Я вернулась в Москву спустя полгода. Контракт закончился. Дальше каждый сам по себе. Робкое весеннее солнце пробивалось сквозь мутные витражи некогда красивого здания. Сейчас оно напоминало цветной муравейник, разобранный на офисы. Я стояла в полуподвальном помещении, освещенном неоновой лампой, и тряслась от холода. – Злата, надо как-то о клиентах заботиться, греть их. А ты что делаешь? Раздеваешь до трусов и заставляешь мерзнуть. – Прости, тепло еще не включили. – А кондиционер? – Это дорого. Знаешь, сколько за электроэнергию в месяц набегает? Злата бегала вокруг меня с сантиметром в руках и делала пометки в блокноте. Она модельер, а помещение снимает как мастерскую. Здесь и закройщики, и швеи, и костюмерная с раздевалками. Для нас, юных и небогатых, наряды, которые шила Злата, были как подарок. Недорого и красиво. Месторасположение никак не влияло на талант придумывать, творить и создавать. Все костюмы Злате удавались. И на мне сидели как влитые, подчеркивая достоинства и скрывая недостатки. – Вика, новый концерт? Раз за платьем пришла. – Последний приличный концерт был два месяца назад, на день города Саратова, – я недовольно бухтела, как пенсионерка, лишенная субсидий, – и то, если бы не Юлька Печенкина, никто бы меня не вспомнил. – А кто это, Вик? – Подружка моя, на проекте сдружились. Но она спит с Гориновым, тот все пробивает. – И ты спи. – С кем? – я резко повернулась и посмотрела ей в глаза. – С продюсером. – Злат, ты с Луны свалилась? С каким? Он у меня есть? – Так переспи с нужным человеком и будет. – Сразу видно, что ты не бум-бум в шоу-бизнесе, – вздохнула я. – А разве не так все делается? – Может, и так. Да не совсем. Нормального продюсера постелью не заманишь. Ему талант нужен, харизма, энергетика. Ну и голос, естественно. Артист, которого продать можно, и денег заработать. Злата посмотрела сочувственно, погладила по голове и усадила в кресло. Единственная мебель в ее мастерской, предназначавшаяся для клиентов. – Хочешь дам померить платье, которое я сшила для Анжелики Варум? – Не ври, – засмеялась я, – она у тебя не обслуживается. – Не веришь, – расстроенно пожала плечами Злата. – Может, ты перепутала? – я ободряюще подмигнула. – Может, и не она, но очень похожа. И стиль тот же. – Покажи, – оживилась я. – В телевизоре посмотришь, – надула губы творческая личность. – Тогда я не скажу тебе, где выступаю на следующей неделе. – Это шантаж? – Да. – В клубе, где ж еще. – А вот и нет. На спортивной базе какого-то футбольного клуба. – Шутишь? – Нет, – я смеялась, – обещают хороший гонорар. – Где эта база? – Не в Москве. – А где? – Не знаю. – Хорошенькое дельце. А как ты там петь собралась свои «Пузырьки»? – Во-первых, все формальности улаживает Юлькин продюсер. Мы туда почти всем составом едем. Во-вторых, нам разрешено петь свой репертуар. – Да? Что ты петь будешь? – Красивую лирическую песню о любви. – Это перед спортсменами? Им бы о спорте что-то. Типа: «Бей по мячу, с трибуны я тебе кричу». – Ха-ха-ха. Это примитивно. – Да им все равно. Они на вас будут как солдаты пялиться. У них режим, ничего нельзя. А тут девицы в прозрачных платьях. Я показала на блокнот. – Как там мои мерки? Короткое одевать можно? – Талия на три сантиметра уменьшилась. Депрессия пошла на пользу, – сказала Злата, заглянув в записи. – А грудь? – в надежде спросила я. – Не увеличилась. Нас поселили в гостиницу, единственную в городе. Всех вместе в один номер. Правда, трехкомнатный. Мы не возмущались, так, покривились в лицо администратору для проформы. Гастролей ждали, потому что выступления – это деньги, пусть даже в таком третьесортном городе. Сам город никакой ценности не представлял, милый поселок на опушке соснового леса. К нему вела отличная асфальтированная дорога, которая и раскрывала тайну. Дело в том, что в этой вечнозеленой глуши располагалась тренерская база одного очень известного футбольного клуба. Клуб отмечал юбилей, в честь чего мы, собственно, прикатили с концертом. Девочки ходили по комнатам, делили полки в шкафу и готовились к концерту. – А твой продюсер золото, – сказала Юльке Настя Грозунова, запихивая чемодан под кровать. – Устроил такие шикарные гастроли для своей любовницы и ее подружек. Молодец! Кучу бабок отвалил. – Я в финансовые вопросы не лезу, – зашипела Юлька в ответ. Юлька за кулисами была Печенкиной, а на сцене – Юлиана Че. Настя, отвергшая все попытки продюсеров хоть как-то сменить ей имя, забавлялась. То Чегеварой Юльку назовет, то ПеЧЕнкиной, то Юлианой ЧЁ. А сама жестко отстаивала мнение, что Грозунова – фамилия самая что ни на есть запоминающаяся. У продюсеров проекта было другое мнение на этот счет, старались всех нас как-то переименовать. Чтоб звучали четко, коротко, громко. Вот так и появились: Варвара Дис, Юлиана Че, Даша Лилу, Нинель, остались только я, Настя и Ленка Мальцева. – Ну и правильно. Я считаю, что зарабатывать должен мужик, – продолжая заниматься благоустройством комнаты, говорила Настя. – А я хочу быть самостоятельной и не зависеть ни от кого, – вставила Варька. – А я хочу уже семью и детей. Непременно с достатком. Чтоб не ходить по бутикам и не облизываться. Ой, девочки, где взять такого москвича? – Губа не дура, – засмеялась Настя. – А ты не ходи, – заметила я. – И облизываться перестанешь. Соблазнов будет меньше. – Ага, жить красиво не запретишь. Ноги сами к таким местам несут. Варька приехала из провинциального городка, а все туда же, рвется к роскошной жизни. На проекте она была самой красивой девчонкой, от которой сходили с ума все наши «звездные» мальчики. Варька, именуемая теперь Варвара Дис, свою красоту холила и лелеяла. Вечно поддерживала масками, кремами и массажами. А как только появились деньги, стала посещать салонные процедуры. Длинные волнистые волосы не дала стричь даже стилисту проекта, пользовалась дорогой косметикой для волос. По сравнению с ней мы были просто серые мышки. Помыть голову шампунем и не забыть нанести кондиционер это мой максимум и ее минимум. Она готовила волосы к помывке, наносила масла и что-то еще втирала, потом после мытья – благоухала жасминной маской, пользовалась ополаскивателем и завершала нанесением флюида, от которого волосы блестели и сверкали. Как в рекламе. А еще Варька вечно сидела на диете. Почти ничего не ела и много пила воды. Она гордилась тем, что умеет контролировать свой вес и употреблять только здоровую пищу. Мы же были рады гамбургерам, и любой бесплатной кормежке. Помню, как она призналась, что с детства не ест сладости.