Их взгляд, блуждающий, туманный, замер на мне. И откуда-то пришло осознание: передо мной зверь. Что бы Стэйн ни говорил о том, что потерял связь со свой второй ипостасью, сейчас это была именно она. Пусть без мохнатой шкуры и клыков, в человеческом обличье, но… Крылья носа затрепетали, словно Стэйн принюхивался ко мне… Да почему словно?! Так оно и было. Кошачьи глаза начали блаженно щуриться, зрачок в них – все больше округляться, превращаясь в человеческий, а затем тяжелеющие веки и вовсе опустились. Мужская пятерня пододвинула меня, удобнее устраивая под сильным телом, и я услышала хрипло-рычащее: – Ты даже в кошмары мои проникла, проклятая девчонка… Его дыхание щекотало мой висок, сильные руки надежно держали в объятьях, но… Рид спутал реальность и сон. Я для него сейчас была всего лишь грезой. Не знаю, что тому стало виной: кошмар, от которого он так и не очнулся, или зверь, которого он хотел, но не мог пока до конца обрести… – Тише, тише, Рид, – постаралась произнести это как можно мягче, так, словно действительно была не явью, а видением. – Все будет хорошо… – Не будет. – Он сглотнул. – Потому что есть ты… И правила… Их так сильно хочется нарушить… Оборотень шумно втянул мой запах и чуть повернулся. Я больше не была придавлена к простыням. И если бы захотела – могла бы вырваться, но… что-то неуловимое останавливало. Может, шепот Мрака? Шепот, которым на зыбкой границе забытья и яви двуликий сейчас признавался мне в том, о чем бы никогда не заговорил, находясь в сознании. Да и я бы о подобном ему никогда не сказала. Хотя глубоко в душе знала: Мрак успел стать для меня не просто куратором. Он был… Среди тысяч и тысяч слов я не могла отыскать точного определения тому, кем для меня был Рид. Разве что на языке прикосновений удалось найти подходящее: мне хотелось дотрагиваться своими пальцами до его кожи. Я не понимала, как так получилось, да и не хотела этого понимать. Единственное, что было очевидным: мы – это два выпущенных из чарострелов пульсара. Судьба которых – столкнуться лишь на миг, чтобы разлететься. У Мрака своя жизнь, свои принципы, один из которых – никаких отношений на работе. У меня пункт: никаких отношений с двуликими. Потому что подружкой на ночь я становиться не хотела. А серьёзных отношений оборотни с человеческими девушками не заводили. И между мной и Мраком – лишь практика, которая завершится уже меньше, чем через месяц. А после нее – всё. Навряд ли мы со Стэйном когда-нибудь еще встретимся. Все, что у нас есть, – это подернутая маревом сна реальность. Одна на двоих. И завтра Рид не вспомнит ничего. А я… Я хотела просто побыть еще несколько мгновений рядом. А потом уйти. Обязательно. Найти в себе силы, чтобы подняться, разорвать объятья. Я ведь всего лишь греза, мне положено исчезать… – Земляника и мед… Твой запах сводит меня с ума. Я хочу вдыхать его… Я хочу тебя… Всю… Его губы накрыли мои. А показалось – мы дотронулись до самой вечности. Словно мир вокруг замер и осталось лишь мгновение, когда две обнаженные души касаются друг друга. Будто что-то внутри щелкнуло, и я исчезла из действительности. Навсегда. Точно до этого я не жила. И даже мое сердце до этой ночи не билось, а лишь ритмично, механически сокращалось. А сейчас… Сон. Один на двоих. Воздух. Один на двоих. Вдох. Один на двоих. Мы дышали друг другом. Хрипло и отчаянно. Так, что мне было страшно от запредельной близости. Не тел. Наших сердец, которые бились в одном сумасшедшем ритме. И в противовес дикому пульсу – медленные, чувственные прикосновения губ, оторвавшихся всего на миг, чтобы прошептать мое имя: – Медовая… Моя медовая Дэй… Мой сладкий кошмар… Мой выдох, который Мрак поймал своими губами. И еще один поцелуй, в котором переплелись наши руки, расплавились от жара тела, а явь превратилась в грезу. Или это сон разорвал ткань бытия? Мрак и я. Мы оба плавились в безумии этой ночи, дрожа от желания. Мои руки скользили по его спине, ощущая твердость напряженных мышц. И тем сильнее был контраст с шелком прикосновений его губ, языка. Пальцы Рида смяли край его же рубашки, которая сейчас была на мне, задирая ее выше, обнажая бедро в жажде большего, чем поцелуй… И от этого я пришла в себя. Фтырх меня подери! Что я творю?! Ладно Рид, во сне потерявший контроль над своими желаниями. Но я-то, понимавшая, что все реально?! Отстранилась со словами: – Мне нужно уйти… – Нет… – И мужская рука придвигает меня вновь ближе. – Уже утро… Я приду следующей ночью… – Придешь? – хрипло-недоверчивое. – Обещаю… – сама не узнала свой сдавленный голос. – Ты лжешь… – Сны всегда лгут. – Моя рука погладила его волосы, оказавшиеся неожиданно мягкими на ощупь. Такими, что не хотелось отрывать руки. Но… Нужно. Иначе я буду потом жалеть. Сильно. До разбитого вдребезги сердца. – Значит, ты моя самая сладкая ложь… Моя рука гладила его волосы, и от этого простого успокаивающего движения черты лица Рида становились все умиротвореннее, дыхание ровнее, и… я не поняла, в какой именно момент он провалился в глубокий спокойный сон. Безо всяких поцелуев с сомнительными девицами Драккарти. Я осторожно встала, постаравшись не потревожить Мрака, и на цыпочках покинула его спальню. Надеясь, что кошмары его больше не потревожат… Легла в свою постель, думая, что проверчусь под одеялом до рассвета, но нет! Упала в сон, будто меня столкнули с крыши небоскреба. Мгновенно. А утро началось традиционно. Нет, не с кофе, а с легкого мата. Потому что мы оба с двуликим проспали! И я это поняла даже не потому, что за стенкой услышала сначала громоподобный звонок переговорника, а за ним зевающее Стэйна: – Что? Сколько? Десять?! Фтырх, скоро буду в отделе… – с каждым мигом голос становился все четче и решительнее. – Не можете связаться с Драккарти? Да, я ее сейчас разыщу… Нет… Я поняла, что безнадежно куда-то опоздала, еще за пару мгновений до звонка. Когда я открыла глаза и почувствовала, что выспалась. Настолько, что полна сил, а не желания всех убить и только потом встать с кровати. И вот пока оборотень разговаривал по амулету, обещая начальству (а кому же еще?) скоростные розыскные мероприятия одной сотрудницы (и не уточняя, что оная у него в соседней комнате), я вспомнила, что случилось прошлой ночью. Особенно перед рассветом, и… Резко рванула в ванную. Если Стэйн сейчас унюхает на мне свой запах, то может догадаться, что накануне ему ничего не приснилось, а… Но, как назло, Мраку, именно в этот момент закончившему разговор, тоже приспичило в ванную комнату. Но мне было туда нужнее. И пусть я хотела показать себя вежливой и воспитанной девушкой, но чистой – больше! В общем, дверь щелкнула прямо перед носом двуликого в лучших семейных традициях. – Дэй! – Я быстренько. Только сполоснусь… – щелкая задвижкой, отозвалась я. Ответа не последовало, но почему мне показалось, что с той стороны кто-то сейчас стирает зубную эмаль с клыков? А потом я обернулась и… в общем, поняла, почему Рид так рвался в ванную. Она оказалась спроектирована исключительно по-холостяцки – совмещенной. Вчера, умываясь, я, видимо, не обратила на это внимания. А вот сегодня случился упс. Быстро повернув барашки кранов, я встала под душ. Такого скоростного мытья, да еще с таким количеством геля, у меня в жизни еще не было. Я выдавила на руку изрядную порцию жидкости, пытаясь если не стереть, то отбить запах Стэйна, который он мог учуять на мне. Выключила воду, завернулась в широкое полотенце, закинула вчерашнюю рубашку оборотня в стиральную центрифугу и активировала артефакт очищения… Кажется, все улики убрала! Уф! Теперь я знала, что чувствует вор, скрывающийся от законников. А когда я вышла из ванной, то наткнулась на мрачный взгляд оборотня. Он все так же стоял у двери и держал на согнутом указательном пальце за воротник еще одну свою рубашку. – Так и знал, что тебе понадобится. После этих его слов я на миг оторопела, а потом, поняв, что за это время нигде проколоться вроде бы не успела, с независимым видом взяла одежду. И все же, когда Рид уже шагнул в комнату, не удержалась от вопроса: – Как догадался? И скрестила пальцы на удачу. При этом я сама не знала, какой ответ не хочу услышать больше: по запаху или просто у оборотня так часто ночуют девушки, поэтому он уже привык, что, когда они выходят из его ванной, им нужна чистая одежда, чтобы переодеться. Разумом понимала, что лучше бы это была привычка, но сердце – этот самый ревнивый орган организма – застучал чаще при мысли о первом варианте. – По звуку, ты запустила центрифугу. И я подумал, что навряд ли это были мои носки. – И Рид, усмехнувшись, прикрыл дверь. А я осталась наедине с рубашкой и железными выводами мужской логики, об которые едва не сломалась моя тонкая душевная организация. И плевать, что о последней папа порой в сердцах говорил: «Дочь, твоей психикой можно вместо кувалдометра прикипевшие болты сбивать». События сегодняшнего утра и вчерашней ночи показали, что все же натура у меня иногда ранимая. Или, может, это оттого, что рядом появился тот, с кем я просто могла позволить себе быть слабой? Тряхнула головой, прогоняя ненужные мысли, а затем, завернув волосы в тюрбан из полотенца и облачившись в чистую рубашку оборотня, пошла на кухню. Опоздать мы и так безбожно опоздали. И десять минут погоды не сделают. Будем считать, что сейчас офицер Стэйн мчится по городу в поисках стажера Драккарти. А я в это время быстренько приготовлю кофе… Вот только с «быстренько» я, похоже, немного погорячилась… Скажем так… Помнится, как-то Линк ночевала у меня и принесла потом кофе в постель… Мне же осталась тогда самая малость: встать с кровати, перемолоть зерна, сварить их и потом пригубить напиток. Так вот, сейчас к этому пункту добавилось еще и обжарить. Правда, на этот раз зерна были какими-то мелкими, но не суть. Написано же на банке «кофе», значит, это он и есть… И я взялась за дуршлаг… Магия, когда из моей открытой ладони хлынул поток теплого воздуха, немного времени – и кофейные зерна стали готовы. С помолом дело пошло еще быстрее. И когда мрачный Рид вошел в кухню, на столе уже дымились две чашки божественного напитка. А еще – не самые свежие вафли, но все же вполне съедобные – то, что я нашла на полках. Я взяла одну чашку, по привычке обняв ее пальцами, вдохнула аромат. А Мрак… он смотрел на свою чашку так, словно это было приворотное зелье. С большим сомнением и явным нежеланием пробовать. Потом перевел тяжелый взгляд на меня… – Из чего ты ЭТО приготовила? – Из моего голого энтузиазма! – фыркнула я. – Как-то ты странно произносишь словосочетание «гранулы сухого виски»… – Но они пахли кофе, были в банке с надписью «кофе» и даже выглядели как… – Потому что ребята подарили мне их в шутку на день рождения. И предложили отметить тот в отделе, кинув по «зерну» в чашку с кофе… Сказали, что специально подбирали с таким запахом, чтобы шеф не учуял. М-да… Я прикинула, сколько может стоить такой подарок. Мягко говоря, недешево. Очень. Потому что одна такая капсула (магическую вытяжку продавали обычно в таком виде) действительно превращала бокал с водой в бокал с элитным вином. – Извини… Вместо ответа Рид потянулся на верхнюю полку, где оказался нормальный молотый кофе, сам молча приготовил в джезве новую порцию. И так же молча начал ее разливать. Выразительно так. – Ты меня ненавидишь? – вырвалось помимо воли. – Дэй. Ты сидишь на моей кухне. В моей рубашке. С моим виски в чашке… Еще вопросы есть? – С этими словами передо мной поставили большую пузатую кружку. На этот раз точно кофе. Я отставила свое «зелье», взяла в руки кружку и поняла: это утро не может быть столь уж ужасным, пока в нем есть кофе, сваренный Мраком. Позавтракав, мы быстро собрались и поспешили в отдел. По дороге Риду позвонил Сев, сообщив, что того, кто вчера напал на меня, нашли. И даже арестовали. Сейчас он в участке. – Молчит? Не колется? Леард там?.. Тогда вызови… Я буду через несколько минут… – приказал оборотень и завершил разговор. А потом вдавил педаль газа. Элементаль под капотом взревел, и вседорожник стрелой помчался по проспекту. В отделение мы прибыли и правда спустя не более пяти минут. Я уже было хотела по привычке отправиться в лабораторию, как Рид остановил меня фразой: