– Его нигде нет! – доложил лейтенант. Гуров оглядел коридор второго этажа. Да, оба его колена были пусты. Впрочем, он знал, в какую комнату нужно заглянуть, и скомандовал своему помощнику: – Пошли! Они повернули направо и подошли к дверям комнаты, которую занимал Аркадий Ширейко. Гуров толкнул дверь, но она не поддалась – как видно, была заперта. Он толкнул еще раз, сильнее – результат был тот же. Тогда Лев забарабанил по двери изо всех сил: – Открывай, Ширейко! Я знаю, что ты не спишь! Открывай быстро, или я выломаю дверь! За дверью послышалось шлепанье босых ног, и недоуменный голос секретаря произнес: – Сейчас открою! Что случилось? Щелкнул замок, дверь открылась. Перед полицейскими предстал Аркадий Ширейко – в одних трусах, босой, с всклокоченными волосами и сонным лицом. – Так что произошло? – спросил он уже более твердым голосом. – Почему вы врываетесь посреди ночи, угрожаете выломать дверь? Хотя подождите… – Он уставился на левую руку Гурова: – Что это у вас – кровь? Простите, я плохо вижу без линз… – Без линз? Так вы линзы носите? – Ну да, а вы разве не знали? У меня «минус три», вижу очень плохо, машину водить совсем не могу… Так это действительно кровь? Что произошло? Гуров не успел ответить, так как поблизости открылись еще две двери. Из одной выглядывала Инесса Максимовна, из другой – Виктор Селезнев. – Что-то случилось? – спросила мадам Селезнева, придерживая на груди халатик. – Я слышала какие-то крики… стук… – Утром я все вам расскажу, – пообещал Лев. – Сейчас не хочу портить ваш сон. Хотя это уже не удастся… – добавил он, увидев, как одна за другой открылись и остальные двери второго этажа. В коридоре появились проснувшиеся Ксения, Анюта Коробкина, сам Георгий Юрьевич Селезнев… Не видно было только Анатолия Перевозчикова. – Вот что, лейтенант, – повернулся Лев к Мироненко, – сейчас нужно будет провести обыск в их комнатах. Обыскать нужно всех! – А что мы будем искать? – спросил лейтенант. – Нож? – Нож тоже важен, но в первую очередь нас интересует маска – балаклава и синий спортивный костюм. И начнем мы с комнаты… Он не договорил последнюю фразу, потому что голова у него внезапно закружилась, и пришлось схватиться за дверную притолоку, чтобы не упасть. – Господи, да вы ранены! – воскликнула Анюта. – Вон сколько крови потеряли, и она все течет! Вас срочно нужно перевязать! Давайте я это сделаю. А пока пусть обыщут нашу с Виктором комнату. Нам скрывать нечего – правда, Витя? – Да, конечно, – подал голос младший Селезнев. – Я знаю, где у нас бинты, сейчас принесу. – И он направился в конец коридора. – Вот какой у меня сын отзывчивый! – воскликнула Инесса Максимовна. Она тоже вошла в комнату Аркадия и даже выказала готовность поддержать Гурова, если он вздумает вдруг упасть. – Всегда готов прийти на помощь! – Ладно, перевязывайте, – согласился Гуров. – Только помогите мне спуститься вниз, в гостиную. И имейте в виду… – Он снова обвел взглядом всех обитателей дома: – До прибытия полиции никому никуда не выходить. И не советую избавляться от улик, выбросив их из окна: специалисты легко определят, из какого окна эта вещь упала. – Так мы что, вроде как под домашним арестом? – спросила Инесса Максимовна. – Можете считать и так. Под арестом и под подозрением, – ответил Лев и вновь обратился к лейтенанту: – Начинай обыск! И начни с него! – ткнул он пальцем в Аркадия Ширейко. Глава 24 Опираясь на плечо Анюты Коробкиной, Гуров спустился вниз и устроился на диване посреди гостиной. Спустя несколько минут появился Виктор с бинтами, ватой, йодом и перекисью водорода. Вдвоем они сняли с него свитер, разрезали и стащили рубашку, после чего открылась рана. Она оказалась довольно глубокой, были задеты несколько сосудов, что вызвало обильное кровотечение. Анюта обработала рану, туго перебинтовала руку выше места ранения, а затем забинтовала и саму рану. – Давайте я нашему врачу Борису Аркадьевичу позвоню, к которому мы всегда обращаемся, – предложил Виктор. – Правда, придется его разбудить, но что же делать? Он дядька отзывчивый, приедет. – Не надо никого беспокоить, – твердо ответил Гуров. – Утром лейтенант позвонит в отдел, и Коптелов привезет врача из полиции. Я себя чувствую вполне нормально. Не так уж много крови потерял, чтобы врача среди ночи вызывать. Сейчас другое важнее. Скажите, – повернулся он к Анюте, – вы ничего не слышали до того момента, когда я начал барабанить к вашему соседу Ширейко? – Не-ет, – покачала головой девушка. – Я спала глубоким сном, ничего не слышала. Я и проснулась не от вашего стука, а потому что Виктор встал. – Так, а ты? – повернулся Лев к младшему Селезневу. – Выходит, ты проснулся раньше своей подруги. Может быть, ты что-то слышал? – Да, я спал не слишком крепко, – ответил Виктор. – Ваш стук я услышал сразу. И каждое слово слышал, что вы говорили. – Только не надо мне это пересказывать, что говорил, я и так знаю. Лучше скажи, что ты слышал немного раньше. А я вижу, что ты что-то слышал, что-то знаешь. Давай, Витя, колись. Что ты слышал? – Да, кое-что было… – неохотно выговорил младший Селезнев. – Но я не уверен… – Расскажи так, как помнишь. В чем уверен, скажи: «Вот, это точно так было». А в чем не уверен, так и скажи, что не уверен. – Ну, я уже сказал, что спал кое-как, не спал, а, скорее, дремал, – начал Виктор. – Мне, в частности, снилось, что ко мне кто-то крадется. Причем я знаю, что это убийца, и я должен спасаться. Еще размышлял во сне, надо ли мне бежать от убийцы или самому напасть на него. И я решил защищаться. Вроде как встал возле двери и слышал, как по коридору приближаются чьи-то шаги. И тут вдруг я осознал, что уже не сплю. И что шаги слышу на самом деле! Я тут же сел на кровати и стал прислушиваться. Но шаги стихли. Ничего не было слышно. Ну, я решил, что мне все почудилось, и снова лег. – И все? – спросил Лев. – Нет, не все. Я лежал, пытаясь уснуть, и тут появились какие-то новые звуки. Что-то стукнуло, раздались чьи-то голоса, снова шаги! Теперь они уже не были такими тихими – человек бежал изо всех сил. Потом стукнула дверь, и все стихло. Но буквально через несколько секунд послышался настоящий грохот – это вы стучали в дверь к Аркадию. Ну, тут уж я вскочил. А за мной и Анюта встала, начала спрашивать, что случилось… Ну, а дальше вы сами знаете. – Да, дальше я знаю, – кивнул Гуров. – Значит, если я тебя правильно понял, человек крался мимо твоей двери, стараясь ступать как можно тише? – Да, это были не шаги, а словно… ну, словно кошка прошла. – А человек шел мимо вашей двери? – Да, так. – И обратно он бежал опять мимо вас? – Да, он пробежал мимо. – Что-нибудь еще ты слышал? – Нет, больше ничего. – А скажи… – начал было Гуров, но не успел договорить, так как на площадке второго этажа появился лейтенант Мироненко. В руке он держал какие-то предметы. – Я нашел! Нашел! – воскликнул лейтенант. – Все здесь! – Не кричи, как медведь, когда его гонят из берлоги, – скривился Лев и, обращаясь к Виктору, попросил: – Помоги мне подняться. Надо взглянуть на эту находку. Виктор помог ему встать, и они направились к лестнице. – Не надо вам подниматься, я сейчас спущусь, – крикнул Мироненко и быстро сбежал вниз. – Вот, – сказал он, протягивая Гурову то, что держал в руках. – Все здесь: и балаклава, и свитер синий, и нож. Знаете, где я все это нашел? У Аркадия под подушкой! Как видно, он не успел спрятать куда-нибудь подальше. Главное для него было – успеть раздеться и придать себе сонный вид. Это у него получилось, надо признать. Когда он только открыл дверь, я еще подумал: «Вот, разбудили человека, спал без задних ног». А теперь ясно, что он просто лапшу нам на уши вешал! – Ты как проводил обыск – по правилам или нет? – спросил Гуров. – У тебя были свидетели? – Да, там как раз проснулся и подошел Перевозчиков, и я попросил его присутствовать при обыске. И еще Инесса Максимовна осталась, по собственному желанию. – Так я и думал! – воскликнул Виктор Селезнев. – Значит, это все Аркадий! Вот гнида! – Погоди распаляться, – остановил его Лев. После чего вновь повернулся к лейтенанту и спросил: – А где сейчас сам Аркадий? – У себя в комнате, – ответил Мироненко. – Я надел на него наручники, а второй парой браслетов приковал к кровати. – И что он говорит? – Ну, что они все в таких случаях говорят? Что он знать ничего не знает, что вещи не его, он не знает, как они очутились под подушкой, что он требует присутствия адвоката и все наши действия – одно самоуправство. – А как реагировали понятые? – Перевозчиков вначале все поддерживал Аркадия, тоже говорил, что я занимаюсь самоуправством и что секретарь ни в чем не виноват. А потом как-то сник, замолчал. И протокол обыска подписал без возражений. А Инесса Максимовна все время ахала и восклицала: «Не может быть! Этого не может быть! Аркадий чудесный юноша! Мы ему так верили!» Но протокол тоже подписала. – Значит, ты считаешь, лейтенант, что дело раскрыто? Что мы нашли убийцу, нашли того человека, который убил троих и пытался убить еще двоих – сначала Перевозчикова, а сегодня меня? – А что тут еще можно думать? – удивился Мироненко. – Какие еще могут быть мнения? Вы вечером сами говорили, что в своих показаниях Аркадий нам постоянно лгал. Вот вам первая улика. Зачем это вранье? Ясное дело – чтобы скрыть свою роль в преступлениях. Затем сегодняшнее нападение. Аркадий самый спортивный из всех присутствующих, и потому он мог вырваться из западни, нанести вам удар, ранить, а потом сбежать от нас обоих. – Ну, вообще-то, самый спортивный здесь – это я, – подал голос Виктор Селезнев. – Но я никуда не крался и не бежал. – Вот именно! – воскликнул лейтенант. – Тут вступает третья, самая важная улика – вот эти вещи! – и он потряс найденной маской, свитером и ножом. – Как они могли попасть ему под подушку, если он сам их туда не клал? Отвечу: никак! Так что пусть Аркадий тут дурочку не ломает. Вон, уже светает. Часа через два приедет капитан. Надо только заранее ему позвонить, рассказать, что у нас произошло, и чтобы он захватил автозак и конвойную команду. Доставим этого Аркадия в Геленджик, в отделение, и будем уже допрашивать его по всем правилам. И если ему хочется с адвокатом – пусть будет адвокат. Только вряд ли он ему поможет. Слишком много улик против него накопилось. Да, ведь утром еще одна улика возникнет! Должен приехать криминалист, который осмотрит кусты в аллее. Я уверен – никаких следов одежды Аркадия там не окажется. – А что за кусты? Что за одежда? – поинтересовался Виктор. Как видно, он захотел тоже почувствовать себя сыщиком. – Потом, если хотите, я вам всем объясню, – ответил Мироненко. – Но главный факт ясен уже сейчас – убийцей является Аркадий Ширейко.