– Это ты так думаешь. Я встала, думая вернуться наверх, боясь даже предположить, что надумал Каспий. Но услышала шелест. Трикстер раскладывал карты. – Мое второе предложение. – Азартные игры меня тоже не интересуют. – Но ты не знаешь про приз. Я обернулась. Трикстер наслаждался представлением. – Необязательно играть сейчас. Когда тебе это будет необходимо, просто приходи сюда. – Что за приз? – Правда. Я отвечу на три любых твоих вопроса. В голове тут же появились варианты. Зачем Кави стер себе память? Кто помог мне покинуть город? Могу ли я доверять Каспию? Кто оставляет надписи на стенах? Куда пропадают люди? Хотят ли меня убить и кто? В конце концов, зачем отец делился кровью с Кольтом? – А если выиграешь ты? Глупо говорить «если». Трикстер не умеет играть честно. – Я беру свою цену. – Какую? – Ну… обычно я забираю у женщин возможность родить потомство или просто первенца, но требовать от тебя такое – самоубийство. Можешь расплатиться глазами, слухом или… – Он причмокнул. – Да, так будет лучше: памятью. Внутри что-то дрогнуло. – Мы договоримся, и ты создашь себе новую личность. Уедешь из города, заживешь своей жизнью с чистой совестью. И никакой Мунсайд не будет тебе докучать. – Он глядел мне прямо в глаза с неподдельным интересом, ухмылка застыла на губах. Я услышала крики с верхнего этажа и без раздумий кинулась наверх. Об этом предложении стоит подумать позже, на чистую голову. Охранник с кем-то сцепился прямо у входа в лаундж-зону. Суккубы продолжали танцевать, демоны – пить коктейли, только Хейзер бешено визжала, а Каспий все пытался повалить верзилу, вцепившись в его рубашку. Я набросилась на охранника со спины, и он, растерявшись, выпустил Каспия. Я со всей дури колошматила его по голове одной рукой, а второй закрыла ему глаза, совсем забыв, что в мужском обличье сил у меня немного больше. – Бежим! – крикнула Хейзер, и я полетела на пол. Каспий тут же поднял меня на ноги и, схватив за руку, повел вон из «Гекаты». Никого это не удивляло. Человек у входа даже глазом не моргнул. Сердце колотилось как бешеное, я затылком чуяла, что тот тип следует за нами. Улицы были мокрыми после дождя, я поскальзывалась и едва поспевала за ними. Даже Хейзер на каблуках шла быстрее. Только подлетев к машине, мы запрыгнули внутрь и наконец перевели дух. – Пригнись! – пискнула Хейзер, рукой надавив мне на голову. Краем глаза я увидела, как охранник вышел на дорогу, принюхиваясь. – Надо было тебе именно до оборотня докопаться, – шепнула она Каспию. – Где ты, черт подери, была?! – разозлился он, обращаясь ко мне. – Ты вообще думала, когда пошла с незнакомцем в подвал? Тебя могли изнасиловать или убить, изнасиловать и убить, в лучшем случае – убить и изнасиловать. – Он идет, заводи машину, – крикнула я. Хейзер вставила ключ зажигания. Я как будто вернулась в Канаду и снова сбегала от брата. Прошло всего несколько дней, а я уже полностью отвыкла от ощущения погони и панического страха. Сердце стучало где-то в горле, будто я впервые попала в такую ситуацию. – Едем ко мне. Он туда не сунется. – Нас тогда рассекретят. – Да не побежит же он за нами! – заорала Хейзер. – Вы в своем уме? Это не полицейский фильм, мы всего лишь поцапались с охранником. – Криста видела, – шепнул Каспий, затем схватился за волосы и согнулся пополам. – Из-за меня у нее будут проблемы. – Они же не знают, что ты ее… – Знают! Знают! Черт! О чем я только думал? Ах да, я знаю! Я думал о том, куда, черт возьми, пропала моя подруга! Я должна была чувствовать себя виноватой, но мне было так приятно снова ощутить, что кто-то обо мне волнуется. Это эгоистично, но… – Все равно поехали ко мне. У меня куча комнат и целый погреб вина. Давайте выпьем чего-нибудь человеческого. – У-у-у, вечеринка в особняке Лавстейнов, – взвыла Хейзер. – Всегда мечтала пробраться к вам, посмотреть, как живут короли. Каспий выглядел убитым. – Касп, – я обернулась, – прости меня, пожалуйста. Я правда сглупила. Он молчал. – Мне не следовало отходить от тебя. Это опасное место, но ты не представляешь, как помог мне, показав его. Каспий фыркнул. – Это хотя бы того стоило? С кем ты связалась? Я посмотрела на дорогу. В городе было пусто. Кажется, я пробыла в «Гекате» гораздо больше времени, чем мне казалось. – С Трикстером. Хейзер аж воздухом подавилась. – Мистер Трикстер. Вот это да. – Ребята, мне как-то не по себе. – Это нормально, ты превращаешься обратно. – Кажется, я сейчас потеряю сознание… В глазах потемнело. – Хейз, съезжай на обочину, Ив плохо. – Океюшки. – Она пожала плечами и свернула с дороги. Мы были на полпути к особняку. – Сейчас будет больнее. Я уже ничего не слышала, Каспий вытащил меня из машины и прижал к себе. Меня трясло мелкой дрожью, я не удержалась и зарыдала. – Скоро все закончится. Все хорошо. Ничего хорошего. И дело не только в боли. Я запуталась и устала. Я хотела домой, к Кави, встретить его на кухне, чтобы он налил мне теплого молока, добавил две ложки меда и сверху корицы. Хотела, чтобы рассказал старые легенды, пока я не засну, чтобы называл меня «мой человечек», чтобы помог мне разобраться со всем этим дерьмом. – Еще чуть-чуть. Но это длилось вечность. Боль. Боль. Боль. И еще раз боль. Я будто падала в бездну. Меня лихорадило и сводило судорогами. – Сейчас мы отвезем тебя домой, ты заснешь… А с утра – в школу, затем меня встретит еще какой-нибудь черт и запутает еще больше. Нужно следить за Уорреном, за городом, отдать кровь Кольту, найти пропавших людей, разобраться с Комитетом. Я не хотела. Не хотела. Хотелось просто лежать в постели, зависать с друзьями, обсуждать наряды на выпускной, говорить за спиной у Селены, какая она тварь. Я хотела хоть чего-нибудь нормального. Все резко померкло. Я увидела лес, почувствовала запах Каспия и исходящее от него тепло. Тело неожиданно пришло в норму. Я ощупала подбородок, посмотрела на руки и тонкие пальцы. – Из парня в девушку превращаться намного сложнее, – тихо прокомментировала Хейзер. Голос у нее был надтреснутый, полный сочувствия. – Давайте завтра не пойдем на уроки. Не хочу видеть рожу Вестфилда. Я отошла от Каспия, стараясь даже не смотреть на него. Села на переднее сиденье. – Можем заехать в круглосуточный супермаркет, купить попкорна и смотреть кино всю ночь. – У меня нет телевизора. – А вот и мой родной, слабенький голос. – Ой. Ну и ладно. Значит, будем болтать всю ночь за бокальчиком вина, как старушки на пенсии. – Чур меня буду звать Матильдой. Мне кажется, это старушечье имя, – сказал Каспий. – Не-е-е. Это ж нимфетка из «Леона». – Но это исключение из правил. Мы медленно ехали к особняку. – Грейс – старушечье имя. – Хейзер – тоже. – Ой, иди к черту. Тебя вообще в честь моря назвали. Я успокоилась. Единственное, что я чувствовала, – это жуткий стыд за эмоциональную сцену и подобие радости, что все наконец-то закончилось, что рядом со мной такие… люди. Да, сегодня они были людьми.