В открытую дверь раздался робкий стук. — Простите, миледи, милорд не у вас? Беннет! — У меня. Заходите, Беннет. Стараясь не смотреть на лежащую в постели хозяйку (!), камердинер зашел в спальню, подошел к хозяину и молча протянул ему стакан, в котором плескалась жидкость с пузырьками. Питер схватил ее и жадно выпил, после чего откинулся на подушку. Дебил! Она не должна этого видеть! Зачем ты надрался?! Слуга застыл, ожидая распоряжений. После нескольких минут ожидания руководство ситуацией взяла на себя Кристина: — Беннет, и что в таких случаях происходит дальше? Она решила, что я алкоголик… Все так же, не смотря на госпожу, лежащую в постели (!), Беннет ответил: — Завтрак, миледи. Теперь ему нужно поесть. Питер напрягся и сумел произнести одно слово: — Кофе… Беннет кинул на Питера уничижительный взгляд и жестко повторил: — Поесть. Теперь ему нужно плотно поесть. Увидев тяжелый взгляд хозяина, слуга тут же поправился: — И кофе… тоже будет. Открывающаяся перспектива явно заинтересовала Кристину: — А «плотно поесть» — это что? — Яичница, жареный бекон и картошка, миледи. А также сок и кофе. Озвученное меню ее явно порадовало: — О, это и я съем. Попросите накрыть на двоих. — Где, миледи? Кристина так посмотрела на Питера, что он закрыл глаза, не в силах видеть ее сочувствующий взгляд. — Здесь, Беннет. Поставьте стол у окна, но сначала прикройте, пожалуйста, шторы. Лондон, резиденция маркизов Солтлейн, 3 апреля, 10:52 Выполнив просьбу миледи, Беннет ушел и тут же вернулся с водой, которая пришлась Питеру очень кстати. Сделав пару жадных глотков, он приложил холодную бутылку к голове. — Кристи, мне жутко стыдно. Я не знаю, зачем я вчера так накидался. — Ты один или все? — Не знаю. Я уехал первым. Они еще оставались… Он сделал еще пару глотков и осторожно посмотрел на жену: — Я почти ничего не помню… Что вчера было? Кристина вылезла из-под одеяла и села так, чтобы оказаться напротив него: — О, было очень весело. Сначала ты мешал Беннету раздевать тебя, потому что порывался целовать меня, а потом при нем же ты принялся обсуждать нашу сексуальную жизнь, а еще точней, свою сексуальную доблесть и мои аппетиты. Господи, его сейчас удар хватит! Питер в ужасе смотрел на жену. — Кристи, ради всего святого, скажи, что ты шутишь… — Нет, дорогой. Можешь спросить у Беннета. А потом, когда я ушла спать к себе, ты среди ночи пришел ко мне и заявил, что не можешь без меня спать. Он застонал. Будет тебе урок. — Малышка, прости меня! Я не знаю, как так получилось… Мы играли до одиннадцати, а потом выпивали минут сорок всего лишь… Правда, много… Кристина сочувствующе смотрела на мужа и кивала в такт его словам. — Я умею пить, поверь! — Я верю. Она легко соскочила с кровати и направилась к двери, ведущей в ванную комнату. Питер оглядел жену с ног до головы, отметив серую хлопковую маечку и шортики, надетые на ней. Да, с тобой я сплю в других нарядах. Но, как оказалось, мужа интересовало другое: — Ты куда? — Зубы чистить, умываться и прочее. — А меня не поцелуешь? Кристина улыбнулась: — Зубы почищу и поцелую. И тебе бы не помешало. Питер, кряхтя, осторожно поднялся в кровати. Лондон, резиденция маркизов Солтлейн, 3 апреля, 20:14 После плотного завтрака они вернулись в постель. Питер периодически проваливался в сон, но каждый раз, выныривая на поверхность, находил жену рядом: она читала книгу, искала новости в интернете, переписывалась с кем-то. Он удовлетворенно закрывал глаза и засыпал. Окончательно пробудившись ближе к вечеру, Питер понял, что практически пришел в себя. Выпив две чашки кофе, он присоединился к жене, сидящей на широком подоконнике, благо старый дом давал такую возможность. Начинало темнеть, город готовился ко сну. Оторвавшись от книги, Кристина сообщила очевидное: — Мы прогуляли работу. — Я весь день провел на встречах вне офиса, а ты была со мной — мое право дернуть стажера в любое место по моему желанию. — Белыми нитками шито, босс, и вы это знаете. Питер улыбнулся: