– Вот оно. Говорите, что кто-то видел одного из наших торговых агентов? – Так точно, мэм. – Что ж, тогда я понятия не имею, с чего они вдруг так решили. В последний раз мы отправляли нашего человека на Писмэйкер-авеню в августе прошлого года. Вив молчала, слушая, как стучит в висках кровь; у нее закружилась голова. Викторию Ли, проживавшую на Писмэйкер-авеню, убили в августе 1981 года. Только что ей удалось подтвердить связь между торговым агентом и одной из жертв, чей бойфренд, к слову, отбывал срок по обвинению в ее убийстве. – Алло? – раздалось в трубке. – Вы меня слышите? Думай, Вив. – Да, прошу прощения. – Девушка снова вошла в образ Альмы. – Могу я узнать, кто именно из ваших сотрудников работал на этом участке? Мне все равно хотелось бы с ним переговорить. На случай, если он возвращался, и этот визит не был отмечен в расписании. – Вы правы, – ответила дама, на радость Вив. – Он мог вернуться туда с контрольным визитом. В отчетность они не попадают. Еще на некоторое время в трубке воцарилось молчание. Затем она сказала: – Чертовщина какая-то. Мы всегда заполняем расписание карандашом, потому что оно часто меняется, но кто-то стер из журнала имя сотрудника. – Неужели? – Шах и мат, Саймон Хесс. – Очень странно. – Действительно. Возможно, в том районе был выбор между двумя торговыми агентами, и правильное имя просто забыли написать. Вив поблагодарила даму и повесила трубку. Значит, Саймон Хесс заметал следы. Это уже кое-что. Она подбиралась к нему все ближе. Найдя в своем списке имя Виктории, девушка поставила рядом галочку. Затем перешла к следующему номеру, который удалось найти в телефонном справочнике. Теперь ей нужно было доказать связь Хесса с Кэти. – Алло? – Голос в трубке явно принадлежал пожилой женщине. На этот раз Вив не стала изображать Альму. Вместо этого она примерила образ сотрудницы «Уэстлейк Лок Системс», с которой только что разговаривала. – Алло, миссис Колдуэлл? – Нет, это не миссис Колдуэлл. Это ее мать. Миссис Колдуэлл умерла. У Вив перехватило горло. Дура, полная дура. Она почему-то решила, что мать Кэти тоже зовут миссис Колдуэлл, хотя на самом деле фамилия принадлежала ее зятю. – Мэм, мне очень жаль, – кое-как выдавила она. В ответ прозвучал усталый вздох: – Что вы продаете? – Я не… – Вив осеклась и попыталась взять себя в руки. – Я представляю компанию «Уэстлейк Лок Системс». Хотела бы узнать, довольны ли вы замками, которые купили у нас два года назад. Шансов на успех было немного. Скажи она: «Не знаю» или «Понятия не имею, о чем вы», и разговор будет окончен. «Лучше бы я и вправду работала в полиции. – подумала Вив. – Вытягивать из людей нужную информацию было бы куда проще». Но женщина ответила иначе: – С замками все в порядке, наверное. Помню, как Эндрю и Кэти их заказывали. Поначалу не хотели тратиться, но ваш продавец их убедил. Эндрю часто уезжал, и они решили, что с новой системой Кэти будет в безопасности. Но она ее не спасла. Дрожащей рукой Вив поставила галочку рядом с именем Кэти. – Мэм, по-моему… – Вы ведь одна из этих, да? Очередная садистка? Наверное, ничего и не продаете на самом деле. Хотя откуда бы вам тогда знать про замки, которые ставила Кэти? Думаю, что правды я от вас не добьюсь. Поэтому скажите мне другое. – Мэм? – Неужели вы не понимаете, что таких, как вы, были уже десятки? Даже сотни. Я переехала сюда после смерти Кэти, потому что мой внук остался без матери. Эндрю снова на службе, поэтому сейчас здесь только я и мой мальчик. И на все телефонные звонки приходится отвечать мне. За последние пару лет их стало меньше, но люди до сих пор иногда звонят. Садистов я научилась отличать уже на первой минуте разговора. Вив молчала. Но женщина и не ждала от нее ответа. – Чего я только не наслушалась, – продолжала она. – Кэти была шлюхой, Кэти была святой. Была жертвой коммунистов, а потом – сатанистов. Про убийцу говорили, что он чернокожий, потом – что мексиканец. Говорили, что Кэти крутила за спиной мужа лесбийскую интрижку. Что она получила по заслугам, потому что отвергла Бога. Я просила Эндрю убрать номер из телефонной базы, но он отказался. Похоже, что у вас, садистов, есть ответы на все вопросы, кроме одного: кто убил мою дочь? В ее голосе слышались ярость и боль, они ползли по телефонной линии, как миазмы. Вив по-прежнему не могла выдавить из себя ни слова. – Этого никогда не случится. Его никогда не найдут. Не арестуют. Не поджарят на электрическом стуле. Долгое время мне казалось, что я это все-таки увижу. Но прошло два года, а они по-прежнему не знают, кто забрал у меня мою девочку. Кто ее раздел, изрезал ножом и выбросил, как ненужную вещь. Мою милую девочку, которая хотела только зарабатывать на жизнь и растить своего малыша. Вы знаете, кто ее убил? Поможете мне со всем этим покончить? Она знала, что сказать. Слова комом стояли у нее в горле. Его зовут Саймон Хесс. Но что-то ее остановило – возможно, осознание того, что никакие слова не помогут этой женщине избавиться от боли. – Я… – Конечно, вы ничего не знаете, – перебила мать Кэти злым и очень усталым голосом. – Как и остальные. – Он не сможет вечно оставаться безнаказанным, – прохрипела Вив, раздавленная собственными эмоциями. Она тоже злилась, тоже чувствовала усталость, но ее эмоции были другими. Даже после всех своих бессонных ночей девушка не представляла, насколько, должно быть, устала мать Кэти. – Не сможет. Допустит какую-нибудь ошибку. Раскроет себя. И тогда справедливость восторжествует, обещаю. – Нет, – сказала женщина. – Не восторжествует. Я так и умру, не узнав, кто убил моего ребенка. Он останется на свободе. Раздался щелчок: мать Кэти повесила трубку. Отставив телефон, Вив еще долго сидела в тишине. Потом встала и пошла одеваться. – Спасибо, что встретилась со мной, – сказала ей Марни на следующий день. Они сидели на скамейке в центральном парке Фелла. – Тем более среди бела дня. Вив подцепила кусочек картошки фри, которую купила в забегаловке по дороге на встречу. В этот момент она вдруг поняла: она больше не ест полноценную еду. Днем она перебивалась крекерами и кофе, а по ночам питалась только сэндвичами с колбасой. И когда она в последний раз спала хотя бы восемь часов подряд? Уже и не вспомнить. – Выглядишь ужасно, – заметила Марни, словно прочитав ее мысли. Вив лишь пожала плечами: – А чувствую себя нормально. И даже не соврала. Окончательно поборов сонливость, она достигла нового уровня утомления, которое теперь поддерживало ее в течение всего дня. С Марни все было наоборот. Она выглядела отлично. На ней были штаны цвета хаки, присобранные на поясе, темно-синяя рубашка под шерстяным пальто и вязаная шапочка того же цвета. Они сидели рядом в четыре часа дня – белая женщина и темнокожая, – и замечавшие это люди смотрели на них с нескрываемым интересом. – Так, я пришла, чтобы сообщить тебе две вещи, – сказала Марни и откинулась на спинку скамейки. – Во-первых, сегодня у меня не было работы, поэтому я смогла проследить за твоим торговым агентом. Он снова уехал в Плэйнзвью. Вив выпрямилась. Плэйнзвью – городок, в котором Саймон Хесс наблюдал за той девочкой. – Прямо сейчас? – Да, прямо сейчас. Я проследила за ним до съезда с автомагистрали, а сама поехала дальше. Потому что, если я буду так часто перед ним светиться, он меня в конце концов заметит. Из этого следует вторая вещь, о которой мне надо тебе сказать. Я бросаю. – В каком смысле бросаешь? Что именно? – Да вот это все, – Марни провела между ними невидимую черту. – Нашу с тобой интригу. Отныне я в ней больше не участвую. С меня хватит. Не хочу больше ездить за этим человеком. Я даже не уверена, что он и вправду наш убийца. Глядя на нее, Вив моргнула. – В тот месяц, когда убили Викторию Ли, на ее улице работал торговый агент из «Уэстлейк Лок Системс». Из той же самой компании, где Кэти Колдуэлл с мужем приобрели новые замки – незадолго до ее смерти. Марни приоткрыла рот. По выражению ее лица казалось, будто ей только что отвесили пощечину. – Ох, дорогуша. – Ее тон был резким. Вив думала, что сейчас она скажет: «Ты с ума сошла» или «Это ничего не доказывает». Но вместо этого Марни произнесла: – Остановись, пока тебя не убили! – Но он ведь не знает, что я за ним слежу. – Да ну, не знает он. Человек, совершающий такие убийства, всегда оглядывается по сторонам. Заметает следы. Ждет удара в спину. Вспомнив про стертое из журнала «Уэстлейк Лок Системс» имя, Вив решила не спорить. – Ты попадешь в беду, – продолжала Марни. – Знаю, ты в это не веришь, но так оно и будет. Если он сумел сделать такое с теми девочками, сумеет навредить и тебе. Лучше отправляйся в полицию и расскажи им обо всем, что узнала. Облизав сухие, потрескавшиеся губы, Вив съела еще один ломтик остывшей картошки. – Пообещай мне, – настаивала Марни. – Вивиан, ты у меня в долгу! Пообещай, что сходишь в полицию. Что ты хотя бы постараешься. – Обещаю, – сказала Вив через силу.