В груди плеснулся страх, и я что есть силы ударила незнакомца пяткой в голень. Мягкая обувь, конечно, смягчила удар, но он все равно дернулся и сдавленно выругался. Не отпустил, только встряхнул меня, как мешок. Я бы его укусила, но ладонь прилегала слишком плотно. — Тише, тише, — сдавленно выдохнул незнакомец. — Это необходимость. Я не хотел рисковать. Пройти мимо стражи было непросто, да еще и застать тебя одну, без кучки соглядатаев под дверями комнат. Только сейчас пришло осознание, что он говорит на нифрейском! Услышать родной язык было настолько неожиданно, что в первую минуту я опешила. Голос не принадлежал ни Кейну, ни Брадену, а ведь только они из встреченных мною здесь артанцев знали нифрейский. Но я могла поклясться, что никогда его не слышала, хотя незнакомец говорил так, словно давно меня знал. — У нас не так много времени, — продолжил он. — Обещай не шуметь, и я тебя отпущу. Почему он так уверен, что я не захочу позвать на помощь?! Говорить я, естественно, не могла, поэтому просто кивнула. В тот же миг он убрал ладонь, а меня повернул к себе лицом. Почувствовав свободу, я отступила на несколько шагов. Мужчина был не такой высокий, как Кейн, но возвышался надо мной на целую голову. Я быстро отметила смуглую, почти бронзовую кожу, темные, коротко стриженные волосы, перехваченные желтой лентой, обветренные губы и сильные руки, хватку которых я успела оценить. Но кое-что общее с Кейном у них было — светлые глаза, какие бывают только у северян. Разве что у этого они оказались голубыми, как летнее небо. Я совершенно точно никогда в жизни не видела этого чужака, потому что запомнила бы такую необычную внешность. Точно запомнила бы. Тогда почему что-то в нем кажется неуловимо знакомым? — Кто вы такой? Нет, кричать я не собиралась. Уверена, у него есть способы заставить меня замолчать — только маг мог обойти стражников и служанок малого дворца. Очень сильный маг. Зато я собиралась дойти до столика и зажечь огонек лампы, который вызовет Дару. В чем почти преуспела, отступая в сторону кровати. — Думал, мой подарок даст тебе подсказку. — Он сложил руки на груди и кивнул на букетик эрьвеи, а я замерла, позабыв про лампу и про все остальное. Сердце пропустило удар, на этот раз я впилась взглядом в лицо незнакомца, заново изучая черты, с каждым мгновением отмечая все больше и больше знакомых и убеждаясь в своей догадке. Князь Брок?! — Ваша светлость? — неуверенно прошептала я. Племянника княгини я видела всего несколько раз, когда только приехала в замок Норг. Вскользь, рядом с ее светлостью. Кажется, тогда он даже не смотрел на меня, не замечал. За год образ стерся, но я точно запомнила их сходство — светлые, льняные волосы и… глаза. — Умница, — улыбнулся Брок, порылся в кармане и показал мне родовой перстень рода Фэранса, похожий на тот, что вручила мне княгиня перед смертью. Это был он! Мой князь. Я должна была испытать облегчение или радость, но вместо этого меня охватило замешательство. Я даже забыла поклониться. — Вы изменились! — Пришлось поработать над внешностью, чтобы спокойно существовать среди артанцев, — поморщился Брок. — Ты тоже изменилась, Амелия. Он не выглядел потрясенным, скорее наоборот, его взгляд откровенно, с восхищением скользил по мне. — Работа Древа? И не только внешняя. — Он прикрыл глаза и вдохнул полной грудью. — Я его чувствую, оно стало в разы сильнее и меняет тебя. От всего этого голова пошла кругом — мир покачнулся, завертелся перед глазами, но, к счастью, я ухватилась за столбик крова ги и удержалась на ногах. — Как вы нашли меня? Князь, видимо, понял, что я не собираюсь поднимать шум, и заметно расслабился. — Просто, — ответил он. — Прочитал мысли одной из служанок. Она мне поведала, какие покои занимает фаворитка артанского князя. Я успела привыкнуть, что все вокруг меня так называют, да и в голосе Брока не было порицания, но мне все равно стало стыдно и захотелось оправдаться. Глупое желание, которое я тут же придушила в зародыше. В моем положении нет моей вины, да и сейчас не время для оправданий. — Я о том… откуда вы узнали, что я здесь? Как поняли, что я — это я? — Слухи расходятся очень быстро, Амелия. Новость о плененной нифрейке, которую везет с собой Кейн Логхард, всколыхнула Артан-Пра еще до вашего появления. Нифрейки, которая оживила слабый маннский источник. Все говорили о чуде, я же предположил, что все дело в Древе, и оказался прав. Я все-таки опустилась на краешек кровати, потому что сил просто не осталось. — Вы знали о плане ее светлости? — Я сам его предложил, когда узнал о твоей уникальной способности. Немного изменил формулу древнего заклинания, — с гордостью заявил Брок, словно речь шла не о моей судьбе. Но его улыбка быстро погасла, уступив место мрачной решимости. — Естественно, тетя до последнего надеялась, что нам не придется его использовать, и Врата Ортоса удержат артанцев, пока я заключаю договор с дибрийским принцем… Поскольку ты здесь, полагаю, что ее больше нет в живых. Сердце защемило от тоски и скорби по княгине. Пусть о ней говорили… всякое, это не отменяло того, что я ее любила. Встретить человека, который знал ее, который любил ее не меньше меня, было невыносимо, щемяще остро. — Соболезную вашей утрате, — выдохнула я, едва справляясь с подступившими слезами. А Брок преодолел расстояние между нами и сжал мои руки в своих ладонях. — Это наша общая утрата. Из-под кожи словно вытащили занозу, стало легче дышать. Я ведь все время была одна. Совсем одна все это страшное время! Ждала этой встречи и боялась, что ничего у меня не получится. Что я не сумею выполнить обещание, что не смогу помочь своему народу, что просто сдамся раньше, что не справлюсь с ценной ношей, вверенной мне. И вот он — конец пути. Неожиданно Брок потянулся ко мне, пригладил мои волосы, совсем как старший брат, и я дернулась. Отпрянула, потому что привыкла к другим прикосновениям: грубоватым, подчиняющим и ласковым одновременно. Я не могла ни забыть их, ни отменить, но мужчина воспринял мой жест по-своему. — Бедное дитя. — Он сочувственно посмотрел на меня, убрал руки и поклялся: — Артанский ублюдок ответит за насилие над тобой! Стыд обжег щеки, стало до ужаса неловко, и я поспешно закусила губу, чтобы не наговорить лишнего. Зато сказала другое: — Кейн Логхард — сын княжны Анны. Я ждала, что Брок рассмеется или разозлится и назовет меня лгуньей, но он совершенно не изменился в лице. — Вы знали! — выдохнула я и заработала холодный, полный высокомерия взгляд. Таким Брок был похож на себя больше всего. — Мои переговоры в Дибре закончились не начавшись, когда мне стало известно, что Совет принцев благоволит Артану. Тогда я отправился сюда и здесь не сидел без дела. Узнал много всего интересного, в том числе и это. Тем более что Логхард не скрывает своего происхождения. — Но это ведь все меняет… — Это ничего не меняет! — отрезал он и добавил уже мягче: — Не для того ты преодолела такой путь, чтобы отдать Древо артанцам. Поверь, могущество — это все, что заботит Логхарда. Его раздражение передалось и мне, впервые за наш разговор. Плеснуло через край, разрывая тонкие нити зарождающегося между нами тепла. Брок видел в Кейне врага, но я знала его другим. И знала, что он беспокоится о своем народе, а не о троне. — Вы сильно рисковали Древом, доверяя его мне, — заметила я. — Ведь не возьми Кейн Логхард меня в плен, я бы здесь не оказалась. В глазах князя вспыхнули искорки, а губы искривились в подобии улыбки. — Ошибаешься, Амелия. Логхард не прошел бы мимо, выбрал бы тебя из всех женщин княжества и в любом случае забрал бы с собой. Догадываешься почему? Пораженная его словами, покачала головой. — Из-за Древа, из-за магии. Кейн вряд ли отдает себе отчет в этом, но оно его зовет. Дурманит разум и заставляет тянуться к тебе. Твой статус наложницы, его ненормальное притяжение — всем этим ты обязана источнику, что носишь в себе. Я замерла с широко раскрытыми глазами. Хорошо хоть сидела, потому что коленки противно задрожали. Кейна влекла ко мне… магия? На миг показалось, что я снова девочка, застрявшая на середине реки. С хрустом трескается лед, ноги теряют опору, и все тело пронзает холодом и болью снаружи и внутри, когда в легкие врывается студеная вода. Вместо неба теперь монолитные серые плиты, плащ слишком тяжелый и тянет меня ко дну, и становится страшно. Как же страною! Я тряхнула головой, прогоняя наваждение. Но боль не прошла, ядовитой змеей скрутилась под сердцем. Кровь шумела в ушах, а страх никуда не делся, стер все краски и запахи из яркой, полной цветов спальни. Кейна привлекла моя магия! Магия Древа. И я конечно же догадывалась об этом… Только почему такое чувство, что сейчас меня словно лишили чего-то важного и очень дорогого? Брок молчал, вглядываясь в мое лицо, а я понимала, что должна что-то сказать. Хоть что-нибудь! Но язык будто прилип к нёбу. С трудом вытолкнула из себя осмысленные слова: — Вы сказали, что чувствуете Древо? Магию. Значит, чувствуют и другие? Значит, почувствовал Кейн? Глаза Брока сверкнули серебром, точь-в-точь как это часто бывало у артанца. — Не совсем так, — покачал головой он. — Ты — сосуд для источника и скрываешь его магию, но не силу, особенно сейчас, когда она возросла. Это как притяжение, которому невозможно противостоять… Даже мне сложно удержаться. — Он, кажется, неосознанно облизнул губы и снова сложил руки на груди. — Но, в отличие от других магов, я знаю, с чем имею дело. Мне вдруг захотелось убежать подальше, настолько голодным был его взгляд в этот момент. Слово «сосуд» резало слух так же, как и неодушевленное «с чем», пусть я и в самом деле была сосудом для источника, сосудом, в котором в скором времени отпадет надобность. А что бывает с ненужными сосудами? — Вы ведь пришли за Древом, — тихо сказала я, рассматривая свои переплетенные пальцы. Смелость меня покинула, я вновь превратилась в младшую фрейлину, тенью следующую за ее светлостью. — Я пришел за тобой, Амелия, — нахмурился Брок. — Вы хотите забрать его прямо сейчас? — Нет. Подняла на него непонимающий взгляд. — Нет?