Глава тринадцатая Где-то без пяти два над горами показалась маленькая точка. Она стремительно приближалась, постепенно увеличиваясь в размерах. Франциско и Шнеля поочередно наблюдали за ней в бинокль, то и дело обмениваясь различными жестами. Если первый был спокоен как слон, то его русский коллега заметно нервничал. Он уже заприметил, что охраны на ранчо и действительно прибавилось. С десяток цыган покуривали себе в сторонке. Вид их был самый непринужденный, как будто они собрались прогуляться по парку. Но у каждого с плеча свисала автоматическая винтовка, и Шнеля не сомневался в том, что стреляют эти ребята превосходно. Шнеля не любил цыган и не ждал от них ничего хорошего, а синьор Рикки не любил русских бандитов и тоже не ждал от них ничего хорошего. Именно поэтому на ранчо были стянуты серьезные силы. Тем временем небольшой самолет уже начал плавно заходить на посадку. Цыгане прекратили разговоры и с интересом наблюдали за этим зрелищем, которое действительно было эффектным. В этот раз Артемин подготовился к операции на славу. Он существенно увеличил статью «накладные расходы» и зафрахтовал у одного подмосковного бугра его личный самолет. Очень много денег потребовалось и на оформление нужных документов, тем более что сроки поджимали. Но Артемину было не впервой решать такие задачи. Он знал, как нащупать подходы к нужным людям. Посадка была успешной. Кабина открылась, и оттуда выпрыгнул улыбающийся Артемин. Подоспевший к нему Франциско обнял его как лучшего друга и даже удостоил троекратным лобызанием. Почему-то он решил, что у русских это принято повсеместно, особенно при встрече с теневым дельцом. Артемин был удивлен, но виду, разумеется, не подавал. Он не повторил ошибку Шнели. Третье место в маленькой кабине занимал Витька по кличке Слесарь. В команде Артемина он считался специалистом по международным связям и в совершенстве владел английским. — Все в порядке? — поинтересовался Франциско, отпустив наконец Артемина. — Да, все олрайт, — ответил тот. — Икона при вас? — Да, разумеется. — Тогда я предлагаю действовать по намеченному плану. Синьор Рикки вас ждет уже через полчаса. Я понимаю, что после полета хотелось бы отдохнуть, выпить кофе, но я думаю, это можно будет сделать и на вилле синьора Рикки. Артемин уже хотел попросить Шнелю помочь ему выгрузить из самолета тщательно запакованную икону. Но в этот момент где-то совсем близко вдруг раздались завывания полицейской сирены. «Вот мы и попали», — подумал Шнеля, но больше всего переполошились вооруженные цыгане. — Простите, мне надо пойти и посмотреть, что там происходит, — сказал Франциско, надев на голову свою фетровую шляпу. Шнеля подскочил к шефу и зашептал: — Вадим, давай отсюда канать. Я нутром чую: это подстава. — Ты что, дурак? — во весь голос ответил Артемин. — Да хрен с ним, с бабками. Надо свои задницы спасать. — Шнеля, я никогда не думал, что ты псих, — спокойно ответил шеф. — Давай лучше пойдем и посмотрим, что там творится. Они дошли до КПП и остановились перед мониторами, где вся картина была видна как на ладони. Охранники попытались прогнать гостей, но те их просто проигнорировали: нихт ферштейн, и все тут. У ворот ранчо стояли несколько машин карабинеров. Офицер уже несколько минут безуспешно давил на кнопку замка. Наконец ворота открылись. Из них вышел спокойный и самоуверенный Франциско. Он поздоровался с офицером, и между ними завязался диалог. — Добрый день, где этот пьяница? — спросил карабинер. — Простите, уважаемый, но я не совсем понимаю, что вы имеете в виду. Какой пьяница? — Семь минут назад в полицию поступил звонок, — объяснил офицер. — Кто-то сообщил, что на эту ферму ломится пьяный человек с ножом в руке. Мы получили задание срочно сюда прибыть, чтобы его арестовать. — Извините великодушно, но мне кажется, что это какое-то недоразумение, — затараторил Франциско. — Ничего похожего здесь не происходило ни семь минут назад, ни даже семь лет назад. — Звонивший указал именно ваш адрес. Вот, у меня все записано. — Нет, что вы, здесь тихие места. И ни одного пьяницы я тут вообще никогда не встречал, — улыбнулся Франциско. — Разве что сам иногда выпью стаканчик-другой. А то и девятый-десятый. — Это не грех, — офицер полиции улыбнулся ему в ответ. — Что ж, я вижу, у нас ошибочка вышла. Надо будет связаться с диспетчером. А вы простите, что мы вас побеспокоили. — Да, это явно какая-то ошибка, — охотно согласился Франциско. — Но вы не печальтесь — не ошибается только тот, кто ничего не делает. — Это верно, — кивнул головой полицейский. — Ну, всего вам самого лучшего. На прощанье Франциско даже слегка приподнял свою шляпу. Он всеми силами строил из себя этакого простачка с небольшими причудами. Подобные типы меньше всего вызывают у фараонов подозрение. Машины завелись и уехали. Франциско вернулся к своим гостям и с удивлением застал их прямо в КПП. «Дурни охранники за это еще ответят, — подумал он. — Но не сейчас и не при гостях». — Прошу меня извинить, но здесь вышло какое-то недоразумение, — улыбнулся он Артемину. — Это был ложный вызов, да еще и в такой неподходящий момент. Слесарь тщательно перевел эту фразу. Артемин улыбнулся в ответ. В его улыбке чувствовалось недоверие, и Франциско стал объяснять подробнее: — Кто-то позвонил в полицию и сообщил, что на него напал какой-то хулиган. Наши бравые карабинеры рванулись ловить преступника, но, как видно, просто ошиблись адресом. Ничего, с нашими карабинерами такое случается. Услышав перевод, Артемин засмеялся. Вслед за ним пару натянутых смешков выдал и Шнеля. — Эти карабинеры поступили очень плохо, — продолжил Франциско. — Они отняли у нас несколько драгоценных минут. Нам надо спешить. Мой босс не любит, когда опаздывают. Партнеры вышли из КПП и, обмениваясь шутками, двинулись в сторону взлетной полосы. — У меня вот тоже был один случай, — начал Артемин. — Приходит ко мне в офис один человек и молчит себе. Я спрашиваю: ну чего ты молчишь? А он: «му» да «му». Немой, как оказалось. — То есть говорить не может? — Франциско не понял английского слова. — Ну да. И не говорит, и не слышит. Но пришел он зачем? Вот, мол, хочу попробовать себя в шоу-бизнесе. С певцами хочу работать! Представляешь, да? Он ожидал услышать задорный смех Франциско. Но тот не промолвил ни звука. Неужели он не въехал в шутку? Или это Слесарь так хреново ее перевел? Но, обернувшись, Артемин понял, что дело вовсе не в переводчике. Самолет, на котором они только что прилетели, медленно двигался по взлетной полосе. Артемин не мог поверить своим глазам. Он даже не волновался. Он просто не понимал, что происходит. — Что происходит? — спросил Франциско сначала по-итальянски а потом по-английски. Артемин понял вопрос и без переводчика. — Я не знаю, — пожал он плечами. — Я не знаю! Дальше был долгий поток непереводимых идиоматических выражений на разных языках мира. Цыгане из охраны с интересом наблюдали за маневрами самолета. Никакой инициативы они не предпринимали. — Огонь! — закричал им Франциско. — Стреляйте же, придурки! Огонь по самолету! Цыгане охотно повиновались. Несколько пуль со звоном въелись в фюзеляж самолета, но большого вреда ему не причинили. Спустя пару секунд маленький юркий аэроплан уже поднялся над землей. Кто-то все еще пытался достать его пулей, а кто-то, включая Артемина, лишь молча провожал недобрым взглядом. Он до сих пор так и не понял, что же произошло. На месте происшествия был обнаружен перепуганный вусмерть пилот. Его допрос не дал решительно ничего. В кабину ворвался какой-то человек в маске, вышвырнул оттуда летчика, сел за штурвал и завел мотор. Больше пилот ничего сказать не мог. Причина странного появления полиции сразу стала всем ясна: все было подстроено. Неподалеку от речушки, расположенной по соседству со взлетной полосой, обнаружились баллоны для акваланга и другие аксессуары водолазного костюма, с помощью которого этот герой смог попасть на ранчо. Франциско понял, что этот супергерой появился здесь не случайно. Он должен был знать место и успеть выучить все бреши в обороне. Франциско подошел к группке цыган и указал большим пальцем на двоих пришельцев из России. — Надо с ними поработать, — решил он. — Потом и доложим шефу. Через пару секунд Артемина и Шнелю окружило плотное кольцо людей с винтовками наперевес. * * * Дорогин не был профессиональным дайвером. За всю жизнь ему приходилось погружаться под воду не более двадцати раз. Сначала на съемках, а потом от случая к случаю, но кое-какие навыки у него были. Вода в реке оказалась довольно теплой, и в гидрокостюме поначалу было жарковато. Однако по мере погружения температура становилась все ниже и ниже. Дорогин знал, что большую часть времени ему придется провести именно на трехметровой глубине. Он зашел в воду километрах в двух от ранчо. Течение было довольно сильным, и для того, чтобы прибыть на место, ему понадобилось намного меньше времени, чем он рассчитывал. Целый час пришлось ждать, притаившись у прибрежных камней. Впрочем, это время было потрачено не зря. Здешний подводный мир оказался богатым и разнообразным. Его представители занимались своими обычными делами, не обращая на чужака никакого внимания. Маленькие рыбки искали себе пропитание среди водорослей, большие рыбы пожирали маленьких. Все это хаотичное движение ужасно напоминало мир людей. Размышляя на эту тему, Муму не забывал периодически поглядывать на часы. Время на глубине в несколько метров текло необычайно медленно. Казалось, будто прошло уже не меньше часа, а стрелка часов успела продвинуться всего на десять минут. Без десяти два Муму осторожно всплыл на поверхность. Спустя несколько минут на небе появилась маленькая точка. Дорогин достал мобильник, заранее купленный в Триесте специально для этого звонка. Он набрал номер полиции и заявил, что его жизни угрожает какой-то пьяный маньяк с огромным ножом. Несколько раз повторил адрес, чтобы вдруг не возникла путаница. Когда на дороге показались полицейские машины, Муму резко ушел под воду и вынырнул уже возле взлетной полосы. До самолета оставалось всего-то пятьдесят метров. Это расстояние тревожило Дорогина больше всего. Но в общей суматохе до него никому не было дела. Увидев в кабине человека в резиновой маске бен Ладена (такие в Триесте продают на каждом блошином рынке), пилот даже не удивился. Когда бен Ладен схватил его за ворот и стал вытаскивать из кабины, летчик не сопротивлялся. Его ведь наняли за деньги для выполнения конкретной работы, и беспокоился он лишь за собственную жизнь. Но вскоре Муму даже пожалел о том, что обошелся с пилотом так некультурно, его услуги могли бы ему вполне пригодиться.