– Мисс Лейн, у меня совсем нет аппетита. – тяжело вздохнула девочка, откладывая ложку. – Я очень хочу на бал, но боюсь. – Чего же ты боишься? – вскинув брови спросила Анна. – Вдруг отец будет мной недоволен? Вы сказали, что мне предстоит встреча с Грейсилами, а я никогда не видела родственников по маминой линии. Что если я не смогу достойно ответить на их вопросы и меня посчитают глупой? Уставившись на гувернантку полными сомнения глазами, Айрин ждала ответа, ждала поддержки, которую не могла получить от отца, ждала хоть какого-то утешения для себя. – Ты усердно занималась все эти дни, не стоит тратить время и силы на сомнение. Я буду рядом и приду тебе на помощь. – Мисс Лейн, – сказала она. Я видела у вас в гардеробе костюм для верховой езды, он очень похож на мамин, откуда он у вас? Этот вопрос заставил Анну напрячься, в горле пересохло, а мысли заметались в голове, словно рассыпанные нерадивой швеёй бусины. С одной стороны, такова была воля её отца, но с другой, было нечто неправильное в его халатном отношении к памяти покойной жены и это не говоря о платье, в котором ей предстояло выйти вместе с Айрин. Не желая лгать, ведь так или иначе, правда всё равно вскроется, девушка собралась с духом и заговорила: – Костюм для верховой езды подарил мне мистер Хэлтор, он увидел наши занятия и решил таким образом проявить заботу. Думаю ты видела, насколько неудобно мне было в седле с пышными юбками. Я не могу носить привезённые из Илура наряды, так как в них тоже будет не слишком удобно. – Разве вы не могли купить себе костюм для верховой езды? – удивилась девочка, но в её голосе на удивление не было ни капли осуждения, только интерес. – Боюсь, что я не располагаю необходимыми для этого средствами. Плату за твоё обучение я смогу получить только через год, а своих денег у меня почти нет. Айрин задумчиво устремила свой взгляд на вазу с фруктами, но через некоторое время кивнула: – Думаю это вполне разумно. Полагаю что мамин гардероб сильно пострадает, если вы возьмёте несколько нарядов. Только не те, что в резных сундуках, там её лучшие бальные платья и они мои! – Я и не думала посягать на гардероб мисс Хэлтор. – улыбнувшись, произнесла девушка. – Но раз уж мы заговорили о нарядах. Поскольку для бала у меня тоже нет ничего подходящего, я позаимствовала одно из платьев. Не волнуйся, самые красивые и дорогие я не трогала. Мне просто нужно было что-то отличающееся от платья гувернантки. Девочка немного нахмурилась, меж бровей залегла едва заметная морщинка. Судя по взгляду, Айрин усиленно обдумывала сказанное, но вслух произнесла лишь: – Мисс Лейн, я не против того, что вы иногда будете пользоваться гардеробом мамы. Верю, что вы будете бережно относиться к её нарядам. Лучше если вы будете носить некоторые её вещи, чем эта противная мисс Дариэль. – Спасибо за доверие. Это очень любезно с твоей стороны. Но давай больше не будем говорить про мисс Дариэль, особенно в таком ключе, хорошо? – Хорошо. – недовольно буркнула девочка. – А по поводу костюма, вы ведь и правда не можете ездить верхом в своих платьях, а раз об этом подумал отец, значит таким образом он подумал и обо мне. Вы сможете лучше меня учить, если не будете всё время отвлекаться на задравшиеся юбки. «Так значит, её доброжелательный настрой вызван только желанием стать ближе к отцу? Мне следовало бы догадаться! Может быть, я слишком наивна? Наверное, не стоит ожидать от людей большего, чем они готовы дать? Она видит во мне всего лишь средство исполнение своих желаний. Что ж, это тоже не плохо.» – мысленно рассуждала Анна, пока стремительно опустошала тарелку. – Поторопитесь, мисс Лейн. – сказала Бартра, то и дело поглядывая на окно. – Вы не забыли, что нужно ещё сделать причёску и закрепить маску? – Мы с Айрин уже всё. Сейчас я оботру лицо розовой водой и буду готова. – убирая с коленей салфетку ответила Анна. Айрин должны были помочь собраться Элена, Малисса и Вельна, в то время как в помощь гувернантке вызвалась только Бартра. Возможно так повлияло недовольство мисс Мелис, а быть может, зависть. Каждая хотела оказаться на её месте, и это проскальзывало во взглядах. От Бартры, девушка и узнала о том, что на бал-маскарад некоторые мужчины не брезгуют приводить своих любовниц, которые к слову могут иметь любое происхождение. Вглядываясь в прикрытые масками лица, Анна пыталась угадать, кто же из дам, на самом деле благородная леди, а кто любовница. Судить по внешнему виду было невозможно, пусть и очень хотелось узнать, кто настоящий бриллиант, а кто фальшивка. Себя, Анна Лейн причисляла к фальшивкам, ведь утверждать обратное, было бы попросту глупо. Как оказалось, выйти в свет не имея за спиной благородного рода, в Эльравиле было намного проще, чем в Илуре. Она даже представить себе не могла бал, на который благородный господин приведёт свою любовницу, это казалось диким и оскорбительным по отношению к хозяевам дома. «Видимо тут относятся к этикету и правилам приличия не так ревностно как у нас.» – подумала гувернантка, заметив как один господин позволяет себе беззастенчиво поглаживать кончиками пальцев шею своей спутницы. – Желаете вина? – с поклоном обратился к девушке лакей. – Нет, спасибо. Я ищу мисс Айрин, вы её не видели? – Мисс Лейн? – удивился мальчик, но тут же взял себя в руки. – Простите, я вас не признал в этом наряде. – Ничего страшного, я и сама себя не узнаю. – отмахнулась она. – Так вы не видели Айрин? – Маленькая госпожа вышла в сад. В последний раз я видел её там. – Спасибо. Поблагодарив лакея, Анна ринулась к выходу из зала. Девочка нашлась как раз там, где её в последний раз видели. Прямо в своём красивом платье, она сидела меж двух пышных кустов стархисов, что прятали её от случайного взора. – Ты что тут делаешь? – участливо поинтересовалась девушка, обнаружив потеряшку в таком неприглядном виде. Она сидела прямо на земле, поджав колени и спрятав лицо. – Мисс Лейн, я не могу. – тихо произнесла девочка, даже не подняв глаз на гувернантку. – Ты что, испугалась? Вопрос прозвучал немного резко, что Анна тут же попыталась сгладить, опустившись на колени. Айрин молчала и единственное что внушало надежду, так это отсутствие слёз. Придвинувшись ближе, девушка принялась поглаживать подопечную по спине, надеясь что вскоре, та решит заговорить. – Мисс Лейн, я думала что готова, но там так много людей, ещё и мамины родственники. – Мы же с тобой готовились, да и когда вышли, ты выглядела радостной. Скажи честно, что случилось? – Я вспомнила маму. – прошептала Айрин, после чего наконец посмотрела на гувернантку. – Я всегда наблюдала гостями через потайное окно. Это был наш маленький секрет и мама каждый раз махала мне из зала. – тяжёлый вздох прозвучал громче чем обычно, и она продолжала, как бы говоря сама с собой. – Я была так рада что отец наконец позволил мне выйти в зал, но это оказалось совсем не так как я ожидала. Я думала, что всё будет так же прекрасно, как во время моих наблюдений. Сложно поверить, что мамы нет. В этом зале снова устроили бал и устроят ещё не один, но мне всегда будет казаться, что она там, несмотря ни на что. Танцует и веселится. Как вы думаете, мисс, люди возвращаются после смерти? – Я понимаю твои чувства. – подхватив указательным пальцем одинокую слезинку ответила девушка. – Когда я училась в пансионе и была в твоём возрасте, мне тоже часто было одиноко. Пусть я и не знала своей матери, но глядя в зеркало, всегда пыталась представить её внешность. Если во мне половина её крови, значит и какое-то сходство должно быть. Я всё время гадала, что именно мне досталось от отца, а что от матери, и одинокими зимними вечерами, когда долго не могла уснуть, я представляла себе, какой она могла бы быть. Может быть это наивно, но я верю, что только смерть могла разлучить нас и пусть мёртвых не вернуть, они навсегда остаются с нами. У меня была только фантазия о матери, ты же свою знала. Она покинула тебя слишком рано, но остаётся рядом, прямо в твоём сердце. – Значит, вы не верите в слеззимов? Некоторые верят. Говорят, что видели их. Вы думаете, они лгут? – Кто-то вполне может лгать, но думаю что не все такие. Некоторые из них, могли стать жертвами собственного воображения. – И всё-таки я всегда буду думать, что она там, танцует и смеётся. Может быть, если я очень постараюсь, то действительно её увижу? Может быть, и я стану жертвой воображения! – мечтательно повторила она. На мгновение, Анна ощутила как по позвоночнику повеяло холодом, но тут же поспешила отогнать мрачные мысли. Женский силуэт, поведение странной девочки Ламины, жуткие слухи и конечно же общее впечатление что оставлял Ваден-Холд, всё это способствовало вере в существование призраков. – А вы мисс Лейн, вы становились жертвой воображения? – Не знаю к с частью ли или к сожалению, но мне всегда удавалось сохранять трезвый рассудок. – покачала головой девушка, и поймав на себе взгляд полный разочарования поспешила добавить. – Но это совсем не значит, что я не верю в чудеса. Магия так же реальна как аромат этих прекрасных стархисов, как солнечный свет или вкус овощного пирога Валиссы. – Думаю вы правы, мне тоже нужно сохранять трезвый рассудок. – Так ты готова вернуться в зал? – Не совсем, но выбора у меня нет. – печально выдохнула Айрин поднимаясь. – Я не могу подвести отца. – Тогда давай пройдём чёрным ходом, приведём тебя в порядок и вернёмся так, будто никуда и не уходили. – предложила Анна, после чего лукаво подмигнула воспитаннице, как знак того, что она совсем не прочь немного задержаться в пути. Следуя за девочкой через галерею вверх по лестнице, мимо целого ряда спален, Анна всё не могла отделаться от тех жутких мыслей, что всколыхнула девочка. Ламина видела кого-то в той тёмной кладовой и от мысли, что где-то в этом доме бродит не упокоенный дух Офелии Хэлтор, становилось страшно. – Походу та Садхийка была права со своим предсказанием. – пробурчала себе под нос девушка. – Что вы сказали? – тут же навострила свои уши Айрин. – Ничего, просто мысли вслух. Задумалась, вот и не сдержалась. Судя по хитрому взгляду девочки, та ей не поверила, но они уже подошли к дверям классной комнаты. Пока Элена помогала Айрин с платьем, гувернантка всё смотрела на секретер, на диван, резные стулья из красного дерева и видела, как мисс Хэлтор сидит здесь, разговаривая с дочерью. Покойная Офелия, которая с каждым днём становилась для Анны всё более живой. После приезда в Ваден-Холд её начали мучать кошмары. Почти каждую ночь, она бродила по холодным коридорам поместья, заходила в комнаты, рассматривала предметы интерьера и всегда была одна. Это было крайне странное ощущение, будто её тело принадлежит совершенно другому человеку. Иногда, перед глазами становилось так темно, словно солнце в один миг погасло, а над ухом раздавался чей-то голос. И что самое странное, по пробуждению, было невозможно вспомнить детали сна. Всё что оставалось, так это неприятный осадок, тягостное ощущение потери и беспросветной тоски. – Я готова. – сообщила Айрин, глядя исподлобья. Ей явно не хотелось возвращаться в зал, но она должна была это сделать. «Походу, у меня и правда получилось внушить ей хоть каплю ответственности.» – не без гордости подумала Анна, но вслух ничего не произнесла, лишь кивнула. Несмотря на общую атмосферу веселья, все гости ждали, когда же хозяин бала пригласит кого-то на танец. Особенно заинтересованно выглядели дамы, бросая кокетливые взгляды в сторону Адама Хэлтора. Народу в зале было много, больше чем до того, как гувернантка отправилась на поиски своей подопечной. Затаив дыхание, Айрин обводила зал глазами и теперь, Анна видела в этом жесте не пустое восхищение или любопытство, а отчаяние. Она искала мать, хотела хотя бы на мгновение увидеть её образ в толпе. Из глубины души уже было поднялось желание как-то приободрить девочку, но Анна справилась с собой, потому что знала, что Айрин не примет сочувствия, особенно перед людьми. В последний раз сжав маленькую ладошку в тонкой шёлковой перчатке, гувернантка отпустила девочку, шагнув в сторону. – Я справлюсь. – одними губами произнесла Айрин и направилась к отцу. Адам Хэлтор стоял с бокалом вина в руке и разговаривал с каким-то мужчиной. Рядом с ним было несколько женщин, среди которых Анна рассмотрела фигуру мисс Эбигейл Лэнгвертон. Её брат тоже был рядом, но не принимал участия в беседе. Он, без сомнения, был одним из самых красивых мужчин в зале, и даже узорчатая золотая маска не могла скрыть его красоты. Лениво обводя зал скучающим взглядом, он цедил вино и выглядел как человек, которого заставили прийти, что совсем не соответствовало его образу беззаботного повесы. Но всё внимание на себя сразу же перетянула леди Баверти в своём кроваво-красном платье. Усыпанное мелким бисером, оно сверкало, преломляя неровный свечной огонь. Если в саду она выглядела как чувственная героиня любовного романа, то сейчас, больше всего походила на отчаянную актрису из не самого приличного дома искусств. Даже здесь, на этом ярком фоне других дам она сильно выделялась. Редко кто осмелился бы надеть такой цвет, но в нём она была ещё эффектнее. Рыжие локоны делали её таким же огоньком, что можно увидеть на кончике обугленного фитиля. В волосах сверкала бриллиантовая диадема, такие же бриллианты, с небольшими вкраплениями рубинов переливались на шее, запястьях, пальцах и в ушах. Чувственная улыбка на полных, розовых губах была торжествующей, ведь все оборачивались этой дамочке вслед. Кожа открытых плеч и груди выделялись своей белизной и глядя вслед мисс Дариэль, Анна не могла сдержать всколыхнувшейся внутри зависти. Как бы там ни было, но ей хотелось оказаться на месте девушки. Быть такой же эффектной и привлекающей внимание. «Интересно, где это обитают богатые и знатные мужчины, что могут спокойно жениться на бесприданнице, да к тому же и безроднице?» – сгорая от злости думала гувернантка, припомнив обидное прозвище, которым её обозвала дочка одного из покровителей пансиона. Маленькая высокомерная задира, любила раздавать приказы, всякий раз навещая с отцом пансион. Пока взрослые обсуждали дела, она использовала это время что бы вдоволь поиздеваться над сиротами. Надсмотрщики, преподаватели, даже милосердная жрица Аделаида, все закрывали глаза на выходки госпожи Митрель. Один раз, она даже приказала пансионкам стать на четвереньки и изображать её собак, за что награждала фруктовыми карамельками. Но больше всего, маленькая госпожа любила давать обидные прозвища, и только одно было общим – безродница. Так она обращалась ко всем, даже не пытаясь запомнить имена девочек: «Безродница с родинкой», «Пухлощёкая безродница», «Безродница с косичками». Это было жутко обидно, но в своей сути, определение оказалось верным. У сирот не может быть ни своего имущества, ни рода что мог бы стать на их защиту. «Спокойно Анна. Не стоит терзаться мыслями о том, чего тебя лишила жизнь, нужно думать о том, чего ещё можно достичь!» – эта мысль всегда помогала прийти в себя и избавиться от тлетворных эмоций. – Опять она здесь! – совсем рядом послышался возмущённый женский голос. Повернув голову, девушка увидела двух особ. Одна была в жёсткой тканевой маске с нарисованными на ней розами, другая, явно изображала паучиху. – А где её муж? – тихо спросила вторая, обмахиваясь чёрным веером. – Неужели снова прикован к постели? – Разве вы не видели? Видимо сегодня особый день, раз молодая жёнушка решила наконец выпустить его из пыльного чулана и взять с собой. Я его встретила у стола с закусками, на его тарелке не было свободного места, должна признаться, крайне мерзкое зрелище. – Не может быть! Как он изменился. Совсем неудивительно что я его не признала, видела его в последний раз два года назад, на празднике в честь сбора урожая. Он выглядел более живым и не таким обрюзгшим. Если я не ошиблась, он вёл оживлённую беседу с капитаном Ланкро.