Когда я обернулась назад, была удивлена, я все еще хорошо могла рассмотреть нашу машину, которая, как мне казалось, давно должна была скрыться из виду. Расстояния и правда сильно отличаются от обычных, когда идешь вверх. - Еще два таких перехода и будем на месте, - сказала Вероника, а я снова подумала, что не стоило на это подписываться. Посмотрев в сторону нашего места привала, мне стало не по себе, оно словно не приблизилось. Хотя если смотреть по сторонам и назад, хорошо заметно, что мы значительно выше, чем были изначально. - Кстати, многие доходят только до того места, где я собираюсь остановиться на ночевку, - стала снова рассказывать Вероника, - а потом поворачивают назад, так и не достигнув вершины. - Ну мы же не из таких, мы с этим справимся? – с задором практически выкрикнул Макс, а я скривила лицо на его слова. - Кто-то обещал, что снега не будет, - сказал Андрей, глядя на Веронику и ловя ртом снежинки, которые становились все крупнее и чаще. - Так меня заверили в отеле, они узнавали прогноз для туристов и передали его мне. Я повернула голову и похолодела. С этого места отлично был виден верх соседнего более высокого вулкана: - Смотрите! Это что, начало извержения?! – наверно, в моем голосе было слишком много паники, потому что у всех с лица резко сошли улыбки, и они повернулись в мною показанном направлении. - Нет! Ты что, Элина, пугаешь... – Вероника снова засмеялась, - вулкан просто «курит»! Макс недоуменно перевел на нее взгляд: - Что делает? - Ну это же действующие вулканы и тот, и этот, на который мы поднимаемся, и это норма, что они иногда дымятся. Мне вдруг вспомнился наш разговор в самолете о том, что сейчас на Камчатке очень опасно, повышена активность вулканов, и стало очень не по себе: - А что, если извержение начнется прямо в эти дни, пока мы на горе? - Не волнуйся, извержение не начинается мгновенно, обычно этому предшествуют мелкие и крупные землетрясения. - Но Дмитрий Эдуардович как раз говорил мне, что сейчас была череда мелких землетрясений, - не отступала я, а тревога и желание спуститься вниз и улететь отсюда все росли. - Когда это вы успели с ним поговорить о погоде? – резко спросил Максим, а у меня снова забилось сердце от страха, что он причастен к обману и поймет все. - Утром, когда вас ждали, - ответила я, как мне казалось абсолютно невозмутимо. - Значит все-таки послушала моего совета и хоть немного пообщалась с директором так, словно он обычный человек, а не исчадие ада, как раньше ты его воспринимала, - подколол Максим. - Да, послушала, - ответила я, - да и не все было так плохо, он груб, мне это не нравится, а в остальном мне нет до него дела. Вдруг Вероника встревожилась, посмотрев вверх: - Мне кажется, туман спускается, давайте-ка пойдем вперед, чтобы дойти до места привала и расставить палатки до того, как все затянет. Я тоже посмотрела на вершину горы, раньше там было просто облако, а сейчас это облако значительно спустилось вниз и заслонило большую часть неба едва различимой дымкой. - Так не лучше ли спуститься к машине и вернуться в гостиницу? - Элина, не переживай, - сказал вдруг Андрей, - я позади тебя, если что, подстрахую, все будет хорошо, нельзя упускать такую возможность! - Андрей прав, - тоже начала уговаривать меня Вероника, - туман – это норма для здешних мест и никак нам не помешает! Обещаю, когда ты поднимешься до верха горы, не пожалеешь! - Ладно, уговорили, - улыбнулась я, но тревога и смутное предчувствие чего-то нехорошего никуда не делись. Я еще раз обернулась вниз, посмотрела на машину и, не зная почему и зачем, снова одела на плечи рюкзак и пошла за Максимом вверх по горе. Глава 2 После второго привала я уже не смотрела по сторонам или вперед, я могла смотреть только вниз под ноги. Подъем постепенно становился все более крутым, идти все сложнее, а накопившаяся усталость не давала думать ни о чём, кроме желания скорее прийти, сесть, лечь, да что угодно, лишь бы это закончилось. Теперь я поняла, почему многие не в состоянии были дойти до верха горы. Сейчас я была полна решимости сказать утром, что не пойду дальше, хоть меня безусловно и привлекало увидеть кратер настоящего действующего вулкана, но не настолько, чтобы так над собой издеваться. Ноги уже плохо слушались, если бы не шипы на обуви, я бы давно скатилась вниз, а рукам казались тяжелыми даже почти невесомые палки из алюминия. Во время привала Вероника говорила, что недалеко от краев тропы, по которой мы шли, есть расщелины с кипятком, если туда упасть, то сваришься мгновенно, есть фумаролы, из которых вырывался раскаленный пар, от которого можно не только получить ожоги, но и отравиться, вдохнув его, так как здесь содержится больше половины таблицы Менделеева, металлов, газов, способных убить человека почти сразу. Но об этом я думала только первые десять минут после отдыха, а сейчас забыла об этом начисто, единственным словом в моем мозгу стало «усталость». Не было сил взглянуть наверх, чтобы посмотреть далеко ли еще идти, не было сил повернуться назад, чтобы посмотреть, идет ли Андрей. Вдруг я поняла, что мы идем не вверх, а по прямой. Тогда я подняла взгляд и как раз вовремя, так как почти врезалась в спину Макса, который стоял и пытался восстановить дыхание. Мы дошли до того плато, на которое показывала Вероника, поверхность здесь была практически ровная, а многочисленные остатки костров, частично засыпанные снегом, говорили о том, что мы далеко не единственные, кто решил здесь остановиться. Теперь я обернулась назад и увидела, что Андрей поднялся вслед за мной. - Ну вот и пришли, вы как? – спросила Вероника, глядя в основном на меня, наверно, мое лицо выглядело самым измученным, а сама она была вполне бодра, такое ощущение, что ежедневно занималась лазаньем по горам. В ответ на её вопрос Макс поднял большой палец, он все еще не мог отдышаться, а мы с Андреем просто сели прямо на гору. - Ничего, усталость сейчас быстро пройдет, - сказала Вероника и добавила, - не сидите так долго на камнях, костюмы влагоотталкивающие, но замерзните запросто! Я была пока не в состоянии ответить или подняться, просто наблюдала за тем, как Вероника скинула с себя рюкзак, порылась в нем и принялась разводить костер на месте одного из кострищ, оставленным до нас. Я с восхищением смотрела, как она достала угли из огромного рюкзака Максима, быстро залила розжигом и подожгла из баллончика. Она как будто не шла с нами, не было видно ни следа усталости. Не знаю, сколько прошло времени, Вероника развела огонь, Максим тоже пришел в себя и помогал ей, доставая и раскладывая из рюкзаков палатки, складные стулья и все для приготовления еды. Мне и в голову не приходило, что в эти походные рюкзаки может столько всего поместиться. Повернув голову, я увидела, что и Андрей уже начал, как и Максим, ставить палатку для нас с Вероникой. Тогда я заставила себя встать и тоже начать двигаться. - Ну ты как? – спросила Вероника с самой дружелюбной улыбкой на лице. - Кажется, лучше, чем полчаса назад, - ответила я, понимая, что единственное, чего я сейчас хочу, это лечь в теплую кровать и спать. - Сейчас почти пять... - Ого! Как время пролетело, как же долго мы шли! – удивилась я. - Да... Так вот... Пока приготовим еду, поедим и разместимся, будет не раньше восьми, так что нужно будет лечь сразу, чтобы завтра встать не позже шести. Я слушала её, одновременно снимая рукавицы и беря в руки пакетики супа, чтобы развести в высоких пластиковых стаканах. Подойдя к костру и почувствовав тепло огня, я сразу ощутила, как сильно замерзло лицо. Темные очки я давно сняла, солнце садится здесь довольно рано. Краем глаза я наблюдала за парнями: - Первый раз вижу, чтобы они так долго молчали... - Так всегда бывает, - засмеялась Вероника, - они очень устали, но никогда этого не покажут, а молча легче переносить усталость. Народ, - крикнула она, обращаясь уже ко всем, - скоро совсем стемнеет, не отходите от костра далеко, не хватало, чтобы кто-нибудь свалился с горы! Тут можно шею сломать и насмерть убиться! Спустя полчаса действительно стало настолько темно, что трудно было различить, где кончался камень и начинается обрыв. Только глядя вдаль в сторону города были видны крошечные огни, и без того маленький городок сейчас казался таким, словно поместился бы на ладони. Для луны было еще рано, да и вряд ли удалось бы её разглядеть, учитывая нависающий над головой туман. Палатки были расставлены, мы сели на складных табуретках около костра и стали ждать, пока согреется вода. - Я снова чувствую себя тринадцатилеткой, отправленным родителями в поход в летнем лагере, - говорил Максим, который уже пришел в себя после подъема и был бодр как всегда, - мы также собирались вокруг костра и ждали, пока девчонки приготовят нам еду. Только это было лето, и мы наблюдали, как они это делали в коротеньких шортиках. - Ну уж прости, что мы сегодня готовим ужин одетыми и все не так, как в твоих воспоминаниях, - ответила я, борясь с желанием толкнуть его, чтобы свалился со своего стула, но вместо этого добавила, - вечером как будто стало холоднее. - Нет, - сказала Вероника, грея руки над огнем, - просто днем ты шла, была постоянно в движении, вот и не замечала холода. - Кстати, мне тоже кажется, что сейчас куда холоднее, чем минус три, - сказал Андрей и направился к своему рюкзаку, порывшись в нем, он вернулся, держа в руках фляжку, - как насчет немного согреться? Максим сразу тут же радостно закивал и принялся уговаривать выпить и Веронику, которая сначала стала отнекиваться, а потом согласилась. - Что это? – спросила я. - Коньяк. - Ну уж нет, я пас, - от воспоминаний корпоратива тут же начала тошнота подкатывать к горлу. - Да брось ты, Элина, никто же не будет напиваться! Это так, чтобы согреться, да расслабиться, чего тебе, кстати, не помешает, - хохотнул Макс. - Вот уж точно не тебе судить о том, что мне помешает, а что нет, - резко ответила я, - не буду и точка. - Да ладно, ладно, никто же не заставляет, не хочешь – не надо, - сказал Андрей, наливая коньяк в металлические складные рюмки и протягивая их остальным. К тому времени, когда была готова еда, мои руки совсем заледенели, и я грела их о пластиковую тарелку с горячим супом. Щеки Вероники стали еще краснее не только от мороза, но и от выпитой рюмки коньяка, а разговоры стали более открытыми. Максим придвинулся к ней почти вплотную, а она больше не отталкивала его. - Да ты совсем заледенела, - сказал он, взяв её за руку, поцеловал и принялся греть своим дыханием. Я отвернулась, чтобы не пялится, и увидела, что Андрей смотрит на меня в упор. Я думала, он отведет взгляд, встретившись с моим, но нет, он продолжал смотреть, пока я не спросила: - Что? - Ничего. Просто ты очень красивая, вот и любуюсь. - Не надо, я пойду спать, - я встала, но он схватит меня за руку. - Подожди, еще же совсем рано! Извини, я буду держать себя в руках.