— А ещё они седые, — добавила я, — но можно я не буду об этом говорить, по крайней мере сейчас? Не хотелось портить такой чудесный день грустными воспоминаниями. Нам принесли обед и мы отвлеклись. Я очень надеялась, что он забудет о своём вопросе и не будет настаивать. После обеда Виктор повёз знакомить меня с достопримечательностями. Парки, галереи, церкви, просто уютные улочки города и даже кладбище. — Как долго нам обратно добираться? — спросила я, когда очень устала. — Чуть меньше двух часов. Устала? — проявил он участие. — Да. Я сегодня рано проснулась, — пожаловалась я, — а ты? Ты ведь встал ещё раньше. — Ты только вчера на ноги поднялась, — Виктор задумался, — зря я устроил экскурсию сегодня. Лизи меня убьёт. Не знаю куда мы ехали до этого, но как только достигли ближайшего кольца, мой водитель сделал на нём полный разворот и направился в противоположную сторону. У меня даже голова закружилась от неожиданного манёвра. Сегодня был очень насыщенный день, я устала, но чувствовала себя счастливой. Познакомилась с замечательными ребятами, жаль, что Лизи улетела так быстро, мне кажется, что мы с ней смогли бы поладить. С Виктором похоже они тоже ладят, могу сказать об этом с уверенностью, не смотря на то, что видела только, как они ссорятся. Она прилетела после первого звонка, готова спорить, что Лизи группу школьников не сопровождала, потому что улетела как только мне стало лучше, значит у неё там остались важные дела. Ещё нарушила правила она не ради меня, а ради него. — Лизи тебе как родная, — зачем-то я сказала это вслух. — Я люблю её, как младшую сестрёнку, — усмехнулся Виктор, — мы с ней выросли вместе. Я был подростком, когда Марк с Эммой приютили меня. Я ждала продолжения и блондин, немного помолчав, продолжил. — Очень давно я с серьёзным переломом попал в больницу, а моим врачом был Марк. — Это поэтому ты с тростью ходишь? — перебила я. — Нет, в тот раз я выпал из окна и сломал ключицу. Зря я перебила его в начале. Виктор не спешил продолжить рассказ. Придётся задавать вопросы. — А как ты оказался у Эммы, у тебя не было родителей? — Были, просто им не до меня было. Мать второй раз вышла замуж и сбежала в Америку. Отец не выдержал и запил. В общем им не до меня было. А у тебя? Теперь я поняла, что его так роднило с одарёнными ребятами. У них тоже не всё гладко было в семье. А я вряд ли ещё хоть что-то вытяну из своего попутчика раз он вернул вопрос. — У меня были очень заботливые родители, — я сказала и отвернулась к окошку, стало очень грустно. Мне показалось, что он знал к чему это приведёт и спросил специально, чтоб я не лезла в его прошлое. Ведь если продолжить мыслить логически, то получается, что он сам из неблагополучной семьи и Марк с Эммой его спасли. Приютили, как он сказал. Не усыновили, не вырастили, а именно приютили. Возможно, Виктор связался с нехорошей компанией и вероятно занимался чем-то незаконным. Надо у Эммы спросить, она точно знает. Думаю именно благодаря их заботе и наставлениям Виктор стал успешным и теперь помогает другим ребятам оказавшимся в трудной ситуации. Я не заметила как задремала. Когда проснулась было темно и вокруг нас уже лежал снег. Мой спутник разговаривал с мужчиной в сильно поношенной верхней одежде, время от времени указывая на машину в которой сидела я. По привычке насторожилась и продолжила наблюдать. Мужчины пожали друг другу руки и Виктор пошёл в мою сторону. — Проснулась!? Хорошо, нам надо вернуть машину, — голос был серьёзен, но мягкость по отношению ко мне я уловила, — подниматься будем через деревню, так немного дольше, но безопасней. Я послушно вышла и еле переставляя ноги поплелась к снегоходу. Рука у Виктора, почти, зажила, значит мне надо сесть за его спиной. Опустилась на сидение и почти сразу услышала смешок. — Так и знал, что ты спросонок плохо соображаешь. С чего это он? Я как раз хорошо подумала. Наградила наглого блондина самым не добрым взглядом который только могла изобразить в таком состоянии. — Ты засыпаешь на ходу, не хватало ещё потерять тебя по пути к дому, — пояснил он, а потом немного погодя добавил, — с Питером ты тоже утром уехала, не сказав никому, вот скажи мне, что хорошо подумала, когда так поступила. — Я никого не нашла, а ты разговаривал по телефону и прощаться со мой сам не захотел, — возмутилась я. — Как же я мог догадаться, что ты прощаться заходила? Действительно как? Эмма тоже не отпустила бы меня без завтрака. В любом случае ситуация была неоднозначной. Поэтому продолжать спор на эту тему мне не хотелось. — Откуда у тебя рюкзак? Его не было в машине я точно помню, — мне больше не хотелось обсуждать мои умственные способности. — Купил в лавке, — на мой вопросительный взгляд он добавил, — надо твои вещи довезти, а брать сани ради нескольких пакетов не хочется. Я зевнула и блондин жестом попросил сместиться, нехотя мне пришлось двигаться ближе к рулю и я перекинула обе ноги на одну сторону. Знаю, что ему будет не очень удобно, но если я засну головой на руле, это будет ещё хуже. Он сел сзади и положил руки на руль. Недавно мы уже ездили примерно так, только тогда я его ненавидела и старалась не касаться, сейчас уютно устроилась в его объятьях. Даже обняла, чтоб не свалиться. Кажется он начинает мне нравиться, правда, я в своих чувствах ещё не определилась. Одно могу сказать точно: я его больше не боюсь. Честно старалась не заснуть, доехать до дома и хотя бы поужинать, потому что если я усну сейчас, то неизвестно во сколько проснусь утром. Но на холме рядом с домом глаза сами закрылись и я задремала. Дверь открыла Эмма, наверное, слышала как мы приехали. — Ужин готов. Будешь будить? — спросила она у Виктора. Я попыталась открыть глаза, но они не слушались. — Держи свою палку, — подошёл Дэн и вручил другу трость, — подвинься, попробую перехватить девчонку. — Аккуратней, разбудишь, — переживал блондин или мне показалось. Объятия Дэна были нежными и тёплыми, он бережно взял меня на руки и внёс в дом. — Ну, как там? — полюбопытствовал он. — Я проехался по основным улицам, стоят возле банков, обменников и крупных туристических центров, шпана в основном, но попадаются и опытные, многие не местные, — отчитался Виктор, пока мы поднимались по лестнице, — интересная ситуация, с чего бы это такая охота? Может дело принципа? Брюнет уложил меня на кровать и собирался снять куртку, но Виктор его остановил. — Спасибо, дальше я сам. Думаю Дэн вышел, может перед этим наградил друга парой издевательских жестов, потому что я слышала, как Виктор что-то проворчал, затем выждал паузу и аккуратно стянул мои кроссовки, расстегнул куртку, но снимать её не стал, наверное боялся разбудить, а потом… потом поцеловал в уголок губ и ушёл. Может мне всё это приснилось? Проснулась ночью, как и боялась. Проснулась от своего крика. Первым вбежал Виктор, он замер в дверях. Я его напугала, волосы растрёпаны, в глазах испуг. В него почти врезался такой же растрёпанный Дэн у которого в руках был самый настоящий пистолет. Здесь уже испугалась я и поползла к спинке кровати. — Выйди, ты её напугал, — обратился лохматый блондин к защитнику с оружием. — Спокойной ночи! Хорошо, что Эмма внизу спит, — ворчал Дэн. Виктор пригладил волосы, подкрутил свет на ночной режим и сильно хромая без опоры, направился ко мне. Я осмотрелась на улице ночь, звёзды, изредка пролетали хлопья снега подсвеченные тусклым освещением балкона. Моя куртка висела на стуле вместе с джинсами, быстро посмотрела на свои ноги, на мне были одеты пижамные штаны, но я точно помню, что их не одевала. Скорее всего, он заметил мою нервозность. — Твои джинсы промокли от растаявшего снега, мне пришлось их снять, не переживай они высохнут к утру, — и продолжил, недожидаясь моей реакции, — расскажи про свой сон, тебе станет легче. Я сильно смутилась, но Виктора моя реакция не сильно заботила, он аккуратно стянул меня на подушку и накрыл одеялом, а затем забрался на кровать и лёг поверх покрывала. Его пальцы поглаживали мне волосы. Становилось так спокойно и, немного поколебавшись, решила рассказать ему о причине своих кошмаров. — Мне повезло в жизни, у меня были самые лучшие родители в мире, — начала я рассказ. Виктор был хорошим слушателем. Он слушал внимательно, не перебивал и время от времени кивал головой. — Мама преподавала в начальных классах, а отец был успешным архитектором. Я была единственным ребёнком и они меня очень любили, часто баловали. У меня было счастливое детство, — остановилась, на минуту, чтоб перевести дух, вздохнула и продолжила. — В тринадцать лет моё детство закончилось. Я напросилась с ними на выставку молодых фотографов. Не поверишь, но в тринадцать хотела стать фотографом, папа распечатывал мои лучшие снимки и вешал на стены. Но это не важно, важно, что мы там задержались: на выставке родители, совершенно случайно, встретили старых знакомых, с которыми было приятно пообщаться. Возвращались домой поздно, папа купил фото старого Лондона и был в хорошем настроении, мама жаловалась, что не успевает подготовиться к завтрашнему уроку, а я сидела и наблюдала, как мимо нас проносятся огни встречных автомобилей. Я снова замолчала, вспоминать дальше было очень тяжело, слёзы скопились в уголках глаз. Виктор всё также успокаивающе гладил по волосам. — Что было дальше? — настаивал он. Не понимаю, кажется это была плохая идея, мне стало хуже, и хотелось, чтоб стало ещё хуже. Сейчас я себя ненавидела, поэтому продолжила. — Одна машина со встречной полосы изменила направление и поехала прямо на нас. Я это видела, но не могла произнести ни звука. Понимаешь, это я виновата, ведь я, именно я, заметила эту злосчастную машину раньше всех. Папа увидел её слишком поздно. Неосознанно поджала колени и уткнулась носом в ночную футболку Виктора и уже оттуда шмыгала носом и утиралась об его плечо. — Ты не виновата! — перебил меня Виктор, — всё произошло слишком быстро, даже если б ты смогла что-то сказать, то твой отец всё равно не успел бы ничего предпринять. Что случилось дальше? Я всё это знала. Десяток психологов сказали мне тоже самое и про скорость реакции и прочую ерунду, но чувство вины если и угасало на месяц-два, потом с новой силой продолжало меня съедать снова и снова. Сейчас мне было больно и не знаю почему, я продолжила: — От удара нашу машину развернуло и выбросило на встречную полосу, там мы столкнулись с ещё одним автомобилем и когда перестали вращаться, в нас въехал джип и его фары оказались на уровне моего окна. Он меня ослепил. Бабушка говорит, что когда меня вытаскивали из заблокированной машины я повторяла: «уберите свет». Я этого не помню, — закончила свой рассказ, но легче мне от этого как и ожидалось не стало, но и хуже не стало точно. Я просто почувствовала себя опустошённой. Блондин решил добить и продолжил задавать вопросы, а я не знаю от чего продолжила на них отвечать. — Как долго ты пролежала в больнице? — его голос был магическим, тихим, успокаивающим. — Четыре месяца, мне кажется ты уже прочитал это в моей карточке, и про аварию ты тоже всё знал до моего рассказа, — мой голос был совершенно безразличным, в любой другой ситуации я бы разозлилась и ушла, но не сейчас. — Прочитал, — он не стал скрывать, — почему ты не ходила к психологу, он помог бы справится с кошмарами?