Когда я спускался по каменным ступеням, ведущим к мосту, зазвонили колокола на башне библиотеки. Желтую ленту, которой были перетянуты оба входа на мост, уже сняли, и теперь больше ничто не указывало на то, что здесь произошла жуткая трагедия. Пока что Джордану удавалось скрыть, кто погиб на мосту. Все это скоро изменится, как только Лорен Кеннистон выдаст свой первый материал. Когда я зашел в «Крикер», там уже было по-воскресному людно. С десяток посетителей, выплеснувшихся на открытую веранду, потягивали разливное пиво. Кое-кто помахал мне, когда я заходил внутрь. Таверна, представляющая собой помесь горной хижины со старым причалом, с грубо обработанными стенами и большими окнами в частых переплетах, стояла на этом месте уже больше ста лет. В главном зале были высокий деревянный потолок и длинная дубовая стойка с традиционными бронзовыми подставками для ног. Стены украшали пыльные охотничьи трофеи вперемежку с фотографиями героев спорта минувших дней и давным-давно умерших завсегдатаев. Комнаты наверху хозяин сдавал студентам. Поскольку это был ближайший к студенческому городку «водопой», студенты и преподаватели, которым требовалось быстро подкрепить уверенность в себе, бегали сюда между занятиями. В обед таверна заполнялась «синими воротничками» – водопроводчиками, электриками и плотниками, работавшими на стройках колледжа, рабочий день которых начинался до рассвета. Я нашел свободный табурет рядом с Беном Массенгейлом. Даже когда народу в зале бывало много, рядом с ним обыкновенно оставалось свободное место. Теперь Бен уже редко вставлял свою верхнюю челюсть, и от него всегда пахло табаком и пивом. Глядя на него сейчас, когда он с трудом сохранял равновесие, трудно было поверить, что это тот самый человек, с которым я познакомился на первом курсе Сент-Эндрюс. Бен командовал батальоном службы подготовки офицеров резерва. Высокий и широкоплечий, он получил Военно-морской крест за бои у Чосинского водохранилища в Корее[17]. Теперь Бен жил на маленькую пенсию по инвалидности, и его запавшие щеки были покрыты многодневной седой щетиной. Однако, несмотря на возраст, его тело сохраняло жилистую упругость. Из открытой двери на кухню доносился аромат жареной картошки. – Бен, не возражаешь, если я тебя угощу? – предложил я. Он смерил меня взглядом своих слезящихся глаз. – Я сейчас не голоден, – сказал он. За стойкой показалась Келли. – Ты сегодня сражался с драконами? – спросила она. – Видел парочку, – ответил я. – Жуткие твари. – Извини, – сказала она. – Что будешь? Лет сорока с небольшим, Келли сохранила фигуру, которая как-то украсила номер «Плейбоя», посвященный голозадым болельщицам студенческого футбола. Келли была в красной рубашке с коротким рукавом и обтягивающих лосинах. Она боготворила солнце, и ее кожа сочного золотисто-коричневого цвета резко оттеняла ее светлые от природы волосы. – Черный кофе, – сказал я. Келли удивленно посмотрела на меня. – Я на службе. – Кофе так кофе, – сказала она, удаляясь. Я увидел, как кто-то пытается открыть окно в дальней стене, выходящее на ущелье. Это окно было наглухо заколочено после того, как какой-то пьяный вывалился из него и разбился насмерть. Это воспоминание вернуло мои мысли к тому, как Деннис Уитли мог оказаться на подвесном мосту, если он боялся высоты. Ответа я не нашел. Я допивал вторую кружку кофе, когда услышал за спиной нервное хихиканье и, обернувшись, увидел позади четырех ангелочков, снизошедших до посещения этой забегаловки. Так их называла Келли – студентов Сент-Эндрюс, считавших шиком время от времени выпить вместе с работягами, после чего вернуться к себе в общежитие. Они неуютно жались в кружок и, потягивая пиво из бутылок, озирались по сторонам так, словно мы были животными в зоопарке. – И чем вы занимаетесь? – спросила у меня одна из них. – Я только что бежал из тюрьмы штата в Оберне, – сказал я. Одна из девчонок снова хихикнула. Допив залпом виски, Бен развернулся на табурете, каким-то чудом не свалившись с него, и сказал: – Милочка, мне девяносто четыре года, твою мать. – На вид вам не дашь и дня больше трехсот, – сказала девчонка, с улыбкой озираясь на своих приятелей. – В этот день в сорок третьем я был на канале, – сказал Бен. – На каком канале? – спросила студентка. Келли поставила передо мной еще одну кружку кофе. – На канале… Вторая бригада морской пехоты. Мы сбросили этих недоношенных япошек в реку Тенару… За рыжего Майка Эдсона! – сказал он, приветственно поднимая свой пустой стакан. – С кем вы сегодня сражались? – поинтересовалась девчонка. – С долбаными япошками, – ответил Бен. Вторая девушка вздрогнула. Внешне она была похожа на японку. – Вам должно быть стыдно! – заявил ее приятель. – Это все расистский бред. – О каком канале он говорит? – спросила первая девушка. – О Гуадалканале, – ответил седой мужчина, сидящий по другую сторону от Бена. – Полковник Майк Эдсон командовал морскими пехотинцами на Кровавом хребте. – Совершенно верно, – кивнул Бен. – Лучший командир, под чьим началом я служил. Седой мужчина был в поношенной армейской куртке. В отличие от тех, которые подростки покупают в магазинах военного снаряжения, на этой были нашивки, в том числе значок участника боевых действий во Вьетнаме. «Крикер» притягивал многих бывших военных. – А где находится этот Гуадалканал? – спросила девушка. – В другой вселенной, – ответил ветеран Вьетнама. Ангелочки поспешно сгрудились в кучку и плотным строем двинулись к выходу. – Черт возьми… – угрюмо пробормотал Бен, провожая их взглядом. – А мне по-прежнему нравятся молоденькие. Обернувшись к стойке, я увидел, что Келли только что плеснула что-то в маленький стаканчик. – Полагаю, это тебе не помешает, – сказала она, поставив стаканчик передо мной. Я посмотрел на темно-янтарную жидкость, прекрасно понимая, что это такое. В маленьких пузырьках, застывших на стенке, я увидел горы Смоки-Маунтинс в штате Теннесси. Родину сержанта Элвина Йорка[18]. Многие поколения горцев усердно трудились над тем, чтобы доставить мне этот эликсир. Подумав обо всем том, что мне нужно сделать, я понял, что даже один глоток будет большой ошибкой. Я поднес стаканчик к носу. Исходящий от жидкости аромат достиг моих носовых пазух и проник в головной мозг. Я одним большим глотком выпил терпкий напиток и через считаные мгновения почувствовал, как его тепло ударило мне в сердце, а затем спустилось вниз в желудок. Осторожно поставив стаканчик на стойку, я посмотрел Келли в большие карие глаза. – Ну как? – спросила она. – Рождественское утро, – с восхищением произнес я. Внезапно мое сознание прояснилось. Все окружающие звуки и запахи приобрели четкую ясность, которой прежде не было. Осознав, что второй стаканчик очистит мои мысли еще больше, я кивком попросил Келли повторить. Со вторым я уже не спешил. Два глотка. Когда я закончил, мой рассудок стал похож на стальной капкан, а внутренняя энергия нарастала с каждой минутой. Я вдруг подумал, что нужно позвонить в службу шлюх по вызову и попробовать договориться о встрече с той, которую Джордан знал как Лейлу. Достав сотовый телефон, я вышел на улицу, чтобы никто мне не мешал. Набирая номер, подумал, что, если шантажист имеет отношение к службе, он должен понимать, что Джордан ни за что не назначит новое свидание после того, как получил по почте видеозапись. Существовал риск того, что я взорву все к чертовой матери. С другой стороны, иных вариантов у меня все равно не было. В трубке раздались три гудка. – «Друзья на любые случаи жизни», – произнес томный женский голос. Вероятно, оператору было семьдесят лет, и весила она четыреста фунтов. – Это Алисия Верлен, – сказал я. Последовала пауза, и я услышал, как оператор стучит по клавиатуре компьютера. – Добро пожаловать, дорогой, – без тени удивления сказала она. – Я могу организовать вам встречу? Благодаря терпкому ржаному напитку я вспомнил, что шериф назначил допрос друзей и знакомых Денниса Уитли на два часа. – Сегодня вечером в семь часов, – сказал я. – Там же, где всегда. – Разумеется, – ответила женщина. – Будут какие-либо особые пожелания? – Мне бы хотелось снова встретиться с Лейлой. – Дорогой, вы не могли бы подождать минутку? – Конечно. Прошло две минуты, прежде чем она снова вернулась на линию. – Сегодня вечером Лейла занята, – сообщила она, – но по вашему файлу я поняла, что вы уже дважды наслаждались общением с ней. Сегодня вечером у нее вызов. – Я бы хотел снова увидеть Лейлу, – сказал я, добавив в свой голос отчетливый скулеж. – Она сможет прийти, если я удвою обычный дружеский подарок? – Пожалуйста, подождите еще немного, – усмехнулся томный голос. Судя по всему, оператор связалась с Лейлой по сотовому. У меня мелькнула мысль, чем она занимается, когда не испытывает оргазмы от вибромассажера. На этот раз голос вернулся через тридцать секунд: – Да, Лейла сможет изменить ради вас свой распорядок.