Эйвери подумала, что он подходит им. Слегка маловат, но если надеть всю маскировку, то он как раз станет чуть выше. — Здравствуйте, — произнес Виласко самым милым и нежным голосом, который только можно было себе представить. — Хотите зайти? — Вы знаете, зачем мы здесь? — удивленно спросила Эйвери. — Да, — кивнул он, грустно нахмурившись. — Думаю, что знаю. Он развернулся и направился внутрь дома. — Мистер Виласко, куда вы пошли? — позвала Эйвери. — Мистер Виласко, вы можете просто… Извините, сэр? Мне нужно зайти. Они с Томпсоном переглянулись. — Вызывай, — сказала она, вытащив пистолет. Томпсон также достал свой: — Я с тобой. — Даже не вздумай, — фыркнула она, указывая на газон. — Вызывай подмогу и жди их. Сама по себе я работаю куда лучше. В доме было очень холодно, возможно, за счет центрального отопления, так как Эйвери не заметила ни одного кондиционера. Она зашла внутрь и закрыла за собой дверь. Сразу за серо-голубым коридором шла лестница, ведущая на второй этаж. На одной из ступенек сидел серый зеленоглазый кот, внимательно за ней наблюдавший. Она свернула направо в маленькую гостиную. На подоконниках и потолке располагалось множество растений. Ее сердце застучало быстрее. Она опустила дуло пистолета ниже. — Мистер Виласко, — позвала она. — Где вы? — В своем кабинете, — ответил он. Не спеша она направилась к маленькой двери, расположенной в задней части гостиной. После каждого шага, она резко поворачивалась, чтобы убедиться, что за ней не следят. Ее подстреливали только однажды. Тогда она получила две пули: в ногу и плечо. Джентри Виласко сидел справа от входа за огромным столом из красного дерева. На одной стороне стояла зеленая лампа, на другой — куча бумаг. Руки были сложены на коленях. Слева от Эйвери, под окном, стоял маленький зеленый диван. — Мистер Виласко, — сказала она, — пожалуйста, покажите мне ваши руки. — Ты так упорно трудишься, — вздохнул он, — всю свою жизнь. — Мистер Виласко, мне правда нужно видеть ваши руки. — И все это для семьи. Ты же знаешь это, да? Я все делал для семьи. — Пожалуйста, руки. — Все кажется правильным, — кивнул он. — Я уже пожил. Зачем мне оставаться тут? Моя жена умерла от рака два года назад. Вы знали об этом? Страшная болезнь. Эйвери потихоньку приближалась к столу: — Ваши руки! — А те девочки, — произнес он. — Я знал, знал. Ужасная трагедия. Правда ужасная. Но кто мы такие, чтобы судить? Каждый имеет право на существование. Он быстро поднял пистолет с колен и приставил его к подбородку. Этому оружию на шесть патронов было как минимум лет пятьдесят: серебряное с белой рукояткой. Такие покупали на распродажах в соседских гаражах или в антикварных магазинах. Эйвери подняла руку. — Не делайте этого! — закричала она. Виласко выстрелил. Глава тридцать четвертая — Нет! Звук выстрела эхом раскатился по комнате. Голова Джентри дернулась и волна крови вырвалась из спины, разлетевшись брызгами по стене. — Черт, — прошептала Эйвери. Томпсон забежал в дом, беспорядочно направляя пистолет на все подряд. — Какого черта?! — заорал он. — Вот дерьмо. Эйвери повернулась к нему. — Ты вызвал подкрепление? — Они в пути. Она стояла, уставившись на труп, лежащий от нее всего в нескольких шагах, который всего пару минут назад был жив. Ее сердце разорвалось на миллион осколков. * * * Из ее машины достали перчатки и пакеты. Она дала Томпсону специальный набор и сказала проверить весь периметр. Сама же Эйвери занялась первым этажом. Ковры в гостиной были серыми, а стены выкрашены в мутноватый белый цвет. Кроме гостиной и кабинета Виласко на этаже с другой стороны лестницы также располагалась кухня. Шкафы были сделаны из темного дерева, полы отделаны белой плиткой, а счетчики окрашены в темно-синий. Маленькая дверь вела в заросший двор, обнесенный деревянным забором, вдоль которого росло множество видов цветов. Там же находилась темно-серая беседка для гостей. Вернувшись в дом, Эйвери наткнулась на вход в подвал, расположенный за лестницей. Скрипучие деревянные ступеньки привели ее к совершенно необычному помещению с цементным полом, деревянным стеллажом, установленным вдоль стен и другими местами для хранения. Она открыла пластиковый контейнер и нашла зимнюю одежду. Вернувшись на первый этаж, она столкнулась с Томпсоном. — Снаружи пусто, — сказал он. — В гараже лишь банки и садовый инвентарь. Они направились на второй этаж. Эйвери пошла первой, низко держа пистолет. Кошка, которую она уже видела раньше, прошлась по верхним ступеням и исчезла в коридоре. Она приложила два пальца к глазам и указала налево. Томпсон кивнул, свернул в указанную сторону и пошел по коридору. Эйвери вошла в ту же комнату, что и кошка. Небольшая гостевая была окрашена в серо-зеленый. На деревянном полу лежали три коробки для кошек. Два кота расположились на кровати — тот жирный, серый, которого она видела ранее и маленький белый котенок. Единственный шкаф был заполнен женской одеждой и кучей моли. Она пошла за Томпсоном вдоль перил. В спальне хозяина, расположенной справа, стояла большая кровать. На полу был расстелен белый ковер. Вдоль стен стояли зеркала. Она открыла парочку зеркальных дверец и нашла в шкафах одежду и обувь. — Эй, Блэк, — услышала она, — давай сюда. Самая дальняя комната была больше похожа на кладовку с короткой лестницей, ведущей на чердак. Помещение было слишком мало для Томпсона, поэтому он достал сверху какой-то предмет и сел на ступеньки, дожидаясь Эйвери. — Наверху еще две, — ответил он. Эйвери взяла в руки пушистую статуэтку. Это было чучело черного кота, установленное на деревянной основе. Никаких надписей. — Там есть еще и полосатый? — спросила она. — Откуда ты знаешь? Томпсон достал другое набитое чучело меньшего размера. Это был рыжий полосатый кот с темными глазами. Она взглянула и отдала обратно. — Собери несколько волосков, — сказала она. — Только этого? — Да. На первых двух телах судмедэксперты нашли частички полосатого кота. Послышались полицейские сирены. Как только звук приблизился, Эйвери спустилась и вышла через центральный вход. Она должна была ощущать облегчение или даже некий восторг.