Сцепив зубы я решительно попрыгала вперед. Вместе со мной подпрыгивало все! Волосы, некоторые части тела, многочисленные склянки в скрытых карманах и портальные артефакты. Последние надо бы отнести заказчикам. У меня есть мечта – купить свой дом. В замок отца мне возврата нет – с тех пор как мой родной, мой любимый, мой самый лучший на свете отец пог… Упав в воспоминания, я едва не сбила с ног таинственного незнакомца. Почему так пафосно? Потому что этот высоченный мужчина был укрыт слоем маскировочных заклятий (об этом сказал браслет на моей левой руке) и, будто этого мало, его лицо пряталось в тени глубоко капюшона. И тень эта была самая что ни на есть магическая! - Студенты нынче играют в интересные игры,- мягко произнес он. - О, нет-нет, миледи проректор просто уничтожила одну мою туфлю,- я поболтала в воздухе босой ступней. – Вот и прыгаю. - Уничтожила? – заторможенно переспросил мужчина. - Ну да,- я легко пожала плечами. – Вам помочь? - Нет,- он вытащил из кармана тонкий батистовый платок и порвал его надвое. А через секунду эти обрывки превратились в прекрасные туфли! - Это мне? – ахнула я и тут же переобулась,- спасибо! Я побегу быстро-быстро! - Зачем? – удивился мужчина. - Чтобы не развеялись до общежития. Трансформация энергозатратна, вряд ли они продержатся долго,- легко отозвалась я. И, приподнявшись на цыпочки, звонко чмокнула незнакомца в гладкую, вкусно пахнущую щеку. - Спасибо-спасибо,- выпалила я. – Удачи вам в ваших тайных делах! И, мой вам непрошенный совет, умерьте маскировку, а то можно подумать, что вы наш полу-правитель! Оставив мужчину за спиной, мы с Гамильтоном со всех ног и лап бросились к общежитию. Во-первых, надо удивить нашу банду, а во-вторых, трансформа может развеяться в любую секунду! И только грозное: - Стоять! Заставило нас сбросить скорость и развернуться лицом к опасности. А опасность была не шуточная – сама миледи проректор! - За эти краткие мгновения мы ничего не успели сделать,- недоуменно произнес Гамильтон. Я же в это время пыталась так скосить глаза, чтобы увидеть, что у миледи под форменным платьем. Нет-нет, никакого разврата! Просто она не шла, не бежала, а как будто парила над парковой дорожкой! «Или слухи правдивы и она змеищща не только по характеру», пронеслось в голове. Сама миледи в это время молча смотрела на нас, а после, загоревшись лихорадочным румянцем, смущенно сказала: - Мы забыли кое-что уточнить у вас, леди Фоули-Штоттен. Как у вас… вы понимаете, да? С этим. Последние четыре года вся Академия этим называла мой сильный, но слегка безумный дар. - Вы ведь и сами понимаете, правда? – так же смущенно ответила я. Мне правда было стыдно – над загадкой моей силы бились всем профессорским составом. Да что там! Даже горного колдуна приглашали. Но, увы, все, что помогает держать силу в узде – мой железный контроль. - Как?! – ахнула миледи. – Вы уверены?! - Как же мне быть неуверенной? – удивилась я. - Но почему? – она едва не плакала и мне стало еще хуже. Давно мне не приходилось так стыдиться. - Сама не знаю,- я понурилась,- само, наверное, получилось. - Вас отсеют на отборе,- обреченно выдохнула миледи,- а послать нам больше некого. - Да ну,- усомнилась я,- с чего бы? - Вы же человек, а не оборотень! Вам не позволительно иметь контакты подобного рода,- вспылила миледи. Тут я поняла, что ничего не поняла, потом вспомнила, что год назад был военный конфликт с горными колдунами и осторожно напомнила: - Но ведь вы сами его ко мне пригласили. - Я?! – миледи поперхнулась воздухом. - Да,- я кивнула,- не помните? Три года назад, архимаг Клейвор из Тамитиканы. - Мерзавец,- всхлипнула миледи проректор,- мы доверили ему ребенка, а он так с тобой поступил! Он за это поплатится, кля… И тут я совершила воистину неразумный (даже по моим меркам!) поступок – я рукой закрыла миледи рот. - Не надо клясться, вы же проклятийница! Ну не смог он меня вылечить, так он же и сказал, что лечить меня не надо, само рассосется. Или нет. Но в любом случае, стороннее вмешательство… Ай! Рука заледенела, пропала чувствительность, а кончики пальцев начали стремительно темнеть. Ух ты! Мне еще тренироваться и тренироваться, чтобы так же ловко и быстро кастовать проклятье черной гангрены. - Намеков вы, леди Фоули-Штоттен не понимаете,- процедила рассерженная миледи проректор,- я спрашивала вас о наличии или отсутствии девичьей чести! - Так меня надо было спрашивать,- лениво зевнул Гамильтон. – Я – бдю. - Ты не бдишь,- прищурилась я,- а совсем другое делаешь! А я – приличная девица, у нас на Окраинах нравы не такие вольные, как у вас в столице. - Вот и славно,- кивнула миледи проректор,- а то вы могли бы опозориться. - Разве это не моя основная задача? – не сдержалась я. - Ваша основная задача сойти с дистанции ровно в тот момент, как вам это прикажут,- бросила миледи и исчезла, телепортировав себя куда подальше. Ну, по крайней мере я надеюсь, что это было куда подальше. - А туфельки-то еще не пропали,- задумчиво произнес пес. – Это был какой-то очень не простой маг. - Да пошел он,- раздраженно бросила я. Но против воли восхитилась – это ж какую прорву силы надо иметь, чтобы так надолго извращать естественные законы природы?! Если бы ученицы Столичного Института Божественных Сестер увидели наше общежитие изнутри, они бы немедленно развоплотились и отправились туда, куда уходим все мы после долгой и приятной жизни. Снаружи здание выглядит великолепно – пять этажей, вход по центру и сразу понятно, что девочки налево, мальчики направо. Но! Но внутри все совершенно иначе и в девичьих гостиных можно увидеть молодых ребят. Точно так же как и наоборот. Все, что смогли сделать профессора, это настроить сигнализацию так, чтобы юных любовников переносило из постелей (или шкафов) прямо в кабинет ректора. Вот как есть, так и переносило. Постепенно эти чары расползлись на всю Академию и пару раз случались казусы с профессорами – у нас ведь и семейные пары преподают! - Вся банда в сборе,- вздохнул вдруг Гамильтон. А я, знавшая, что он давно потерял нюх, удивилась: - Как ты их почуял?! - Во-первых, я не полностью утратил обонятельные способности,- оскорбился пес. – Во-вторых, Марижан, когда бесится, выпускает когти, хлопает дверью и на косяке остаются глубокие борозды. Ночью предметы мебели и стены восстанавливаются сами собой, утром этого не было, а значит… - Значит моя бесноватая соседка опять цапнулась с моими друзьями,- вздохнула я. А все потому, что у Мари не клеится с одним из оборотней. Мерзавец перегулял со всеми, кроме нее. И когда она страдала по этому поводу, мы не поддержали, а подкололи. Да еще и я пару советов дала. И так из просто соседей мы стали практически врагами. Хотя я отказываюсь воспринимать своих сокурсников как врагов. Много чести! Враги там, на границе. Темные твари проходящие сквозь прорехи в защите – вот кто истинное зло. А эти так, в лучшем случае неприятели! Руку начало неприятно покалывать и я ускорила шаг. Миледи проректор проклинает качественно, а к академическим врачевателям обращаться бесполезно – они меняются как перчатки у модницы и не имеют за душой ничего, кроме диплома Божественных Сестер. Ввалившись в гостиную, я, не обращая внимания на приветствия ребят, сразу протопала в спальню. Уже через пару мгновений в спальне стало тесно: мои друзья – тонко чувствующие натуры, уважающие чужое личное пространство. А потому они сразу же проследовали за мной. - Ух ты, что ты сделала миледи проректору? - Я осмелилась прикрыть ей рот ладонью,- честно сказала я. Тина длинно присвистнула и, округлив и без того большие серые глаза, выдохнула: - Доучилась. Хорошо еще гангреной обошлось. Она ведь могла тебя в садовую дорожку врастить, куковала бы потом месяц с корнями вместо ног. Я пожала плечами: