–– А если я начну вас убеждать в этом? –– Нет, – снова сказала она. –– Вы все это время пытались сбежать от своих чувств, но, раз вы здесь, значит, наконец, готовы услышать себя. Это намного больше, чем чьи-либо слова. – Ладно, – согласилась Лея после коротких раздумий, – вы правы. Да, это то, что мне надо. Послушать себя. Лея тяжело вздохнула. Ричард решил, что на данном этапе они добились максимума. Он заговорил, немного растягивая слова: – Тогда давайте на сегодня завершим сеанс. Жду вас ровно через неделю. На секунду Лея опешила, но быстро взяла себя в руки. Она понимала, что сама из себя не смогла бы вытянуть сейчас больше. – Хорошо. До свидания. – До встречи. Лея направилась к выходу, сняла с крючка свой темно-синий плащ, и, не став мяться у двери, сразу вышла, одевшись уже в коридоре. Лея начала анализировать произошедшее, еще даже не покинув стен «Мортема». Она чувствовала себя потерянной. Ее снова погрузили в боль и воспоминания, и теперь она должна была научиться с ними жить. На месте Марго стояла другая девушка. Лея подошла к ней, чтобы записаться к Ричарду на следующую неделю. – Оплата сеанса производится после его окончания, – сообщила Агата. Лея поблагодарила девушку за информацию, попрощалась с ней и с Максом и вышла из здания. Ричард определенно понравился Лее и с профессиональной, и с чисто человеческой точки зрения. Он располагал к себе, внимательно слушал и будто заранее знал, что нужно сказать. Когда Ричард говорил, на его лице практически не было эмоций, его глаза казались пустыми, а слова украшали только четкая дикция и нужные ударения. «Он точно не дурак. С ним не пройдут какие-то уловки. Мне ничего не стоит попробовать, но я совершенно не уверена в успехе». Возможные перспективы несильно радовали. Лея старалась переключить свои мысли, но раз за разом продолжала прокручивать вопросы Ричарда в голове. Лея любила весеннюю прохладу, хоть она, порой, и надоедала. На окнах некоторых домов до сих пор висели гирлянды и разноцветная мишура. Хотя это и показывало, что их владельцы ленивые люди, но, несомненно, такие украшения поднимали настроение. Лея решила почти весь путь до дома пройти пешком. Она была из тех людей, кому пешие прогулки доставляли удовольствие, вне зависимости от пройденного расстояния. В наушниках играла какая-то инструментальная музыка. Лея специально включала такую, чтобы не перебивала мысли. Придя домой, Лея сразу направилась в душ и полчаса просидела под струей горячей, но не обжигающей воды. Не то чтобы ей не хотелось выходить, скорее не было причин. Лея чувствовала острое желание побыть наедине с собой. Во время своего прежнего заточения она избегала не только окружающих людей, но и себя саму, свои истинные чувства и эмоции. Но сейчас она решила восполнить все душевные монологи, которые раньше игнорировала, а значит, сеанс с Ричардом принес намного больше пользы, чем ей показалось на первый взгляд. *** Ричард посмотрел на часы, прикидывая время до следующего клиента. В запасе оставался почти час. Тянущая боль в животе говорила о чувстве голода, так что он позвонил Георгу и Раисе. Друзья встретились в коридоре и, оживленно беседуя, спустились на обед в комнату отдыха. Ричард поймал осуждающий взгляд Агаты, который, к некоторому облегчению, был адресован Георгу. Ричард не хотел даже пытаться вникать в их отношения и сделал вид, что ничего не заметил. Следующая половина дня прошла без сюрпризов. Ричард был свободен от клиентов и поэтому решил немного прибрать своё рабочее место: он выкинул ненужные бумаги, убрал крошки с журнального столика, вылил недопитую воду из стаканчика в фикус на подоконнике, а затем покинул кабинет, не забыв его запереть. Утомленный общением за день, Ричард не стал ни к кому заходить и прощаться, и сразу направился в сторону выхода. По дороге домой у него появилось внезапное желание позвонить матери. Говорили они относительно часто – раз в неделю, а иногда и два. Они редко виделись, всего пару раз за год, потому что Ричард не смог накопить достаточно, чтобы перевезти ее поближе к себе. Звонки давно стали для него больше рутиной, чем удовольствием – мать все время сетовала на отсутствие у него семьи, давала ненужные советы, давила на жалость или применяла другие манипуляции, к которым Ричард, конечно, давно привык. Он считал общение с мамой своей непосредственной обязанностью, так как мама была одинока и, в общем-то, не пыталась ему вредить. Порой их разговор и вовсе выдавался замечательным, но не сегодня. Ричард снова услышал упреки, хотя на этот раз они прозвучали лишь вскользь. Как и всегда в подобных случаях, он вежливо ответил ей, перевел тему и еще двадцать минут беседовал с мамой о чем-то не особо важном. Дома Ричард первым делом принял душ, поел, покормил кота и сел читать новую книгу. Читал Ричард не от удовольствия, а потому что надо – он считал это занятие важной частью жизни любого человека, даже если чтиво приедается. Из-за таких монотонных дней, как этот, Ричард понимал, что никогда не уйдет от своего собственного психолога, так как иначе не сможет работать сам, не сможет себя спасти и может, через десять лет, а то и меньше, придет в ритуальные услуги уже в качестве клиента, а не сотрудника. Ричард давно признал, что несчастен, и свыкся с этим фактом настолько, что перестал замечать. «Что вообще такое счастье? – думал он. – Не слишком ли оно мимолетно? Зону комфорта вряд ли можно назвать счастьем, а стремление вперед – это вечные трудности, которые вредят собственно счастью. Может быть… Нет, даже точно, счастье переоценено». Такими философскими вопросами Ричард старался не задаваться, потому что это размышление всегда заходило в тупик. Точно Ричард знал только одно – человек сам распоряжается своей судьбой, и сам выбирает, по какой дороге идти. Судя по этим рассуждениям, он выбирал дорогу одиночества. Часть 3. Поиски 1 Влечение между двумя людьми сложно объяснить, а точнее, сложно объяснить, почему с одним человеком мы с самого начала чувствуем какую-то химию, а с другими нам приходится силой вызывать у себя ответные эмоции. Внешняя симпатия часто играет важную роль в формировании отношений, она может дать шанс абсолютно пустому человеку и отвергнуть непривлекательного для нас. Лея хоть и находила Ричарда привлекательным, но не видела, как их отношения в будущем могли бы стать более близкими, чем дружеские, пока не позвонила Юрию после сеанса и не рассказала ему обо всем, начиная от впечатлений и дальнейших планов и заканчивая цветом стен в кабинете. Опустила Лея лишь детали самой беседы, они вызывали у нее неприятные ощущения. – Что-то я не до конца понимаю, зачем тебе набиваться ему в друзья, – сказал в итоге Юрий с некоторой долей скептицизма. Друзья говорили по видеосвязи, и голос Юрия дополнялся недоумением, выразившимся на его лице. – Я хочу разузнать внутреннюю обстановку «Мортема» и устроиться туда на работу. – Но ты можешь сделать это и сама. Думаешь, если тебе скажут, что нет рабочих мест, какой-то человек сможет все исправить? – Именно так я и подумала, да, – развела руками Лея, – это называется кумовство. Юрий засмеялся. – Нет, Лея, это было бы кумовством, если бы ты была дочерью Ричарда, а так это какая-то лажа. Если ты думаешь, что твой Ричард станет тебе другом, то с таким же успехом он станет и твоим любовником. Лея издала смешок. – Странное сравнение. Между дружескими чувствами и любовными большая разница… – Но в обоих случаях Ричард покажет себя с непрофессиональной точки зрения, – перебил Юрий, пытаясь убедить Лею, – я думаю, ты и сама все понимаешь. Если Ричард окажется настолько плох, то зачем ограничиваться дружбой? Дружба хороша, да, но тебе дольше придется заслуживать доверие. – В том-то и дело, что он неплох. Он профессионал, Юра. Мне кажется, я страдаю какой-то херней, – Лея с тихим и глухим звуком прислонила голову к стене. Она смотрела на Юрия, ощущая безвыходность. – Ну-у, есть еще один вариант: читаешь книги про крутых хакеров и взламываешь все данные на компах «Мортема», – Юрий подставил пальцы к подбородку так, будто придался серьезным размышлениям. – К сожалению, я не Лисбет Саландер, – Лея улыбнулась, обнажив зубы, – конечно, тогда бы все стало проще, да и все данные мне не нужны. Только имена. –– Ты уверена в этом? – то ли с недоверием, то ли с интересом спросил Юрий. –– А есть причины для чего-то большего? –– Если у тебя есть возможность идти до конца, то ты пользуешься ею. Считай мои слова наблюдением со стороны. –– Приму за комплимент, но сейчас все по-другому. Если боишься, что я стану слишком фанатичной, можешь не переживать по этому поводу. – Ладно, как скажешь, – Юрий не поверил словам Леи и решил на время закрыть тему, – ты все-таки подумай над моим предложением. Просто я не вижу в вашей дружбе никакого смысла. Если ты хочешь там работать, то устроишься туда без чьей-либо помощи. – Окей, подумаю, – Лея не хотела дальше развивать тему отношений с Ричардом. «Не с ним. Не сейчас». – Окей, подумай. После разговора Лея действительно долго размышляла над идеей, которую выдвинул Юрий. Она не верила в чудеса, но верила в теорию вероятности и в свою удачу. По теории вероятности у Лея были мизерные шансы на успех, с удачей же дела обстояли совсем неоднозначно. «Мне ничего не стоит прикинуться влюбленной, – думала Лея, – и также ничего не стоит разузнать о вакансиях. Пока у меня есть хотя бы это, а дальше… Посмотрим по ситуации». *** После первого сеанса прошла ровно неделя. Что-то внутри подсказывало Лее, что дальше ее могут ждать лишь ужас и разочарование и, возможно, ей лучше сдаться, чем создавать себе и другим лишние проблемы. Но Лея не слушала этот голос. Она слушала другой – более настойчивый и хитрый, который не переставал подстегивать ее и рисовать картины возможного развития событий. В них Лея достигала успеха, начинала свое дело и легко разбиралась в том, что раньше казалось ей слишком сложным. В течение недели Лея также старалась предаться боли и смириться с ней. Лея больше не закрывала глаза на тоску и принимала ее, как естественную реакцию на смерть близкого человека. Она также старалась снизить темп жизни до привычного умеренно-быстрого: меньше разговоров, работы, тренировок, но, увы, не самокопания. Лея прикладывала много усилий для того, чтобы вернуться в прежнюю колею, но на кое-что пока была не в силах влиять – она стала больше курить. Если раньше она позволяла себе своровать у Рамона всего пару сигарет в день, то сейчас и не замечала, как рука сама тянется к новой порции никотина. «Со мной все не в порядке, – думала Лея, сидя в ночь перед сеансом на кухне и докуривая последнюю сигарету из третьей пачки за день, – я и не с таким справлялась. И с этим справлюсь» В 12:58 Лея подходила к кабинету Ричарда. День выдался удивительно теплым, поэтому ее плащ был расстегнут, а волосы наэлектризованы от недавно снятого шарфа. На этот раз Лея постучала, потому что пришла раньше времени. Услышав приглушенное «входите», она зашла. Ричард сидел в кресле для сеансов и с улыбкой приветствовал клиентку. Лея впервые взглянула на Ричарда с точки зрения своего потенциального партнера. Он совсем был не похож на Юрия – выше, крепче и старше. Его выражение лица всегда выражало теплоту, даже когда глаза оставались пустыми. «Все-таки это не мой типаж. Наверно, дело в телосложении, да и прическа у него не очень», – думала Лея, пока вешала плащ на длинную вешалку у входа и проходила вглубь кабинета. Она все еще не хотела делать поспешных выводов, но уже склонялась к тому, что не сможет себя заставить притворяться рядом с ним. Все-таки в словах Юрия было больше сухих предположений, чем реальных советов. – Здравствуйте, – сказала она, заняв свое место в кресле. – Добрый день. Как вы себя чувствуете? – в привычной холодно-вежливой манере спросил Ричард. – Мне стало немного легче, – без преувеличений ответила Лея. «Немного» было лучшим описанием ее успехов, так же, как и «приемлемо» лучше всего передавало ее душевное состояние. – Я очень рад за вас. Какие вы заметили за собой изменения в течение недели? Лея вновь потянулась к перстню на указательном пальце. Она подняла глаза вверх, и, сформулировав для себя выводы, озвучила их Ричарду: – Я стала больше присушиваться к себе и оставаться наедине с собой. Мне кажется, что даже чувство вины немного ослабло.