Выдвигаю по очереди ящики, делаю задумчивый вид, спрашиваю: — А он «ноу фрост»? — Да, конечно, никакой наледи и разморозок, охлаждение с помощью циркулируюшего холодного воздуха. Эта модель в гамме люкс, европейское качество, экономия электроэнергии. Рафис находит ценник и демонстративно хмурится: — Нам ещё стиральная машина нужна и духовой шкаф. Консультант тут же реагирует. — В нашем магазине действует система накопительных скидок для постоянных клиентов. Возможна покупка в рассрочку. — Нам то же самое сказали у ваших конкурентов, — Рафис называет и наш магазин в том числе. — Чем вы лучше? Какое-то время я не вмешиваюсь. Ирина объясняет все возможные плюшки, за этим нас и послали. Так, вроде они договорились, мой выход. — Ра-а-афчик, — жадно слежу за слегка обалдевшим от такого обращения коллегой, — мне цвет не нравится. Он скучный. Я хочу кухню в розовых тонах. Выражение лица продавщицы осталось профессионально вежливым, но я успела поймать отблеск веселья в её глазах. Мне не жалко. Сама так развлекаюсь. — Эммм.. Ты уверена, дорогая? Мы вроде так не договаривались. Его «так» — это не про холодильник, но мне эта реакция только на руку. — Уверена. Хочу нежно-розовую кухню с бирюзовыми акцентами, я такую в журнале у твоей мамы видела. — Боже, а мама моя тут причём? — у Рафиса уже полное недоумение на лице. — Притом! Она сама свою кухню выбирала, а ты... — делаю паузу, пусть сам додумывает, так интереснее. Теперь глазки котика из «Шрека», — Может, холодильник можно будет перекрасить? — Выкрасить и выбросить, за такую-то цену! Ха! Это уже реакция-рефлекс. Дожимаем! — Я думала, ты меня любишь, а тебе цвет холодильника важнее, — рвано дышу. Интересно, а слезу пустить у меня получится? — И ты экономишь на нашем будущем! На своём желудке! А как же путь к сердцу мужчины? Как я его пройду без холодильника, а? — Извините, у вас личный разговор, я вас оставлю на пару минут... Ирина и правда профессионал, в нашем магазине таких тактичных мало. Но сейчас она мне нужна как сообщник, поэтому я тут же возмущаюсь: — Нет, не надо нас оставлять, это я вас оставлю! Мужчине нужен холодильник. А вскорости, если он не одумается, и новая невеста потребуется. — Наташ...— Рафис начинает закипать, ну наконец-то! — А что «Наташ» уже, куда «дорогая» делась? Значит, вот и вся любовь! Бли-и-ин, меня несёт, и на секунду я пытаюсь представить последствия своего сольного выступления. Тут же и слезы от страха навернулись — настоящие, крупные. И потряхивать меня стало конкретно. Но «шоу маст гоу он», поэтому добавляю одиночный всхлип: — Не нужен нам, оказывается, холодильник... И стиральная машина такое не отстирает... Я же тебя... — еще один всхлип. — А ты! Вот теперь Рафис явно зол, довела-таки до кондиции. И что теперь? Ноэмия шипит: «Твой ход, мой персонажик!» А я считаю, самое время удирать! Поворачиваю к выходу, но не успеваю. — Иди сюда! Ой! Я не сразу понимаю, что происходит: Рафис ловит меня за локоть, разворачивает и плотно прижимает к себе. Хочу возмутиться, но его рука охватывает мой затылок, и он «закрывает мне рот поцелуем». Да-да, буквально! Так в книгах обычно пишут, и вот теперь я это на себе того... Испытываю! Пытаюсь чего-то ещё мычать, но его вторая рука нагло хватает меня за ягодицу, все «писательские» мысли дезертируют, а я понимаю, что перегнула... И что тону, тону, тону! Потому что вдруг отвечаю на его поцелуй. 7. Не специально Рафис сосредоточенно ведёт машину: одна рука держит руль, другая плавно переключает скорости. Послушная водителю машина аккуратно тормозит перед светофорами, мягко трогается с места, без рваных ускорений лавирует в многополосном движении. При этом лицо мужчины отнюдь не спокойно: вся гамма эмоций отражается в сжатых челюстях и углями прожигающих меня глазах. — Что это было, объяснишь? Молчу, не знаю, что ответить. Тогда, в магазине, поцелуй совсем не был мимолётным, скорее, стремительным. А когда Рафис наконец отступил на шаг и посмотрел на меня, в его глазах мне на секунду привиделся победный блеск. За что и получил! Как в замедленном кадре снова вижу, как моя рука взлетела и... и теперь её отпечаток «украшает» левую щеку мужчины. А вот не надо нос задирать, ишь, герой! Ну да, нашёл отличный способ сразу и истерику прервать, и замолчать заставить, и сохранить «легенду». Знать бы еще, какого черта я, вцепившись в его пиджак, сама целовала его в ответ?! Стыдно-то как! И круто, круто, круто ! Это ж какая сцена будет яркая в моём романе! Абсолютно неожиданная мужская реакция на «вынос мозга» ... э-э-эм... нет, не так.. На женскую непосредственность в ролевом исполнении персонажей Арины и Рафаэля. Но писать «он закрыл ей рот поцелуем» не буду, это жутко банально... — Наташа, я тебя спрашиваю, что это был за цирк? Иначе как временным дезиртирством моей Крыши я не могу это объяснить. На секунду представляю «картину маслом»: я официально знакомлю Рафиса со своей Крышей, мол, вот, это она виновата, оставила меня в такой ответственный момент. Украдкой кошусь на мужчину за рулём. Нет, такой номер не пройдёт, надо придумать что-то другое. В тишине салона у меня вдруг громко урчит живот. Уже сумерки, мы целый день ездили по конкурентам, и пропустили обед. От такого громкого самовыражения становится неловко, но с другой стороны это очень даже кстати. — Я просто устала, проголодалась, решила немножко изменить сценарий и... эммм... капельку заигралась. — «Капельку?!» — в голосе мужчины откровенный сарказм. — Ой, ладно, что надо, мы узнали, и, я так понимаю, ты тоже вжился в роль, значит, понравилось, и мы в расчёте. — Ага, просто обожаю целовать истеричек и получать по морде! Почему меня задевает намёк на то, что ему было неприятно?! Вспомнаю свои собственные ощущения и... Блин, только не краснеть и не сдаваться! — А вот руки распускать не надо было! Возмутищаюсь и тут же чувствую, как ещё горит собственная ладонь. Я тоже руки распустила, да причём так от души, не экономя сил. Если уж у меня ладонь пульсирует, то что там с его лицом? Тихо спрашиваю: — Сильно болит? Ловлю ещё один горящий взгляд Рафиса, сам он молчит. Нет, извинятся я не стану, с чего бы это?! — Я это... У меня арника в гранулах есть... Копаюсь в своей сумке и достаю маленький пластиковый цилиндр. Отсчитываю пять гранул в специально для этого приспособленную крышку от пузырька и протягиваю Рафису. — Вот, возьми, надо положить под язык и дать растаять, тогда отека не будет. Я всегда ношу с собой на всякий случай. — Что, так часто по роже даёшь? — спрашивает с издевкой. — Нет, я ношу для себя. — Тогда это тебе что-ли от кого прилетает? За импровизации? — Ну знаешь, нам, простым продавцам, по инструкции толстокожими быть полагается! У меня ещё и валерианка в каплях есть к такой закуске, хочешь? Раз уж без обеда, так давай поднимем тост что ли, отпразднуем мои новые клиентские карточки у всех конкурентов города. Где тут у тебя стаканчики, я наливаю! Рафис никак не реагирует, а я внезапно понимаю, что мы припарковались перед ещё одним торговым комплексом. Оглядываю вывески и раздраженно спрашиваю: — Здесь нет отдела с бытовой техникой, что мы тут делаем? — Я тоже проголодался. Тут на первом этаже есть неплохая столовая, — говорит он. — Пойдём, пока от голода ты ещё что не придумала? Он спрашивает, и мне опять становится неловко за свою вспыльчивость. Снова протягиваю ему лекарство. — Я хожу в спортзал, иногда без синяков не обходится, и тогда арника помогает. Но если тебе нравится ходить с отёком, то ради бога, ко мне никаких претензий! Рафис пару секунд сканирует моё лицо, но все же берет пузырёк, демонстративно высыпает себе гранулы на ладонь и закидывает их в рот. Вернув мне упаковку, отстегивает свой ремень безопасности. — Пошли!