– Паршиво, – он остановился на подъездной дорожке, ковыряя бетонную плитку носком ботинка, – Гуляю вот. – Один? – Больше пока не с кем… – Детская дружба не живет долго, – невольно процитировав слова старшего Холтона в утешение мальчишке, я тут же устыдился самого себя, – Как дома дела? – По-прежнему… Отец с матерью сначала ругались – чуть до развода не дошло – потом не разговаривали недели две. Теперь уж все как было: тоже молчат, но хоть не дуются. – Все наладится, – это прозвучало не слишком искренне, – Как в школе дела? – Подумываю бросить. – Это не лучшая идея… – Других все равно нет. Мальчишка угрюмо замолчал. Я смотрел на него и думал о Майкле. За этот месяц несколько раз пытался дозвониться до сына, но трубку всегда брала бывшая. У него то ночевка, то тренировка, то репетиция рождественского спектакля, мать его так… Скоро Мона вместо очередного чека с алиментами получит извещение об отставке – и тогда даже эти жалкие звонки исчезнут из моей жизни. Что в ней вообще останется? – А вы хотели навестить мисс Гувер? – воспитанный малец догадался, что пауза слишком затянулась, – Она уехала недели две тому назад. – Не знаешь, куда? – без особой надежды откликнулся я. – Далеко, думаю. Дом продала за бесценок банку, отец долго ее отговаривал, когда оформлял сделку. Машину тоже продала. Села в поезд до Бостона… наверное, перебралась на западное побережье, а то взяла бы больше вещей, – добавил Джошуа. Я внимательно посмотрел на него и спросил: – Откуда ты знаешь, на каком поезде уехала мисс Гувер? – Встретил ее на вокзале; можно сказать, проводил, – усмехнулся парень, – Я теперь часто там ошиваюсь. Помог затащить кошку и чемоданы в вагон, она при мне показала билет кондуктору. Мозг потихоньку начал работать… Значит, она держала курс на Бостон. Что дальше? Могла сесть в самолет в аэропорту Логана и отправиться на запад, как предположил парнишка… Или поехала до Нью-Йорка и раскошелилась на трансатлантический рейс? Последняя версия выглядела правдоподобнее – Франция куда больше подходила Миртл, нежели Калифорния. Но мне на перелет до Парижа и за год не заработать честным путем… Пока шло служебное расследование, выяснилось, что у миссис Колдуэлл не было ни гроша за душой. Все средства уходили на содержание старшей сестры – полоумной старой девы, которая скончалась недавно в дорогущем доме для престарелых в предместье Бостона. Счета из этой элитной богадельни содержали такие внушительные суммы, что коллеги диву давались. По счастью, скромный образ жизни, которую вела одинокая вдова, рассеял все подозрения. Но я даже приблизительно не мог представить, какое состояние сумела сколотить мисс Гувер. Я распрощался с парнем и пошел к отелю. Снял самый дешевый номер, чтобы хорошенько все обдумать, и сделал пару междугородних звонков. Если что-то хорошее и осталось у меня в память о службе в военной и гражданской полиции – это старые приятели. Через два часа удалось выяснить, что Миртл Гувер покинула Штаты. Ночь я провел без сна. Утром рассчитался с заспанным портье, сел в машину, включил радио и через пару минут вырулил на шоссе. Динамик на секунду замолчал, а потом из него донеслась знакомая песня Ив Монтана. Солнце поднималось над дальним холмом. В желудке было пусто, но меня это волновало меньше всего. Я нажимал на педаль газа и смотрел только вперед, на бесконечную дорогу, убегающую на северо-восток. Впору было выть волком, но отчего-то на душе было спокойно. Миртл… Какая она теперь? Носит костюмы от Шанель? Коротко подстриглась как настоящая француженка или даже стала брюнеткой? Чем занимается: пьет молодое вино где-нибудь в Провансе, а может быть, учится вязать свитера в нормандской деревушке? У меня бензина едва до Бостона. В кармане четырнадцать баксов; десять из них – ее. И, клянусь давно сгнившим сердцем бедняги Шумера, я верну этот долг.