— Да, фрейлина, — зло усмехнулся артанец, швырнув пояс на стол так, что металл звякнул. — Если бы захватила мой подарок, возможно, ушла бы дальше. Полностью такой не защитит, но действие каменной магии ослабит. Наденешь, когда отправимся в обратный путь. — Вы поэтому так быстро меня догнали? — осторожно поинтересовалась у артанца. — С помощью украшения? — Я думал, мы на «ты», — изогнул бровь Кейн. — Мне это без надобности. В юности я прожил здесь целый год и научился преодолевать свои страхи. — В Гроде? — нахмурилась я. — В этом доме. Кейну вновь удалось меня поразить. — Совершенно один? — Тогда я не мог общаться с людьми. Из-за дара. Я бы сошла с ума от одиночества и ужаса, если бы каждый день встречалась лишь со своими страхами, но Кейну среди людей наверняка гораздо сложнее. Постоянно слышать чужие мысли, пусть даже поверхностные… В своих размышлениях не сразу заметила, что артанец развел огонь в печи. — Разве мы не возвращаемся в Грод? — Уже стемнело, — бросил Кейн через плечо. — Останемся здесь на ночь. Ночь с Кейном Логхардом в этом доме, наверное, ничем не отличается от ночи с ним в роскошных покоях, или в шатре, или… да где угодно! Но здесь, в Каменном лесу, мы совершенно одни. Это пугало, особенно если вспомнить прошлый вечер. — Отправимся сразу. — Я надела сапог и даже не поморщилась: до лошади дойду. — Тем более у меня есть пояс, а вы все здесь знаете. — Не терпится получить наказание, фрейлина? — спокойно поинтересовался Кейн. Так спокойно, что по спине заструился ледяной пот. — Наказание? — Мой голос сорвался. — Наказание за побег. — Артанец медленно направился ко мне, взглядом пригвоздив к полу. — Чтобы в следующий раз неповадно было. Кошмар, что преследовал меня в каменном лабиринте, оживал наяву. Прикосновение сильных пальцев к подбородку обожгло, по телу прошла дрожь. Смесь страха и пламени, которая вспыхивала, стоило артанцу ко мне приблизиться. — Нравится делать мне больно? — спросила я, встретившись с ним взглядом. Быть так близко и не смотреть на него было просто невыносимо, а смотреть — тем более. — Я причинял тебе боль, Амелия? Наказывал ради собственного удовольствия? Мои щеки вспыхнули, когда Кейн погладил костяшками пальцев скулу. Он ни разу не ударил меня, но по его вине я испытала столько страданий и унижений, что хватит на целую жизнь. — Боль бывает не только телесная, — напомнила я, отступая на шаг. — Что ты знаешь о боли, фрейлина? — В его глазах сверкнуло расплавленное серебро: магия разума плеснула через край. — Это часть моей жизни. — Я не стану вам сочувствовать! Вы сделали меня рабыней. — Так смирись с этим. — Никогда! — бросила в ненавистное лицо и сжала кулаки, готовясь защищаться. Вспышка магии хлестнула с невероятной силой. Она прошла сквозь мое тело, не задела, но я все равно почувствовала ее. Кейн отшатнулся и упал на колени. Его затрясло, по лицу тек пот, изо рта с кашлем вырывались клубы морозного пара. А я стояла и смотрела, затаив дыхание и отсчитывая удары сердца, не в силах сдвинуться с места. Подобные приступы артанского князя пугали меня до дрожи, и всякий раз, когда они прекращались я выдыхала с облегчением. Но не сегодня. Магия продолжала вытекать из Кейна, и в какой-то момент он просто рухнул к моим ногам. Я опустилась рядом, всматриваясь в его лицо. Большое сильное тело била лихорадка, но артанец не отозвался, когда я потрясла его за плечо, — кажется, потерял сознание. Надо ему помочь, но как? Надо помочь… Взгляд зацепился за золотой пояс на столе. У Кейна приступ, у меня есть защита от магии и провизия. Если он не выживет, сюда приедет Рион и освободит меня. Значит, нужно просто ждать. Нужно лишь ничего не делать, и тогда я стану свободной. 16 Эта мысль меня поразила и напугала больше, чем проваливающиеся под землю камни, говорящая со мной мертвая княгиня и все ужасы леса, вместе взятые. С чего я вообще решила, что Кейн умрет? Какими бы сильными ни были приступы, они всегда заканчивались. Просто этот немного затянулся. Я не сводила с артанца глаз, но его по-прежнему колотило, и у меня пересохло во рту. Боль отдалась в сердце, стоило только представить, что Кейна не станет. Нет, все это глупости, сейчас все пройдет. Опустилась на колени и коснулась его лба: кожа под пальцами была обжигающе горячей и влажной, словно на Кейна вылили ведро воды. Ну и что я могу сделать? Перетащить его на кровать? Закусила губу, ухватила артанца за ногу, но едва сдвинула с места на пару шагов, он был слишком тяжелый. Тогда я принесла лежавшую возле кровати толстую шкуру и кое-как втащила на нее Кейна. Потом сняла с него сапоги. Я выросла на севере и знала, как оказывать помощь при переохлаждениях или как обрабатывать раны. Но понятия не имела, что происходит с Кейном и что делать в этом случае. Я не знала о нем ничего. Оторвала край собственной рубашки, смочила его водой из фляги и обтерла лицо артанца. Теперь с его губ срывались редкие, хриплые стоны, и мне это совсем не понравилось. Ну же, приходи в себя! Укутав Кейна покрывалом, присела рядом и осторожно положила его голову себе на колени. Исходящий от артанца жар чувствовался даже сквозь одежду, время утекало, а он не открывал глаза. — Ты же не собираешь умирать, князь? — пробормотала я, вновь переходя на «ты». — У тебя еще половина материка не завоевана! Вышло издевательски, но я надеялась, что Кейн разозлится и ответит мне. Не ответил, и сердце загрохотало в висках громче заколдованных камней. Да что же это такое? Что мне делать? Как быть? Я совсем не разбираюсь в магии, тем более в целительской. Сюда бы Брадена, который вылечил мне ладони, но я не могу позвать на помощь. Я даже до нормальной постели Кейна не могу дотащить. Вдруг из-за этой магии он переохладится? Или, наоборот, сгорит в лихорадке? Вообще никогда не придет в сознание? От таких мыслей меня саму бросало то в жар, то в холод. Я поймала себя на том, что запустила пальцы в его волосы, поглаживая по голове, и убирать руку совсем не хотелось. Хотелось, чтобы Кейн жил, ведь он столько раз спасал меня. Не должен был, но спасал: от гвардейцев княгини, от царя проклятых, теперь — от собственных страхов. И потому все внутри сжималось от отчаяния, стоило лишь представить, что Кейп так и не очнется. — Ты ведь никогда не спишь! — зло зашипела я на артанца. — Чего сейчас разлегся? Зашипела, и тут же стало стыдно. Зачем я так? Ему же плохо. Так тяжело дышит, не спит, а мучается… Не спит. Сердце ударилось о ребра и забилось с удвоенной силой. Вспомнилась прошлая ночь, когда вечно бодрствующий артанский князь провалился в сон. Из-за меня. Или из-за Древа, но это не важно. Главное, что он уснул благодаря магии, что сейчас скрыта во мне. Если представить, что Кейн не спит из-за своего дара, из-за сильной магии разума, и приступы у него, потому что не может справиться с этой силой, то… Я могу помочь! Могу хотя бы попытаться. Глубоко вдохнула. Выдохнула и коснулась кончиками пальцев щек артанца. В прошлый раз все получилось само собой, и я испугалась, что, как и с поисковым лепестком, не смогу колдовать осознанно. Но если тогда на кону стояла моя свобода, сейчас речь шла о жизни Кейна. Испугалась на секундочку, а затем отогнала страх прочь. Однажды у меня получилось, получится и сейчас! Мой дар отозвался неожиданно и гораздо быстрее, чем в коридоре замка: энергия легко потекла в пальцы, с них хлынули золотистые паутинки, впитываясь в кожу артанца и разгораясь все сильнее. Кейн застонал, но я не остановилась, затаила дыхание и обхватила его голову ладонями. Давай же! Пусть все получится. Интуитивно поняла, что этого мало. Нужно быть ближе, как это было в замке. Не раздумывая легла рядом с горячим, словно печь, Кейном. Вздрогнула от этого жара, но все же обняла артанца обеими руками, закинула на него ногу — шаровары позволяли — и крепко-крепко прижалась к сильной груди. Кейн был таким большим, что казалось, будто это он меня защищает, а не я его, зато теперь сила текла не только через пальцы, она пронизывала наши тела насквозь. Время тянулось медленно, а может, замерло вовсе. Я шептала: «Живи, живи, живи», — пока совсем не охрипла и не устала от страха, напряжения, от магии, которая струилась через меня. Даже не сразу осознала, что Кейн больше не в горячке. Потянулась ко лбу и вздрогнула, когда моя ладонь была перехвачена. А в следующий миг я встретила пристальный взгляд серых, как грозовое небо, но удивительно ясных глаз. Я замерла, пойманная в капкан этого взгляда, забыла, как дышать, а Кейн, не отводя глаз, поднес мои пальцы к губам и поцеловал. Легкое прикосновение обожгло сильнее самых откровенных ласк. Я задрожала, хотя и не замерзла. — В этот раз пробуждение мне нравится гораздо больше, — хрипло признался артанец и скользнул взглядом вниз. — Я… Тут же забыла, что хотела сказать, потому что тоже опустила глаза. На наши тесно прижатые друг к другу тела, на мою ногу, по-прежнему покоящуюся на его бедре. Какой стыд! Когда спасала Кейна, не подумала, что все это будет выглядеть настолько неприлично. Щеки мгновенно запылали, я поспешно отстранилась. Точнее, хотела отстраниться, но ничего не вышло: сильная ладонь легла на мою поясницу, и артанец только теснее прижал меня к себе. Так тесно, словно пытался сплавить наши тела воедино.