«Тазик» встал рядом с АР-43, оказавшись совсем маленьким даже на фоне этой отнюдь не слишком большой машины, и теперь я его вполне смело заглушил – аккумулятор воскрес, покатав нас с Федькой по всем адресам, куда нам было надо. Самолеты были внутри, ворота закрыты. Настю я действительно нашел в дежурке, сидящей над стопкой каких-то бумаг, больше всего напоминающих счета. Услышав как я вошел, она вскинулась, заулыбалась, потом вроде как нахмурилась. – А я уже ждать перестала. Ты вообще как, а? Совесть есть? – Ну как, пока туда, пока обратно, пока здесь все сдали… и прямо сюда. Честно говоря, думал, что ты уже уехала. – И ты с этим смирился? – удивилась она, встав и положив руки на пояс, как бы демонстрируя готовность высказать все, что думает. – Я решил сначала в этом убедиться, и лишь потом вырабатывать определенную позицию, – соскочил я с прямого ответа. – Вот как? Ну-ну, – сказала она сурово, но сразу засмеялась. – Ладно, как вы? Удачно? – Не то слово, – расплылся я в самодовольной лыбе. – И доход, и транспорт, и вообще я теперь жених. И куда-нибудь приглашаю. Она с сомнением посмотрела на свой наряд, затем сказала: – Сначала переоденусь, так не пойду. – Но принципиальных возражений нет? – А с чего им быть? – вроде как даже удивилась она. – Кстати, ты уже переехал? – Пока нет, да что мне переезжать? Нищему собраться – сама знаешь, одна сумка с вещмешком. Она подошла к овальному зеркалу, висящему на стене, распустила хвост и начала причесываться, с трудом протягивая расческу сквозь густые волосы. – Я чего-то не поняла…, – заговорила она сквозь сжатые губы, которыми удерживала «хвостовой» шнурок. – Ты собрался меня сегодня соблазнять, а еще не переехал? – По пути тормознем, я за мешком забегу, а то боялся, что ты уедешь, торопился. – Угу, – кивнула она. – Оно и видно. Ладно, свяжешься с таким как ты – небось и не к такому обращению привыкнешь. Поехали за твоим мешком, потом меня переодеваться завезешь. Нет, ну ты кавалер или кто? Мне там тебя еще ждать? – Давай сначала тебя завезу и метнусь к себе, мне там две минуты всего нужно, – предложил я. – Понятно, а я, значит, час буду собираться? – фыркнула она. – Пошли. Реакции на «тазик» я ожидал всякой, но, к радости моей, он Насте понравился. Понравился дружелюбным видом, почти противоестественным для военной машины, и забавными натяжными сиденьями, и даже своими компактными размерами. Не слишком понравился разве что способ залезания внутрь, особенно под натянутый тент, но мне он нравился еще меньше – у меня с ростом все в порядке. Еще внушало в преддверии зимы опасение отсутствие печки, но ее не было ни в «виллисах», ни в «газиках» и на в каких других маленьких военных машинах. Одеваться будем потеплее. «Тазик» замолотил своим моторчиком и резво покатил по Краснопролетарской, объезжая лужи и подпрыгивая на колдобинах, отчего лучи его фар метались по стенам и деревьям. До Настиного дома было недалеко, и я высадил ее у самого подъезда, выслушав предупреждение: – У тебя тридцать минут, чтобы быть здесь со всем своим барахлом, понял? Бибикнешь. – Понял. Поскольку временные рамки были отпущены мне не слишком щедро, пришлось «давить гашетку». И здесь машинка тоже в грязь лицом не ударила, неслась резво, привлекая внимание задорным тарахтением. В общагу влетел бегом, прошел «фонарный тест», проскочил через решетку. Бегом, прыгая через две ступеньки, взлетел на третий этаж. Федьку я нашел в комнате, сидящим на кровати и пришивающим пуговицу на рубашку. Увидев меня, он спросил: – Чего задумал? – С чего ты взял, что я задумал? – А рожа такая…, – пояснил он. – Переезжаю, – сказал я, вытаскивая вещи из шкафа и распихивая их в сумку и вещмешок. – Квартира же есть какая-никакая, что в общаге сидеть? – С девушкой-пилотом? Я пожал плечами. Вроде «девушка-пилот» прямо сказала, что собирается со мной, но пока такого не произошло, а случиться может что угодно. Не сглазить бы излишней самоуверенностью. – Ладно, неважно, – сказал он. – Сегодня что делать собираешься? – Ужинать пойдем. Развлекаться. Веселиться. Дальше видно будет. – Ага, – кивнул он. – У меня планы примерно такие же, в шашлычку точно зайду. Зайдем даже, если быть точным. – Не один? – уточнил я. – Надеюсь, – уклончиво ответил Федька. Или вправду не уверен, или суеверный вроде меня. – Тогда мы тоже с шашлычки начнем, – сказал я, затягивая лямку вещмешка и откидывая его на кровать. – Тебя подкинуть куда? – Не, я на «опеле» поеду по-любасу. Не люблю своим ходом шляться, когда в загул собираюсь, страшновато. – Кстати, Федь! – спохватился я. – Я тэтэшник нашел новенький в машине, как его официально теперь таскать? А то правил не знаю. – Да никак, – пожал плечами Федька. – Сунь в кобуру и таскай, в чем проблема? – Не, я о том, что у меня в удостоверении наган записан, с ним как? Сдавать? – Не, просто не потеряй, да и все. Записан потому что казенный, а носить его или нет – твое личное дело. Кстати, я еще там заметил, что у тебя пистоль вроде, да забыл спросить. Где нашел? – Прямо в «тазике», под сиденьем, – честно ответил я. – Повезло, – одобрительно кивнул Федька. – Это прям как на счастье. Тэтэшники здесь в цене, их и не продают, патрон могучий, правда отдача такая, что по мне «парабеллум» или «вальтер» даже поудобней, наверное. «Хай Пауэры» здесь народ очень ценит, и магазин большой, и надежность. – Это я заметил, – кивнул я. – Но «гончую» из тэтэшника я все же расщелкал. – Ну так, а как же еще? Кстати, немецкие пули вроде хуже наших, эрзац какой-то из прессованного порошка в оболочке, но есть моментик – если такой сблизи попасть, то куда там твоему «дум-думу», все на фарш переводят, так что их у нас в Горсвете еще и поэтому любят. Так, теперь переодеться по-быстрому, а то я до сих пор так, в чем ездил, в ресапах и галифе, с дамой в кабак – ой не надо. Всунулся в новые штаны, натянул ботинки, вроде тяжелые, но после сапог чуть не пушинками показавшиеся, свитер… нормально, уже прилично. Куртка – и все, кругом кавалер. – Федь, как тут с общагой при выезде быть? – Нурик уже свалил, наверное, – сказал Федька, глянув на часы. – Уже дежурный за главного. Завтра сдай тогда койку свою, да и все. И на работу новый адрес дай, для оповещения на случай тревоги. – Понял. Ладно, почесал, увидимся. – Если вдруг разминемся сегодня, то завтра меня здесь найди, хорошо? – попросил Федька. – Надо прикинуть, чего и как у нас дальше. – Лады, почесал. И почесал, само собой. Выбежал на улицу, уже привычно выматерившись, когда ветер бросил в лицо мелкие холодные капли дождя, закинул свои узлы в машину, у которой уже стояли двое парней из общаги, с любопытством разглядывая. – Как тачка? – спросил один из них, со знакомым лицом, кажется из первой группы, мы у них смену принимали. – Жрет мало и едет везде, – кратко описал машину я, усаживаясь за руль. К Насте не опоздал, бибикнул минута в минуту, как обещал. Вскоре дверь парадного распахнулась, выскочила она и Лена – соседка по квартире. – Вов, Ленку подвезем? – спросила Настя, закидывая в машину объемистую сумку. – У нее тоже свидание. – Куда? – спросил я, в очередной раз поднимая тент, чтобы в «тазик» можно было залезть. Заодно покосился на сумку. Интересно, это то, на что я надеюсь, или что-то другое? – В шашлычку, Пашка будет там, – сказала Лена. – Без проблем, – кивнул я. – Поехали? Сейчас, крутя баранку «тазика» я сам себе удивлялся, и чего это я еще пару дней назад даже машину здесь иметь не хотел? Вон оно как удобно, и по темноте не боязно, не то что еще вчера утром, когда я собирался бежать от аэродрома до общаги с карабином наперевес, ожидая нападения из-за любого угла. Не то, чтобы сейчас его ожидать нельзя было, но кинуться на меня уже не так просто – и сбежать могу, и даже задавить. Было темно, но еще не слишком поздно. В кругах света у парадных местами стояли люди, разговаривали и смеялись, заведение под названием «Пивная», судя по тому, что удалось разглядеть через зарешеченные окна, была вообще забита – люди плечом к плечу стояли за высокими столами, и «Би-Бопа», местного джаз-клуба, кучковались машины, да и у других заведений их тоже хватало, несмотря на будний день – детей нет, ничто не держит людей дома, а где еще, как ни в кабаке, проще всего забыть об окружающей действительности? Вот и я сейчас тороплюсь смазать воспоминания» о сегодняшней нашей поездке, превратить их из тех, от которых мороз по коже, в байку, в такую, какую принято за кружкой пива друзьям рассказывать: «И прикинь – эта хрень мне прямо на капот сигает! Я чуть в штаны не навалил, крест на пузе! Га-га-га!» – А! Настя, Лена, Володя! Гамарджоба! – приветствовал нас Шалва, воздев толстые руки в жесте невероятной радости. – Рад, хорошо, что зашли. Сейчас как раз свинку разделали, лопатку на шашлык пустили, очень кстати. Я огляделся – шашлычная была почти что забита, осталась пара столиков свободных, не больше. Поэтому спешно заняли тот что получше, ближе к стойке, потому что второй свободный был совсем на проходе. Пока Шалва за стойкой принимал у меня заказ на еду, официантка быстро водрузила на стол морс, водку и «вступительный набор закусок» вроде неизменного сыра и солений. Так что когда я уселся, Настя успела взять инициативу в свои руки и налить смесь водки с морсом в стаканы. – Ладно, дорогой, – сказала она. – Со счастливым возвращением, молодцы. Машинка понравилась, кстати. А завтра начну тебя учить… не забыл?