– Может по телику? – улыбнулся я. – А ты где-то снимался? – спросила незнакомка. – Было дело, – безразлично пожал плечами и почесал предплечье, на котором красовалась тату. – Точно! – воскликнула девушка. – Ты похож на этого… черт, как его там звали… на их бывшего солиста, – ткнула она в телевизор. Там показывали новый клип «Black angel». Состав не изменился. Все те же ребята, только солист слащавый упырь, который и петь то толком не умеет. Поморщился. Я старался не следить за творчеством ребят. Слишком больно. «Black angel» была моим детищем. Я взрастил эту группу, а потом меня лишили ее. – Многие меня сравнивают с ним, но, как известно он трагически погиб, – сказал, отводя взгляд от экрана. – Да хороший был парень, жаль его. А с другой стороны, сам виноват. Наркота сгубила. – Что? Он не был наркоманом! – возмутился я. – Ну или бухал, – пожала плечами незнакомка. – Как еще объяснить, что он вышел в окно? – Да что ты можешь знать о его жизни? – фыркнул я. – Да что там знать, – отмахнулась девица, – достаточно почитать прессу и все станет понятно. – Не стоит верить всему, что пишут в газетах, – глотнул еще виски. – Да Бог с ним. Как тебя зовут? – Никита, – ответил я. – Во точно! Никита его звали, – встрепенулась девушка. – Точно. – Эй, милый, – обратилась девушка к бармену, – а включи-ка по громче. Очередная песня «Black angel» зазвучала из динамиков. Причем моя песня. Я четко вспомнил, как писал этот текст. И этот смазливый мальчишка пел ее ужасно. Я снова сморщился и глотнул еще алкоголя. – Всю песню испортил, – буркнул себе под нос. – А мне нравиться, – мечтательно произнесла незнакомка, – и симпатичный он. – Слюнтяй какой-то, – все больше раздражался я, – даже в ноты попасть не может. – А по мне так неплохо, – ответила девушка. – Хотя нет в нем твоей харизмы, – как бы невзначай добавила она. Я удивленно уставился на незнакомку. – Меня зовут Алина и у меня есть для тебя предложение, Никита. – Мне пора, – поднялся со стула. Алина схватила меня за руку. – Постой, ты даже не представляешь, скольких сил нам стоило найти тебя. – Вам? – удивился я. – Да, мой босс очень влиятельный человек. Богатый с обширными связями. И он желает воскресить тебя. – Не интересно, – коротко ответил ей, – и к тому же опасно. – Ты о Дмитрии? На его счет можешь не волноваться. Мой босс ему не по зубам, – улыбнулась Алина. – Никит, подумай. Ты снова взойдешь на Олимп. Снова станешь популярным и на этот раз ничего скрывать не нужно, а даже наоборот. Люди, наконец, узнают твою историю. Наконец узнают кто такой Дмитрий Герт. – Почему у меня ощущение, что вы имеете какие-то счеты на Дмитрия. – Так и есть. Дмитрий, скажем… разочаровал моего босса. И процесс его уничтожения уже запущен. Ты только одна карта в колоде. Честно говоря, мы и без твоего участия разорим его. Ты приятный бонус. Мой босс заинтересован в том, чтобы помочь тебе. – А твой босс это кто? – Пока не могу сказать, но если ты согласишься, не пожалеешь. – Странно все это Алин. У меня семья, пойми, и я не могу рисковать ими. – Я понимаю. Но все же подумай, – настаивала она. – Уже подумал и мой ответ – нет, – категорично заявил я. Я все же ушел. Жалел ли я о своем решении? Конечно, жалел. Я мечтал вновь выйти на сцену, вновь почувствовать себя нужным, востребованным. Но я не мог так рисковать Миланой и Максимом. Да, я мечтал дать им достойную жизнь, мечтал, что бы они не в чем не нуждались, но согласиться на столь туманное предложение, ни имея никаких гарантий, я тоже не мог. В смешенных чувствах я брел домой. Там ждали мои близкие, которых я обидел. Сам не понимаю, что на меня нашло. Сейчас остыв и немного опьянев, я чувствовал вину перед близкими. Сорвался на дорогих людях просто, потому что жизнь рухнула. В квартире было темно и тихо, когда я вернулся домой. Кинул ключи в вазочку у двери, разулся и прошел в комнату, освещая себе путь мобильником. Везде идеальный порядок, а моя супруга с сынишкой мирно спали, обнявшись на стареньком диване. Я тихонько сел на край кровати и тяжело вздохнул. Я идиот, и знаю это. Никогда не ценил то, что давала судьба. Раскидывался людьми, вытирал об них ноги. А сейчас сижу в полумраке, рядом самые дорогие люди и все равно чувствую одиночество. Я один. Никто не способен меня понять. А вот мама бы смогла. Снова мысли идут не в ту степь. А ведь я мог бы согласиться на предложение Алены и уже в скором будущем увидеть ее. Она столько мне дала и столько пережила по моей вине. Возможно, если бы я не появился в ее жизни, Дмитрий бы не возненавидел ее, не отдалился. Они были вдвоем, а потом я появился, и она целиком переключилась на меня. Но это же правильно, когда мать любит свое дитя? Разница только в том, что я не был их, и Дмитрий это всегда чувствовал. Мила закряхтела и повернулась на другой бок. Я оглянулся. Она не спит. – Прости меня, – сказал ей, глядя в глаза. – Я идиот. – Так и есть, – согласилась жена. – Ты идиот. – День дермовый был, вот я и сорвался. – У меня тоже бывают плохие дни, только я не срываюсь на тебя. Молодая женщина поднялась с кровати и направилась в кухню. Я проследил за ней взглядом и пошел следом. Милана зажгла свет и, облокотившись на столешницу, сердито взглянула на меня. – Мил, я виноват… не знаю, что еще сказать. – Я тем более не знаю. – Прости, – виновато повторил я. – Как у тебя все просто, Никит? Накосячил, хлопнул дверью, а после вернулся, извинился и считаешь, что все тут же должны простить тебя. А ты знаешь, что Максим потом рыдал два часа! Я еле успокоила его, он так и уснул в слезах. – Не знаю, что на меня нашло, – потупил взгляд. – Я знаю. Ты не привык к такой жизни. Все это не для тебя и где-то в глубине души ты винишь нас за это. – Нет, что ты, я не виню! – воскликнул и кинулся к ней, она отступила. – Не кричи, – спокойно сказала Милана, – сына разбудишь, – и вздохнув, добавила. – Я понимаю, не о такой жизни ты мечтал. Ты в клетке рядом с нами и я готова отпустить тебя. – Что ты несешь? – возмутился я. – Вы все, что есть в моей жизни. – У меня конечно мало опыта в отношениях, но я чувствую, ты охладел ко мне. И это вполне понятно, я уже ни так красива, да и фигура не идеальна. Я вечно уставшая, ты вечно не доволен. Это утопия Ник! – Не смей так говорить, даже думать, так не смей. Я люблю тебя, слышишь! Я обхватил ладонями лицо жены и страстно поцеловал. Давно не целовал жену так. Наши отношения стали обыденными, даже скучными. Никакой страсти, никакой романтики. В этом Мила права. Да и где взяться этой романтике? Все поглотил быт. Забота о ребенке, работа, телик по вечерам. Так живут миллионы семей. Но я с Миланой не обыкновенная семья. Мы просто забыли об этом. И в эту ночь я напомню себе, а главное ей, почему мы вместе. Эта женщина никогда не переставала волновать меня. Я просто забыл об этом. Мила… мой ангел. Она все также прекрасна. Ее слова пустой звук для меня. Она все так же красива, ее фигура все так же идеальная. Просто мне стоило быть внимательней к ней. Я должен говорить о ее красоте каждый день. Мои руки скользнули по хрупкой спине до ягодиц. Сегодня она почувствует себя вновь желанной. Я черствый кретин, раз самая прекрасная женщина в моей жизни засомневалась в собственной привлекательности. Приподняв ее за талию и усадив на кухонный стол, я скользнул обезумившим взглядом по нежной линии плеч к шикарной груди. Облизнув в нетерпении губы, мои руки спустили с плеч жены тонкие бретельки ночной рубашки. Пальцами очертил контур любимой груди, опускаясь ниже по ребрам к трепещущему животику. Оголяя ее тело, я жадно слежу взглядом по аппетитным формам. Нет, она определенно богиня. Взглянул в ее глаза. Синие, глубокие, с расширенными зрачками. Коснулся раскрасневшейся щечки. – Ты прекрасна, ангел мой, – осипшим голосом произнес я. – Прекрати, Никит, – отвила взгляд в сторону и потянулась к бретельке. Я закачал головой, подхватывая ее пальчики и целуя. Мои властные ладони сжали прекрасную грудь, даря нетерпеливый поцелуй любимой жене. Реакция организма не заставила ждать. Член больно натянул ширинку штанов. Не могу думать ни о ком кроме нее. Она мой смысл. Была и будет. Ее нетерпеливые стоны становятся громче, когда я добираюсь до ее бедер. Ее тело больше не загадка. Я точно знаю как доставить ей удовольствие. И это не надоест никогда. Мне нравиться доводить ее до безумия. Я просто слишком зациклился на своих проблемах и забыл, насколько люблю ее. Она мой смысл. Она подарила мне сына и для меня это бесценно. Большего не нужно. И сегодня я подарю ей свою любовь. Чувственную, дарящую блаженство, нирвану. Она на гране и больше не смущается своей наготы. Я же все также в футболке и джинсах, больно давящих на эрекцию. Она падает в бездну выгибаясь в пояснице и запрокидывая голову. И ни секунды не раздумывая, я расстегиваю ширинку и погружаюсь на всю длину. Она громко стонет, содрогаясь и цепляясь за мои плечи. Я медлю, упиваясь ее блаженством. Я любуюсь прекрасной женой. И в тот момент, когда первая волна блаженства отпускает ее, удовольствие начинаю получать я. Хлестко толкаясь в хрупкое тело, я нависаю над ней, наклоняясь к ее уху. – Ты божественна. Ты самая прекрасная женщина в моей жизни. И никогда не настанет тот день, когда ты прекратишь волновать меня. Я вбиваюсь в нее в жестком ритме, но ей нравиться. Мои толчки, так же как и слова должны дойти до нее. Она должна понять, насколько я люблю ее. – Я всегда буду любить тебя. На этих словах ее тело содрогается, и она улетает в рай, я следую за ней. Мы парим в небесах слишком долго, согретые объятьями друг друга. И нет в мире более прекрасного момента. Я и она одно целое. В тот день на лавочке в парке, когда она соединила наши души я пропал. Слился с ней. И она должна знать об этом. Моя Мила, мой ангел, она наше сердце. Мне незачем жить без нее. Через пару дней в дверь квартиры, где мы ютились, позвонили. Милана хлопотала на кухне. Я изучал сайты с предложениями о работе. В очередной раз, наступив себе на горло, я рассылал резюме потенциальным работодателям. И хоть дохода от продажи картин Миланы, нам вполне хватило бы на жизнь в маленьком городке, мне было этого мало. Я мечтал дать достойную жизнь своему сыну, да и дома сидеть без дела не привык. – Ник, ну неужели нельзя открыть дверь? – возмутилась Милана, проходя мимо гостиной.