Блондинка с разноцветными глазами поднимает на меня печальный взгляд. – Не впутывай мою крошку в ваши семейные дела! – Благодарю за совет, но ты не в том положении, чтобы командовать здесь! – рявкаю на соседку. – Справлюсь как-нибудь без советчиков. – Хочешь использовать маленького ребенка в своих грязных делах, при этом затыкаешь мне рот? Так не пойдет! Как можно ставить репутацию на одну доску с ребенком! У тебя нет своих детей, поэтому ты не понимаешь цену их жизни! Проглатываю оскорбление, обиду и боль. – Это дочь моего брата Ромы! – настаиваю на своей догадке. – Нет! Ошибаешься! – рявкает Крис мне в ухо. В дверь стучат, и девушка отвечает за меня: – Войдите! В мой драгоценный любимый кабинет врывается незваная троица: блондиночка, собака и кошка. – Не. Не. Не. Не войдите! – шиплю я. Месси шипит недовольно в ответ. – Милая, там вам будет удобнее! – Крис показывает дочери на дорогущий старинный диван. – Нет!!! Ариша забирается на диван, сначала встает на него ногами, а затем с грохотом шлепается на попку. Она ребенок. Всего лишь глупый ребенок, – убеждаю себя. Но когда на диван забираются другие звери, становится не по себе. А Месси еще и метит обивку когтями. Фу! Смотрю на этот доморощенный спектакль с отвращением. Девочка со светлыми кудрями закатывает глаза, предупреждая меня, чтобы не нервничал. Легко ей раздавать советы! Морщу лоб, приподнимаю брови, мигаю глазами. Ариша в ответ морщит лобик, елейно улыбается. Перевожу говорящий взгляд на Кристину, корчит мне в ответ самодовольные рожицы. Дочь – «благовоспитанная», а мать – упорная и борзая, – отмечаю про себя. Едва сдерживаю начавшийся нервный тик. Но лицо немного кривит, когда Арина достает из кармашка сосиску. Жирную. Противную. И лопает ее, предварительно поделившись с друзьями. – Мерзавцы! – тычу в водолаза пальцем. – Предатели! Кристина злорадно усмехается. И ее глаза насмешливо блестят. Ей явно доставляет удовольствие издеваться надо мной. Что-то мне подсказывает, что наши отношения легкими не будут, и веселиться будет только она одна! – Ты меня троллишь, да? – спрашиваю у молодой женщины. Не в курсе как меня называют? – Дьяволом, – отвечает спокойно, – а меня местной «ведьмой» бабульки и детвора прозвали. Из-за разных глаз. – Дьявол и ведьма. Обхохочешься! – подвожу итог, нервно мотая головой. Может, тебя назвали ведьмой из-за того, что в твоих сосудах течет ведьминская кровь? – предполагаю на полном серьезе. Ведь если это так. Может, именно эта женщина сможет меня «расколдовать» и снять проклятие, преследующее не один год. Устал от проблем до чертиков. Просто хочу жить. – Пойду я, мне на работу, – Кристина идет на выход, а я окидываю быстрым взглядом ее красивую фигурку и дрожу от желания. Шестое чувство подсказывает мне, что Малышкина мне очень нравится. Хороша чертовка с «ангельским» характером. И дочка – милашка. Беззастенчивая, дерзкая. Обе подходят мне. Я люблю, когда в отношениях есть вопросы и всё не так просто, как кажется. Представляю, как Крис принимает в штыки каждое мое решение и пламенное несогласие рассыпается искорками в ее волшебных глазах». – Она моя. Наша! Воронова! – Обе мои! Бурчу, открывая дверцу автомобиля… Глава 24 Егор – Егор, вы будете сегодня в офисе? – интересуется помощница по телефону. Завожу автомобиль, думаю, как лучше ответить, чтобы Валя не решила, что я отлынивают от работы. И не растрепала по всему офису, что Воронову плевать на проблемы на новой строительной площадке. Именно вопрос отравления и нарушения техники безопасности стоял на повестке совещания, которое сегодня так и не состоялось! – Валентина, у меня форс-мажор. Личные обстоятельства. Так что раньше, чем послезавтра в офисе не появлюсь. Передаю все полномочия в юридический отдел. И пусть Мотя перезвонит мне, дам указания по суммам. (Мотя – наш финансовый директор Виктор Мотыльков). – Хорошо, – недовольно бурчит девушка и отключается. Понимаю. Она расстроена тем, что меня не будет в офисе целых два дня. Даже знаю причину – Валентина хотела выпросить у меня отпуск. Странная она! Если я не могу присутствовать в офисе, значит, ей не видать отпуска. Кто-то же должен докладывать мне о том, что происходит в моей компании. Кто что-то говорит, кто что делает. Не могу и не хочу устанавливать видеокамеры за каждым поворотом. А на кухне, где сотрудники собираются, чтобы перемалывать косточки всему начальству, я наотрез отказался устанавливать прослушку. Пусть хоть там чувствуют себя комфортно. Совсем я не Дьявол. Несправедливое обвинение. Спустя тридцать минут подъезжаю к дому родителей. У них есть загородный дом, который построил им я. Но сейчас они приехали в город. Отцу надо пройти обследование – у него стент установлен в сердце. (Смерть сына он переживал молча, не истерил, не плакала как мать. Не позволял себя выказать слабость. Думал, что так поддержит жену. А в результате чуть не отправился на тот свет). Ну а мать приехала с ним заодно. Куда она без мужа. К тому же, соседи звонили, просили быть дома эту неделю из-за ремонтных работ в тамбуре. Я не видел родителей в офлайне несколько недель, только онлайн общались по ватсапу и скайпу. Соскучился. Паркую авто на стоянке рядом с их домом, захожу в кондитерскую, беру эклеры с шоколадной начинкой. Мама их обожает. Спустя десять минут выхожу из лифта на десятом этаже, звоню. Торопливые шаги приближаются к двери. И я весь напрягаюсь, предчувствуя этот самый момент, когда скажу: «– У вас будет ребенок!» Дверь открывается и распахивается широко. На пороге стоит сочная фигура мамы. Руки измазаны мукой, на животе фартук с цветами. – Мамочка! – делаю широкий шаг и тут же попадаю в объятия матери. Говорить ей о том, что пиджак придется сдавать в химчистку, бесполезно и неэтично с моей стороны. Сын должен стерпеть всё. – Сынок! – мама целует меня в щеку, оборачивается назад, кричит вглубь квартиры: – Володя, сын приехал! – Бегу – чуть слышно отвечает отец. И мы вдвоем с мамой ждем, пока он «добежит», шаркая по паркету огромными домашними тапками. За время ожидания успеваю вручить маме пакет с эклерами и снять обувь. Наконец высокая худощавая фигура отца показывается из комнаты. – Стент проверили? – спрашиваю озабоченно, похлопывая отца по спине. – Еще бы! – Как сердце? – спрашиваю, чтобы убедиться в том, что мой визит обойдется без потрясений для папы.