Дилан едва успел остановить машину, как Блэк тут же бросилась к двери. – Эйвери, подожди, – умоляюще крикнул он. – Я пойду с тобой. Она даже не подумала ответить. Вместо этого, она ринулась к дому, ощущая, как внутри борятся разум и сердце. С одной стороны, стоило признать тот факт, что, хоть она уже давно разлюбила Джека, но все же когда-то провела с ним целых десять лет своей жизни. С другой стороны, сложно было даже представить, как она сообщит эту новость Роуз. – О, Боже, – едва произнесла Эйвери. Добравшись до крыльца, она увидела двух беседующих офицеров. Судя по всему, они узнали ее, поскольку отошли в сторону, не задавая лишних вопросов. Она слышала, как сзади бежит Коннелли, все еще выкрикивая ее имя. Быстро войдя в дом, она остановилась. Здесь чувствовался холод и сильно пахло кровью. В голове возник образ квартиры Митча Бреннана, где она была сегодня утром. «Господи, неужели это было только сегодня?» Такое количество смертей всего за один день было слишком… Еще и в сочетании с тем моментом, когда она наткнулась на Джека, занимающегося сексом с этой молоденькой подружкой. Теперь это казалось каким-то нереальным. Но, стоило ей увидеть первый мазок крови, как все стало еще хуже. Сначала она заметила лишь пару капель, разлетевшихся по ковру. Тут же в арке, объединяющей коридор с кухней, появился полицейский. На его лице смешалась тревога и злость от того, что кто-то все же влез на место преступления, ослушавшись приказа, но затем он узнал ее. – Детектив Блэк, – произнес он. – Вам нужна минутка или… Сзади зашел покрасневший и весь запыхавшийся Коннелли, старавшийся догнать Эйвери, чтобы хоть немного поддержать. – Да, офицер, – ответил он. – Дайте нам минутку, хорошо? Полицейский лишь грустно кивнул и удалился через дверь, расположенную за ними. – Эйвери, ты уверена, что хочешь увидеть это? «Он понимает, что это плохо, – подумала она, делая шаг в кухню. – Он понимает, что станет плохо и пытается убедиться, что я не слечу с катушек от увиденного». На полу разлилась просто огромная лужа крови, которая уже успела подсохнуть по краям. «Это произошло минимум два часа назад, – поняла Эйвери. – Возможно, чуть раньше. Но уж точно не позже, чем через четыре часа после моего визита». Она подошла к краю гарнитура и увидела Трисию, лежавшую лицом вниз все в той же луже крови. В затылке зияла огромная дыра. Разбитая мраморная разделочная доска, которой и пробили череп бедной девушки, валялась рядом с телом. Из позвоночника жертвы также торчал огромный нож для мяса. Рана кровоточила, но не так сильно, как дыра в затылке. Блэк подняла взгляд на стену гостиной, которая находилась прямо перед ней. Там было оставлено послание кровью. На диване валялся рулон бумажных полотенец, использованных для написания: «ВСЕ, КОГО ТЫ ЛЮБИШЬ». И больше ни слова. Эйвери почувствовала, как внутри на мгновенье вспыхнули ненависть и ярость, но они быстро переросли в ощущение беспомощности. Кухня перетекала в гостиную и прежде, чем она перешла в соседнюю комнату, взгляд наткнулся на руку, скрываемую до этого небольшим баром. Блэк вздрогнула, но так и не смогла отвести глаза, пока не вошла в гостиную. Сдержать себя не удалось. Эйвери вскрикнула и еле устояла на подкосившихся ногах. Джек растянулся на спине, левая нога неловко согнулась при падении. Его горло было перерезано также, как и у Джейн Сеймур, но это еще не все. Это был далеко не конец. Крови было неимоверно много. Она была просто повсюду. Заставив себя оторвать взгляд от лица Джека, Эйвери увидела, как минимум, еще пять ран. Казалось, все они были нанесены ножом, возможно, даже тем самым, который торчал из спины Трисии. Две в груди, одна в паху и еще одна в углу рта, что заставило его раскрыться. Она отвернулась и смахнула слезы. «Роуз, – подумала Эйвери. – Господи, Роуз». – Кто обнаружил тела? – спросила она тонким и резким голосом. – Сосед. Он сказал, что Джек успел позвонить ему, зовя на помощь. Но, зайдя в дом, он увидел все это. – Прошу прощения, – раздался мягкий голос откуда-то сзади. Это был тот же полицейский, который оставил их всего три минуты назад. – Думаю, Вам стоит знать, что входящий номер действительно принадлежал Джеку, но самого телефона здесь нет. Мы пытаемся отследить его местонахождение. Предположительно убийца украл его, совершил звонок, чтобы тела быстрее нашли, а затем выбросил. Блэк слушала и даже понимала, о чем идет речь, но, казалось, все это не сходится. Ей все еще сложно было поверить в происходящее. Вся эта кровь на полу… Это же нереально. Это ведь не Джек, так? – Эйвери, – позвал Коннелли. – Послушай меня. Он становится небрежен. Он украл телефон. Он воспользовался ножом и доской. Мы получим отпечатки. Мы разыщем мобильный и, вероятно, поймем, куда он направился. «Роуз». Это была единственная мысль, возникшая сейчас в голове. Подумав о дочери, она вдруг перестала беспокоиться о том, как сообщит той о смерти отца. Главным теперь была ее собственная безопасность. Да, она прекрасно знала, что в мотеле сейчас двое копов. Сойер и Деннисон. Но Биль был отчаянным и достаточно мотивированным психом. Эйвери снова взглянула на стену гостиной, где кровью было оставлено послание. «ВСЕ, КОГО ТЫ ЛЮБИШЬ». – Роуз, – произнесла она. – Что? – переспросил Коннелли. – Мне нужно вернуться к Роуз. Прямо сейчас. – Да, конечно… Боже, мне придется остаться здесь, на месте преступления, пока не приедут судмедэксперты. Возьми мою машину. Я доеду до А1 с кем-нибудь из ребят. Если что-то потребуется, звони Финли. Договорились? Она твердо кивнула и буквально вырвала из его рук ключи, когда Дилан достал их из кармана. – Господи, Эйвери, – повторил он. – Мне очень жаль… Роуз… Она предположила, что до него только дошло, что ей придется сделать по возвращению в мотель. Рассказать о случившемся дочери. «Все, кого ты любишь». Это сообщение, словно чей-то злорадный смех, все продолжало повторяться в голове. Смех, который она приглушила своим собственным: «Только через мой труп». Глава двадцать седьмая Когда Роуз проснулась, на часах было 23:10. Она даже не вспомнила, как уснула. Она смотрела повтор «Теории Большого взрыва», а затем просто отключилась во время очередного скучного шоу по поиску жилья. Это было около 22:00. Она еще толком не отошла от сна, поэтому ей потребовалось несколько секунд, чтобы вернуться в реальность. «Что-то разбудило меня. Что-то не громкое, но… странное. Что за черт?» Проснувшись от шума и впав в состояние паники, Роуз осознала несколько вещей. Во-первых, мама еще не вернулась. А, учитывая столь позднее время, это было либо хорошо (так как, судя по всему, к ней приближался убийца), либо плохо. Каков бы ни был результат, она находилась здесь совершенно одна. «Нет, – сообразила она. – Снаружи ведь находятся Сойер и Деннисон. Ты в безопасности. Ты…» Снова раздался какой-то звук. На этот раз Роуз услышала его четко, проснувшись до конца. Это были звуки борьбы, а затем глубокий вздох. Никогда не прятавшись под одеялом, даже будучи маленькой девочкой, Роуз осторожно встала с кровати. Комната освещалась лишь слабым светом фонарей с парковки, который, просачиваясь сквозь закрытые жалюзи, мягко падал белыми полосками на пол. Роуз подошла к окну, собираясь раздвинуть ламели, чтобы посмотреть, что происходит на улице, но внезапно передумала. Она вдруг вспомнила о мертвом коте, привязанном к кирпичу, который рзбил окно в квартире ее матери. Кто-то следил за ними и было бы очень глупо просто взять и открыть жалюзи. Роуз присела на корточки и слегка приподняла нижнюю ламель. Толком ничего не увидив, она, все же также на корточках, переместилась к середине окна и приподняла ланель так тихо, как только могла. Сначала ее слегка ослепило ярким светом фонаря, стоявшего прямо напротив окна. Но затем глаза приспособились и она смогла различить фигуры в темноте. Прямо перед ее номером стояла припаркованная патрульная машина. Водительская дверь была приоткрыта, в салоне горел свет. Деннисон, сидевший на пассажирском месте, казалось бы, спал. Но, обратив внимание на неестественное положение головы, Роуз осознала, что это не так. Он был мертв. Практически сразу она заметила скачущую тень, которая находилась гораздо ближе, падая на бетонную дорожку справа от входа в номер. Она принадлежала двум дерущимся мужчинам. Тот грохот, который Роуз услышала чуть раньше, произошел от удара одного из них о стену здания. Пока они боролись, она поняла, что происходит, и это сильно напугало ее. Одним из дерущихся был офицер Сойер. Второго Роуз никогда ранее не встречала. Он был практически лысым. Глаза, засчет разреза и темноты, слегка напоминали какую-то чудовищную рептилию. Он явно выигрывал, а причина на то была вполне ясна. Из шеи Сойера торчал какой-то предмет. Даже в кромешной темноте Роуз смогла разглядеть блестящую кровь, которая рекой лилась из раны. – Вот дерьмо, – выдохнула она, выпустив из рук жалюзи, которые застучали о подоконник. Лысый мужчина резко обернулся в ее сторону. Продолжая бороться с Сойером, он улыбнулся, хотя Роуз едва разглядела эту дьявольскую ухмылку сквозь опущенные жалюзи. От неожиданности она отскочила и ударилась об кровать, на которой, по идее, должна была спать ее мать. Где же ее носит? Ей это не сильно нравилось, но в данный момент, Роуз не ощущала к матери ничего, кроме гнева. Она поднялась на ноги, собралась с мыслями и двинулась к двери. Та была заперта, но Роуз замкнула дополнительную цепь. Затем она отступила к тумбочке, стоявшей между их кроватями. Взяв в руки телефон, она прокрутила список контактов до номера Эйвери. В этот момент что-то тяжелое ударилось о дверь снаружи. Роуз подскочила, закричала и выронила телефон из рук, который подпрыгнул на кровати. Как только она ринулась к нему, дверь снова задрожала от удара. Она услышала, как задребезжал замок и зазвенела цепь. Роуз вскрикнула, а каждый нерв в ее теле перешел в режим боевой готовности. Телефон был забыт и все, о чем она могла сейчас думать, это выжить любой ценой. Она буквально влетела в ванную комнату, чуть не столкнувшись с раковиной. Обернувшись, чтобы запереть дверь, Роуз увидела, как входная дверь в номер пошатнулась.