальница в тамошнем кафедральном соборе спустя семьсот пятьдесят лет все еще сохранилась. С каменной статуей папы на крышке саркофага. Барбара, снова зевая, откинулась на спинку стула и заявила, пуская дым в потолок: – Думаю, дело не в кардинальской шапке и не в Висконти, тем более мы даже толком не можем установить, какой именно имеется в виду. Все дело в этом красавчике! И она постучала по изображению усатого жука. Вставая, Барбара заметила: – Утро вечера мудренее. Мы отыскали целых два ключа, так что поиски третьего могут подождать и до завтра. Советую тебе выспаться и на свежую голову приняться за разгадку шарады. Лиза, понимала, что Барбара права, она и в самом деле чувствовала усталость, но все же не отрывалась от поисков. Бросив взгляд на экран ноутбука, на котором можно было увидеть жуков всех мастей, видов и степеней усатости, Лиза сделала фотографию изображения их таинственной букашки и, запустив поиск в базе данных, отправилась принимать душ. * * * Когда она вернулась на кухню, то заметила, что ноутбук и мобильный убраны со стола, а вместо них появились простые, но такие соблазнительные яства: сыр, зелень, ветчина, черный хлеб грубого помола. Там же стояла и бутылка вина. Пододвигая к ней бокал, Барбара заметила: – Жизнь состоит не только из поисков, но и из моментов наслаждения. Так что прошу к столу! На ближайший час Лиза забыла и о том, что ее жених ранен и находится в искусственной коме, и о том, что они охотятся за подлинником «Моны Лизы». После сытного позднего ужина ее начало клонить в сон, но девушка, взяв-таки мобильный, произнесла: – Да, ты права, утро вечера мудренее… И, не удержавшись, все же разблокировала его и взглянула на дисплей. А затем, издав победный клич и чувствуя, что сонливость как рукой сняло, громогласно заявила на всю кухню: – Он нашел! Он нашел этого жука! Точно, наша букашка! Барбара, как всегда курившая, но уже в ночном халате, сказала не без улыбки: – Ну, насчет того, что утро вечера мудренее, я просто так ляпнула. До утра, конечно же, ждать не будем, все равно мы не заснем. Так что это за тварь? Мадагаскарский таракан? Лиза прочитала: – Самец мексиканской кошинели. Ага, из этих несчастных жучков производят карминную краску, причем с глубокой древности. Ее использовали для окраски облачений высших сановников, монархов и значимых церковных деятелей, в том числе и нарядов кардиналов. Что же, все сходится! Причем занятно, что краску добывают из самок, а у нас изображение самца, поэтому сразу и не нашли… И, взглянув на Барбару, она резонно спросила: – Но что нам это дает? Та перечислила: – Герб семейства Висконти, которые правили Миланом. Миланский собор, правда, достроенный уже после того, как Висконти перестали править городом, их наследниками из рода Сфорца. Наконец, самец мексиканской кошинели! Да, как-то негусто и очень запутанно! Бабушка что-то намудрила… Лиза же, снова чувствуя азарт поиска, быстро сообщила, прошерстив Интернет: – Ну да, мы же должны отталкиваться от кодексов Леонардо, как и в двух предыдущих случаях. В Милане в самом деле хранится его «Атлантический кодекс», в тамошней Амброзианской библиотеке. Гм, но до него не добраться! – Наверняка и не надо! Нам бы только узнать, где в Милане бабушка спрятала «Мону Лизу». Да, то, что она побывала в Северной Италии, я себе представить вполне могу. Лиза же вдруг переспросила странным тоном: