– Ты ведь любишь ее, – Тройтан не спрашивал, а утверждал. Исха вся превратилась в натянутую струну. Веренир промолчал. И снова пауза растянулась так надолго, что она думала – разговор окончен. Опять донесся звук жидкости, разливаемой по кубкам. – Недавно ты спрашивал меня, почему я не позвал сюда Исху. Я думал об этом. Долго думал. Я звал ее обратно в замок. Дважды. И она дважды мне отказала, – он на миг остановился, чтобы сделать еще глоток, а потом шумно продышался. – Я думал, что лишь гордость не позволяет мне просить ее помощи, чтобы выстоять в этой войне. Но в действительности все совсем по-другому. Ты позвал бы сюда Медику? – вдруг спросил он. Тройтан даже поперхнулся. – Разумеется, нет! Здесь слишком опасно! Снова этот странный смешок, горечь которого ощущалась даже на расстоянии. – Вот именно, господарь. Здесь слишком опасно… Я не вынесу, если с ней что-то случится. И все же я так хочу ее увидеть, что она мне везде мерещится! Даже сейчас! – он замолчал. – Я как будто чувствую ее запах! Исху сотрясали беззвучные рыдания. Она с силой кусала костяшки пальцев, соленые от слез. – Я верю, что ты справишься, – Тройтан снова закашлялся, опрокинув в себя очередную порцию. – И вернешься к ней, – табурет опять издал жалобный скрип. – А теперь спи. Я скажу, чтобы Висгарт разбудил тебя за две лучины до рассвета. Веренир ничего не ответил. Исха слышала, как князь вышел из палатки. Она с замиранием сердца прислушивалась к его дыханию. Очень скоро оно стало глубоким и ровным. Только тогда женщина решилась выйти из своего укрытия. Лампа давала больше теней, чем света. Она осторожно приблизилась к спящему. Присела рядом на самый край соломенного тюфяка. Ее удивляло, как легко этот мужчина переключался с роскоши и изысков на простоту и обратно. Это проявлялось в его поведении, умении одеваться, а сейчас вот – он преспокойно спал на соломенном тюфяке, хотя привык к совершенно иного рода комфорту. Исха не удержалась и дотронулась до его руки. Веренир крепко, но нежно сжал пальцами ее кисть. Ведьма шмыгнула носом. Его дыхание даже не сбилось. Сомнений не было: маг крепко спал. Она склонилась над его лицом, чуть коснулась носом щеки, не решаясь дотронуться губами. От него приятно пахло каким-то очень крепким хмельным напитком. Больше не борясь с собой, она тихо легла рядом и аккуратно положила голову ему на грудь. Будто ожидав этого, он обнял ее, крепко прижав к себе. В этот момент Исха кристально ясно осознала: ради этого человека она сделает все, что от нее потребуется. И не важно, какова будет цена. *** Писарь разбудил десницу ровно за две лучины до рассвета, как и было велено. Несмотря на количество выпитого накануне, он ощущал себя просто великолепно. Веренир чувствовал бодрость и какой-то странный подъем сил. Это, конечно, ему на руку. Но в чем причина? Умываясь, он вдруг понял: он окутан ЕЕ запахом. От его одежды, подушки, одеяла – везде пахло тем особым сочетанием трав, которым она всегда промывала волосы. И к этому чудному аромату примешивался тот неповторимый – ее кожи. Веренир на миг закрыл глаза и почти мог представить ее рядом. Пусть это все иллюзия. Если это его последнее утро он готов поверить в любое чудо, лишь бы ощутить ее рядом. Он был не совсем честен с князем. Веренир совершенно не знал, правильно ли рассчитал мощь камней, а учитывая, какое количество силы он собирается пропустить через себя, он готов к любому исходу. Хотя зачем врать самому себе?.. Все не так. В тот самый миг, когда он надел эти украшения на себя в первый раз, он почти уверился в том, что они его убьют. Но назад пути уже не было. Без них ему не справиться. Маг открыл шкатулку и медленно застегнул на себе браслеты, затем повесил на шею медальон. Теперь он готов. Есть все равно не сможет: кусок не полезет в горло. Он слышал, как снаружи кричат ратники, подбадривая друг друга чересчур грубыми шутками. Все что угодно, лишь бы не тишина. Все что угодно, лишь бы не мысли о скорой смерти. Он вышел, окунувшись в серый предрассветный туман. Туман?! – Что-то резко потеплело сегодня, – потягиваясь, вышел из своего шатра князь. – Как ты? – Я готов, господарь. – Я знаю, – Тройтан положил ему руку на плечо. Так они простояли довольно долго, глядя, как ведутся последние приготовления к сражению. – Пора, мой князь, – к ним подошел Витабут. – Как и договаривались, я со своими ребятами поведу людей к реке, вы с десницей будете наблюдать вон с того холма, пока не придет время ему вмешаться. Собеседники согласно кивнули. Через несколько щепок им подвели оседланных коней. Пока Витабут хорошо поставленным голосом отдавал приказы, Веренир с князем в сопровождении дюжины ратников отправились к холму. Отсюда они прекрасно видели всю картину. Долина была как на ладони. В том числе и вражеские армии, которые уже начинали выстраиваться по ту сторону замерзшей реки. Только сейчас стали понятны все масштабы их бедствия: армия княжества была в три раза меньше объединения противников. – Веренир? – тихо обратился к нему князь. – Да, господарь? – Мне страшно. – Ты здесь в безопасности, княже. Даже если мы проиграем, ты успеешь бежать. А Медику и маленькую княжну они не тронут, ты же знаешь. Тебе повезло, что у тебя дочь, с сыном император поступил бы по-другому. – Не говори ерунды, Веренир! – резко перебил его Тройтан. – Неужели ты так плохо меня знаешь, что думаешь – я за себя переживаю?! Но все эти люди… Может, нужно сдаться? Ты думаешь, тем крестьянам, которых мы привели, есть дело, под князем или императором ходить? Они живут своей маленькой жизнью, и им этого хватает. Наверное, у них стоило бы поучиться… Веренир молчал, пытаясь облечь мысль в слова. Ветер трепал его волосы, которые так и норовили попасть в глаза, он привычным движением смахнул их со лба. – А ты уверен, что Аррек оставит простых крестьян и горожан в покое? Нет, он обложит их таким количеством налогов, что они смерти пожелают! Он будет тянуть из княжества все соки, пока не опустошит его полностью, обогащая империю за наш счет. Тройтан вдруг широко улыбнулся. И так эта улыбка не вязалась с обстановкой, что десница недоуменно посмотрел на князя. – Выходит, выбора у меня-то и не было? – Выходит, так, – грустно усмехнулся маг. – А знаешь что? За нами все равно преимущество. – Ты? – уточнил князь. – Нет, вовсе нет. За нами – наши семьи. Наши матери, любимые женщины и дети. Все они, – он махнул в сторону армии княжества, которая уже почти закончила построение, – все до единого будут стоять насмерть ради тех, кто остался в глубине княжества. Тройтан похлопал Веренира по спине. – Я горжусь тем, что ты мой десница, Веренир. Просто хочу, чтобы ты знал это. Мужчина на миг прикрыл веки, принимая похвалу. – Для меня было честью служить тебе все эти зимы. – Звучит как прощание… Десница промолчал. Ему нужно сосредоточиться. Туман почти рассеялся, но низкие тучи продолжали давить сверху. На него дул теплый ветер. Это так странно. Обычно весна в их краях долго не может победить зиму, целыми седмицами отвоевывая по крупице тепла. А здесь так резко потеплело… Нет, это не конец, в этом году зима еще возьмет свое. И все же пока даже захотелось распахнуть плащ. Веренир жадно вдыхал влажный воздух. Резкий звук горна, усиленный эхом, оповестил о начале сражения. Первыми атаковали лучники, арбалетчиков не было со стороны княжества, не видел их Веренир и у врагов. Объяснялось это просто: перезаряжать арбалет намного дольше, чем стрелять из лука. Стрельба почти ничего не принесла ни той, ни другой стороне: они были слишком далеко друг от друга. По команде имперцы стали аккуратно пробовать лед на прочность и выходить на реку. Лед выдерживал, однако Веренир знал, что это может в любой момент измениться. Слишком тепло вокруг. Однако пока армия противников уверенно пересекала реку. Витабут приказал людям рассредоточиться. Если их смогут окружить, это будет почти гарантированный проигрыш. – Мне нужно вмешаться, – бросил он князю, вскакивая на коня и начиная движение вниз с холма. – Веренир! Постой, еще рано! – У меня появилась идея. Глава 53 Мыслимо ли – управлять погодой? Однако маг чувствовал, как его буквально распирает от того количества силы, которое давали камни. Стоило попытаться. Он подъехал на самое близкое расстояние, на которое мог, чтобы его не достали стрелы. Вдохнул глубже и с выдохом выпустил ту силу, которая рвалась наружу подобно охотничьей собаке, учуявшей зверя. Он произнес заклинание, усиливающее ветер. Сама погода этому способствовала. Резкие порывы теплого ветра, проникающего с другой стороны гор, мешали идти, так и норовили сбить с ног. Воздух резко стал еще теплее. Но лед все еще не поддавался, тогда Веренир подъехал к самой реке. Стараясь оставаться незамеченным, он спешился и опустился на колени. О, как хорошо он сейчас ощущал воду, бурлящую под тонким слоем льда! Как она жаждала проломить его и излиться наружу. И он помог ей. Снова выпуская из себя силу, которая тут же восполнялась. Он совершенно не чувствовал истощения. Между тем имперцы на середине перехода начали проваливаться. Конечно, это не могло их остановить полностью, потому что река неглубокая, но сражение с течением отнимало силы. Пехотинцам было легче, а вот конники пострадали сильнее. Преимущество на твердой земле превратилось в явный недостаток на тонком льду. Витабут снова дал команду стрелять. На этот раз княжеские лучники собрали хороший урожай. Борьба со стихией делала свое дело: порывы ветра сбивали с ног, а лед все больше трескался. Впервые за последние дни в душе мага затеплилась слабая надежда. Теперь – пора. Но придется подъехать ближе. Он все еще слишком далеко. Мужчина снова вскочил на коня и двинулся вперед. Теперь его уже могли видеть и свои, и чужие. В его сторону полетело несколько стрел. Маг легко отразил их, поставив на себя щит. Он продолжал двигаться вперед, ища глазами какую-нибудь преграду, за которой смог бы укрыться, потому что знал: с поднятым магическим щитом он не сможет осуществить задуманное. Но в долине не было и намека на большой камень или дерево… Что ж, придется действовать так. Веренир поздно сообразил, что ему следовало взять с собой нескольких ратников, которые укрыли бы его своими щитами. Но теперь уже поздно. Медлить нельзя. Он снова спешился, чувствуя под ногами уже не мерзлую землю, но раскисшую грязь. Он скинул плащ и стянул перчатки. Затаенная в нем сила гудела, почти оглушая. Пока он совершал необходимые приготовления, первые имперцы добрались до противоположного берега. Начался ближний бой. И княжество в нем явно проигрывало. У противников было лучше оружие и доспехи. Веренир видел, как один за другим падают его люди. Морально это было больно, но сила его некроманта росла. Он вбирал в себя смерть каждого, впитывал энергию каждой пролитой капли крови. В его сторону то и дело летели стрелы, но не могли достать, потому что он все еще закрывался невидимым щитом. Несколько выбравшихся на берег конников поспешили в его сторону, Веренир, почти не думая, бросил в них сгусток чистой энергии. Люди вылетели из седел, как поломанные куклы, лошади приземлились следом, подминая под себя ездоков. Смерть крысы позволяла поднять одного мертвого. Смерть сотен людей стала такой мощной жертвой, что он чувствовал, как его тело не выдерживает распирающего во все стороны напора. Даже камни не спасали. Он ощущал эту губительную энергию и, прорычав заклинание, наконец выпустил ее из себя, освобождаясь. Одновременно опустил магический щит. Почти в тот же миг его ослепила боль от нескольких стрел, впившихся в плоть. И все же процесс было уже не остановить. Первыми встали те, кого он только что убил своим толчком. Ломанные движения сразу давали понять, что перед ним уже не люди. Они как по команде повернулись в сторону своей армии и пошли обратно к реке. Сквозь пелену боли Веренир услышал крики. И это не был обычный боевой клич, который часто испускают в пылу сражения, а именно возглас неконтролируемого ужаса. Он различал их сразу – по неестественной траектории движения рук, ног, поворотов голов. Его армия с мертвыми глазами поднималась против врага. Но нужно было продолжать. Они должны не только двигаться, но и убивать. Хотя армия имперцев пришла в такое состояние паники от надвигающихся на них восставших мертвецов, что, возможно, уже одним этим Веренир одержал победу. И все же это еще не конец. Он опустился на колени и погрузил руки глубоко в грязь, продолжая впитывать в себя силу, поднимающуюся из недр земли. Он уже знал, что не выберется отсюда живым, но это теперь не имело значения. Нужно закончить начатое. На миг ему показалось, что из плотного слоя туч вырвалось солнце. Но нет, это волосы. Медно-золотые кудрявые локоны, один раз увидев которые, уже не забудешь. Она быстро к нему приближается. И вот уже ее лицо в ладони от его. Исха смотрит на него встревоженно и что-то говорит. Ее губы шевелятся, но Веренир не может понять, чего она хочет. Это ведь снова просто видение. Ее здесь нет на самом деле. Ну и пусть умирающий разум творит с ним, что хочет, главное – он снова видит ее. Маг продолжал чувствовать боль от стрел, но она стала такой неважной и далекой. Словно до сознания доходили лишь отголоски. Гораздо страшнее было, что через отверстия в его теле выходила энергия. Он терял ее в пустоту. И эта пустота понемногу его поглощала. Мертвые медленно продолжали путь, следуя за врагом. Новые убитые с обеих сторон пополняли его армию. Теперь его мертвое войско превратилось в непреодолимую преграду между имперцами и людьми князя. Ломанные взмахи рук, заносящих мечи над противниками, дерганные шаги вперед – каждое движение отбирало силу. Маг черпал ее прямо из земли, допьяна напоенной кровью. Но Веренир все равно начал уставать. *** Исха видела, как тускнеют его глаза. С каждой щепкой он лишался части себя. Смотреть на это было невыносимо. Она спрашивала, что ей делать, кричала, но он смотрел сквозь нее на свое страшное полчище. Не отводя взгляд. Не моргая. Почти не дыша. Он уже не мог стоять на коленях и опустился на бедро. Руки его зарылись в мягкую и рыхлую черную землю. Исха упала рядом. Она взяла его лицо в ладони и заставила смотреть на себя. Небесно-голубые глаза потемнели почти до черноты. Два бездонных омута.