Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 1 из 35 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
* * * Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность. © Логунова Е.И., 2021 © Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021 * * * У Митяя в кармане звякнуло – пришло сообщение, и тут же мой мобильник повторил этот звук, точно эхо. Мы с братом одновременно достали телефоны и синхронно вздохнули: – Лизка… – У тебя что? – спросила я. – У меня: «Хочу манго!» – а у тебя? – А у меня: «Проследи за Митяем!» – как интересно… – Я озадачилась, а братец напрягся. У них с Лизаветой вообще-то идиллические отношения. Сюси-муси и все такое. Звяк! Звяк! Мне пришли необходимые пояснения: «Чтоб купил манго» и «А не авокадо, как в прошлый раз». – А, вот в чем дело: я должна проследить, чтобы ты не взял авокадо вместо манго, – я успокоила брата и велела: – Поворачивай, нам нужно в гипер. Только там сейчас может быть это чертово манго. Митяй охарактеризовал злосчастное манго совсем уж непечатно, но на ближайшем перекрестке послушно развернулся, и мы поехали в круглосуточный гипермаркет. Лизкины желания братец чтит даже больше, чем Уголовный кодекс, а это что-то да значит, потому как Митяй у нас участковый. Лизавета же приходится ему законной супругой, а мне лучшей подругой. Мы с ней так близки, что даже замуж вышли в один день – по-моему, это доказывает, что настоящая женская дружба существует. Ведь обычно невеста желает быть главной и единственной героиней праздника под названием «свадьба». Жених не в счет, он в традиционном понимании не столько герой, сколько жертва. Гости мужского пола смотрят на него с сочувствием, женского – с завистью или злорадством, и все без исключения думают одно и то же: «Попался!» Почему-то считается, что узы брака – вожделенный дамский аксессуар, мужчинам они вроде как ни к чему. Хотя наши с Лизкой условно молодые супруги (им обоим уже под сорок) очень, очень хотели на нас жениться. Митяй перед Лизаветой даже на колено вставал, держа наперевес помолвочное кольцо в лучших рыцарских традициях! У нас с Андреем все получилось проще и притом оригинальнее: предложение руки и сердца было озвучено мимоходом, чуть ли не на бегу, и, кажется, сделала это я. Не помню точно, я тогда очень нервничала, потому как вместе с мужем получала и сына, а это, согласитесь, обязывает. Тишке сейчас два года, из них восемь месяцев он жил в Доме ребенка, а три последних – в семье старшего брата Андрея, Максима Соколова, который оформил над мальчиком опекунство. Это непростая и безрадостная история: Андрей не был женат на матери Тишки, о ребенке узнал, сидя в тюрьме, куда попал по ошибке, и только теперь, сняв незаслуженную судимость и наладив личную жизнь (читай – женившись на приличной женщине – это на мне, ясен пень), может добиться разрешения забрать себе сына. Тогда у нас с Андреем и Тишкой будет полная семья. А у Лизки с Митяем тоже скоро появится ребенок: моя подруга умудрилась забеременеть в кратчайшие сроки и теперь изводит заботливого мужа капризами. То ей селедку в сахаре подавай, то вот манго среди ночи вынь да положь… – Манго-манго, манго-манго, а я маленький такой, – озабоченно бормотал Митяй, катясь по проходу в фруктово-овощных рядах и цепко оглядывая дары чужедальней природы. Я шла следом, умиляясь и хихикая: Митяй не столько маленький, сколько кругленький, и озабоченность в его исполнении выглядит презабавно. У моего двоюродного братца изумительные голубые глаза, белесые брови и очень светлые пушистые волосы. Посмотришь – одуванчик, а не мужик! Хотя на самом деле Дмитрий Палыч Синеглазов товарищ очень серьезный, надежный и основательный. – Лясь, глянь, это же оно? – Митяй обернулся ко мне, поморгал вопросительно.
– Угу, молодец, ты не ошибся, это именно манго. – Я помогла брату выбрать спелый фрукт, и мы потопали к кассе, но шли не быстро, потому что по пути Митяй делал остановки, подбирая спелому манго подходящую знойную компанию. В итоге вышли мы из гипера с тяжелым бугрящимся пакетом, из которого задорно торчал колючий зеленый хвост ананаса. Кроме него и заказанного Лизкой манго были куплены мандарины, апельсины, помело, хурма и личи. – В названии фрукта «помело» ударение ставится на «е», а не на последнее «о», – сообщила я брату, когда мы уже сели в машину. Как филолог и журналист, я вижу свою миссию в том, чтобы просвещать темные массы. – Серьезно? – искренне удивился полномочный представитель темных масс участковый Синеглазов. – А я думал, это то самое помелó, с которым Баба-яга летала в ступе. – Какая связь? – не поняла я. – Прямая! Прикинь, таким снарядом с высоты на бреющем полете бабахнуть! Прибьет не хуже бомбы! – объяснил Митяй. – Логично, – согласилась я. – Но вообще-то помелó – это метла. – А вот это как раз нелогично, – заспорил братец. – Зачем кому-то в воздухе метла? Какая от нее там польза? Разговор принимал интересный оборот. – Возможно, метлой Баба-яга пользовалась не в воздухе, а в момент взлета или посадки? – предположила я. – Для толчка или, наоборот, как тормозом? Митяй посмотрел на меня уважительно: – А ты соображаешь, Ляська! Я расправила плечи. Чуточка похвалы периодически нужна каждому, а уж мне-то, нынче балансирующей на краю бездны уныния, она просто жизненно необходима! Строго в продолжение темы полетов: мы с Митяем как раз ехали из аэропорта, где проводили в дальний путь большое семейство Соколовых. Мой муж Андрей и его брат Максим с супругой и всеми детьми, включая нашего Тишку, улетели в Калининград на юбилей своего патриарха – деда Петра Максимовича. Меня, конечно, тоже звали с собой, даже настойчиво уговаривали, но я, признаюсь честно, струсила. Страшновато мне было предстать сразу перед всем большим кланом, хотелось для начала организовать более камерную презентацию. Я виляла, хитрила, придумывала предлог, чтобы остаться дома, и вдруг он явился сам собой: неожиданно слегла моя тетка Вера, матушка Митяя. Лизка, конечно, заявила, что будет за ней заботливо ухаживать, у невестки со свекровью нетипично прекрасные отношения, но всем было ясно, что из беременной сиделка так себе, Лизавете и самой догляд нужен, а у Митяя служба, рабочий день ненормированный, он при всем желании двум своим любимым женщинам – супруге и маменьке – много времени уделять не сможет… – Как жаль, Алисушка, придется тебе остаться, – вздохнул мой добрый муж, услышав и приняв все эти резоны. – Ну, ничего, ты не расстраивайся. Слетаем к предкам как-нибудь в другой раз, малым составом: ты, я и Тишка. Как раз этот вариант меня вполне устраивал, и я, для приличия чуток поныв и похныкав, «смирилась» с суровой необходимостью отказаться от участия в большом фамильном курултае на Балтике. И вот сегодня все остальные Соколовы улетели в свой Калининград, а я возвращалась в деревню Пеструхино – к беременной Лизке, занемогшей тетке и своему коту Шуруппаку, он же Шуруп или Шура, у которого нет никаких проблем со здоровьем, что вовсе не делает его питомцем бесхлопотным и легким в общении. Кота я завела еще в городе. Вернее, он сам завелся, без моего участия и одобрения. Как-то я очень удачно попала в супермаркете на акцию с беспрецедентными скидками – магазин закрывался на реконструкцию, и абсолютно все товары продавались на сорок процентов дешевле. Устоять было невозможно, а я еще как раз зарплату получила, так что домой возвращалась с двумя увесистыми пакетами. Тащилась, буквально чувствуя, как вытягиваются под тяжестью завидной добычи руки, и думая с сожалением о забытых прекрасных традициях. Вот зачем из нашей жизни и быта ушел такой прекрасный женский аксессуар, как коромысло? Ходили же раньше бабоньки, элегантно водрузив на плечи расписную деревянную дугу с изящными крючками под ведра или иную ручную кладь. Во-первых, это было красиво. Во-вторых, наверняка не так фатально для осанки и общей пропорциональности телосложения, как эти проклятые тяжелые пакеты, от которых руки рискуют стать длинными, а ноги кривыми. Я прямо чувствовала, что стремительно откатываюсь по пути эволюции назад, приобретая отчетливое сходство с самкой гиббона. Пластиковые ручки пакетов больно врезались в ладони, и я периодически опускала свою ношу на землю, чтобы потрясти руками и восстановить кровообращение – это раз, и самооценку – это два. Без пакетов я выглядела симпатичной культурной дамочкой, некоторые мужчины мне даже улыбались. Хотя помочь донести покупки никто не предлагал. Говорю же, напрасно забыты старые добрые традиции… В какой-то момент в один из поставленных на землю пакетов залез бездомный котенок, и обнаружила я его уже только дома, и то не сразу. Разобрав покупки и разложив их по полочкам и шкафчикам, я спохватилась, что не нашла среди покупок итальянскую сырокопченую колбаску-сальчичон, хотя в чеке она присутствовала. Я уже было расстроилась, решив, что забыла колбаску в магазине, когда услышала странный звук. Он доносился из комнаты и походил на озвучку документального фильма о жизни бобров или гигантских жуков-древоточцев. Не хватало только добродушно-умильного воркования Николая Дроздова: «Своими острыми зубами эти милые создания без устали грызут…» В комнате что-то грызли. Острыми зубами. Без устали. Я заглянула туда – нет, телевизор не работал.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!