Мужик аж икнул. – С-судьи в нашей глуши? Нет, конечно. – Ну так отвезете моего гостя в столицу, пусть с ним там разбираются, я дам сопроводительную записку. Теперь, когда ведьма получила земли, она обрела и второе имя – Исха Приморская. А заодно и личную печать, которую вольмирский судья просто не сможет проигнорировать. Он обязан будет рассмотреть ее заявление и судить незадачливого воришку. Глава 5 Купец видел, что графиня нервничает. Будь на его месте не настолько заинтересованный в ее внимании человек, он, возможно, даже не заметил бы ее эмоций. Она все так же изумительно ровно держала спину, высоко подняв голову. Ее прямые белокурые локоны свободно спадали вниз, чуть ниже плеч. В империи не так строго относились к тому, что замужняя женщина не покрывала голову, как в княжестве. А уж графиня могла себе позволить ходить как того пожелает. Она разглаживала несуществующие складки на своем черном атласном платье, а нижняя губа раскраснелась оттого, что Бренлина то и дело закусывала ее. Мужчина замечал каждую мелочь. В конце концов, в этом и состояла его основная работа. Они только что закончили обсуждать, сколько рулонов ткани ей потребуется, чтобы сменить во всем поместье старые шторы. Он сделал несколько пометок в маленькой записной книге, которую носил с собой для таких случаев, и уже убрал ее в карман. Граф снова отсутствовал. Его супруга выразила сожаление, что господин Лиогерд опять не может поговорить с графом лично. – Что поделаешь, служба у нашего императора Аррека занимает все его время, – она притворно вздохнула. Почему-то купец ни на миг не поверил этому деланному сожалению. Он видел, что она не прочь побыть с ним наедине. И он был чрезвычайно рад, что смог вызвать ее интерес, ведь на то, чтобы подобраться к ней так близко, ушла уйма времени. – Наверное, тяжело вместе с мужем нести бремя императорских тайн, – как бы невзначай заметил гость. Графиня запрокинула голову, широко улыбнувшись. – Смею вас заверить, господин Лиогерд, мой супруг никогда не делится со мной тем, чем занимается в императорском совете. Как он любит повторять, политика – это неженское дело. – А вы с ним согласны? Странный имперский этикет обязывал обращаться к собеседнику во множественном числе. Перед ним стояла одна женщина, но все же он говорил ей «вы». Торговец уже давно не путал, как и к кому он мог обращаться, но все же это до сих пор в глубине души вызывало у него улыбку. – А вы? Согласны? – вопросом на вопрос ответила графиня. Она поставила его в тупик. Нужно перевести разговор в другое русло. То, что граф не делится с женой информацией, не значит, что она ничего не знает. Пора действовать более решительно. Он снова достал свою книгу и пролистал ее. – Мне кажется, вы кое о чем забыли, графиня. – О чем же? – Пять больших окон в гостином зале, два – в коридоре на первом этаже, еще шесть в покоях для гостей, два – в кабинете графа, плюс три в его спальне. Но как же ваша комната? Неужели хозяйка сего замечательного жилища останется без обновки? – он поднял бровь и стал ждать ее реакцию. Бренлина посмотрела на него. И во взгляде ее голубых глаз он увидел не женщину, владеющую огромным состоянием и высоким титулом, а совсем юную девушку, которая в первый раз беседует с мужчиной наедине. Это было странно. И приятно. Не потому, что так нужно, а просто – понравилось. – Вы правы, господин Лиогерд. В попытках сделать уютным этот дом для других я совсем забыла о себе. – Тогда не сочтите за труд проводить меня, оценю размеры окон, – он сказал это и уже подумал, что переборщил. Сейчас получит гневный отказ. Но нет, она лишь коротко кивнула и попросила следовать за ней. В спальне было темно, оба окна – плотно занавешены тяжелыми бархатными шторами. Лиогерд подошел к одному и потрогал ткань двумя пальцами. Графиня неслышно приблизилась. Купец обернулся: она совсем рядом – руку протяни. Он решил испытать судьбу и сделал шаг навстречу, уже явно нарушая ее личное пространство. Миниатюрная блондинка посмотрела на него снизу, но не отступила и не приказала отойти ему. – Как насчет того, чтобы добавить света? – не отводя от нее глаз, он чуть отодвинул занавеску, позволив зимнему солнцу проникнуть в покои. – Шелк? Атлас? А, может быть, что-то еще более легкое, чтобы в вашей спальне стало чуточку светлее? Она прикрыла веки, чтобы привыкнуть к более яркому освещению. Вот сейчас. Именно сейчас! Он не стал упускать возможность и, бросив быстрый взгляд в сторону закрытой двери, чтобы убедиться, что за ними никто не подсматривает, поцеловал ее искусанные губы. Женщина вздрогнула, но не отстранилась. Он сократил оставшееся между ними расстояние и положил ладонь на ее затылок, захватывая контроль над ситуацией. Графиня не противилась. Он мягко касался ее губ, проводя по ним самым кончиком языка, не проникая внутрь – не хотел ее спугнуть. Но она только сильнее прижалась к нему, чуть прикусив его нижнюю губу. Ее кожа очень сладко пахла. Неожиданно для себя мужчина почувствовал, что его сердце забилось чаще. Графиня положила руки ему на грудь. Это прикосновение разнесло жар по телу. Купец первый прервал поцелуй. – Я прошу прощения за такую вольность, – мужчина отстранился. Все должно быть не так! Он не ожидал от графини такой готовности и почти потерял контроль. Бренлина смотрела на него немного затуманенным взором. Он подозревал, что старик вряд ли может хотя бы как-то удовлетворить желания уже зрелой, но в сущности еще не старой женщины, но никак не ожидал, что это понравится ему самому. Он видел, как постепенно к ней возвращается сознание. Наконец графиня поправила волосы. – Вы запомнили размеры моих окон? – ее слишком сухой тон после того, что только что произошло, неприятно резанул слух. – Естественно, – таким же деловым голосом отозвался торговец. – В этом случае вам лучше уйти. Глава 6 Ее руки с крупным агатовым перстнем привычным жестом скрутили шею большой серой вороне. Птица дернулась и уставилась в пустоту мертвыми глазами. Но прошло несколько мгновений, и она снова зашевелилась. На этот раз движения ее стали ломаными. Она тяжело взмахнула крыльями, пролетела несколько десятков локтей и грудью упала на мерзлую землю с бурой травой, чуть покрытой снегом. *** Исха подхватилась в кровати. Темно и душно. На ночь она хорошо натопила печь. Что это было? Она зажгла светильник. Сердце не хотело униматься и колотилось с удвоенной силой. Она видела во сне руки с кольцом Веренира, прекрасно помня, как выглядит этот камень. Ведьма будто смотрела глазами мага. Уже не в первый раз с тех пор, как покинула столицу. То ли выхватывала кусочки из жизни, то ли – части снов. А, может быть, это просто обычные кошмары? Но все-таки любопытно, он видит что-то подобное о ней? Исха покачала головой, отгоняя ненужные мысли и откинула одеяло. Отсюда не видно, но по ощущениям уже наступил рассвет. Сегодня она собиралась делать большую уборку. Будет здорово, если она сможет найти останки покойной жены помещика, чтобы похоронить их как следует. Но нужно хотя бы разобрать вещи, принадлежащие старым хозяевам, а, главное, убрать этот почти полувековой слой пыли. Конечно, ценных предметов уже давно не найти. Хотя крестьяне в поместье не ходили, молва о том, что в нем никто не живет, распространилась по окрестностям быстро. Все, что не забрали в княжескую казну сразу после смерти помещика, понемногу разворовали. Наверняка здесь когда-то стояла дорогая мебель, но сейчас осталась самая простая, видимо, на нее не стали тратить силы. Ведьма наскоро сжевала пару кусков хлеба, пока одевалась, взяла два пустых ведра и вышла во двор. Грязно-серые облака не пропускали ни единого солнечного проблеска. Мороз пробирал до костей. Женщина опустила ведро в колодец, но вместо всплеска услышала удар. Замерз. Она оглянулась, ища какую-нибудь длинную палку, чтобы разбить лед, но ничего нужного не нашла. Пришлось обходить дом. Возле одной из стен лежало несколько длинных и толстых деревянных брусьев. Похоже, они были здесь уже очень давно, потому что древесина местами сгнила и крошилась прямо в руках. Исха смогла выбрать одну относительно целую балку и, еле приподняв ее, потащила к колодцу. А ведь всей этой суеты можно было избежать, позаботься она заранее о камне-накопителе! Но нет же: то она занималась состоянием здоровья Медики, то убегала из этой проклятой столицы. Так и осталась без амулета. А во время стычки с вором пришлось черпать энергию своих ресурсов. Теперь лучше не тратиться на ерунду, мало ли кто еще может пронюхать, что в поместье живет одинокая женщина. – Нет, это невозможно! – ведьма бросила бревно посреди двора и распрямилась, держась за поясницу. Как же быстро она отвыкла от тяжелой работы, живя на всем готовеньком в замке. Пора обзавестись новым камнем. Срочно. Можно, конечно, поспрашивать в деревне, но вряд ли у них будет то, что ей нужно. Ведь еще не каждый подойдет для этих целей. Важно, чтобы он откликался своему хозяину. С горем пополам она дотянула ношу и перевалила ее через стенку колодца. Послышался треск. Исха удовлетворенно улыбнулась и снова опустила ведро. Она смахнула выбившиеся из пучка волосы и замерла. В доме кто-то был. Ведунья только что явственно видела промелькнувшую тень в окне. Стекло, конечно, толстое, но ей не показалось! Подобрав ржавый железный прут, который валялся на земле, она крепко сжала его и решительно направилась в дом. Лучшего оружия сейчас все равно не найти. – Кто здесь? – Исха начинала злиться. Неужели ее не оставят в покое? Снова вор? – А ну-ка, выходи немедленно! Дом хранил молчание. Она обошла все комнаты, но никого не нашла. Пришлось все-таки заняться уборкой. Но что-то было не так: все валилось из рук, она два раза спотыкалась о ведро и разливала воду, от пыли слезились глаза и пробирал кашель. Единственным положительным моментом стало то, что она не чувствовала холода. И все же… Как будто сам дом не хотел принимать новую хозяйку. Ночь подкралась незаметно. Исха решила остановиться. Да, работы хватит еще на несколько лун. Наверняка раньше за состоянием поместья следили слуги или рабы. Лучший вариант – продать эту громадину и купить небольшой уютный домик, но это означало бы ее неблагодарность князю. Придется потерпеть. Сверху что-то скрипнуло и зашуршало. Исха выронила тарелку, которую хотела вымыть после ужина. Глиняные осколки разлетелись по кухне. Она еще не поднималась на чердак, но звук доносился явно оттуда. «Это неупокоенные души там слоняются», – вспомнились вчерашние слова Анели. – Крыса, скорее всего, – подбадривала себя Исха, но голос дрожал. – Крысам тоже нужно где-то спать, ведь так? Резкое дуновение сквозняка погасило светильник. Все погрузилось во тьму. Исха совсем по-девичьи запищала и на ощупь кинулась в спальню, снося на своем пути подвернувшуюся кухонную утварь. Она влетела в комнату, закрыла дверь и поставила на нее защитное заклинание. Теперь сюда не войдет ни живой, ни мертвый. Раздался громкий стук. Сердце пропустило удар. Стук повторился. Откуда идет звук? Она не могла понять. Похоже, призрак не на шутку разозлился на нее за то, что она начала хозяйничать. – А не пошел бы ты к демонам?! – громко крикнула ведьма и, не раздеваясь, залезла под одеяло. Через некоторое время стук прекратился. Утром она первым делом поедет в Вольмиру и купит себе камень. И – берегись, кем бы ты ни был! – Стало быть, война, – раздосадовано проворчала она и глубже закопалась в одеяло. Глава 7 – Господин Лиогерд! Он обернулся, глядя на расходящихся гостей. Если продажа ткани была бы единственной целью, то сегодня он закатил бы пир, потому что после званого обеда, на который собралась половина знати Сохрида, удалось сорвать крупный куш. Пытаясь перещеголять друг друга, гости сделали столько заказов, что его работникам понадобится как минимум седмица, чтобы это все развезти по нужным адресам. К нему приближалась графиня Ноольская. Она не появилась на обеде и не участвовала в целом представлении, которое он устроил, чтобы во всей красе показать товары. Конечно, он отправил графу приглашение для него и его супруги, но ответ не пришел. Он уже начал волноваться, что поступил с женщиной слишком напористо и все испортил. Но вот она – в теплом плаще, подбитом мехом, идет, высоко подняв подбородок, и кивает знакомым, которые еще не успели покинуть дом. – Ваше сиятельство, уже и не чаял лицезреть! – он хотел вести себя сухо и по-деловому, но губы сами расползлись в приветливой улыбке. Бренлина, раскрасневшаяся с мороза, была хороша. Он прекрасно видел мелкие морщинки, которые уже поселились на ее лице, особенно на внешних уголках глаз, и все же его это совсем не отталкивало, даже наоборот – добавляло ей какого-то шарма и притягательности. – Мой супруг по долгу службы не смог присутствовать сегодня, но я стала такая рассеянная! Совсем забыла, что так и не выбрала, какую именно ткань хочу в свою спальню, – она говорила это на ходу, приближаясь к нему. – Я с превеликим удовольствием покажу вам самые интересные варианты. Не хотите ли выпить чего-нибудь теплого? – он взял ее ледяную руку, с которой она уже стянула перчатку и прикоснулся к коже губами. Делать это вовсе не обязательно: принято было лишь склоняться над рукой женщины, но он пошел дальше. Графиня вздрогнула, но руку не убрала. Лиогерд посчитал это хорошим знаком. – Горячего, господин Лиогерд! Сейчас мне нужно что-то погорячее. Он кивнул, подзывая слугу и давая тому указания принести нагретое вино со специями. И все же его не покидало ощущение, что графиня говорила совсем не о напитке. В ней что-то поменялось с последней встречи. Что-то неуловимое… Будто где-то в глубине глаз зажегся огонек.