Все кивнули в знак согласия. – Томпсон, не хочешь прогуляться на лодочную станцию с Рамиресом и убедиться, что он взял нужные ключи? Когда будете готовы, найдите подходящую одежду и приезжайте ко мне. Каждый должен одеть жилет и иную защиту. Этот парень слишком хорош, чтобы попусту тратить свое время. Финли, когда приедешь на парковку, убедись, что тебя никто не заметил. Сделай вид, что долго ехал и просто остановился отдохнуть. Понял? Это твоя мотивация. – Да, понял, – ответил он. – А что если он не объявится? – разочарованно спросил Рамирес. – Лодка стоит денег. И нам стоит проверить бинокли и винтовку. Это не просто. – Если что-то пойдет не так, – сказала Эйвери. – Я возьму это на себя. – И я, – добавил Томпсон. – Ты не обязан, – ответила Блэк. – Мы теперь напарники, – сурово кивнул он, – так ведь? Рамирес покачал головой и отвернулся. ГЛАВА СОРОК ПЯТАЯ В комиссионном магазине рядом с домом Эйвери нашла пару мешковатых, противомоскитных зеленых штанов, которые были ей слишком велики. Она купила их вместе с огромной джинсовой рубашкой, серой шляпой и парой старых ботинок. Что-либо менее привлекательное просто невозможно было подобрать. Идеально. Она переоделась дома и даже попрактиковалась в нетрезвой походке. Эйвери взяла алкоголь из бара и использовала его в качестве духов, нанеся на шею и одежду. В кобуре под джинсовой рубашкой лежал пистолет. Нож, который она хранила возле лодыжки, также был на месте. Телефон поставлен на беззвучный режим, а рация на минимальную громкость. Перед выходом она даже не смогла узнать себя в зеркале. Шляпа опущена, волосы торчат со всех сторон, одежда прикрывает лишь часть. «Ты похожа на колхозницу, – подумала она. – Не хватает только телеги». Эйвери беспокоилась по поводу Томпсона. Он настолько выделялся размерами, броским видом засчет светлых волос, кожи и глаз, что она боялась в нем сразу можно вычислить копа. Но сомнения моментально развеялись, как только она увидела его на улице. Он был одет в грязный комбинезон, сапоги и темно-синюю рубашку, которая была велика даже для него. Она практически свисала до колен, но большую роль играло его лицо: Томпсон одел серый парик, что сделало его похожим на старика лет шестидесяти, и потрепанную фуражку, а на лицо нанес грим. Не обращая внимания на сумку с винтовкой, можно было сделать вывод о том, что перед вами находится просто старый, огромный бродяга, который нуждается в собственном доме. – Отличная работа, – похвалила Эйвери. – Взаимно, – кивнул он. – Что ты собираешься делать с винтовкой? – Оберну в него, – ответил Томпсон, достав зеленый пакет для мусора. – Идеально. – Ты надела жилет? – спросил он. – Конечно, – постучала Эйвери по груди. – А ты? – Никогда не выхожу из дома без него, – улыбнулся Томпсон. В десять сорок пять Эйвери высадила его на большой площадке на Мелдфорд-стрит, чтобы он мог пешком пройтись до своей позиции. Сама она оставила машину на Вест-стрит, к западу от Томпсона и югу от Финли, чтобы войти в роль и добраться до своего пункта. Она прошла вдоль широкой Альфорд-стрит с интенсивным движением и чуть не была сбита несколькими машинами. Эйвери показывала средний палец почти всем подряд. «Боюсь, мне это понравится», – подумала она. Большинство копов ненавидели наблюдение, ведь это подразумевало ожидание в течение нескольких часов в машине или на улице, стараясь оставаться незамеченным. Тебе приносили ужасную еду и кофе. Эйвери же всегда относилась к этому процессу наоборот. Наблюдение давало ей время поразмышлять, почувствовать себя другим человеком, очистить голову от ненужных мыслей не только для работы, но и вообще. Рамирес буквально не хотел покидать ее мысли. Она представила его на лодке, одинокого, тоскующего по ней, и расстроенного, что он не стал ей ближе. «А что я должна была сделать? – думала она. – Он не захотел даже быть моим напарником. Если бы я поставила его в парк с собой, он мог возненавидеть еще и это. Забудь о нем. Что ты сама хочешь?» По правде говоря, у нее была сильная физическая связь с Рамиресом и вместе они чувствовали себя прекрасно. Но идея полноценных отношений все еще пугала ее. «Почему? – спрашивала она себя. – Что с ним не так? Не с ним, а с тобой». Эйвери прошла по бейсбольному полю в парке Райан вдоль края реки по направлению к набережной. Темный участок проходил под мостом прямо перед водой. «Вот, где бы я разместила следующее тело, – подумала она. – Темно и никто не заметит его». Эйвери перепрыгнула через забор, упала и какое-то время пролежала там на случай, если кто-то наблюдал за ней. Ей с детства очень нравился театр. В школьных постановках она с легкостью могла преобразоваться в совершенно другого человека с абсолютно другой жизнью. Как-то она даже помышляла о карьере актрисы. Все это кануло в небытие, когда отец узнал об ее интересах. «Хочешь такого будущего? – рассмеялся он тогда. – Актриса? Ты знаешь, кто они такие? Лгуны. Они врут, как дьявол. Ты этого хочешь? Стать лгуньей? Работником дьявола? Черт, да я убью тебя раньше, чем это произойдет». Больше Эйвери о театре не мечтала. Теперь она знала, что игра не является ложью. Стоило использовать настоящие эмоции, вынести на поверхность настоящие чувства и убеждения. Чтобы сыграть пьяного бомжа, ей пришлось представить себя в наихудшей ситуации – без работы, без жилья, без перспектив, вообще без ничего. Это было не так сложно. После того, как она потеряла работу в юридической фирме, она подумывала о суициде. Ее жизнь повернулась к ней спиной и Эйвери понятия не имела, как с этим бороться. Лежа на траве и ожидая хоть какой-то знак приближения убийцы, она поняла, что отец дал ей одну вещь, которая сейчас нужна была ей больше всего. Он научил ее стрелять и охотиться. Олени, зайцы и даже птицы, снятые с деревьев, служили им ужином в большинстве случаев. Он умел выслеживать и сдирать кожу с животных, и обучил этому ее. Существовал бесконечный список того, чем она не может заниматься потому, что она девочка. Но Эйвери доказывала, что он был не прав каждый раз, когда держала в руках винтовку. В период наблюдений время практически не двигалось. Инстинкты усиливались, а движения практически не было. От безделья, лишь наблюдая и ожидая, Эйвери убивала время, отслеживая машины и глядя на небо и звезды. Каждый час она украдкой шептала в рацию, чтобы получить отклик от коллег. – Полночь, – произнесла она. – Все чисто. Остальные подтвердили. – Все чисто. – Час ночи. Все чисто. – Все чисто. В половину четвертого утра из рации раздался голос Финли: – По мосту еле движется какая-то машина. Парень крутится так, будто проверяет местность. – Оставайся в лежачем положении, – прошептала Эйвери в ответ. – Я уже задолбался лежать, – пожаловался Финли. Спустя пятнадцать минут он снова вышел на связь: – Ложная тревога. Парень развернулся на сто восемьдесят градусов и укатил обратно. В четыре сорок Блэк заметила маленькую и простенькую моторную лодку под мостом. – Подъем, подъем, – вызвала она. – Всем быть внимательными и не попадаться на глаза. Под мостом лодка. Рамирес, будь готов. – Готов, – отозвался он. – Кто-нибудь видит его? – спросила Эйвери. – Я слишком близко. Не хочу привлечь внимание биноклем. – Я вижу его через прицел, – ответил Томпсон. – Нахожусь примерно в пятиста метрах к востоку от тебя, под лавкой на набережной. Уверен, что он не заметит меня. Вижу спортивного здорового парня в куртке и джинсах. Возможно латиноамериканец. Среднего возраста. Он встал, оглядывается. Теперь сел. Он просто сидит. Ощущение, что чего-то ждет. – Никому не двигаться, – сказала Эйвери. Лодка под мостом дрейфовала. Раздался рев мотора и он отплыл обратно в тень, откуда его не было видно. – Мне нужны ваши глаза, – добавила Блэк. – Без изменений, – продолжил Томпсон. – Он просто сидит. Подожди. Вот он. Он двигается. В лодке что-то есть. Он что-то поднимает. По размерам похоже на тело. – Все сохраняют спокойствие, – напомнила Эйвери. – Финли, выезжай с парковки, двигай через мост и встань так, чтобы видеть западную сторону. Он в моторной лодке, без капюшона. Достанешь его, если он попытается сбежать? – Да, – отозвался Финли. – Хорошо. Как только ты заедешь на мост, Рамирес может начинать действовать. Все остаются в боевой готовности. Парень может быть вооружен и очень опасен. Не делайте глупостей. Эйвери наблюдала со своего места за ковыряющимся в темной лодке мужчиной. Он бросил какой-то объект на боковую часть.