Вебб не ожидал такого ответа. Он думал, что адмиралом воспользовались для легализации. — Прошу прощения… ваша родная дочь? — уточнил Вебб. — Приемная. Вальенс чувствительно наступил ему на ногу — но Вебб этого не заметил. — Сеньор адмирал… мы бы хотели увидеться с вашей дочерью. Это возможно? — Ее здесь нет, сеньоры. — Не могли бы мы узнать, где она? Как с ней можно связаться? — Я повторяю, ее здесь нет. Что касается того, как с ней связаться, я бы хотел узнать цель ваших вопросов. Вальенс снова наступил ему на ногу — но Вебб отпихнул его ногу. — Сеньор адмирал, мы бы хотели прояснить недоразумения, связанные с пребыванием вашей дочери в Бейруте. Там было снято это фото, и мы… — Оставьте ваши координаты, и моя дочь с вами свяжется. Вебб понял, что адмирал что-то скрывает. — Сеньор адмирал, со всем уважением… — начал Вальенс. — Боюсь, что это невозможно. Мы должны увидеться с ней как можно скорее, дело не терпит отлагательств… — Полагаю, не вам в этой стране решать, что возможно, а что нет, сеньор… Вебер, если я правильно расслышал фамилию — надменно ответил адмирал. — Как вы с ней познакомились, сеньор адмирал? Когда? — спросил Вебб — она сама к вам подошла? Это может быть очень опасно для вас. Это было глупостью. Пытаясь вызвать адмирала на эмоции и откровенность, Вебб понял, что проиграл — лицо старика стало еще более надменным, в глазах появилось презрение. Он перевел взгляд на Вальенса. — Я обязан отвечать? — Нет, сеньор адмирал — быстро ответил Вальенс. — В таком случае, сеньоры, я прошу вас немедленно покинуть этот дом. Это мой дом, и я не потерплю в нем грязных намеков ни насчет меня, ни насчет моей дочери. Честь имею, сеньоры, мой адъютант вас проводит. Здоровяк в белой рубашке с короткими рукавами уже стоял в дверях… черные очки были зацеплены за дужку в нагрудном кармане и сам он был похож на вставшего в стойку добермана. * * * — Какого хрена ты меня не поддержал — резко спросил Вебб, когда они сели в машину. — Это я хочу спросить, какого хрена?! — взорвался Вальенс — ты что, совсем охренел!? Если бы я знал, что ты собираешься с ним об этом разговаривать, я бы тебя на порог сюда не пустил! — Да ты хоть знаешь, кто она?! — Представь себе, знаю! Протеже, воспитанница, приемная дочь — короче говоря, прикрытие чтобы появляться в высшем свете с телкой, которая тебя в три раза моложе и соблюдать при этом приличия. И все это прекрасно понимают, но только у тебя хватило ума начать задавать подобные вопросы… — Возможно, эта девица причастна к теракту. Погибли мои друзья! — Возможно?! Ты говоришь, возможно?! Ты говоришь, возможно, а я скажу тебе, что ты сейчас сделал. Ты только что разрушил весь базис доверительных отношений, которые мы тут создаем последние три года. Ты в десять минут слил в сортир плоды трехлетней работы и это уже не «возможно». Это так и есть! * * * В придорожном ресторане они заказали паэлью — самое испанское блюдо из всех существующих. Вальенс не успокаивался. — П…ц какой. Ты даже не понимаешь, что ты натворил. — Задал пару вопросов, не более. — Пару вопросов?! Адмирал, вы спите с вашей дочерью?! П…ц! — Вопрос был не таким. И ты сам только что сказал, что он это делает. Так в чем проблема, я не понимаю. — Проблема?! Тут монархия, если ты не заметил, а не старшинский кубрик на корабле. Здесь нельзя прямо задавать вопросы. Иначе с лестницы спустят, а то и что похуже. Это высший свет, здесь надо соблюдать приличия. — В чем проблема то, я не понял? — Да в том, что из-за происходящего в Африке нам нужны их аэродромы и военные базы. У них даже есть анклавы на том берегу. Ты еще не понял, что происходит? Не осознал? Ливия уже потеряна, там черти что творится. Алжир на грани, там вот — вот может начаться повторная гражданская война. Если это произойдет — то на очереди будет Марокко, а потом все посыплется как чертов карточный домик. Мы будем иметь второй Ближний Восток, а в перспективе — может взорваться весь африканский континент. Тут скоро будет жить миллиард жителей и девяноста процентам из них — нечего терять, потому что у них ничего нет. Нам нужны базы, чтобы хоть как то с этим справляться. И нам нужны базы, чтобы контролировать тот кокаиновый наркопоток, что девятым валом захлестывает Европу — транзитом через Африку. Для этого нам нужны военные базы. А у Испании есть не только военные базы — у нее есть и анклавы на африканском континенте. И многое в этом вопросе зависит от адмирала. Ты хоть представляешь, кто он на самом деле такой? … — Испания — опасная, разорванная изнутри страна, собранная из кусков. Баски уже давно жаждут независимости и не они одни. Адмирал решает эти проблемы — неважно, как и какими методами. Это возрожденная «Первая линия[9]», которая только ждет своего часа. Ультрапатриоты. И адмирал такой не один. Бункер никуда не делся, он по-прежнему здесь, в этой стране. Сыновья наследуют отцам, внуки — дедам. — Что такое Бункер? — Верхушка франкистов. Нацистов, если тебе так понятнее. После восстановления демократии они ушли в глубокое подполье, но они никуда не делись. Сейчас, когда по всей Европе усиливаются правые — Бункер выходит из тени. Вебб стиснул ладонями виски. То ли от жары, то ли от еще чего — он чувствовал себя дурно. — Послушай. Просто послушай. … — Эта телка была в Бейруте совсем недавно. Я считаю, что она причастна к похищению сына министра обороны Катара — этим похищением его вынудили передать данные о секретном рейсе, самолета министерства обороны Катара, которым летели американцы… в том числе и близкие мне люди. В случившемся может быть заинтересована Россия, и эта телка — тоже может быть из России. Понимаешь. Если адмирал крайне правый — он может быть одним из тех европейских правых, кто работает на Путина, на русских. Вальенс рассмеялся. — Это чушь. Я скорее поверю в то, что адмирал работает на марсиан. — В предательство Эймса тоже долго не верили. — Бред. Этот совершенно разные вещи. — И чем же? — Чем? Да тем, что прежде чем являться в незнакомую страну со своими идиотскими теориями, можно было задать пару вопросов. Адмирал, как я уже сказал, правый — и не просто правый, он настолько правый, что наши сенаторы — южане, поговорив с ним, долго бы краснели. Во время гражданской войны вся его семья была на стороне Франко, его прадеда расстреляли восставшие матросы. Многие тогда погибли. Его отец был приближенным адмирала Луиса Карреро Бланко, преемника Франко, которого тоже убили красные. Адмирал все это помнит — как и то, как местным красным помогали русские. Красный для него — как для нас крыса или таракан. Хорошо, что ты не успел его спросить насчет работы на русских. Нас бы просто вышвырнули оттуда. Спустили с лестницы. Адмирал работает на русских… даже не смешно. Новая мысль пришла в голову Веббу. — Если на русских нет… на Израиль он может работать? На Израиль. Вальенс задумался. — В принципе может — сказал задумчиво он — только зачем ему? Он потомственный аристократ, дворянин, военный моряк Бог знает в каком поколении. Убежденный в своей жизненной правоте человек. У него этот дом, еще несколько в разных местах, яхта и отличная рыбалка, одна из лучших морских рыбалок в этой части мира. На которую я не получу приглашения еще месяца три, благодаря тебе. Вебб не понимал ничего — и это было еще мягко сказано. — Ты когда-нибудь видел его дочь? Хотя бы мельком? — Дай, гляну… Вальенс взглянул в почищенную с помощью специальной программы фотографию из Бейрута, присвистнул. — Ничего себе. Нет, я ее никогда не видел. Видимо, эль-Бланко где-то прячет ее. И я его понимаю. Попадись мне такое сокровище, я бы тоже прятал. Но мне такая не светит. Зато у меня есть жена, которая к сорока годам вдруг поняла, что она буддистка и подала на развод, потому что не может жить с убийцей. Теперь она живет с каким-то длинноволосым гуру, не ест мяса и занимается духовными практиками и волонтерством. А живут они на деньги, которые она отсудила у меня во время развода. Как тебе это, а? — Да п…ц — отозвался Вебб — эль Бланко… ты сказал. — Да, это прозвище адмирала, Белый. Никто не знает, почему. Просто — Белый. 25 марта 201… года. Марсель, Франция