Глава 1 - Я не дам себя уродовать! С таким возгласом я оттолкнулась от кресла и, подхватив себя и пса левитацией, заскочила прямиком на широкий, массивный, а главное, высокий книжный шкаф. Внизу остались миледи проректор и, собственно, сам милорд ректор. Начиналось все не так и страшно: я, вместе со своим псом-компаньоном, караулила парней у раздевалки. Эти поганцы пару дней назад запустили нам в душевую рогатых жаб. Ух и намучились мы с ними – они же при любом испуге плюются зловонной жижей! Ну ничего, настало время ответного подарка. Можно было бы не утруждаться и повторить их проделку, но это придаст вкусу возмездия легкий оттенок тухлого мяса. Так что позади несколько ночей сложнейших вычислений и теперь остается только посмотреть, как однокурсники справятся с тем, что у их штанов и трусов теперь есть собственное мнение! И громкие писклявые голоса, что немаловажно. Пока что никто из однокурсников не решился выйти, хотя… - Тебя побьют,- философски выдохнул Гамильтон и зевнул во всю свою клыкастую пасть,- мне-то слышно о чем говорят штаны. Нормальному мужчине такое не понравится. Заинтересовавшись, я начала выплетать заклятье-подслушку и вот тут-то мы и были пойманы нашей прекрасной миледи проректором. Что нас с Гамильтоном сильно удивило – прежде мы на горячем не попадались. Подозревали нас во многом, но меня, с малолетства, всем премудростям обучал папенька – барон, чьи владения находились в Приграничье. Да и Гамильтон, уж на что он кажется длинноухим увальнем, а тоже горазд напакостить ближнему. Так вот, миледи проректор, пусть будет она благословенна во веки веков, сопроводила нас до милорда ректора, где и огорошила: - Как вы знаете, леди Фоули-Штоттен, Крылатый Совет объявил начало свадебного отбора для нашего Правителя. - Да-а,- медленно протянула я,- его еще полгода назад объявили. Дело-то не быстрое, невест надо с умом подобрать. Только я-то тут причем? Жилы захолодило неприятное предчувствие. В числе императорских невест я оказаться никак не могу – дочь окраинного барона с сильным, но довольно капризным даром. Да еще и привязка к псу-компаньону прошла не самым, кхм, одобряемым способом. Я б даже сказала, что мы с Гамильтоном связаны преступной нитью! И даже если отбросить все это, то диплом-то я где возьму? Я вообще-то пятикурсница, а к отбору допускают выпускниц Артефакторной Академии, Пансиона Благородных Девиц или Столичного Института Божественных Сестер. - Свадебный отбор,- вступил милорд ректор,- это очень тяжелое испытание для молодых девушек. Соревноваться за внимание Правителя… - Я бы сказала, что соревнуются они за одобрение Совета Крылатых,- фыркнула я и тут же прихлопнула рот ладонью и невнятно извинилась. Кончик языка неприятно пощипывало, а миледи проректор демонстративно стряхнула с пальцев остаточные искры магии. - Не важно,- ректор отмахнулся от моих слов. – Важно лишь то, что девушки испытывают серьезный психологический дискомфорт. - Если вы хотите сделать меня чьей-то наперсницей, то я не против,- сказала я, когда пауза затянулась,- но стоит ли? Марижан, моя соседка по комнате, оборотень-лисица, как-то попросила у меня совет… Ну, теперь мы не общаемся. Увы, чувство юмора у меня порой сильнее чувства жалости. Или инстинкта самосохранения. - На конкурс красавиц требуется чудовище,- припечатала вдруг миледи проректор,- и этим чудовищем будете вы! Вот так мы с Гамильтоном и оказались на книжном шкафу. А миледи проректор и милорд ректор, переглянулись и в унисон вздохнули. - Нам точно больше некого послать? – уныло уточнила миледи. - Тайана Лоттари-Штрайн всего на четвертом курсе,- ректор покачал головой, а после посмотрел на меня,- леди Фоули-Штоттен, спускайтесь. Никто не будет вас уродовать. Их слова я, если честно, слушала вполуха – во время прыжка у меня лопнул ремешок на правой туфельке, и теперь я рисковала потерять обувку. А мне нельзя, у меня сложная жизненная ситуация! - Мы просто выдадим вам диплом раньше времени,- недовольно произнесла миледи проректор,- и грамоту за особые заслуги в учебе. Ваша задача быть самой худшей невестой, чтобы все остальные, даже проигрывая, даже позорясь во время выступления сравнивали себя с вами и успокаивались. - И вы хотите, чтобы я выставила себя глупой, некрасивой… - оторопела я и даже отвлеклась от туфельки, которая держалась сейчас только за счет пальчиков. - Мы хотим, что бы вы были собой,- оборвал меня ректор. – Вы умная, одаренная и талантливая студентка. - При этом вздорная, вспыльчивая и склонная к скоропалительным решениям,- добавила миледи проректор. - И проклятиям,- прибавил Гамильтон и я возмущенно прошипела: - Ты на чьей стороне?! - На стороне истины,- флегматично ответил пес и зевнул. Миледи проректор стоически проигнорировала моего компаньона и как ни в чем ни бывало продолжила: - Ваш нрав известен в столице еще с Весеннего Бала, так что ничего нового вы миру не покажете. Ох, Весенний Бал… Неловко тогда вышло. - При этом вас ждет обновление гардероба за счет казны,- вкрадчиво произнес милорд ректор,- несколько артефактов на ваш вкус… - В пределах пятисот золотых на все,- поспешно вставила миледи проректор. - И за каждый пройденный этап участницы получают драгоценные украшения. После смерти барона вы находитесь в трудной жизненной ситуации,- ректор посмотрел мне в глаза. Правда, для этого ему пришлось сильно задрать голову и, судя по всему, ректорской шее это не понравилось, так что он перевел взгляд на пол, а после, украдкой, потер загривок. - Не такой уж и трудной,- непримиримо фыркнула я и неуверенно поерзала. Кажется, мы не сможем сами спуститься вниз. - Последнее лето вы жили в лесу,- миледи проректор неаристократично закатила глаза,- потому что не захотели возвращаться к матери и отчиму. - Вы продаете самодельные портальные артефакты,- выразительно добавил ректор и положил ладонь на подозрительно пухлую папку. Этак со значением положил. С намеком, я бы даже сказала. - Компромат,- уверенно опознал Гамильтон,- а я всегда говорил, что после себя нужно оставлять лишь пепелище и… - И трупы,- вздохнула я. - Теперь нас будут шантажировать,- продолжил страдать пес,- я, благородный бассет-хаунд, буду вынужден нацепить на себя кружево и дешевые стразы! Ветеран второй войны сателлитов будет выглядеть как последняя левретка. - Ты килограмм на двадцать тяжелее любой левретки,- возмутилась я. – И почему стразы-то дешёвые?! - А у тебя есть золото на натуральные камни? – искренне поразился Гамильтон и припечатал,- а насчет веса – учти, что титановое спокойствие, золотой характер и стальные мышцы легкими быть не могут! - В тебе еще мешок ворованных пончиков и… - Мы вам не слишком мешаем? – миледи проректор поджала губы. Уныло вздохнув, я ответила максимально честно: - Выхода вы нам не оставили. Я согласна, только со шкафа снимите – у Гамильтона короткие кривые лапы, а я вся потратилась на… На свои личные дела. Дела, который веселят всю Академию, а я не вижу. Эх. Вздохнув, я как-то не слишком удачно шевельнулась, и моя туфелька соскользнула! Но я успела подхватить ее петлей левитации. За самый-самый краешек ремешка, только бы он не оторвался, о Великие Боги, только бы… - Знаем мы ваши «дела»,- ректор похлопал по папке,- это будет передано во дворец. Чтобы вы не стали для них слишком невыносимым сюрпризом. Мы не можем… Он оторвался. Я с ужасом наблюдала за тем, как моя несчастная, поношенная туфелька летит прямо в ректорский лоб! За мгновение до непоправимого обувка была уничтожена метким заклятьем миледи проректора. А в следующее мгновение петля левитации, сколдованная сердитой миледи, обхватила наши с Гамильтоном тела. Проректор не церемонилась и распахнула двери прямо нами! Спасибо, Гамильтон успел сколдовать малый щит и я ушибла только плечо. - Ты утром сказала,- вспомнил вдруг мой компаньон,- что не станешь прыгать для профессоров, даже если тебе предложат золото. - И к чему ты это? – нахмурилась я. Гамильтон ухмыльнулся во всю пасть и, встав на задние лапы, левой передней указал на не слишком чистый пол: - У тебя только одна туфля. Скачи, дорогая, скачи. - Ты мог бы меня отнести,- я с прищуром посмотрела на пса,- ты можешь увеличиваться в размерах! - В случае смертельной опасности,- отрезал Гамильтон. – От песка и слюны ты умереть не можешь. - Слюны?! - Вон там, слева, кто-то плюнул,- любезно указал мой компаньон.