— Отлично. У нас тоже все готово. Я имею в виду и наличность, и банковский перевод, — сказал Франциско. Дорогин снова попытался схитрить. Он перевел, что наличность уже готова, а вот банковский перевод пока под вопросом. Но осторожный Шнеля решил эту тему не развивать. — Завтра будет шеф — и тогда мы все тут решим, — сказал он. Перекур закончился, и гости продолжили экскурсию. Оглядев взлетную полосу, Шнеля нашел ее вполне подходящей для посадки. Франциско был очень доволен. В авиации Шнеля совершенно не разбирался. К тому же его волновала совсем другая мысль: а вдруг эти итальяшки кинут? Условия для такого маневра были самыми подходящими. Разве сложно поставить под волыны несколько невооруженных людей, отобрать у них то, что они привезли, а затем пустить на корм рыбам в Адриатическое море? Во всяком случае, Шнеля в этой ситуации именно так бы и поступил. От раздумья его оторвал голос Франциско: — Если вы не возражаете, программа на завтра будет такой: после прибытия самолета мы отправимся на виллу синьора Рикки, там и обсудим все детали в подробностях. — Скажите, а нельзя ли увидеть этого синьора Рикки? — спросил Шнеля. — Очень хотелось бы с ним познакомиться. — Это исключено. — Синьор Рикки сегодня очень занят. Он сможет уделить вам время только завтра. Переводя, Дорогин внимательно изучал местность. С трех сторон аэродром был окружен неприступным забором. С четверной стороны доступ перекрывала естественная преграда — река. «А вот с этим-то они и просчитались!» — отметил он про себя. — Эй, переведи, что мой шеф… ну, господин Артемин, сказал мне стопудово стрелку этому синьору набить, — оторвал его от размышлений Шнеля. — То есть лично с ним встретиться. Или ладно, не переводи пока, скажи, что мне надо шефу позвонить для консультаций. Дорогин выдал какую-то витиеватую фразу, и Франциско ее даже не понял, судя по его вежливой улыбке. Шнеля вытащил мобильник и набрал Артемина. Он сообщил о том, что клиент его не принимает и готов встретиться только завтра. — Ну и хрен с ним, — ответил тот. — Завтра так завтра. Ну а так все в порядке? — Да, аэродром мы посмотрели. Место подходящее. Ребята конкретные, у них все четко и под контролем. — Ну и чудненько! — услышал Шнеля голос своего шефа. — Ты смотри только не загуляй сегодня, ладно? — Да какое там, обижаете? Так чисто прошвырнусь маленько. Франциско вежливо ждал, пока его компаньон закончит свой разговор. Затем он спросил: — Ну как, вы довольны? Есть ли ко мне вопросы? Вопросов у Шнели не было. То есть они были, конечно, но какой смысл их задавать? Он понимал, что если их решили завтра кокнуть, то этому никто не сможет помешать. Об ответных мерах можно было даже и не думать. Единственное, что оставалось, — это соскочить. Сослаться на головную боль и отказаться ехать завтра на аэродром. Шнеле очень понравился такой вариант, и он решил его тщательно обдумать. Франциско подкинул их в Триест. У Шнели там была забронирована гостиница. — А я сяду на электричку и вернусь в Венецию, — сказал Дорогин. Когда он вышел из машины, Шнеля повернулся к Франциско и поинтересовался, не следует ли ликвидировать переводчика, который узнал так много важной информации. Задать этот вопрос он смог с помощью одного лишь языка жестов, благо большой палец, которым проводят по шее, и в Москве и в Триесте значит одно и то же. «Эти идиоты русские все никак не могут успокоиться, — подумал про себя итальянец. — Стоит только их позвать, и они уже готовы наделать нам кучу проблем. За ними надо постоянно присматривать, как за малыми детьми, а то потом не оберешься забот». Франциско интенсивно закачал головой. Шнеля решил самостоятельную инициативу не проявлять — все-таки он был в гостях. * * * Поезд в Венецию отходил всего через пару минут, но Дорогин не спешил занимать место в вагоне. Он удостоверился, что «феррари» благополучно отчалил, и вышел из вокзала. На часах было уже четыре — конец рабочего дня. Для того чтобы найти то, что ему нужно, у Дорогина оставалось совсем немного времени. Он медленно двинулся по небольшому променаду в сторону моря. Нашел кафе с шикарным видом на Адриатику, заказал двойную порцию эспрессо и достал свой смартфон. Благодаря Интернету можно узнать если и не все что угодно, то, во всяком случае, очень многое. В том числе и адрес дайвинг-клуба в Триесте. Допив кофе, Дорогин поймал такси и был на месте уже через пару минут. Успел он вовремя — до закрытия оставалось всего полчаса. Владельцем дайвинг-клуба оказался добродушный мужчина лет пятидесяти. Он угостил Муму бокалом вина и долго пытался угадать его национальную принадлежность. Сначала почему-то принял его за австралийца, потом за австрийца. Дорогину было приятно стать соотечественником Моцарта. И он решил не разочаровывать собеседника. Муму вполне резонно предполагал, что очень скоро, может быть даже завтра, этого мужичка будут подробно расспрашивать о странном клиенте. — Да, я родился в Зальцбурге, — соврал Дорогин. — О, Зальцбург — мой любимый город, оттуда родом моя вторая жена, а женщины — это, знаете, одно наказание. И толку от них решительно никакого, это я вам по своему опыту говорю. Вот другое дело — подводная охота. Бывает, проснешься с похмелья, голова болит до ужаса, выйдешь в море — и сразу как будто снова на свет родился. — Именно подводной охотой я и собираюсь заняться, — вовремя перебил его Дорогин. — Поэтому к вам и пришел. Но мужика уже понесло куда-то дальше. Как и многие итальянцы, он очень любил поговорить, и его не особо заботило, интересны ли эти россказни собеседнику. Когда Дорогин наконец втиснулся в непрерывный речевой поток итальянца и поведал, ради чего он пришел, хозяин клуба успел уже рассказать всю свою биографию и плавно перешел на политические взгляды. — Купить у нас комплект? — переспросил удивленный итальянец. — Но мы ведь этим не занимаемся. В аренду — пожалуйста, но только с инструктором. Плавать под водой — это, знаете ли, очень опасно. Муму стал думать, как бы его уломать, но, как выяснилось, в этом не было никакой надобности. — А, ладно, парень ты, я вижу, хороший, — вдруг передумал хозяин. — Бери вот этот комплект за триста евро и охоться себе на здоровье. Вот, так на чем это я остановился? Берлускони — он, конечно, еще тот жук, но, с другой стороны, человек веселый. * * * Муму настоял на том, чтобы все снаряжение было тщательно проверено в присутствии продавца. Комплект ему достался уже неновый, и он вполне соответствовал своей скромной цене. Но никаких изъянов Дорогин в нем так и не нашел. С хозяином дайвинг-клуба они распрощались как лучшие друзья. Тот даже пригласил Муму в кафе накатить по стаканчику, но Дорогин понял, что даже одного часа общения с этим словоохотливым собеседником его мозг может просто не выдержать. Неся за спиной тюк со снаряжением, Дорогин медленно прогуливался по городу. Он чувствовал себя совершено свободным и счастливым. Затем Муму зашел в приглянувшийся ему ресторанчик и заказал рюмочку граппы. Вместо этого бармен предложил ему попробовать странный напиток в бутылке с самодельной этикеткой. — Это местная сливовица, — объяснил он на ломаном английском. — Очень рекомендовать. Дорогин решил рискнуть. Муму выпил рюмку одним махом. Напиток обжег ему горло, и мозг тут же обдало теплой струей. Усталость как рукой сняло. «Отличный самогон!» — отметил он. В России самопальные напитки обычно считаются пойлом. Их берут только в том случае, если на другие нет денег, а выпить очень хочется. Однако в здешних краях самогонку можно открыто купить в баре, и она по качеству будет намного лучше, чем самый крутой брендовый напиток. — Повторите! — попросил он бармена. Сегодняшний день оказался удачливым для Дорогина. Особенно если вспомнить экскурсию по вилле. При другом раскладе он бы никогда не смог отыскать это место, а тем более побывать там и разглядеть все в подробностях. Замысел Артемина теперь прояснился почти в деталях. Почувствовав, что произошла утечка информации, он отправил «бусик» пустым. И в то же время придумал еще один способ доставить груз. Дорогин знал, что в России можно без особых проблем найти небольшой частный самолет, который доставит тебя в любую точку земного шара, были бы только деньги. У Артемина они, безусловно, были. Муму волновал только один вопрос: как Артемин смог украсть икону из Третьяковки? Этот вопрос возникал в голове Дорогина снова и снова, но ответа на него Муму никак не находил. Ознакомившись с материалами следствия, Муму обнаружил в этом деле такую фигуру, как Лукотин. Он устроился в Третьяковку сторожем всего за месяц до кражи и вскоре после нее уволился. На суде фигурировал как свидетель и рассказал, что видел, как горемыка Андрей копался в ящике с вещами сторожей. Именно там стояла злополучная банка с чаем. И внешний вид, и описание, и даже речь позволяли предположить, что Лукотиным был не кто иной, как Шнеля. То, что он тоже попробовал на вкус целебного напитка, замешательства не вызывало. Шнеля мог дождаться, пока остальные сторожа уснут, сделать свое дело, а потом сесть в соседнее кресло и выпить чашечку снотворного. Отличный вариант, удобный и не вызывающий подозрений. Но как этот Шнеля с незаконченным средним образованием смог украсть икону? Для этого надо было отключить не только общую сигнализацию, блокирующую доступ в зал древнерусской живописи. Сама икона тоже имела свою собственную систему защиты: сзади к шедевру Рублева был подведен тонкий проводок. Насколько понял Дорогин из материалов следствия, сами охранники имели возможность отключить сигнализацию. Однако ни один из сторожей в совершенстве не разбирался в ее сложной системе и попросту не знал, на какую кнопку нажать. То же самое касалось и систем видеонаблюдения. «Нет, это мог сделать только человек, чей уровень IQ намного выше, чем у Шнели, — пришел к выводу Муму. — Похоже, Шнеля был лишь мелкой сошкой в этом деле». Несомненно, что за этой кражей стоял другой человек. То есть тот, кто досконально разбирался в режиме работы музея, системах сигнализации, знал все входы и выходы. Кто же это был? Тут у Дорогина не было даже вариантов ответа. «Ладно, друг, хватит уже, — остановил он сам себя. — Хватит об этом думать. Тоже мне, частный детектив — Шерлок Холмс, блин! У меня задача намного проще. Если я верну в Третьяковку оригинал иконы, то и Андрею помогу, и… ну, вообще доброе дело сделаю. А распутывать этот спрут не моя задача. Если кому-то надо, пусть он этим и занимается». Но как показала жизнь, когда Дорогин говорил: «Если кому-то надо…» или «Не моя задача…», соскочить с поезда, не доезжая до последней станции, ему никогда не удавалось. Один вагончик тянул за собой другой и так далее. В полупустом баре завел томную мелодию аккордеонист. Муму дослушал ее до конца, расплатился с официантом и отправился спать в свою гостиницу.