– А почему бы вам не вернуться в свой родной Галф-Шорс? Уверена, ваша мать будет только рада вашему возвращению. – Моя мама умерла, когда мне было двадцать. С тех пор я живу сама по себе. До недавних пор моей семьей были Роберт и Оуэн. Теперь остался только Оуэн. А сейчас вот еще и вы. В ее голосе не было слезливости, она не пыталась пробудить во мне жалость к собственным бедам, и это, как ни странно, вызывало уважение. Но знакомиться с Лорелеей ближе или тем более сходиться с нею по-родственному – такого желания у меня не возникло ни на секунду. В моих глазах эта чересчур размалеванная и явно недоодетая особа с шикарными кудрями была прежде всего той женщиной, которой удалось заарканить себе мужчину почти вдвое старше ее самой. И это при том, что у мужчины была дочь всего лишь на пять лет младше потенциальной невесты, которая категорически не одобряла матримониальные планы отца. Поэтому мне все равно, что с ней будет дальше. Какая мне разница, куда она направит свои стопы после меня? Я раздраженно швырнула полотенца в раковину. – Все! С меня хватит! Остальное приберу утром. А сейчас просто валюсь с ног от усталости. Немедленно иду в кровать. Увидимся утром. Я повернулась, чтобы уйти. – Спокойной ночи, Мерит. Крепкого тебе сна. И чтоб клопы не сильно кусали! Я остановилась, потом снова повернулась к Лорелее, глубоко вздохнула. На меня вдруг навалилась такая тяжесть, такая тяжесть… Кажется, вниз я спускалась более бодрой. – Как я понимаю, это еще одна из присказок вашей мамы? Она широко усмехнулась. – Ну, в общем-то, да. Но я так каждую ночь прощаюсь с Оуэном. И теперь это уже вошло у нас в привычку. Я молча кивнула и поплелась вверх по лестнице к себе в спальню. А вот моя мама всегда, прежде чем закрыть дверь моей комнаты, желала мне на ночь сладких снов. Ну, где те сладкие сны, хотела бы я знать. Когда я их видела в последний раз? Глава 5. Лорелея Запах жареного бекона соблазнительно плыл по маленькой кухне. Лорелея почему-то вдруг неожиданно для себя вспомнила их маленький трейлер, в котором они когда-то жили вместе с мамой. Мама никогда не отпускала ее на улицу или в школу, прежде чем она не позавтракает плотно дома. Кстати, сейчас она точно так же ведет себя по отношению к Оуэну. От мамы всегда пахло жареным беконом. Это из-за столовки, в которой мама каждый день пахала по две смены. Но когда Лорелея возвращалась из школы, мама всегда поджидала ее в их вагончике. И каждое утро провожала, уже обряженная в свою униформу и белоснежный фартук. Примостившись в уголке, который они именовали «кухней», она колдовала над двухконфорочной плитой, жарила бекон, подрумянивала гренки из батона, обильно смазывая их сливочным маслом, которым повариха из столовки снабжала Дезире после каждой смены. Такая небольшая пластмассовая плошка масла в качестве дополнительных бонусов за труды. Лорелея уперлась обеими руками в стол и закрыла глаза. Что-то сегодня утром ей не по себе. Мутит… Даже любимый с детства запах не доставляет удовольствия. И от еды воротит. Никакого аппетита. Но вот она услышала, как по лестнице уверенно спускается Оуэн, и тут же мгновенно распрямилась и нацепила радостную улыбку на лицо. Потом переложила со сковороды на тарелку два жареных яйца, а с помощью нескольких тоненьких полосок бекона превратила их в двух симпатичных смайликов. Оуэн, появившись на кухне, сонно поморгал глазами, глядя на маму, и лишь потом уселся за старенький кухонный стол. Лорелея, вопреки своему обыкновению, вдруг сняла с его лица очки и протерла их подолом своей юбки. На нем были новенькие джинсы, купленные накануне. Жесткие складки на боках еще не успели разойтись, отчего джинсы слегка топорщились. Вязаная фуфайка для игры в гольф, украшенная в верхнем левом углу маленьким человечком, играющим в поло, была застегнута на все пуговицы до самого горла. Лорелея вернула очки на прежнее место и расстегнула верхнюю пуговичку, слегка ослабив хватку ворота вокруг шеи, а потом слегка взъерошила волосы сына, которые Оуэн уже успел тщательно расчесать на пробор, предварительно смочив вихор водой. Как он однажды заявил матери, ему нравится именно такая прическа, потому что папа тоже всегда так причесывался. – Доброе утро, Оуэн! – Лорелея поцеловала сына в макушку. И почувствовала облегчение от того, что сегодня утром он не стал сопротивляться или вырываться прочь от ее поцелуев. Что ж, ничего не поделаешь… Мальчик растет, взрослеет… Ему уже претят всякие телячьи нежности, и с этим надо смириться. Правда, в глубине души Лорелея все еще не была готова признать, что ее сын – уже взрослый мальчик. – Доброе утро, мама! Оуэн уперся обеими локтями в пластиковую поверхность столешницы и уставился на тарелку, издав при этом тяжелый вздох. – Что случилось? – немедленно заволновалась Лорелея, перестав суетиться вокруг стола. Мальчик слегка повел своим худеньким плечиком. – Мне нравятся эти смайлики. Честное слово! Но если мне все же придется пойти в здешнюю школу, то ты, пожалуйста, не заворачивай мне на завтрак бутерброды со смайликами. Ладно? – Хорошо! Не буду, – улыбнулась она в ответ, хотя слова сына задели ее за живое. – Я ведь все понимаю. И она действительно все поняла. Ее сын уже почти вырос. – Так вы все же планируете пойти в школу здесь? Они оба повернулись на голос Мерит. Она стояла в дверном проеме в какой-то бесформенного вида юбке, которая к тому же была ей чересчур длинна, и в блузке блеклого бежевого цвета, который совсем не добавлял красок ее лицу. Красивые темные волосы зачесаны назад и небрежно собраны в длинный конский хвост. Само собой, никакой косметики на лице. Кожа у Мерит безупречная, отметила про себя Лорелея, разве что чересчур бледненькая она вся… У Лорелеи просто руки чесались немедленно усадить падчерицу за стол, слегка подкрасить ей губы и нанести немного румян на щечки. В ушах тоже никаких сережек. Неужели ей не прокалывали в детстве уши, удивилась про себя Лорелея. А может, в той комнате, где она провела сегодняшнюю ночь, нет зеркала? И Мерит, не посмотревшись в зеркало, просто забыла вдеть себе в уши сережки? Лорелея выдвинула стул из-за стола, прямо напротив Оуэна. – Завтрак уже готов, – доложила она. – Яйца, бекон, тосты, голубика… Голубику я припасла на тот случай, если вы любите блины с голубикой. По выражению лица падчерицы было ясно, что она категорически не желает садиться на предложенный ей стул. Но тут Мерит перехватила взгляд Оуэна. Мальчик смотрел на нее с такой надеждой, что она все же присела. Правда, на самый краешек, давая тем самым понять, что она не намеревается задерживаться на кухне надолго. – Тогда, если можно, только кофе, пожалуйста. Я по утрам не завтракаю. Лорелея подошла к плите и, взяв в руки старый кофейник с ситечком, плеснула горячий ароматный кофе в фарфоровую чашку со сколотым краем. После чего подошла к столу и поставила чашку перед Мерит. – Плотный завтрак – это главная трапеза дня. Вот моя мама говорила… – начала она и тут же осеклась, увидев выражение лица Мерит. – Сливки? Или сахар? – спросила она невпопад. – Нет! Просто черный. Спасибо! – поблагодарила Мерит уже в самом конце своей реплики, вдруг вспомнив о хороших манерах. Она слегка подула на чашку и сделал первый глоток. – Так что вы там говорили насчет местной школы? Вы же еще и двух дней не прожили в этом городке. Есть ведь и другие подходящие места, я уверена в этом. Зачем же торопиться с принятием решения? Лорелея повернулась спиной к столу и разбила два яйца в сковороду с длинной ручкой. – Да, школа – это очень важно, – обронила она, не поворачиваясь к ним лицом. – Именно школа и определит наш конечный выбор. Думаю, что за то время, что мы пробудем здесь, мы сумеем познакомиться со всеми школами в городе, и с муниципальными, и с частными. Последний год Оуэн учился дома, но сейчас вот снова захотел вернуться в нормальную, обычную школу. – Мамочка! Напоминаю тебе, что меня зовут Роки. Лорелея еще ниже склонила голову над сковородой. – Сынок, если ты хочешь, чтобы твои новые школьные друзья называли тебя Роки, я не возражаю. Но для меня ты навсегда останешься Оуэном. Это понятно? Это все равно что потребовать от тебя, чтобы впредь ты называл меня не «мама», а, скажем, Дейзи. Оуэн весело рассмеялся, вызвав улыбку и на лице Лорелеи. – Я специально завела будильник пораньше, чтобы спуститься в кухню первой и навести порядок после того, что я тут вчера натворила, – подала голос Мерит. – Но он почему-то так и не зазвонил. Лорелея швырнула на разогретую сковороду изрядный шмат масла, и оно тут же стало недовольно потрескивать и урчать на все голоса. – Это я отключила будильник. Вы крепко спали и даже не услышали бы, как он зазвонил. Вот я и решила, что надо дать вам выспаться как следует. Тем более после такой долгой дороги, да еще за рулем. А тут позвонил этот красавец доктор и сказал, что в десять часов они с мистером Уильямсом подъедут к нам. – Вы что… сделали? – воскликнула Мерит, отказываясь поверить своим ушам. Но Лорелея скорее повернулась на резкий скрип стула, который тут же рухнул на пол после того, как с него стремительно подхватилась Мерит. – Который сейчас час? – вопросила она в волнении. – Без пятнадцати десять. Но не переживайте. Я уже тут прибралась, вымыла пол, напекла сладостей, на тот случай, если доктор… Но Мерит перебила ее на полуслове: – Никаких угощений! Понятно? По всему видно, что я ему не слишком понравилась. А если честно, то и я не пришла в особый восторг от мистера Хейварда. К тому же он приедет исключительно за тем, чтобы прямо на месте решить, какие из вещей, хранящихся в доме и напоминающих ему о детстве, он хотел бы забрать себе. И как только он определится со своим выбором, то тут же и уедет. Лорелея бережно переложила на тарелку очередную порцию омлета с беконом, примостив сбоку свежий тост, и поставила тарелку на стол. – Тем более вам надо подкрепиться перед тем, как вы с ним станете обшаривать весь дом в поисках того, что ему надо. На это ведь потребуются силы, и немалые… Поэтому присаживайтесь и завтракайте как положено. Когда они позвонят в дверь, я им сама открою. Не волнуйтесь… Какое-то время Мерит молча разглядывала мачеху, а потом медленно опустилась на стул, с подозрением уставившись на яичный смайлик. – Он что, надо мной насмехается? – Не обращай внимания, – посоветовал ей Оуэн, отправляя в рот очередной кусок яичницы. Лорелея швырнула в раковину пустую сковородку и включила горячую воду. – А ты, мама, почему не завтракаешь? – поинтересовался у нее Оуэн. – Я уже позавтракала, – ответила она, а про себя подумала: вот и еще одна ложь, пусть мелкая, но все же в длинном списке моих прегрешений. Она открутила кран до отказа в надежде получить полноценную струю горячей воды, но кран выдавил из себя лишь несколько капель слегка теплой мутной воды. – Кажется, вам нужен водопроводчик, Мерит. И причем срочно. Если вы, конечно, не станете довольствоваться холодным душем по вечерам и посудой с налетом жира. Можно переговорить с соседями, послушать, кого они порекомендуют… Я имею в виду, когда мы пойдем знакомиться с ними. Мерит отчаянно закашлялась, видимо, поперхнувшись. Лорелея взглянула на нее через плечо. Мерит небрежно поставила чашку с кофе на стол, расплескав содержимое. – Простите, что вы сказали? Так вот, довожу до вашего сведения. Даже если бы я сочла приличным бегать по чужим людям и представляться им без приглашения и спросу, что явно не вписывается в здешние обычаи и традиции, то с какой стати вы должны сопровождать меня? – Зато у этих людей будет отличная возможность познакомиться с Оуэном, – ответила Лорелея безмятежным тоном и выдавила несколько капель моющего средства на новую губку для посуды, которую они тоже приобрели вчера. – Как-никак, а мы – одна семья. – Она напекла блинов с голубикой, потому что, наверное, поняла, что ты этого делать не умеешь. А ей захотелось произвести хорошее впечатление на гостей, – вмешался в разговор Оуэн с набитым ртом. Лорелея смутилась, растерявшись немного от слов сына. И не только потому, что она уже много раз говорила Оуэну, что воспитанные мальчики не разговаривают за столом с набитым ртом. Впрочем, для особого смущения времени у нее нет, и она принялась усердно скоблить пустую сковороду. – Роберт рассказывал, что вас никогда особо не тянуло к кухне. Вот я и подумала, что, скорее всего, вы не захотите возиться с тестом, а свежая домашняя выпечка лишней никогда не бывает. Тем более булочки с шоколадно-ореховой начинкой. Оуэн их просто обожает. А вдруг вы тоже их любите? Только, пожалуйста, не надо говорить мне, что вы ведете строжайший учет всех съеденных калорий! Вы ведь такая худенькая… Просто вся светитесь… В профиль так вылитая застежка-молния, особенно если еще и язык высунуть.