– Односторонний, – я прикинула, сколько осталась резерва, – и еще парочку атакующих могу. – Отлично! Главное – береги себя. На счет три. И тут в наш угол врезался здоровенный огненный фаербол, от которого нас спасла лишь рефлекторная встречная волна моей сырой силы. Демоны, у них что, и маг-стихийник есть?! – Три, – моментально сориентировавшись в обстановке, рявкнул Рид и закинул меня себе за спину. При этом его и так мощное тело по ощущениям резко увеличилось в размерах, мышцы взбугрились, и рубашка с пиджаком едва не затрещали по швам. Нет! К такому в академии меня определенно не готовили. Я собрала остатки магии. Той, что еще плескались на самом дне резерва после выброса сырой силы… На щит ее не хватало, но на пару арканов – должно. Только для того, чтобы их сплести, требовалась хотя бы пара секунд, которых у меня не было. Как и пульсаров в чаростреле Рида. Тот чавкнул последний раз и… Отправился в полет, завершив оный, врезавшись кому-то промеж глаз. И я увидела, как Мрак, подхватив какой-то обрез металлической трубы, отбил им пару пульсаров. Но, увы, против атакующего огненного смерча его новое оружие было бессильно. Не успела я додумать эту мысль, как двуликий ее опроверг. Первый раз я видела, чтобы трубу использовали как копье. И, что удивительно, весьма эффективно. Обрезок просвистел в воздухе и врезался прямехонько в грудь раскинувшего руки мага, который контролировал свое огненное творение. – Твою ж! – вырвалось у меня. Такой наглядной демонстрации превосходства мощи оборотня над магией в учебниках не встретишь! Жаль, что маг был не единственным противником. Мимо чиркнул еще пульсар и еще. И Рид, лишившись последней защиты, просто заслонил меня собой, готовясь оберегать до последнего. Вот только следующий выстрел был уже не в нашу сторону. Кто-то из укрытия методично отстреливал наших противников. Зар? Сев? Мири? Лео? Не все ли равно. Вот только когда я увидела на одном из контейнеров сову с метательными ножами на изготовку, рядом с ней рыжего с двумя чарострелами и спешивших к нам гриззи и чувствителя, то… Кто же стрелял из укрытия? – На корабль! Ребята прикроют, – скомандовал Рид, когда я увидела, как главный кран-погрузчик, уже поставивший НАШ контейнер на палубу, отключает магониты – артефакты, что позволяли удерживать груз на весу. От «Стригоя» отъехали две здоровенные шпалы подъемника, которые отвечали за погрузку. Да и вообще, судя по всему, судно готовилось отдать концы. Преступники так торопились, что даже не спустили контейнер в трюм, оставив на палубе. Демоны! Демоны!! Демоны!!! Мы неслись по коридорам меж штабелей, сложенных из контейнеров. Сердце выпрыгивало из груди, дыхание сбилось, и казалось, еще немного – и я зайдусь в кашле, выплевывая собственные легкие. В боку кололо, но я не останавливалась. Успеть. Только бы успеть! Взбежали по трапу на «Стригоя» в последний момент. Рид тут же резко повернул направо, и мы рванули вдоль палубы. Вот только на пути меж нами и контейнером встал… встало… полуобнаженное нечто. Это был самый мощный оборотень, которого мне довелось видеть. Его частичная трансформация поражала. Из-за искажавшихся черт невозможно было понять, что именно это за зверь. Шиповидные выросты пронзали его плечи до самых локтей. На голой груди поблескивали пластины чешуи, а волосатые икры, которые были видны из-под рванины джинсов, в обхвате были толще моей талии. Я не говорю о здоровенных лапах, чем-то напоминавших волчьи, когда опора идет на вытянутые фаланги, а плюсна не плавно переходит в берцовую кость, а характерно оттопыривается. Химера какая-то, а не двуликий. Зверь оскалился, выпустив когти. Я сглотнула, оценив длину этих десяти стилетов. А затем тварь медленно, демонстративно провела одним из них по железной трубе перил, высекая искры и оставляя прочерченный след. – Дэй, ищи Око. Я его задержу, – выдохнул Рид. Я могла бы поспорить, но… не та была атмосфера, не та! Душевности для скандала не хватало, что ли. Потому я лишь коротко кивнула и поспешила к створкам контейнера. За спиной послышался рык и шум боя. Примерилась к внушительному запору, а потом сорвала пломбу и взялась за рукоять, потянув ее на себя. Нёрбин потрох! Не поддается. Пришлось активировать остатки резерва, зажигая вокруг запястий уже не точки – круги. И наконец смогла сдвинуть прутковую рукоять. А потом, толкнув ее уже вверх, вынуть штанговую тяжеленую трубу из крепежа. Повторить то же самое со второй закрывающей штангой и… наконец попасть внутрь! Контейнер хоть и оказался заставлен лишь наполовину, но повернуться внутри было практически негде. Саркофаг! Саркофаг! Где же этот гремлинов саркофаг, фтырхи его подери! Я лихорадочно осматривала ящики. Есть! Как там покойный гоблин сказал: в гробу? Что ж, он по-своему был прав. Передо мной был и вправду гроб. Стильный, наверное. По моде четырехтысячелетней давности – так точно. Вот только заколочен в каркас! А у меня магии чуть меньше, чем минус ноль: израсходовала всю, открывая створки. Но чародей, если выбор стоит между смертью и смертью, может продать свою жизнь подороже, вычерпав неприкосновенный резерв – собственную ауру. И я, стиснув зубы, начала стягивать ее. Кольца на руках вспыхнули, и я, шипя от раздирающей боли, запустила сгустком магии в деревянный каркас. Его разнесло щепой. А затем, стиснув зубы, я отодвинула невероятно тяжелую крышку саркофага. Есть! Око лежало рядом с одной из стенок. И его фон было ни с чем не спутать – артефакт был настоящим. Не подделка. Вот только в навершии на сером камне размером с ладонь алел замещающий его красный самоцвет. Он исполнял роль своеобразного протеза, поддерживая силовые нити. Я сжала находку в руке. От входа раздался рык, а затем звук, словно кто-то очень большой поправляет плечами ящики, пытаясь протиснуться ко мне. Я обернулась и… рука, державшая Око, не успела за телом, сама уйдя в замах, и я, не думая, на одних рефлексах, артефактом, как ломиком, врезала по морде химероидного монстра, который подбирался ко мне со спины. Тварь же в последний миг до удара мотнула башкой, и Око вместо того, чтобы врезаться в скулу, поприветствовало оскал твари. Монстр лязгнул зубами, на миг их сжав, словно собака, вцепившаяся в палку. Я, ошалев от такого произвола – мой артефакт собрались наглым образом даже не есть, а жрать! – дернула его на себя и… Челюсть химероида дернулась, а вместе с ней и все тело монстра. Но, увы, причиной тому была не я, а Рид, сзади схвативший тварь за выросты, торчавшие из хребта, и потащивший ее к выходу. От неожиданности громадная тварь разжала зубы, и… в моих руках вновь оказался артефакт. Даже почти невредимый. Ну, если не учитывать клыка, торчавшего из металлической рукояти жезла. Но мне было не до разглядываний запчастей, оставленных тварью в древнем и бесценном экспонате. Потому как я следила за Мраком, который вытащил химероида из контейнера на палубу. Вот только едва они оказались на открытом пространстве, как чудовище резко развернулось, так круто, что Рид отлетел, ударившись об открытую створку контейнера. Отчего тот, и так стоявший не на плоской земле, а на качающейся палубе, дернулся. Монстр медленно двинулся ко мне, все еще находившейся внутри, и к Мраку, лежавшему после мощного удара у входа, рядом с металлической створкой, на которой появилась вмятина. Шатаясь, Стэйн встал. Казалось, он держится из последних сил. Я в отчаянии закусила губу, понимая, что мой крик только отвлечет его. Шипастая тварь замахнулась. Голова Рида была откинута, словно сама подставлялась под смертельный удар, и… в последний миг Мрак резко отклонился. Вся его усталая расслабленность исчезла. Он поднырнул под хук и впечатал свой локоть в поясницу противника, а ботинок – в видоизмененную лодыжку. Раздался характерный хруст, но и химероид достал Рида, полоснув бок того своими когтями. А потом и вовсе, обернувшись, схватил законника за шею, приподнял над полом на одной вытянутой руке и усмехнулся, видимо, наслаждаясь моментом. А дальше я увидела то, на что способны лишь оборотни. Да и то не все, а один конкретный кошак. Рид закинул свою ногу на вытянутую руку противника, ту, что его держала, как на ветку, и согнул свое колено. Миг – и он уже оседлал ее, перенеся свой вес и вывернув пальцы громилы так, что тот взвыл от боли. А Мрак, освободившись из захвата, ударил ногой по лицу химероида и, оттолкнувшись от его скулы, как от трамплина, прыгнул. Перекувыркнувшись в полете, Стэйн приземлился на обе лап… ноги, оказавшись спиной к самому краю открытого трюма, в который так и не успели опустить контейнер с экспонатами из музея. А его противник с оглушительным грохотом рухнул в нескольких шагах от распахнутого корабельного люка. Впрочем, монстр тут же вскочил и, прихрамывая, с оглушительным криком ринулся на Стэйна. Поднырнув под его руку, оборотень вновь ушел от острых когтей твари, рассекших воздух, и, проведя подсечку, еще раз ударил в бок химероида. Как мне показалось, ровно по тому же месту, что и до этого. От воя монстра, по ощущениям, задрожали даже стены. Тварь слепо сделала несколько оглушительных шагов вперед и, оступившись, рухнула в открытый трюм. Судя по звуку, тот был глубоким, очень. Но я не успела обрадоваться. Спешно отчаливающий корабль качнуло, контейнер поехал по палубе, добавляя крена. И поскользил прямиком в тот самый трюм, куда секундой раньше упал химероид. Рванула к входу, пытаясь успеть и понимая, что не успеваю… Ноги оттолкнулись от края пола в тот самый момент, когда контейнер боком проехал по палубе и уже на треть завалился в черную, как драконья глотка, пасть трюма. Я полетела вниз, пальцы бессильно соскользнули с края палубы в бесплодной попытке зацепиться, и… резкий рывок заставил все мое тело вздрогнуть, словно я была марионеткой, кукловод которой дернул нить. И лишь в следующую секунду поняла, что это не нить вовсе – сильная рука, которая надежнее любых стальных тросов. Ей Рид держал меня, сам второй цепляясь за тот самый край, за который я, падая, не смогла ухватиться. Лишь позже я поняла, что оборотень, рванув вслед за поехавшим контейнером, нарочно упал на грудь, тем добавив ускорения, и последние футы до края проскользил на животе. Он успел схватить меня за сорвавшуюся руку, но сам удержать тело на накренившейся палубе не смог и полетел вперед, лишь благодаря чуду и ловкости оборотня удержавшись второй рукой за край трюма. А пока же… пока я видела, как внизу подо мной лежало то, что осталось от химероида, раздавленного многотонным контейнером. Тварь умерла. Это даже я, не будучи ни целителем, ни некромантом, понимала отчётливо. – Да, не повезло Счастливчику… – глядя, как и я, вниз, заметил Мрак. Лишь потом я узнала, что Шэйти прозвали Счастливчиком за то, что он, несмотря на все опасные и порой весьма сомнительные эксперименты по совершенствованию своего тела, всегда не только выживал, но и становился все более совершенной живой машиной для убийства. А ведь когда-то он был просто двуликим, вторая ипостась которого – крокодил. Но это было после. А пока… нас качнуло. «Если не поторопимся, я и Рид тоже можем присоединиться к этому монстру в посмертии», – подумалось вдруг, когда крен корабля оттого, что груз, а с ним и центр тяжести сместились, стал критическим. – Нужно выбираться, – вторя моим мыслям, прохрипел Стэйн и начал медленно подтягивать двойной вес. И только когда мы выбрались на палубу, я осознала, что все еще сжимаю Око, в котором нет камня, зато в его рукояти торчит клык. «Стригой» накренился еще сильнее и… – Прыгаем! – Стэйн подхватил меня, и мы, перелетев через борт, сиганули в воду, резко уйдя на глубину. Я перекувыркнулась в воде, враз забившейся в нос и уши, потеряв ориентир: где поверхность, а где дно? И почувствовала, как знакомая рука обхватывает меня за талию и выталкивает туда, где с каждым гребком становится светлее. А когда мы наконец вынырнули у бетонного причала, то первое, что увидели, – это нацеленный на нас чарострел. Его держала рука старпома – пособницы предателя-капитана, продавшегося мафии. – Слава богам, это вы! – выдохнула она… облегченно. А затем и вовсе убрала оружие и протянула мне руку с намерением помочь вылезти на сушу. И хотя сама я точно не справилась бы с этой задачей – все же высота от кромки воды до бетона была приличной, – протягивать руку в ответ не хотелось. – Не дури, – старпом верно поняла меня. – Я тайный агент службы безопасности. Работала под глубоким прикрытием. И вы, законники, только что мне напрочь сорвали внедрение. – Это ты стреляла тогда из-за угла? – Я вспомнила, как кто-то методично убирал преступников, паливших по нам с Ридом перед тем, как мы смогли рвануть к трапу отдававшего швартовые «Стригоя». Старпом… Хотя нет, агент службы безопасности коротко кивнула. И помогла мне и Риду выбраться на берег. Вот только если я, оказавшись на суше, тут же начала озираться в поисках Сева, Мири, Лео и Зара, то оборотень пристально смотрел на свою «не коллегу»: законники и безопасники негласно недолюбливали друг друга. Я тоже посмотрела еще раз на нее: светлые, коротко стриженные волосы, прямой нос, упрямый подбородок, высокие скулы и пухлые губы, подтянутая фигура… Женщина-статуя. Причем из стали… Стальная леди. – Скажите, у вас, случайно, нет дальних родственников по фамилии Драккарти? – в лоб задал вопрос Стэйн. И от него скула агента на миг дернулась, и… Я поняла, кого она мне напоминает: мое собственное отражение в зеркале. – Мама? – ошарашенно протянула я. Она прикрыла глаза, чуть склонив голову, а ее кулаки сжались. А у меня в горле встал ком. И Рид, почувствовав напряжение, витавшее в воздухе, отстраненно произнес: – Ну зато теперь ясно по поводу провала: похоже, срывать внедрения – это семейная черта Драккарти, – усмехнувшись, произнес он. И я была ему благодарна. Безмерно благодарна за эту фразу. Потому что она вывела меня из состояния ступора. – Почему? – всего одно мое слово, но Стальная леди – да, именно так, не мама, потому что матери я не знала, – все поняла. – Не здесь и не сейчас. – Она повернулась и посмотрела на меня. И в ее глазах плескался океан боли.