Он смотрел на нее — ребенка, которого он не смог бросить тогда и не мог бросить сейчас. Никто больше не верил в него так, как верила она. — Я дам тебе почитать книгу… точнее дневник. Дневник моей прабабушки. Прочитаешь, а потом решай. И что бы ты ни решила… Он поднялся сам, и поднял ее. — Пошли. Солнце уже садится… * * * По дороге домой она задала вопрос, который не задала там, на пирсе. — Георгий… а страна… как называлась та страна. — Это была Россия… Она почти ничего не знала о стране под названием Россия, кроме того что она лежит рядом с Украиной. После того, как Украина отделилась, все упоминания о совместной истории из украинских школьных учебников были тщательно вымараны. Да и не было у нее времени читать учебники… * * * На то, чтобы прочесть дневник, никогда и нигде не издававшиеся воспоминания, у нее ушло несколько дней. Это была история, в чем-то похожая на историю ее самой — история молодой женщины, совсем почти ребенка, унесенного вихрем жестокой войны, выброшенной на совершенно незнакомую ей чужбину и вынужденную выживать там — каждый день и каждый час. Месяцы и годы войны со всем окружающим миром. Прочтя, она подошла к нему и сказала, что все решила. И решение ее — не сможет изменить никто и ничто… Еще через год, уже многому научившись — она выбрала себе псевдоним. Оперативный псевдоним, он должен был быть у каждого в организации. Псевдоним был Морена — по названию одного из четырех озер в окрестностях Сан-Карлос де Барилоче. Так же в древнеславянской мифологии — звали богиню зимы и смерти… 20 марта 201… года. Маамельтейн, Ливан Друзские казино в Ливане — по меркам таких признанных центров игорной индустрии как Лас-Вегас или Макао, который превосходит Лас-Вегас по обороту ровно в шесть раз — так, скромные середнячки, довольно убогие как по набору предлагаемых развлечений так и по количеству вложенных в них денег. Но это единственное место на Ближнем Востоке, где можно играть — и потому Ливан — перекресток миров. Здесь встречаются и заключают сделки, здесь за одним столом можно встретить израильтянина и командира Хезбаллы которые будут всеми силами скрывать свое инкогнито, наконец — количество проституток на один квадратный метр тут едва ли не максимальное в мире. Как иранские шииты едут отрываться в Армению и Туркменистан, а афганцы и китайские мусульмане-уйгуры в Кыргызстан — так весь суннитский Ближний Восток едет сюда. И каждый находит то, за чем он приехал. Но помимо такого рода азартных развлечений, Бейрут является еще крупным учебным центром, его Американский университет — одно из самых уважаемых учебных заведений в регионе. Именно в нем учился молодой шейх Халифа бин Алсани, плейбой двадцати девяти лет от роду, родственник супруги катарского эмира и племянник министра обороны Катара. Правда учился… это не совсем то, чем занимался шейх в Бейруте… От сессии до сессии живут студенты весело. У него была квартира на Конкорд площадью 270 квадратов, три автомобиля престижных марок и карточка, на которой не переводились деньги. А еще двое охранников, которые впрочем, расслабились и службу практически не несли… В последнее время, шейх сильно пристрастился к азартной игре. В казино у него был открыт кредит, и потому он играл и играл, не задумываясь о том, как отдавать. Если у тебя отец — министр обороны страны с самым большим ВВП на душу населения во всем мире — с отдачей долгов как то не будет проблем. Вот и сегодня — шейх Халифа подъехал к розовому дворцу, от которого в небо светили прожектора, вышел из машины, небрежно бросил ключи слуге. К нему уже спешил управляющий — молодой шейх был одним из самых желанных гостей, деньги у него никогда не переводились… * * * Снять шейха было намного проще, чем кто-нибудь мог бы подумать. Никаких розовых слюней в стиле Диснея… Всего лишь немного элегантности… той самой, которая отличает леди, которая хочет сегодня выглядеть как шлюха от шлюхи, которая хочет прикинуться леди. И тысяча евро в карман боссу зала — больше чем ему кто-либо другой мог бы предложить. Пряча купюры, босс вопросительно посмотрел на нее. — Ты новенькая? Никогда раньше тебя не видел. — Только приехала — ответила она на французском, который в бывшей французской колонии помнили многие — и мне нужна крупная рыба. Не хочу размениваться по пустякам. Босс понимающе кивнул. Телка из Европы, которая умнее других и не продается в розницу кому попало. Такую купишь минимум за квартиру в Париже или на Лазурном берегу и Порше у забора… — Выберешь, дай знать. — Нет проблем… Проблем действительно не было. Во Франции — она без проблем закончила курсы Рене Симона по специальности «Арт драматик» — актриса театра и кино. Ей даже удалось сняться в нескольких эпизодических ролях, подтверждая образ богатой папиной дочки, стремящейся прорваться в парижскую богему. Для нее, профессиональной актрисы — не было проблем сыграть что угодно. Когда появился молодой шейх — она взялась за телефон, посмотрела фотографию… да, он, никаких в том сомнений. Танцующей походкой она подошла к питбоссу. — Тот, что только что зашел… — сказала она, смотря в небо, где прожектора рисовали мимолетные световые узоры. — Сын шейха, денег немеренно. И не гомик — так же смотря куда-то в сторону, отозвался питбосс — сделаем… * * * Игра не шла. Шейх попробовал свои силы на красном-черном, проиграл четыре раза подряд. Он был суеверным — а неудача четыре раза подряд предвещала неприятности… — Ставь на красное… Молодой шейх обернулся. — Пятый раз должно повезти. По закону математической вероятности. Шейх плохо знал, что такое математическая вероятность. Но он не мог отступить перед лицом женщины. Тем более — такой женщины. И потому — он решительно подвинул фишки. Все что было. Выпало красное… * * * Как известно — там где дерьмо, там и мухи. И потому с тех пор, как Ливан стал местом, где крутятся арабы с большими деньгами и делаются большие дела — там стало можно все чаще услышать русскую речь. Чаще всего с украинским акцентом — почему то в Бейруте было немало украинцев, в то время как русские и кавказцы предпочитали Дубаи и Абу-Даби… Встреча — одна из встреч, которая сейчас проходила в Казино дю Либан — проходила между двумя неофициальными делегациями, одна из которых представляли Украину, а другие — государство Кувейт. Точнее, эмират Кувейт. Речь, конечно же, шла о продаже родины. Точнее, не самой Родины — ее уже продали — а того, что не было нужно ни одной украинской власти. Людей. Украинцы — представляли организованную преступную группу, состоящую из бывших и действующих украинских и молдавских ментов, занимающихся торговлей живым товаром на Ближний Восток. Все развивалось по очереди — сначала они просто вербовали девушек в ближневосточные бордели. Потом начали похищать. Потом открыли своего рода брачное агентство для шейхов — похищения на заказ, показывают фото девушек, шейх выбирает — и ее доставляют, максимум через пару недель. А теперь на них вышли кувейтяне и предложили нечто за совсем другие деньги… Среди кувейтян говорил невысокий, молодой человек, похожий на еврея. Но с бородкой, короткой, почти чеховской. — Понимаете, мы, кувейтяне — небольшая нация. И для его величества каждый дорог. Если кто-то болен — Его Величество страдает, так же как и больной и его семья, понимаете? Главный из украинцев отхлебнул шампанского. — И? — Иногда нашим людям требуются пересадки органов. И нет времени ждать донора, понимаете? — Понимаем. — Мы бы хотели обратиться к вам за содействием. — Каким? — Мы готовы неофициально профинансировать… скажем создание базы данных… украинцев. Хотя бы вашего региона, для начала. И если нам что-то потребуется… Один из украинцев резко встал, кивнул своему старшему. — На пару слов.