– Для чего? – вскрикнул он. – Люди бросаются пустыми угрозами каждый день. Генриетту это ни капли не волновало. Если я начну передавать приметы каждого клиента, заинтересованного магией Вуду, то потеряю бизнес. – Как зовут того парня? – Гарольд Боулер. Он живет в одном из тех причудливых домов на Коламбиа-Роуд прямо у воды. Он очень богат и очень странный. Венмеер была не единственной, кого он на дух не выносил. Он как раз из тех парней, которые просто тупеют от денег. Такие, как он, начинают считать себя богами, которым подвластно абсолютно все. – Кто-нибудь еще? – спросила Эйвери. – Нет, только он, – ответил Марк и указал на цепочку на шее. – Хотите защитный амулет? – У меня уже есть то, что нужно, – ответила Блэк, похлопав по пистолету. ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ Эйвери искала Гарольда Боулера, сидя в машине с открытой дверью и вытащив одну ногу наружу. Естественно, он примелькался: шесть неоплаченных штрафов за превышение скорости, управление транспортом в состоянии опьянения, нападение при отягчающих обстоятельствах, жестокое обращение с животными, нарушение общественного порядка, непристойное поведение и подставление под угрозу жизни несовершеннолетнего, которым являлся его собственный брат. «Стандартное досье для миллионера», – подумала Эйвери. Данные по аресту за вождение автомобиля в нетрезвом виде содержали снимки дерзкого, коренастого парня лет тридцати-сорока с недавно подстриженными каштановыми волосами. Его пронзительный взгляд напомнил Эйвери хеджеров или мультимиллионеров, которые не боялись ничего, даже закона. Блэк еще не успела закрыть дверь машины, когда подошел Рамирес. – Где ты припарковался? – спросила она. – Чуть ниже по улице, – показал он. – Садись, я поведу. Казалось, он колебался. – Да что с тобой? – удивилась Эйвери. – Сейчас происходит много интересного и мне нужен мой напарник. Это как-то касается твоего выходного? Так и у меня он тоже сегодня. – Это никак не связано с отдыхом, – махнул он рукой. – Тогда с чем? В воздухе повисла неловкость. Рамирес выглядел как-то иначе. Все еще виднелись ушибы от борьбы с Десото. Волосы были уложены без геля. Брюки, которые он одел, не были идеально отутюжены. – Последнее совместное дело, – сказал он. – И что это означает? – Я больше не хочу быть твоим напарником, – сказал он, тяжело глядя ей прямо в глаза. – Я уже поговорил с О’Мэлли. – Что? Почему? – подскочила Эйвери. – Ты! – заорал он. – Все дело в тебе. Чего бы Эйвери не захотела, она это получит. Ты лучшая. Ты все всегда выясняешь. Ты без проблем разносишь пятерых парней… – Все из-за этого? Потому что я дерусь лучше тебя? – Я плевать хотел на твою борьбу, – ответил он. – Ты мне очень нравишься. Сколько раз я должен повторить это? Но ты не обращаешь внимания на меня и уж точно я не нужен тебе на работе. Я просто считал, что нас связывает что-то, – грустно добавил он. – И я хочу большего, но все слишком запутанно. Каждый раз, когда ты звонишь, я не уверен, делаешь ли ты это потому, что соскучилась и хочешь меня увидеть, или дело касается только работы. И, кстати, в результате это всегда касается только работы. – Ден, – попыталась она остановить его. – Нет, не надо. Все кончено. Я уже попросил другое назначение. Я здесь лишь потому, что хотел сказать тебе это лично. Подобное откровение шокировало Эйвери. Она и подумать не могла, что Рамиреса это настолько задевало. «Нет, – внутренне спорила она. – Все это ложь. Ты прекрасно знала, что он хочет большего. Просто ты не была готова, играла на два фронта и теперь прогорела». – У нас есть улика, – ответила она. – Поедешь? Рамирес рассмеялся. – Видишь? Ты невероятна, правда. Я только что излил тебе душу. Мне больно, меня раздирает на куски, – он постучал по груди. – И вот так ты отвечаешь мне? Она хотела сказать больше. Она еле сдержалась, чтобы не закричать: «Мне не все равно! Я хочу, чтобы ты поддержал меня и заставил чувствовать себя так, будто я являюсь частью чего-то большего, чем преступники и трупы!» Но она не смогла. Где-то на свободе разгуливал убийца. Время шло, а она стояла посреди улице, споря с Рамиресом, когда на карту были поставлены жизни других людей. – Я серьезно облажалась, так? – спросила она. – Да! – рассмеялся он. – Спасибо, что заметила это. – Я не оставлю это так, обещаю. Но прямо сейчас мы же можем отложить это и проверить зацепку? – Конечно, – ответил он. – Почему бы и нет? Последняя совместная поездка. ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ Обстановка в машине оставалсь напряженнной все время, пока Эйвери везла их к побережью. Рамирес отвернулся еще в начале пути. – Ты слышал о последней жертве? – спросила она. – Женщина, которая может быть кем угодно, – пожал плечами Рамирес. – Что ты узнал? – Пока не удалось узнать, кто это. Отпечатки не помогли. Копы рассылают ее фото по всем отделам. – То есть ты проработал весь день, – отметила она. – Что делал? – Свою работу! – резко повернулся к ней Рамирес. – Что ты имеешь в виду под «что делал»? Я так же заинтересован в это деле, Эйвери. Разница лишь в то, что я понимаю, когда можно переключиться. У тебя же просто нет этой функции. Ты всегда на деле. То же было, когда ты поцеловала меня? Или когда мы держались за руки, глядя друг другу в глаза? Может все это делалось лишь для того, чтобы сделать из меня более преданного напарника? – Конечно, нет! Я поверить не могу, что ты так считаешь. – Я не знаю, как мне считать, – огрызнулся он. Через несколько минут он снова продолжил разговор. – Я проверил кучу пустых зацепок, полученных от подруг Венмеер, – обиженно заявил он. – Сам. Также, как и ты. Просто беру все твои привычки. Эйвери не стала принимать участие в еще одном споре с человеком, с которым она не встречалась и который, как предполагалось, был ее напарником в Убойном отделе. Дом Гарольда Боулера с открывающимся видом на пляж представлял собой трехэтажный красный особняк, выполненный в колониальном стиле с белой отделкой. Ухоженные кустарники были окружены подстриженным газоном. Эйвери припарковалась напротив. – У этого парня много нарушений, включая нападение при отягчающих обстоятельствах. Мне потребуется поддержка. Ты со мной? – Я же здесь, – ответил Рамирес, не глядя ей в глаза. У дороги стояли еще две машины: черный, гладкий, спортивный Мерседес и старый, но блестяще отреставрированный красный кабриолет Мустанг. – Кажется, он дома, – произнесла Эйвери. До белоснежной лестницы простилался некогда красивый газон. В самом центре был установлен ящик для почты. Часть травы была разрыта и повсюду виднелись экскременты. – Не похоже, чтобы развлекалась собака, – заметил Рамирес. – С чего ты это взял? – Просто не похоже. Посмотри внимательнее. Разве это напоминает собачьи какашки? Из дома раздался странный шум, достаточно громкий, чтобы услышать его с крыльца. Эйвери попыталась разглядеть что-нибудь в окнах, но не смогла.