Происходящее напоминало страшный сон. Кричали со стороны конюшни, а на поле выехала Айрин, верхом на Чёрном Вихре. Анна узнала девочку по приметному костюму и тут же прильнула к забору. – Айрин! Остановись! – крикнула гувернантка, заметив как девочка направилась к барьерам для взрослых. – Айрин! Не надо! Но маленькая госпожа никого не слышала, она неслась во весь опор. Первая преграда была преодолена, вторая, третья… сердце замирало каждый раз, стоило девочке успешно приземлиться. Вихрь слушался беспрекословно, пока не встал на дыбы, перед самым высоким барьером. Дальше всё смешалось в один мрачный клубок воспоминаний. Анна смотрела на происходящее в немом оцепенении и не могла поверить своим глазам. Мгновение и девочка лежит на земле, прямо в пыли. Развернувшись, девушка ринулась к воротам. Она молила Светлого и одновременно ругала Айрин за своеволие и глупость. «Светлый, только бы все обошлось! Глупая девчонка! Ты уже выступила один раз, на следующий год решила попробовать себя в более трудных соревнованиях. Зачем надо было это делать?» – мысли путались, словно нитки в коробке с вышиванием, но при этом, эти же мысли, были яркими вспышками. Пока в этот поток не ворвалась одна, самая яркая мысль. – «Это он виноват! Это всё он! Строгость, требовательность, это он её подтолкнул к этому. Айрин, бедный, бедный ребенок! Ничего бы не случилось, будь он нормальным отцом.» В таком состоянии, Анна добежала до места происшествия. В груди всё сжималось и кололо, но эта боль была ничем, в сравнении с тем, что девушка увидела. Вокруг девочки уже столпились люди. На какое-то мгновение Анну охватил ужас. «Неужели она умерла?» – подумала гувернантка, на мгновение замерев. Но тут же отбросила эту мысль и принялась расталкивать людей локтями, не обращая никакого внимания на возмущённые возгласы. Айрин лежала на земле без сознания, одна её рука была неестественно выгнута, а на светло-бежевых штанах стремительно расползалось кровавое пятно. Рядом с Айрин был мужчина, а его выражение лица было суровым, что не сулило ничего хорошего. – Это моя подопечная. – опустившись на землю произнесла Анна. – Айрин, дорогая моя, приди в себя, открой глаза, – шептала она. – Мисс, я сейчас пережму повязкой бедро, но до прибытия лекаря, не трогайте её. – серьёзно произнёс мужчина, одолжив у кого-то шарф. Но гувернантка ничего не слышала, только продолжала шептать. Больше всего на свете, Анна хотела что бы девочка жила. Что бы открыла глаза и сказала хоть что-то. В этой отчаянной мольбе было и чувство вины, за то, что не распознала, не предусмотрела, не помешала. – Айрин! – послышался голос Адама за спиной, но это не имело никакого значения. Неожиданно, девочка открыла глаза. В то мгновение, она совсем не напоминала высокомерную аристократку, коей старалась казаться с первого дня знакомства. Это был напуганный ребенок, самый обычный. – Останься, – сказала она, слабым и осипшим голосом. – Моя дорогая, я обещаюсь что никуда не уйду. – пообещала Анна, стараясь звучать уверенно. – Уже ушла… один раз ушла… – совсем тихо прошептала она прикрыв глаза. В этот момент, Анна поняла что Айрин разговаривала вовсе не с ней, она говорила со своей матерью, которую видела в полубреду. К тому моменту, когда на место прибыл лекарь, девушка уже потеряла счёт времени. Её трясло от напряжения и неизвестности. Когда седобородый старик опустился на землю рядом с девочкой, Анна подняла взгляд и поняла, что людей разогнали, а рядом только люди мистера Хэлтора. Вердикт лекаря девушка ждала с замиранием сердца. Падение было крайне неудачным перелом правой руки, открытый перелом ноги и повреждённое бедро. После этих слов, четверо юношей в лекарских плащах начали сооружать нечто вроде носилок, куда со всей осторожностью перетащили девочку. Других видимых повреждений не было, но то что Айрин так и не пришла в сознание, пугало даже больше известия о её травмах. В полном молчании гувернантка подошла к своей лошади и вскочив в седло, направилась вслед за телегой, на которой везли девочку. Ведь путь до поместья был проделан в гробовой тишине. Уже дома Айрин немедленно отнесли в её комнату и уложили в постель, предварительно влив ей в горло какой-то отвар. – Нам остается только ждать, – сказал лекарь мистеру Хэлтору. – У вашей дочери сильное тело, но падение было крайне неудачным. Я бы рекомендовал вам обратиться к магу, дабы увеличить шансы на успешное выздоровление. – Всё так серьёзно? Вы сможете ей помочь? – Я попытаюсь. Сейчас, мне нужно ещё раз осмотреть девочку и почистить рану. Открытый перелом это очень опасно. Кость не раздроблена, а значит, я могу попытаться её вправить и зафиксировать. Как только вы уйдёте, я приступлю к работе. – Как скоро нужен маг? – Не советую с этим затягивать. После того как я закончу, всё будет в руках Светлого. – Хорошо, я вас понял. Делайте всё что нужно. – твёрдо произнёс Адам, после чего повернулся к Анне и сказал, – Мисс Лейн, пойдёмте. Не будем мешать мистеру Пинкелстони делать свою работу. – Нет, я останусь с Айрин. – дрожащим голосом прошептала она, не понимая, как можно оставить ребёнка в такой тёмный час. – Мисс Лейн, я хочу с вами поговорить. Сейчас же! – уже с нажимом произнёс мужчина. – Это приказ! Подняв на него полные от невыплаканных слёз глаза, Анна увидела что Адам протягивает ей руку. – Раз вы приказываете. – выдохнула она, игнорируя этот жест. Оказавшись в коридоре, девушка следовала за тем, кого любила и ненавидела одновременно, а в голове был только один вопрос: «Как он может быть таким холодным?» Неожиданно, Адам остановился у дверей в алую гостиную и заговорил: – Мы ничем не можем ей помочь. Я тотчас же отправлю письмо одному своему знакомому и уже завтра, лекарь будет тут. Нам остаётся только ждать. Нужно сохранять спокойствие и не поддаваться панике. – Я понимаю это. – Мисс Лейн, вам лучше вернуться к себе и немного отдохнуть. Я не хочу, что бы и вы слегли от переживаний за Айрин. Адам взял руки девушки в свои и пусть тон его голоса был всё ещё холодным, Анна поняла, что он никогда раньше не видел её такой взволнованной. Вопреки всему, ей удалось сохранить самообладание, и даже когда эмоции прорывались наружу, она оставалась в разуме и не поддавалась истерике. Но случившееся, подкосило её, заставив отчасти винить себя. – Судя по всему, мистер Хэлтор, вы относитесь к своей дочери более спокойно, чем я к своей воспитаннице. – Я, так же как и вы, волнуюсь за Айрин, но мне нельзя предаваться эмоциям, слишком многое нужно сделать. – О нет, вы всегда таким были. Холодным и бесчувственным куском льда! – выпалила она, принявшись бить мужчину кулаками по груди. Именно страх, сделал Анну такой отчаянной. Ещё несколько дней назад, она побоялась бы так открыто озвучить свои мысли и тысячу раз подумала бы прежде чем что-то сказать своему нанимателю, но теперь, готова была обвинять его. Девушка была так сильно напугана тем, что произошло, что ей просто необходимо было найти виноватого, и он стоял прямо перед ней. – Что же заставило Айрин сделать это? Если вы обвиняете меня, так предоставьте объяснение! – потребовал он, так же перейдя на крик. – Вы заставили её пойти на это! Вы и никто другой! Анна всё не унималась, продолжая уворачиваться и бить Адама в грудь. Горячие слёзы выступили на глаза, размывая картинку мира. – Я? Но как? – опешил мужчина. – Я и не знал, что она уже так спокойно держится в седле и что планирует вновь участвовать в соревнованиях. В этот момент, девушка совершенно потеряла голову. Всю жизнь, ей в пансионе внушали, что эмоции это роскошь, что честь и разум превыше всего, что истерикам подвержены только слабые люди и это пусть в никуда, но сейчас, Анна ничего не могла с собой поделать и дав волю чувствам, уже не хотела останавливаться. – Конечно, вы не знали, но вы и не хотели знать. Каждый раз, когда я подавала вам отчёт, каждый раз, когда пыталась рассказать о её успехах, вы предпочитали осадить меня. Вы не хотели ничего слышать о своей дочери и конечно же не знали, что подражая вам, она дни напролёт тренируется, дабы так же хорошо держаться в седле. А всё ради того, что бы вы сказали, что гордитесь ею! – почти закричала она и задыхаясь от нехватки воздуха, сделала несколько судорожных вдохов. Отступив, Анна пошатнулась и припав плечом к стене, продолжила, но уже не обвинительным тоном, а скорее грустным. – Откуда вам было знать всё это, если вы совсем не интересуетесь своим ребёнком?! Пока она смотрит на вас с обожанием, вы не замечаете её, делаете вид, будто она пустое место и не достойна вашего внимания. Вы были с ней близки, а потом резко отстранились. В один день, Айрин потеряла и мать и отца. Поэтому она пыталась сделать это, всё ради одного ласкового взгляда, ради похвалы, ради того что бы хоть на мгновение вернуть прошлое. – Мисс Лейн, вы переходите все границы! – твёрдо произнёс он, но было слишком поздно, девушка не желала успокаиваться. Анне было теперь всё равно. Она уже знала, что её непременно уволят за такую дерзость, но даже не будь этого срыва, она в любом случае потерпела неудачу. Именно её подход оказался губительным, ведь раз за разом, она мотивировала Айрин отцовской похвалой. Адам Хэлтор был холоден к дочери, но не только он был виноват. Анна надеялась, что сможет что-то изменить, заставить этого человека забыть про собственный эгоизм и обратить внимание на свою дочь. Но это было изначально невозможно. Из-за глупости взрослых, Айрин на всю жизнь могла остаться калекой. Несмотря на упадок сил, Анна всё не могла заставить себя замолкнуть и поэтому продолжила говорить. – О да, я перехожу все границы, но вы их сами нарисовали. Приехав в Ваден-Холд, я очень скоро поняла, как обстоят дела. Меня позвали, потому что посчитали что строгая и холодная женщина, сможет заставить маленькую госпожу учиться. На самом деле, вам было плевать на её образование, для вас важна только картинка, что бы на выходе, получилась самая обычная аристократка, которую можно выдать замуж и забыть о её существовании. Вы хотели того, кто сможет выдрессировать Айрин, но как видите, не всё происходит так, как вы планируете. – Мисс Лейн, пожалуйста, успокойтесь и возьмите себя в руки. Вы сейчас совершаете огромную ошибку. – Я уже её совершила, когда решила приехать сюда. Для вас нет ничего святого, только ваши желания. – сделав шаг вперёд, Анна гордо выпрямила плечи, на щеках поблёскивали влажные дорожки слёз. – Бедная девочка, лишённая материнского тепла, она так одинока. Она изголодалась по родительской любви. Но как оказалось, ей не на что рассчитывать. Даже рискнув собственной жизнью, она не смогла добиться вашего внимания. – Аннет, умоляю вас, вы должны успокоиться. – бросив взгляд на гувернантку, попросил мужчина. – Вы хотите сказать, что Айрин... – Да. – девушка не дала ему договорить. – Она сделала это ради вас. Вы могли похвалить её за победу, но предпочли унизить. Она так хотела заслужить вашу похвалу, что тратила все силы на тренировки. – Мне кажется вы слишком сильно привязались к Айрин. – с лёгким осуждением процедил он, достав из кармана платок. – Вы плачете. Анна и сама не заметила, как слёзы снова покатились по щекам. Смахнув их тыльной стороной ладони, она почувствовала себя слабой и разбитой. – Она ещё ребенок, совершенно несчастный и позабытый всеми. – Тут вы уже перегибаете, у неё есть всё и даже больше. Я позаботился о том, что бы она ни в чём не нуждалась. – Но как вы не понимаете, детям нужна не только крыша над головой и еда на столе. Родительская любовь, не менее важна, чем образование. – Вы же никогда не знали своих родителей, откуда вам знать, насколько важна любовь? – язвительно поинтересовался Адам, на что девушка вспыхнула вновь. – Пусть в моей жизни и не было родителей, но я точно знаю, что лучше никогда не познать любви, чем познав её, сразу же потерять! От меня отказались сразу же после рождения, кем бы ни были мои родители, они ясно дали понять, что я им не нужна. Вы же окружили девочку любовью, а потом сделали её несчастной. – Мисс Лейн, не припомню, что бы просил вас дать оценку моим действиям. Вы забываете, что я пригласил вас учить Айрин, а не отчитывать меня за недостаток любви. – Но забота о ребёнке входит в мои обязанности. Видит Светлый, здесь больше некому о ней позаботиться. – Я не считаю, что в таком возрасте, ей нужна повышенная забота. Быть может и есть моя вина в случившемся, но и вы должны были присматривать за ней. Почему она оказалась одна на корте? Этот вопрос заставил Анну замолкнуть, но от правды уже было не уйти и так, сказано слишком много. – Я упустила её из вида и подумала, что она направилась к вам. Но если бы не ваша жестокость, она никогда бы не стала прыгать через эти проклятые барьеры! Обвиняйте меня, можете даже выставить за дверь со скандалом, но неужели у вас совсем нет сердца? Айрин потеряла мать. Разве вы не понимаете, что именно сейчас она нуждается в вашей поддержке и заботе? Ваша дочь несчастна…