Но уйти он не смог. К Ирке вдруг подошла Катя Капитонова. Красивая девчонка, каких много. Но сейчас Паша вдруг разглядел в ее лице загадочную черточку, ту самую изюминку, которая делает женщину неотразимой. В ее голубых глазах он заметил искорку, которая воспламеняет порох. – Ты откуда здесь? – спросил он. Пожав плечами, Катя взяла Ирку под руку. Дескать, за ней пришла. То ли защищать от всяких яких, то ли просто увести от греха подальше. Как будто Паша собирался избивать эту дуру. – Тоже директором будешь? Катя глянула на него с укором и недоумением. Что за дичь он тут несет? И вопросительно посмотрела на Ирку. – Одного директора хватит, – сказала та. – Может, ты петь будешь? Паша говорил с сарказмом, но на Катю смотрел всерьез. Она бы очень хорошо смотрелась на сцене. Ее бы накрасить поярче, взбодрить, взъерошить, платье покороче, каблуки повыше. А потом в гримерку. Одной рукой снять трусики, другой лифчик. И смотреть, как она задыхается от возбуждения… Паша вдруг почувствовал толчок в паху. И сунул руку в карман, чтобы скрыть это проявление. Катя вроде бы ничего не заметила, но на губах появилась ироничная улыбка. Во всяком случае, так ему показалось. – Петь буду только я! – отрезала Ирка, вопросительно глядя на его руку в кармане. А вот она точно заметила. Еще подумает, что на нее среагировало. – Микрофон тебе навстречу! – хмыкнул он. – Я не против, – кивнула она, продолжая смотреть вниз. – У вас тут нормально все? – спросила Катя. – Мне нужна помощница, – с деловым видом сказала Ирка. – Пойдешь? – Давай без глупостей! – Катя качнула головой. И повернулась, чтобы уйти. Паша вдруг ощутил себя баржей на канатах у бурлаков. Катя направилась к дверям, и его потянуло за ней. Но Катя остановилась, повернулась, внимательно посмотрела на Ирку, перевела взгляд на Пашу. – А скрипач вам не нужен? – А ты на скрипке играешь? – спросил он. – На скрипке играет Аркаша. – У нас вокально-инструментальный ансамбль, а не симфонический оркестр, – Паша мотнул головой. – Понятно. – Катя вздохнула и снова повернулась к нему спиной. А он так не хотел, чтобы она уходила. – Ну хорошо, пусть приходит. Завтра, в четыре. Но Катя не остановилась. Кивнула на ходу и скрылась из виду. – Думаешь, скрипка нам нужна? – спросила Ирка. Паша молча пожал плечами. Во-первых, он не определился, а во?вторых, не было желания обсуждать этот вопрос с ней. Кто она такая? – Но думаешь? – Чего ты ко мне пристала? – огрызнулся он. – Ты думаешь, – кивнула Ирка, пристально глядя на него. – Потому что ты – художественный руководитель. И мы вместе будем принимать решения. – Втроем, – хмыкнул он. – Почему втроем? – Ну ты же Катьку в помощницы берешь. Ты, я и Катька. Да, он хотел, чтобы Катя была в одной с ним компании. Ради этого он даже готов был терпеть Ирку. – Зачем она тебе? – Ирка с подозрением посмотрела на него. – Ты предложила ей, а не я. – На кушетку хочешь ее затащить? – А если да, то что? – У нее роман с Аркашей. – Да ну! – Паша просто не мог в это поверить. – А зачем она его к нам сватает? – Сватает? – Называй это как хочешь. Но Катька все равно спит с Аркашей, а не с тобой. – Спит?! С Аркашей?! – Вот в это Паша точно поверить не мог. Катя – звезда на небе, Аркаша – червяк в земле. Перхоть заплечная. Чмо болотное. – Она мне говорила… – Ага, ага! – А я ей презервативы приносила. – Ну, ну! – Она мне спасибо сказала. За то, что натерли… Я ей потом со смазкой принесла. Сказала, что хорошо пошло, – Ирка говорила, глядя ему в глаза. И голос ее не дрогнул, как это бывает, когда врут. – Что пошло? – Аркаша придет, спросишь. Может, он тебе расскажет, – усмехнулась Ирка. – Ты идиотка! Паша сам удивлялся себе. Четверть часа тому назад он и думать не хотел о Капитоновой, и вдруг уже ревность держит его за горло, не дает дышать. А Ирка не просто действует на нервы, она бесит. И чтобы не взорваться, Паша должен был спасаться от нее бегством. На этот раз его никто не смог остановить. * * * Полы мыть не трудно. Особенно если они хорошо покрашены. Берешь тряпку, полощешь ее в ведре, выжимаешь, цепляешь на швабру и – вперед. Катя запросто могла бы вымыть весь класс одна, без чьей-либо помощи. Но так же примерно думал и Аркаша. Поэтому класс моет он, а она всего лишь наблюдает. И ждет, когда все закончится. Нельзя уходить раньше, чем завхоз примет работу. Дверь распахнулась, Катя обернулась. Аркаша домывал пол, и Виктория Юрьевна могла дать «добро» уже сейчас. Но на пороге стояла Ирка. – Поговорим? – строго спросила она. И закрыла за собой дверь. Катя не удержалась и покрутила пальцем у виска. Что это на Ирку нашло? Неужели в самом деле возомнила себя директором? Ирка стояла у окна в пустом коридоре. Стояла, опираясь задницей о подоконник, скрестив на груди руки. – У тебя все дома? – спросила Катя. – Тебе презервативы нужны? – ошарашила Ирка. – Что?! – Залетишь, потом жалеть будешь. – Ирка кивнула на закрытую дверь, за которой трудился Аркаша. – Ты больная! – А что здесь такого? Мы с Пашей каждый день. А чем вы с Аркашей хуже? – Вы с Пашей можете хоть каждый час.