Эйвери оказалась словно в тумане, покинув студию. Радость, которой она была наполнена всего несколько часов назад от того, что нашла убийцу, ушла после осознания тупиковой ситуации Джона Ланга и разговора с преисполненным яростью Кайлом Уилсоном, который, к тому же, обещал связаться с офисом. Смущенная собственными действиями, она запрыгнула в машину и уехала. Слова Говарда Рэндалла эхом раскатились в ее голове: «Твой убийца — художник… Не тот, кто крадет девушек с улицы случайным образом…». «Но я же последовала твоим советам, — ответила она. — Я нашла связь». Последние слова Рэндалла перешли в шепот: «Он ищет их, узнает о них откуда-то». «Где? — потребовала она. — Где он находит их? Должна быть другая ниточка, я что-то упустила. Должно быть что-то еще, какая-то иная взаимосвязь». Офис был ее конечным пунктом назначения, но что-то постоянно подсказывало ей, что она не найдет там ни одного ответа. Она скорее получит их от подозреваемых. Эйвери решила помочь Джонсу с камерами видеонаблюдения, идущими от Кембриджа. Томпсон уже добрался до Грейвс. Алиби дерзкого владельца студии было твердым: трое друзей подтвердили, что он провел время с ними в субботу вечером. Она остановилась, чтобы выпить еще кофе и позавтракать. Зазвонил телефон. — Блэк, — ответила она. Голос по ту сторону линии был раздраженным и беспощадным: — Это Коннелли. Эйвери ощутила волну беспокойства. Неужели Кайл Уилсон уже успел позвонить? Неужто мы наткнулись на что-то? — Как дела? — спросила она. — Я смотрю ты там веселишься по полной, да? — прошептал Коннелли. — Что ты имеешь в виду? — Это уже выходит за всякие рамки, Блэк. Мы выглядим, как кучка чокнутых идиотов. Кэп очень зол. И я тоже. Я сразу сказал, что ты не подходишь для этой работы. — О чем ты? — спросила она. — Ты позвонил пооскорблять меня? — Ты не в курсе? — удивился он. После секундной тишины он продолжил: — Мы только что говорили с полицией Белмонта. Они нашли тело на детской площадке в парке Стони Брук. Похоже снова наш парень. Глава двадцать третья Эйвери припарковалась у восточного края парка Стони Брук и пошла вниз по Милл-стрит ко входу. Детская территория Стони Брук представляла собой открытый аквапарк, объединенный с тремя игровыми площадками и огромным деревянным фортом. Все это располагалось полукругом и было огорожено деревьями и забором с воротами. Куча патрульных машин Белмонта, новостные фургончики и толпы зевак буквально заполонили площадь перед воротами. — Вон она! — закричал кто-то. Эйвери даже не успела подумать прежде, чем на нее накинулись репортеры. В прошлом, когда ее уволили из юридической фирмы, она предполагала, что камеры, свет и микрофоны, в конечном счете, исчезнут из ее жизни. К сожалению, этого так и не произошло. Она постоянно натыкалась на различные насмешки о себе в той или иной газете. Невысокая девушка с черными короткими волосами сунула микрофон прямо ей в лицо. — Мисс Блэк, — начала она. — Вы находитесь в отношениях с Говардом Рэндаллом? — Что? — опешила Эйвери. Кто-то еще протянул микрофон: — Вы встречались с ним вчера. О чем вы двое говорили? — Где вы берете подобную информацию? — спросила Эйвери. Перед лицом мелькнула газета и, пока Эйвери пыталась рассмотреть обложку и прочитать новость, вокруг завертелись камеры в ожидании ее ответа. Заголовок гласил: «Две девушки мертвы, никаких улик». Там же была фотография с кладбища. Еще один заголовок ниже: «Полицейский и убийца: начало романа». Эйвери увидела фото себя, рыдающей в машине за стенами тюрьмы. «Охранники, — поняла она. — Вот, кто сделал снимки». Сама новость была на третьей странице: «Кто работает в полицейском департаменте Бостона?». Слова типа «некомпетентый», «неосторожное обращение» и «халатность» буквально выпрыгивали из текста. Еще строка: «Как получилось, что полицейский департамент Бостона позволил бывшему адвокату с сомнительным прошлым заняться делом возможного серийного убийцы?» Эйвери испытала неприятные ощущения в животе и вернула газету обратно. — Можете прокомментировать ситуацию? — спросил кто-то. Эйвери молча двинулась вперед. — Офицер Блэк!? Офицер Блэк?! Какая-то женщина ростом не выше девяноста футов пробралась к Эйвери и толкнула ее в грудь. — Ты, кусок дерьма! — орала она. — Разве я плачу налоги для таких, как ты? Нет уж! Я сделаю все, чтобы тебя уволили, убивающая сучка. Толпа разбушевалась. — Почему это дело отдали именно вам? — крикнул кто-то еще. — Не подпускайте ее близко к детям! У ворот Эйвери достала значок и полицейский пропустил ее на территорию. — Кто здесь за главного? — спросила она. — Вон там, — указал коп. — Тэлбот Диггинс. Лейтенант Диггинс. Как правило, Эйвери с легкостью игнорировала все оскорбления, но сегодня, после неудачного допроса Джона Ланга, появления нового тела, отсутствия улик и кучи новостей в газетах, ей пришлось потратить всю энергию на то, чтобы просто устоять на ногах и иметь возможность двигаться. Даже отойдя от толпы за воротами, она все еще слышала как люди высказывали свое возмущение репортерам, пока те проталкивали камеры через решетку. Полицейские, находящиеся на территории, повернулись и наблюдали за Эйвери. Кто-то бормотал себе под нос. Остальные смотрели на нее с презрением. «Когда же все это закончится?» — подумала она. Тэлбот Диггинс представлял собой огромного чернокожего мужчину с бритой головой. Он был в солнцезащитных очках и весь потел от начинающейся жары. На нем была футболка и пятнистый серый костюм. Единственное, что говорило о его профессии, это значок на шее и пистолет, выглядывающий из-под куртки. Он заметил ее и спросил: — Вы Блэк? — Да. — Идем за мной. Они прошли сам парк мимо. За широким бассейном, который обычно распылял воду в бесчисленных направлениях, находились площадки для детей ясельного возраста. Они направились прямо к деревянной крепости, окруженной мостами, рвом и целым городком. Внутри деревянной конструкции мелькал свет от вспышек фотографа. — Ребенок нашел ее сегодня утром, — сказал Тэлбот. — Десятилетняя девочка. Говорит, она пыталась поиграть с ней, но тело не двигалось. Поэтому она дотронулась до нее и ощутила холод, словно касалась льда. Деревянный городок имел специальное открытое пространство, служившее входом в крепость. Мертвая девушка сидела на входе с таким видом, будто просто остановилась отдышаться во время игры. Эйвери предположила, что ей было около восемнадцати-девятнадцати лет. Блондинка. Одета в облегающую рубашку и юбку. Капризное, забавное выражение застыло на ее лице. Руки были подняты и привязаны к чему-то над головой очень тонкой нитью, напоминающей леску. Сами глаза, как и у остальных девушек, показывали, что она была подвергнута пыткам и накачана наркотиками. — Вы знаете кто это? — спросила Эйвери. — Пока нет.