– Мрачновато звучит, – сказал он, беря ее за руку и слегка сжимая. Какое-то время они просидели в тишине и Блэк даже подумала, что Рамирес может снова отключиться. Но вместо этого он заговорил, чем дал понять, что его мыслительные процессы не так уж заторможены, как он утверждал ранее. – Знаешь, – продолжил он, – полная обойма строительного пистолета, пущенная в бедную девочку, что-то напоминает мне. Какое-то дело из прошлого. – Да? Какое дело? – Толком не помню. Тогда я был еще начинающим копом, работающим на улицах. Возможно, даже первый год. В общем, задолго до того, как ты польстила нас своим присутствием. – Что именно ты помнишь? – спросила она. – Хотя, постарайся не напрягаться, – добавила она, подумав. – Мы пока еще не до конца уверены, как ранение повлияет на твою жизнь. – Нет, думаю, все в порядке. Из того, что я помню, там было нечто странное… Убийства женщин такими дерзкими способами. Одну задушили колючей проволокой, другой пробили череп железным шипом, пригвоздили какого-то парня к сараю. Это был… Эйвери ощутила, как кровь в жилах застыла. – О, Господи, – практически прошептала она. – Что? – спросил Рамирес. – Я поняла, о ком ты говоришь. Рональд Биль. Я защищала его, будучи тогда еще адвокатом. – Ты что? Слова буквально застряли в горле, когда она начала вспоминать детали того дела. Рональд Биль был признан одним из самых страшных инфорсеров в истории. Он был настолько агрессивен, что мафия, в конечном итоге, выгнала его и он начал убивать сам. Блэк преставляла его в суде и он попал в тюрьму. Это была ее вина, она нарочно плохо сработала. – Я представляла его в суде, – сказала она, чувствуя себя просто ужасно из-за этого. – Единственный случай, когда я целенаправленно провалила дело, работая адвокатом. Я сработала тогда хуже некуда. Специально. Он был виновен. Бандит, у которого сорвало крышу. Он практически сам сказал мне, что сделал это, но доказательства были слишком хлипкими. Он был виновен и я знала это. Отсутствие четких улик на месте преступления запутали всех. Он мог бы получить минимальное наказание, но я захотела, чтобы этот подонок сел за решетку надолго… – В таком случае, думаю, все. Если он сидит, то это не наш вариант. – Согласна, – кивнула Эйвери. – Но… Мы так и не смогли доказать, что убийства совершил он. Просто преступный сговор и сокрытие убийств. – Сколько ему дали? – поинтересовался Рамирес. – Я не помню. Нужно поискать в бумагах. – Ты все еще хранишь дела со времен работы адвокатом? Она кивнула, но разум уже витал в абсолютно ином месте. Блэк вспомнила слова Говарда Рэндалла: «Призрак… Кто-то, кого ты, скорее всего, не сможешь достать». – Возможно, стоит полистать, – согласился он. Голос Рамиреса снова стал мягким, почти сонным. Взглянув на его лицо, Эйвери поняла, что он засыпает. Врач предупреждал, что в ближайшее время такое может происходить часто. Она развернула кресло, положив в правый угол подушку, и постаралась устроиться с комфортом. После 23:00 она, наконец, закрыла глаза и попыталась уснуть. Но теперь за ней охотился призрак. Призрак из прошлого. «Призрак… Кто-то, кого ты, скорее всего, не сможешь достать. И этот призрак также непрочь подставить меня». Голос Говарда эхом разносился в голове, пока всплывали картинки по делу Рональда Биля. Она хорошо помнила его, но редко возвращалась к тому случаю. Спустя время, все эти психи, которых она встречала на своем пути в процессе работы адвокатом и детективом, постепенно сливались в одного. Она смешала Биля просто с огромным количеством маньков, которых помогла упечь за решетку за всю свою карьеру в обоих направлениях. У этого парня было такое лицо, словно его специально подбирали для съемок документального фильма о криминальном беспределе. Бывший инфорсер со склонностью к жестокости и подавлению воли любой ценой. Когда ему сообщили, что все его убийства обнаружены, начиная с грязной пристани Бостонского порта, то Биль лишь начал насвистывать мотив знаменитой песни «Sitting on the Dock of the Bay». Он повторял его снова и снова, издеваясь тем самым над Эйвери, поскольку обвинение лишь тратило дни впустую, пытаясь найти хоть какие-то доказательства его причастности. Он насвистывал и как-то жутко улыбался, будто говорил: «Ты и я, вместе мы выиграем этот чертов суд». Вспоминая те события, Блэк словно вновь услышала этот мотив. Подобное ощущение лишь добавило депрессивности и замкнутости больничной палате. Эйвери дремала урывками, иногда открывая глаза, чтобы проверить Рамиреса. Тот спал спокойно, даже периодически похрапывая. Проснувшись в 5:45, она поняла, что больше уже не уснет. Рамирес все еще смотрел сны. Блэк нужно было позвонить, но было еще слишком рано. Убивая время, она сделала чашечку кофе и решила пройтись по четвертому этажу, чтобы хоть слегка размять затекшие за ночь ноги. Проверяя телефон, она увидела сообщение от Сойера, в котором говорилось, что с Роуз все в порядке и что их подменят на ночь до восьми утра. Тот факт, что Эйвери не могла поднять материалы старых дел, находящихся в коробке в квартире Рамиреса, сводил ее с ума. Она даже подумала вызвать такси, чтобы съездить за ними, но быстро отсекла эту идею. Скорее всего, ей еще предстоит сегодня незаметно прокрадываться туда, пытаясь остаться незамеченной для группы О’Мэлли. Не стоит лишний раз рисковать и торопить события. Блэк вернулась в палату и обнаружила, что Рамирес все еще спит. Она включила телевизор, убавив звук, и стала смотреть утренние новости. Известие о Говарде Рэндалле было кратким, лишь перефразированная старая информация. Эйвери была приятно удивлена, что в СМИ не просочились кадры из ее квартиры, а разбитое окно было прикрыто каким-то резким заголовком. – Ты все еще здесь? – прервал просмотр Рамирес. – Да. – Не стоит этого делать. Иди домой. Или в А1. К Роуз, наконец. У меня создается впечатление, что я насильно удерживаю тебя. – Скорее всего, я скоро уйду, – сообщила Эйвери. Она всзглянула на часы и увидела, что оставалось всего пять минут до 8:00, то есть до открытия офиса. – По горячим следам? – спросил он, сонно улыбаясь. – Что-то вроде этого. Как ты себя чувствуешь? – Лучше, – ответил Рамирес. – Я бы хотел поговорить с доктором о том, чтобы посетить сегодня туалет, как нормальный человек. Блэк подошла к нему и поцеловала в щеку: – Через секунду я отойду, чтобы позвонить и попрошу кого-нибудь подойти к тебе. – Эйвери, послушай. Я рад, что ты со мной, – произнес он с блуждающим по палате взглядом, будто что-то искал. «Интересно, возможно, он ищет кольцо, – подумала она. – Может стоит сказать ему, что медсестра обнаружила его в кармане и передала мне». – Хорошо, – ответила она. – Я люблю тебя, Эйвери, – добавил он. – Ты же знаешь это? – Я тоже тебя люблю, – кивнула она и снова поцеловала его в уголок рта. Сердце Блэк словно увеличилось, когда она взглянула на него сверху вниз. Внезапный стук в дверь прервал момент. Она обернулась и увидела лечащего врача Рамиреса. – Прошу прощения, – произнес тот, понимая, что прервал их. – Ничего страшного, – отступая, ответила Эйвери, все еще испытывая сильные эмоции. – Он просто жаловался мне, как хочет сходить в туалет по-человечески. – Отлично, – усмехнулся врач, приближаясь к кровати. – Я как раз хотел поговорить об этом. – На данной ноте я пока оставлю вас, – сказала Блэк, кивая в сторону двери. Рамирес отмахнулся, но в его глазах была такая нежность, которую она никогда не встречала ранее. «Он только что сказал мне, что любит, – подумала она. – И я ответила тем же. Что-то сильно изменилось. Это хорошо, но неожиданно». Эйвери улыбнулась и вышла. Она сделала себе еще кофе в кабинете медсестры и направилась в комнату ожидания. Здесь пока было довольно тихо, лишь пара человек ожидала приема, один из которых спал. Блэк уселась в дальнем уголке и набрала номер, о котором думала еще с прошлого вечера. Ей пришлось воспользоваться Google для быстрого поиска номера нужного исправительного учреждения. После того, как ее несколько раз перевели по разным отделам, она, наконец, связалась с тем, кто ей был нужен. – Это детектив Эйвери Блэк, из участка А1, – произнесла она в трубку. – Мне нужна информация по одному из ваших заключенных. – Имя заключенного? – практически на автомате произнес женский голос на том конце провода. – Рональд Биль. Какое-то время Эйвери пришлось послушать клацанье клавиатуры и компьютерной мыши. Секунд через десять женщина вернулась с результатом. – Рональд Биль был приговорен к семи годам заключения, – сообщила она. – Тем не менее, благодаря образцовому поведению, срок сократили. – Что? – ошеломленно спросила Блэк. – Насколько сократили? – Чуть менее, чем на год. Его выпустили три недели назад. Эйвери чуть не выронила телефон от неожиданности. «Призрак… охотится за мной». Будто по сигналу, в голове снова возник этот чертов мотив, который постоянно насвистывал Биль – «Sitting on the Dock of the Bay». – Спасибо, – сухо произнесла она в трубку. Совершенно обалдев от услышанного, Эйвери подскочила на ноги и побежала к лифтам. Она неслась так, словно ее преследовал самый настоящий призрак.