– Угу, – лишь промычал в ответ, наткнувшись на отличное предложение. – Никит, это к тебе, – показалась жена в дверях. Она была растеряна и даже напугана. Я отложил компьютер в сторону и с тревогой взглянул на нее. Неужели наша спокойная жизнь закончилась? Неужели мой приемный отец снова решил отравить мне жизнь? Черт, я знал, что появление этой Алены не пройдет даром. С этими мыслями я поднялся с дивана, взглянул на мирно играющего Максима. Малыш был увлечен новой машинкой и не обращал никакого внимания на нас. Медленно с тяжелым сердцем, побрел в прихожую. И когда я увидел незваного гостя, сердце мое встрепенулось, а душа наполнилось злостью. – Что тебе? – грубо спросил гостя. – Может, позволишь войти? – ответил мужчина в годах. Старик, но невероятно отлично сохранившейся. Полностью седые волосы. Глубокие морщины лишь украшают его лицо. Блеклые глаза выдают умудренного жизнью человека. Дорогой костюм. Подобные я видел в прошлой жизни. Точно сшит на заказ. Начищенные до блеска туфли. Часы стоят как три квартиры, в которой мы с Миланой живем. – Зачем явился? – оскалился я. – Поговорить надо. Это касается твоей матери, – лаконично отвечает он. – Моя мать умерла много лет назад. Я смотрю прямо в его глаза. Больше не боюсь, а когда-то робел перед этим мужчиной. – Я думал Ольга тебе дорога? – Она не моя мать. Они вычеркнули меня из жизни, когда убили. – Ты имеешь полное право злится, но на Дмитрия. Моя дочь ничего не знала. Она искренне оплакивала тебя. Ольга была безутешна. – Тогда почему пришел ты, а не она? – Никит, я проделал долгий путь, и я стар, позволь войти, угости чаем, и я все тебе расскажу. Я молчу. Мои скулы напряжены, руки сомкнуты на груди, каждая мышца ноет от перенапряжения. Это отец Ольги. Моей приемной матери. Николай Андреевич великий человек. Властный, авторитарный. Много лет заседает среди первых лиц государства и на меня, приемыша, долгие годы не обращал внимания. Я был плесенью, надоедливый, чужой, не родной. Мне не хотелось разговаривать с ним, но если этот мужчина проделал такой путь и лично приехал, должно быть, разговор действительно стоящий. – Заходи, – сдался я. Он осмотрелся и прошел в квартиру. Взглядом изучил обстановку, наткнулся на увлеченно играющего пацана. Улыбнулся и проследовал в кухню. Уселся на стул у стола, я сел напротив. Милана засуетилась, собирая чай и как только накрыла стол, кивнув мне, удалилась. – Говори, – скомандовал я. – Что ж, пожалуй, стоит начать с начала, – туманно начал Николай Андреевич. – Известие о твоей гибели чуть было не убило Ольгу. Год она сидела на антидепрессантах, закрывшись в четырех стенах. Она моя дочь и я очень переживал за нее. Я не знал, как ей помочь. Пока однажды, находясь в гостях у коллеги, не подслушал разговор его внучки с подругой. Подростки обсуждали твою группу. Они были твоими фанатами. Ребята не верили в твою смерть. Говорили, что в интернете есть доказательства того, что ты жив. Какое-то видео всплыло в сети спустя полгода после твоей смерти. Я посчитал это бреднями и забыл, пока однажды ко мне не пришла Ольга. Она рыдала и говорила, что чувствует тебя. Знает, ты жив. Она просила подключить связи и найти тебя. Я не мог отказать дочери и нашел. Он замолчал, делая большой глоток чая. – А у вас курят? – спросил старик. Я мотнул головой. – У меня маленький ребенок, если ты не заметил, продолжай. – Капаясь во всей этой истории мне пришлось увидеть суть. Я много лет закрывал глаза на брак дочери. Считал, что Дмитрий отличная партия для нее. Он обеспечит, защитит ее. Теперь понимаю, как был не прав. За все страдания, что он причинил моей единственной дочери, он ответит, – Николай Андреевич снова замолчал, но через секунду продолжил. – Девушка, что общалась с тобой в баре пару дней назад, работает на меня. Говоря тебе, что я уничтожу Дмитрия, она не врала. Так и будет. Но этого мало, чтобы моя дочь вновь стала счастливой. Ей нужен ты. Поэтому я прошу тебя вернуться. – У меня семья. Я не могу ими рисковать. И ты, и Дмитрий страшные люди. Ты и сам это знаешь. А у меня сын. – Ты мой внук, – я даже поперхнулся, услышав эти слова. – Не нужно смотреть так на меня. Я многое понял за эти годы, наблюдая за страданиями дочери. Я избегал тебя, но для нее ты был сыном и остаешься им. Я не умею извиняться, но у тебя хочу попросить прощения. – Мне не нужны твои извинения, но Ольга… она была мне матерью, и я скучаю по ней. Я… Не могу подобрать слов. Сердце рвется из груди. Мама… моя мама страдала. Я любил ее и люблю. Да, такой болван и эгоист способен любить. Я уже был готов согласиться на его предложение, но в кухню зашел Макс. – Папочка, а что это за дядя? – со свойственной детям непосредственностью спросил сын. Его голубые глаза с любопытством смотрели на меня. Он неуверенно перебирал маленькие пальчики, переминаясь с ножки на ножку. Затем перевел взгляд на Николая Андреевича и улыбнулся. Его глазки сверкнули, и мое сердце сжалось еще сильнее. Нет, я не могу им рисковать. – Разговор окончен, – поднялся я и взял на руки сына. – Выход сам найдешь, – и вышел прочь из кухни. На пороге гостиной мне встретилась Мила. Макс переполз к ней, уцепившись за шею, а я вышел на балкон. Меня потряхивало. Дрожащими руками достал сигарету и закурил. Вот оно перепутье. Сегодня я могу изменить жизнь. Вернуться в любимый мир. А также я могу потерять дорогих мне людей. Я просто не могу ими рисковать. На балконе было тепло, летнее солнышко уже скрылось за горизонтом, но жара до конца не спала. Птицы замолкли и проснулись сверчки, наполняя вечер сказочной трелью. Я не знал, что будет с моей жизнью, но стоя на балконе, принял решение. – Никита, – окликнула меня Милана. Я обернулся, расплылся в улыбке и крепко прижал любимую к груди. – Что ты решил, Никит? – спросила она. – Нечего решать, Мил, я не могу подвергать вас опасности. Эпилог. – Не переключайтесь, – радостно улыбнувшись, ведущая Арина Музыка произносит с экрана телевизора, – после рекламы вас ждет сенсация, о которой я говорила в начале программы. У вас волосы зашевелятся, и шок обеспечен, – подмигнула девушка. Ольга, сидя на диване, замерла с кружкой горячего какао. Рекламный блок показался ей вечным. Женщина ерзала от нетерпения. Она не смотрела музыкальные каналы вот уже три года. После смерти ее единственного сына, она не могла слушать музыку. Горе ее почти уничтожило. Она закрылась ото всех. Перестала выходить из дома. Часто сидела одна, смотря в одну точку. Ее любимое кресло стало ее тюрьмой. Но сегодня ее сердце предвкушало радость. Женщина, не отрываясь, наблюдала за рекламными роликами, боясь пропустить момент воссоединения. – И снова здравствуйте, – появилась блондинистая ведущая на экране телевизора, – сейчас передо мной сидит человек, который до этого момента считался умершим. Да, да не удивляйтесь. Приветствуйте – экс солист группы «Black angel» Никита Герт. Уже две недели Ольга знала, что ее сын жив. Нет, она все это время чувствовала, что не его закопала в тот ужасный день, но убедилась в этом только две недели назад. И до сих пор не видела его. Не позволяли. Остерегались ее уже бывшего мужа. Но сейчас, когда Дмитрий, поджав хвост, сбежал в Америку, чувствуя крах, миру можно было объявить о воскрешении всеми любимого Никиты Герт. Приглашенная публика на экране телевизора взрывается аплодисментами, а камера медленно переводит ракурс на улыбающегося Никиту. Сердце женщины рвется из груди. Она медленно поднимается и какао выпадает из ее рук. Вот он! Ее сынок. Живой и счастливый. Нет, он правда жив! Слезы катятся по щекам неутешной матери. – Здрасти, – небрежно здоровается Никита. Развалившись на мягком кресле, парень закинул ногу на колено, раскинул руки по сторонам на мягкой спинке. Всем видом Герт излучает уверенность в себе. Он неотразим и на него хочется смотреть, хочется слушать, ловить каждое слово. Однако сам Никита волнуется, но он этого не покажет. Сегодня он вновь станет частью мира, по которому скучал, к которому привык. И от этого в душе у парня зарождается сладкое предвкушение. Ольга замирает, почти не дыша, любуясь улыбающимся парнем, смотрящим прями на нее с голубого экрана. Она не видела сына три года. Как же он изменился. Постриг волосы, отпустил бородку и взгляд стал мудрее. Он повзрослел. Ее шалопай превратился в мужчину. А она этого не видела. Сердце сжалось в груди. Он теперь отец. Женщину лишили не только сына, но и внука. Как бы она хотела понянчить этого мальчишку. Разговор Никиты и телеведущей складывается гладко. Парень четко отвечает на поставленные вопросы. Они касаются по большей части его планов на будущие, творчества и пока не заводят на запретную зону, но этот момент настанет. Никита знает, сейчас Арина пытается протянуть нить, заслужить доверие, разговорить парня, но скоро пойдут каверзные вопросы. И как бы Никите не хотелось ему придется отвечать. – А что вы думаете о творчестве «Black angel» без вас? – улыбнувшись, девушка постепенно подбирается к интересующей теме. – Эти ребята не просто коллеги по цеху, они мои друзья. А успехам друзей принято радоваться, – уклончивый ответ. – А что касается Моргана, нового солиста? – Мы виделись однажды и мало знакомы. Но в планах есть замутить совместный трек. – И неужели в вас нет ни капли завести? – с прищуром спрашивает Арина. – Зависть? А должна быть? – ухмыльнулся Никита. – Думаю да. – Зависть мне чужда. – Почему-то, мне кажется, вы лукавите. – Вам кажется. – Ну, давайте разберемся. – Давайте попробуем. – Ребята записали совместные треки с подавляющим большинством популярных артистов, отправились в тур по Европе, побывали на разогреве у Американской рок-группы. И все это без вас. Во времена Герта им и не снилась подобная популярность. – Повторюсь, я рад за них. – Но ведь Морган занял ваше место. Упивается славой. Вашей славой. А вы пытаетесь вновь взойти на пьедестал. Вскарабкаться на олимп. И все, потому что инсценировали свою смерть и пропали на три года, – Арина немного наклоняется в сторону парня и добавляет. – Зачем кстати? – Вы думаете меня все забыли? Я Никита Герт, черт побери! – взбесился парень, но быстро совпадал с эмоциями. – Взлететь будет просто. Главное, чтобы голова не закружилась, – хохотнул Никита, откидываясь на спинку кресла, стараясь увести тему разговора в другое русло. – Вы думаете без «Black angel» у вас получится вновь добиться популярности? – не отступает Арина. – Я никогда не стремился к популярности. Я просто делал то, что мне нравиться. – Может именно в этом ваша проблема? – Проблема? Вы смеетесь? – И в мыслях не было, – победно улыбнулась Арина, чувствуя накал.