— Как думаешь, а эта Сандра Лестон могла иметь зуб на Линду? — спросил Расмус. Лицо Роберта Смарта приняло какое-то детское выражение удивления. — Я не думал… — Роберт, ты должен рассматривать все версии, даже самые нежизнеспособные. Все. В этом смысл нашей работы — видеть то, что другие не замечают. Тебе не показалось странным, что она — единственная из соседей, кто сказал про бар. Ты думаешь, больше никто из подъезда в пятьдесят квартир не знал, что она ходит в этот бар? — Ну, может, Линда общалась только с Сандрой. — Никаких «может». Преступление — это не плоский лист, на котором написано имя убийцы. Зачастую преступление — это шестиугольный кубик, и ты должен видеть все стороны, даже те, которые от тебя скрыты твоей же ладонью. Младший детектив кивнул, но было видно, что это замечание сильно его расстроило. Прошло пять минут, но Сандры Лестон все не было, и Роберт вновь отправился за ней. — Как таких зеленых новичков присылают к нам в центральное управление? — прохрипел Ален на ухо Агнес. — Ты слишком суров, Ален. Ему недостает опыта. — Ну вот бы и набрался сначала опыта там, у себя в городке. — Да что ты говоришь? Ты же знаешь, там, где он работал, кроме мелких краж и пакостей ничего не происходит. Он бы там и через двадцать лет не набрался опыта. А у нас в Управлении, да у тебя в команде… — Не льсти мне, Агнес, он все равно не готов. — Мы все были когда-то не готовы, Ален. Я тоже была не очень-то «спелая», когда попала в Управление. И не помню, чтобы ты жаловался, когда я стала твоим напарником. Я не узнаю тебя, Ален. Она внимательно взглянула на него. Ее глаза, чуть сморщенный нос, насупленные брови, все выражало осуждение и несогласие. — Или жаловался? Ален, отвечай немедленно, ты и на меня жаловался кому-то? — спросила она грозным тоном. Их прервал Роберт, который подошел к столу вместе с Сандрой. — Мы еще к этому вернемся, детектив Расмус, — произнесла Агнес угрожающим шепотом. Он ухмыльнулся. Только она умела так выворачивать ситуации в свою пользу. — Извините, была занята. Сандра хотела продолжить, но Расмус прервал ее вопросом: — И чем? — Что? — не поняла она. — Детектив Смарт подходил к вам минут пять или семь назад, и я видел, как вы закрыли кассу и двинулись в служебное помещение. Что вы делали там это время? — Вы меня в чем-то подозреваете? — резко ответила она вопросом на вопрос и занервничала, как и все, кого допрашивал Расмус. Он любил бить в лоб неудобными вопросами, напряженным тоном, не давая времени опомниться, не позволяя придумывать, юлить. Он умел уцепиться за слово и вытащить все, что ему было нужно. — Мы работаем в убойном отделе, расследуем убийство. И это вынуждает нас подозревать всех. Вы удивлены? Он заметил, как ее лицо чуть дрогнуло, как расширились зрачки, а губы самопроизвольно сжались. — Я просто думала, вы хотите опросить посетителей, а не меня. Мы уже разговаривали с детективом Смартом. — Девушка гневно посмотрела на Роберта. — Да, но вы еще не разговаривали со мной, — спокойно продолжил Расмус. — И я так и не услышал ответ на свой вопрос. — Я просто предупреждала сотрудников, что отойду к вам, — пытаясь взять себя в руки, ответила Сандра. — Долго же вы их предупреждали, — заметил как бы про себя Расмус. Она попыталась сделать отчужденное лицо и пожала плечами. Но детектив видел, как девушка потрогала карман джинсов, словно хранила в нем какой-то секрет, затем положила руки на спинку стула и сжала его. — Хорошо, тогда расскажите нам еще раз, — он сделал выразительную паузу, — о жертве. Вы дружили? — Нет, — быстро бросила Сандра. — Скорее, перебрасывались парой слов время от времени, — уточнила она. — При этом вы были соседями? — Мы живем… жили в одном подъезде. — Вы с ней не ладили? Какие-то конфликты? — С чего это вы решили? — насупилась она. — У нас не было конфликтов, просто она была… настоящей сукой, вот. — И как вы это поняли? — Да что тут понимать. Это все знали! — Но я спрашиваю лично вас. Почему вы считаете ее именно такой? — На нее нельзя было рассчитывать. Никому. — У вас были инциденты? — не унимался детектив. — Нет, просто таким, как она, не доверяю. — Мне казалось, моему коллеге вы сказали, что общались. Она не ответила и только сильнее сжала спинку деревянного стула. — А таким, как она, это каким? — Гулящим, — выдавила она ехидно. — Понятно, — сказал протяжным тоном Расмус. В ответ Сандра фыркнула. — Подскажите, с кем она контактировала в баре? — Да со всеми, — Сандра оглянулась, — со всеми мужчинами. — А с женщинами? Может, есть подруги, с кем она здесь отдыхала? — Она предпочитала компанию мужчин и не любила конкуренции, — буркнула Сандра. — Когда вы ее видели последний раз? — В субботу вечером, она, как обычно, была в баре. — Вы что-то заметили в тот вечер? Может, что-то странное в ее поведении? — Нет, как обычно, клеилась к мужикам. — И? — И больше ничего. — С кем она ушла в ту ночь? — Я не знаю, не следила за ней, — ответила девушка сухо, но при этом ее лицо напряглось, а глаза наполнились странным блеском. — Спасибо, если у нас появятся еще вопросы, мы к вам подойдем. Она кивнула и вернулась за барную стойку. — Что думаешь? — спросила Агнес. — Думаю, что она знает, с кем ушла Линда в тот вечер. Вопрос — почему она не хочет, чтоб об этом знали мы? Все внимательно смотрели на Расмуса, пока он оглядывал посетителей. — Ну, приступим, — сказал он, и направился к компании мужчин за дальним столиком. Около часа Расмус выслушивал рассказы о жизни жертвы. Большинство из опрошенных мужчин имели те или иные отношения с ней, кто-то сам рассказывал о них, кто-то признавался неохотно. Но никто из опрошенных не сказал, что был с Линдой в последние часы ее жизни. Они видели ее в баре, говорили, что в субботу она засиделась допоздна, но не помнили, ни во сколько она ушла, ни с кем.