– Полицейские! – Так отпустили. Посмотрели документы и отпустили. С миром. – И где они теперь? – Сошли. На станции. Торопились очень. Там у одного сержанта жена рожает. «Первый» недоверчиво смотрел на Незнакомца. – Я же видел, хоть далеко было. Там один из них на платформу упал! – Ну да. Я же говорю – торопился очень. Побежал, споткнулся, упал. Неловкий очень. Давайте не будем разговаривать. Давайте будем идти. Последний вагон… Станция. Хорошо, что не платформа. – Спокойно. Не делайте таких глаз. Мы обычные пассажиры. Мы в гости приехали к родственникам самогонку пить и девок щупать. Веселее. Не выпадайте из образа. Вышли. Пошли. Где-то здесь должна быть стоянка. Вблизи вокзалов всегда есть стоянки! Да, вот она… Машины в ряд. Не много, но есть. Что там из транспорта по неприметней? Пожалуй, та «Приора». Не новая, но вполне еще добрая… Осмотреться. Вроде никого. – Встаньте на шухер. – Что?! Кто?! Я?! Вы совсем рехнулись! Вы понимаете, с кем… – Я понимаю. Вы не понимаете. Встаньте на шухер! Если кого-то заметите – предупредите. Ну, не знаю – свистните, кашляните, чихните. Можете спеть чего-нибудь или чечетку сплясать! Встал обалдело. На шухер. Президент страны! Не для того, чтобы предупредить, чтобы под ногами не путаться, не мельтешить, внимание к себе привлекая. Людям всегда нужно находить какое-нибудь понятное им занятие, чтобы они не маячили попусту. Пусть смотрит. Пусть боится… Подойти к «Приоре» спокойно, вразвалочку. Как ее хозяин. Пнуть ногой по баллону. Не спустил? Покачать головой. Лениво вытащить из кармана скрепку, сунуть в замок. Досадливо поморщиться: «Ай шайтан, опять замок заедает. Менять его надо к чертовой матери! Сколько собирался!..» Повернуть, еще, протолкнуть до щелчка. Как их учили на предмете вскрытия замков. Заслуженные преподаватели учили – все в «куполах». Щелчок… Открыть дверцу. Не спеша, с ленцой. Сесть в салон. Поправить зеркало. Чтобы если кто видит – в голову не пришло. Замок зажигания. Штука пустячная, можно и скрепкой. А можно выдернуть всю требуху и закоротить напрямую. Ему эту машину не продавать и, значит, можно ее не жалеть, портя товарный вид. Есть зажигание. Завелась с полвспышки. – Эй, Семен Михайлович, дорогой, где вы там? Садитесь. Такси подано. Плюхнулся на переднее сиденье. Глаза по полтиннику. Ведь меньше двух минут прошло! – Вы кто? Угонщик? Откуда умеете? Так… – Я же говорю, об этом после. Пристегнитесь. Нам привлекать внимание гаишников нежелательно. У меня документов на эти колеса нет. Поехали. Не спеша. По знакам. Соблюдая все правила. Потому что это только в кино угонщики носятся как угорелые, сшибая всё на своем пути. А настоящие – очень дисциплинированные водители, любо-дорого посмотреть. Вышли на трассу. Развернулись в противоположную от маршрута электрички сторону. Где их, возможно, будут ловить. Теперь – педаль в пол. На радары наплевать, штраф их не найдет. Штраф владельца машины найдет. – Посмотрите навигатор, там, в бардачке. Есть? Выведите мне карту. Где там можно свернуть, чтобы в город не заезжать, но чтобы на другую трассу выскочить? Ага… Спасибо. А дальше опять электричка. Или попутка. Внешность придется слегка ему изменить, потому что по приметам будут искать его – беглого зэка, который полицейских слегка помял. «Первого» – не будут. Его никто не видел. Это очень хорошо! Это – самое главное… Весь удар он принял на себя. Причем вовремя. – Посмотрите, там в аптечке бинты есть? Ну, или вата… Есть? Вскройте, оторвите с метр, обмотайте вату вкруговую и дайте мне. Вскрыл, оторвал, намотал, протянул. – Спасибо. Не отрывая руки от руля, другой сунуть марлевые тампоны в рот, закатать за зубы, чтобы выперло щеки. – Еще бинта, сантиметров десять. Сверните плотно… Нет, не так. Плотнее. Да… В шарик скатайте. Всё, хватит! Сунуть шарик в ноздрю. И во вторую. Расплющить, растащить в стороны нос. «Макияж» не ахти какой, но на первое время сойдет. Глянуть в зеркало. Поправить… Не очень, но от словесного портрета будет отличаться. «Первый» напряженно наблюдал за манипуляциями своего «приятеля». – Зачем вы это? – Это… Да так, имидж меняю. На новый. В том, прошлом, на меня девушки внимания не обращали. А в этом, возможно, будут. Как я вам? Повернуться, улыбнуться. Обаятельно. – Урод какой-то. Ну и ладно, что урод. Главное, что этот урод на того, прежнего «красавца» не похож, который полицейских разбросал. А в темноте сильно деталей не рассмотришь. Теперь только где-нибудь другую одежду раздобыть – с веревки бельевой снять или попросить у кого. – Слышь, мужик, курточку не продашь? Дорого. Как зачем? Я в этой в стекловату влез, теперь чешусь весь, сил нет. Пятнашку дам. Ну, за пятнашку пять таких курток можно прикупить. Да поновее. – Смотри-ка, подошла. Как на меня сшита! Ну, спасибо тебе, дядя, за гардероб… А штаны не продашь? За десятку. Мои после простирнешь, и будут как новые. А мне к бабе теперь надо, что мне там чесаться? Вдруг она подумает, что я больной какой. И не даст… Вот и славно. Можно сказать – махнулись. К обоюдной выгоде. Один денежки получил, которые как с неба упали, другой одежонку новую, не засвеченную. Теперь можно и ехать. – Куда мы? – Не куда, а от кого. От друзей ваших. Нам теперь здесь оставаться опасно, потому что патрули. Да и следок образовался. Может, они на него внимания не обратят, а может… Кто их знает. Береженого бог бережет. * * * – Вы нашли его? – Никак нет. – Да вы что?! Президент страны, он что, иголка в стогу сена? Его же каждый прохожий, каждый ребенок в лицо знает! Как можно его не найти? Что я «Верхнему» скажу? – Мы ищем, мы разослали во все ближайшие Регионы усиленные патрули. Дали ориентировку. – На кого? На Президента? Вы совсем рехнулись? – Нет, мы чуть портрет поправили. И написали, что это злоумышленник, который, пользуясь схожестью с Президентом, обманывает граждан, сообщая что является его родным братом, входя тем в доверие. – Что террористы? – Никаких следов. Там, на месте, ни фрагментов, ни крови, ни обрывков одежды. Только куски спутникового телефона. Там вообще ничего не понять. – Но «Хозяин» говорил! Это был он! – Возможно, не оттуда. – А откуда? Из телефонной будки? Всё это очень странно. Непонятно. Хрень какая-то. – Я на доклад к «Верхнему». Высоко сидит «Верхний», далеко глядит. – Что у тебя? – Ищем. – Это не ответ. Если не найдёте в ближайшее время, то придется объяснять его отсутствие народу. – Как? – Не знаю как! Пусть об этом голова болит у пресс-службы. Придется его в больницу закладывать, аппендицит вырезать или еще что-нибудь. Или в отпуск отправлять на Чукотку! – Почему на Чукотку?