– Он жуткий бабник! – закричала она. – Жеребец. Сердцеед. Ловелас. Волокита. Ах, вот как. Значит, о непарнокопытном состоянии ей ничего не известно. – Ну, Дженни, – сказал король, откашлявшись. – Это ведь не то чтобы удивительно, правда? Говорят, он хорош собой. – Неужели? – она, казалось, находилась на грани истерики. – Прямо так и говорят? – Именно, – подтвердил Эдуард. – А богатые, красивые и к тому же титулованные молодые люди, как правило, имеют успех у женщин. Если ты, конечно, не юный король, с трудом способный вставить несколько слов между приступами кашля. Джейн поджала губы. – Я не могу выйти за него. Прошу тебя, Эдуард, положи этому кошмару конец. Эдуард не мог «положить конец» запланированному венчанию – он прекрасно это осознавал. Уж точно не при нынешнем политическом климате в стране. Но он чувствовал, что если объяснит настоящую причину столь поспешного бракосочетания (а именно – что ей надо как можно скорее родить наследника, который займет английский престол после его смерти), то это лишь сильнее ее расстроит. Вместо этого он попробовал придумать что-нибудь мягкое, утешительное, – но ничего утешительного на ум не приходило. – Прости, Джейн, – робко начал он. – Я не могу. Я… – Если ты хоть немножечко меня любишь, – перебила она, – то не станешь заставлять выходить за него замуж. У Эдуарда стало тесно в груди. Он принялся кашлять в носовой платок и кашлял до тех пор, пока краем глаза не заметил на нем багровые пятнышки. Пэтти подняла голову с колена хозяина и бросила на Джейн осуждающий взгляд. – С тобой все в порядке? – пробормотала девушка. – Эдуард, ты… болен? – Я умираю, – признался он. С ее лица мгновенно схлынула краска. – Я думала, это всего лишь простуда. – Нет. – Неужели грудной недуг? – догадалась она и, не выдержав выразительного взгляда кузена, закрыла глаза. – Я собираюсь пригласить еще одного лекаря. Получше, – сказал он. – Когда? – тихим голосом спросила она. – Когда, по их мнению… – Достаточно скоро. – Он взял ее за узенькую, перепачканную чернилами ладонь. – Я знаю, что ты не хочешь этой свадьбы. Поверь мне, я понимаю. Помнишь, я был помолвлен с Марией, королевой шотландской? – Он вздрогнул. – Но ты должна выйти замуж, Дженни, просто потому, что так поступают все высокородные девушки: они выходят замуж. Нельзя же вечно прятаться за книгами. Джейн склонила голову. Непослушный локон рыжих волос упал ей на глаза. – Я понимаю. Но почему за него? Почему именно сейчас? – Потому что я доверяю лорду Дадли, – просто ответил он. – И потому что мое время кончается. Прежде чем я уйду, мне нужно знать, что о тебе должным образом позаботятся. Если мы не успеем – кто знает, за кого тебя захотят выдать? Право, на свете есть судьбы и погорше, чем вступить в брак с молодым, богатым и красивым мужчиной. – Наверное, – вздохнула она. Король понимал, что надо бы рассказать ей о лошадиных делах. О таком она имела право знать. Но он никак не мог найти подходящую формулировку для простого, в сущности, сообщения: да, кстати, парень, за которого ты выходишь, и в самом деле жеребец. В буквальном смысле. Надо ей рассказать. Надо найти кого-нибудь, кто расскажет. – Пожалуйста, сделай это для меня, Джейн, – мягко сказал он. – Прошу не только как король, но и как друг. Она ничего не отвечала, потупив взор и глядя вниз, на сцепленные ладони, но выражение ее лица изменилось. Эдуард заметил на нем знаки принятия своей судьбы. У него снова сдавило грудь. – Все будет хорошо, вот увидишь. – Он крепко сжал ей руку. – Если тебе так будет спокойнее, я поговорю с Гиффордом об этих его… кутежах. Заставлю поклясться, что он будет образцом супружеской верности. Пригрожу дыбой или чем-нибудь в этом роде. Она подняла глаза. – Правда? Он усмехнулся. – Я же король. Что еще прикажешь с ним сделать? Заковать в колоды? Высечь плетью-девятихвосткой? Расплющить пальцы тисками? Угостить испанским щекотуном[5]? Он почувствовал облегчение, увидев, как на ее губах заиграла улыбка. – Что ж, – задумчиво проговорила она, высвобождая свою ладонь из его руки, чтобы потрепать по загривку Пэтти. – Может, стоит слегка поджарить ему ступни? – Договорились, – согласился Эдуард. Она издала слабый вздох. – Кажется, есть еще кое-что, что ты мог бы для меня сделать, братец. – Тебе стоит только сказать, – отвечал король. – Все, что пожелаешь. Ее влажные карие глаза встретили взгляд Эдуарда. – Поведешь меня к алтарю? Его сердце на секунду сжалось. – Конечно. С большим удовольствием. Проводив взглядом карету, удалявшуюся в сторону Челси (именно там останавливалась семья Грей, когда наведывалась в Лондон), Эдуард направился на поиски лорда Дадли, которого и застал в зале заседаний Совета за весьма серьезным, похоже, разговором с матушкой Пенн. Несомненно, о его тающем здоровье – о чем же еще? – Ну? – послышался голос герцога, когда Эдуард подошел поближе – Вы ее уговорили? Матушка Пенн тыльной стороной ладони пощупала королевский лоб. При этом Пэтти издала глухое рычание, и старушка поспешила отдернуть руку. – Со мной все хорошо, – сказал король. Нянюшка одарила его взглядом, ясно свидетельствовавшим: она все еще сердится на его ужасное легкомыслие, – и, шурша юбками, удалилась. Дверь за ней с шумом захлопнулась. Король же рухнул в мягкое красное кресло и протянул руку к тарелке с ежевикой. – Государь, – начал было лорд Дадли, – вам необходимо быть осторожнее… Пэтти потянулась своим длинным носом к ежевике и громко чихнула, отчего тарелка полетела на пол, а ягоды разлетелись во все стороны. Эдуард смерил своего друга строгим взглядом, в то время как слуги бросились устранять беспорядок. – Плохая собака, – сказал он. Пэтти завиляла хвостом. – Государь, вы не должны перенапрягаться, – повторил Дадли. – Со мной все в порядке, – с нажимом произнес Эдуард. – Свежий воздух идет мне только на пользу. И кстати, Джейн выразила согласие на брак с вашим сыном. Вот только почему никто ей так и не сообщил ей о конском… обстоятельстве? Дадли покачал головой так, словно это было совершенно неважно. – Жизненный опыт подсказывает, что головы женщин не стоит обременять такими незначительными деталями. «Что ж, пожалуй, и верно», – подумал Эдуард. – Как бы там ни было, мне нужно поговорить с вашим сыном. Губы Дадли исчезли в чаще бороды. – С моим сыном Гиффордом? – уточнил он, словно надеясь, что по какой-то необъяснимой причине Эдуард вдруг возжелал видеть Стэна. – Именно. Пошлите за ним немедленно. – Боюсь, это невозможно, ваше величество. – Дадли красноречивым жестом указал на окно, за которым сиял яркий свет. До заката оставались еще долгие часы. – Ах да. Понятно, – сказал Эдуард. – Что ж, тогда сразу после того как зайдет солнце. Дадли по-прежнему казался недовольным. – Но, государь, перед завтрашней церемонией нам еще предстоит столько приготовлений. Сыну будет трудно оторваться от… – Я желаю говорить с ним, – «великодержавным» тоном повторил Эдуард. – И поговорю с ним сегодня же.