Лондон, резиденция маркизов Солтлейн, 28 ноября, 14:35 Дом произвел на Кристину двоякое впечатление. С одной стороны, он был прекрасен: несмотря на свежий запах дерева, краски, растворителей и прочих «ароматов», ассоциировавшихся с ремонтом, любой входящий сразу понимал, что попал в дом с историей, в котором родилось и умерло не одно поколение аристократов. С другой стороны, несмотря на порядок и идеальную чистоту, Кристину накрыло почти физическое ощущение затхлости и многовековой пыли. Теперь это и мой дом. Здесь будут бегать наши дети. Кристина оглянулась на Питера — он, оказывается, наблюдал за ней. Интересно, как долго она так стояла? Судя по всему, достаточно, потому что водитель, Гордон, успел припарковать машину и занять свое место в шеренге малочисленной пока прислуги, выстроившейся напротив дворецкого в ожидании представления хозяину. Кристина мысленно застонала: Господи, Беннет! Только он мог вспомнить древнюю церемонию и заставить челядь представляться хозяину. Судя по лицу Питера, он явно был не в… Хотя нет, его это, кажется, забавляло. Церемонию не начинали. Дворецкий смотрел на Питера, Питер — на Кристину, а она — она все это время рассматривала холл. Кристина покраснела, Питер, будто уловив ее мысли, подмигнул ей и протянул руку. Только после того, как она заняла место рядом с ним, он легким кивком дал понять Рэмси, что представление можно начинать. Кристина читала об этой церемонии в викторианских романах, но не рассчитывала увидеть ее лично. Да и видеть такое невесте было не положено — так приветствовали молодую жену, представляя челядь ей, ведь именно женщина, жена отвечала за ведение всего хозяйства. Сейчас же свеженабранная прислуга представлялась хозяину, ну а то, что тот оказался сегодня с невестой — что ж, так даже лучше. Но, взглянув на Беннета, стоявшего в соответствии с занимаемым им местом в ранге слуг, а именно третьим (сразу после дворецкого и экономки миссис Помфи), Кристина начала подозревать, что вся эта пафосная история неслучайна — скорее всего, Беннет решил порадовать хозяина. Питер его прибьет. По окончании церемонии, отпустив слуг, Питер повел Кристину осматривать дом. — А как же обед, милорд? Рэмси недовольно посмотрел на затронувшего не свою тему Беннета. — Обед пока не готов, милорд. Теперь уже Беннет возмущенно смотрел на Рэмси. Питер отмахнулся: — Хорошо, Рэмси, будет готов — накрывайте в столовой. Пока Питер вел Кристину к лестнице, она успела сделать Беннету «страшные глаза» и показать, что обед в столовой накрывать не надо. Беннет заговорщицки кивнул. Он кивнул, но интересно, что из этого он понял? Лондон, резиденция маркизов Солтлейн, 28 ноября, 15:02 Показывать ей дом было удовольствием. Если обед здесь подстроил Беннет — все ему прощу! Даже идиотские указания дворецкому. Она рассматривала дом так, словно примеряла его на себя. А дом рассматривал ее. И наверняка принял. Питер любил этот дом. В детстве, в те редкие дни, когда он приезжал сюда на каникулы, он был счастлив. Несмотря ни на что, родители любили его и старались доказать ему и всему миру, что он обычный, мало чем отличающийся от других мальчик. Ну аристократ, да, а все остальное — как у всех. И он долгие годы верил им, пока в возрасте одиннадцати лет не попал из общества любящих родителей и слуг в закрытую школу. Подобные мысли не мешали ему рассказывать Кристине историю дома, картины или забавного синего плюшевого дивана, столь любимого его покойной матерью. Он так и не отпустил ее руки. После произошедшего утром в его кабинете в нем что-то изменилось, будто выпало что-то. Не очень большое, но… Так кирпичик выпадает из темной стены, и вдруг оказывается, что за ней яркий свет. Поднявшись на третий этаж, они оказались в разветвлявшемся коридоре. — Направо хозяйские спальни, налево — гостевые. Он вопросительно смотрел на Кристину: — Пойдешь смотреть? — Хозяйские спальни? Их несколько? — Ну да. Дом старый, и все в нем соответствует веяниям столь любимого Беннетом времени. Питер улыбнулся, увидев, что Кристина пошла в сторону хозяйских спален: — У мужа с женой были разные спальни, объединенные одной большой гардеробной. Кстати, дизайнер предложил мне разделить ее на две, и я согласился, так что у каждого из нас будет своя гардеробная. Кристина заглянула за одну из дверей и попала как раз в гардеробную. Питер зашел следом за ней. — Это моя? — Нет, милая. Ты ошиблась на одну дверь — это моя. Кристина повернула голову: — А что за той дверью? — Пойдешь направо — попадешь в свою гардеробную, а оттуда — в спальню, налево — ко мне. Кристина задумалась и уточнила: — А какая спальня считается хозяйской? Мужская, да? — Верно. — И ты, получается, родился в той спальне, которая будет моей, да? В женской. Питер улыбнулся: — Беннет оказался прав — ты тоже читаешь эти романы. Нет, милая, я родился в госпитале Святой Марии. Вот такая проза жизни. Лицо Кристины выразило такое облегчение, что Питер решил ее подразнить: — Но, не считая этого, все остальное, конечно же, у нас будет как положено. И я буду стучаться к тебе в дверь и интересоваться, могу ли я войти, чтобы выполнить супружеский долг. — А если я захочу этого первая, то стучаться придется мне? Вопрос так легко слетел с ее губ, словно они были женаты уже лет десять и могли свободно болтать о подобном, стоя между двумя спальнями. Питер был очарован: ею, этим моментом, ее реакцией на дом. Работая с дизайнером над обновлением, он часто думал, понравится ли ей? Будет ли ей хорошо и комфортно? Станет ли этот дом ей таким же родным? Будет ли так же дорог? Кристина тем временем зашла в свою будущую спальню и застыла: посреди комнаты стояла стремянка, рядом с которой лежала большая коробка с красивой люстрой. Мебели не было. Зашедший следом Питер уловил изменения в ее настроении. Осмотрев комнату, он заметил: — Они тебя не ждали. У нас еще четыре месяца. Поверь, я утверждал проект, тебе все понравится. Она молчала, и он забеспокоился: — Малышка, может, я познакомлю тебя с дизайнером, и ты сделаешь все на свой вкус? Наверно, надо было так поступить с самого начала… Но у нас еще есть время, еще больше четырех месяцев… Кристина пошла в сторону выхода, потом вернулась и поцеловала его в губы: — Не волнуйся. Все отлично. Делай с дизайнером на свой вкус. И через две гардеробные прошла в спальню будущего мужа. Улыбающийся Питер пошел за ней. Лондон, резиденция маркизов Солтлейн, 28 ноября, 15:24 Спальня Питера отличалась от спальни, готовящейся для Кристины, как в игре «Найди сто отличий». Здесь в каждом предмете, в каждой мелочи — от роскошной кровати, накрытой винтажным покрывалом, до фотографий в серебряных рамочках, стоящих на комоде, — звучали любовь и забота. Кристина села на необычно низкую, но очень красивую кровать и покачалась на пружинном матрасе.